Как будто бы блистали у костра,
Выслушивая страстные признанья,
Но через пламя, словно детвора,
С восторженными криками взлетая.
И вечны были эти вечера.
На первый взгляд сумятица простая
Была по сути каверзой иной,
Когда те звёзды, в сумраке плутая,
Сбивались кучно стаею одной.
Тогда она имела направленье,
Чтоб выплеснуть пресытившийся зной.
13 «Скажи мне, Проводник, без промедленья:
Чьи звёзды так отчаянно дерзки,
Что вынуждены вечные мученья
Претерпевать, как лодырь у доски,
Не выучив вчерашнего урока,
Горит от лихорадочной тоски?»
«Ты видишь здесь стремление порока
Освободиться от земных грехов
В отбытии пожизненного срока.
А жизнь звезды, как сорок сороков
Своекорыстна, но не безнадежна
В отличие от суетных оков.
25 Но ты спросил совсем не безмятежно,
И я отвечу: этот бедный люд,
Что в толчее вертится неизбежно,
Античными веками назовут.
Мы пропустили несколько столетий,
Но так сложился наш с тобой маршрут».
«Здесь перед нами сонм великолепий, —
Я отозвался с горечью в душе: —
Но почему безмолвствовал Асклепий,
Когда мы были перед ним уже?
И аргонавты в рот воды набрали,
Как наши детки сладкого драже».
37 «Не стану я читать тебе морали,
Когда летят желания твои
По всей небесной необъятной дали
И песнь в душе поют, как соловьи.
Мы здесь живём, и в этом есть отрада
Под кровлей нескончаемой семьи,
Что нам чужда внезапная преграда,
И даже беспокойная строка
Таит в себе незрелость винограда.
Пока дорога наша далека,
Тебе услышать многое придётся,
О чём не помышляешь ты пока».
49 «Спрошу того, кто первый отзовётся.
Хотя уже открылись нам миры
Из моего былого рифмоплётства,