Кость со стола

Теперь он пронаблюдал, как она наносит косметику на лицо. Хотел было сказать, что она и без неё – выглядит отпадно, но осёкся под грозным взглядом: доктор словно почуяла, что он хочет ляпнуть. А вот смотреть, как она одевает форменную юбку и китель, Джоди запретила:

– Отвернись, говорю, к стене, нахал! Нечего тут слюни распускать. Всё равно сейчас тебе ничего не светит!

Джон откинулся на подушку и блаженно закрыл глаза, погрузившись в приятные (Это – если говорить мягко!) воспоминания. Однако его мечты и видения оказались прерваны самым банальным образом: его ощутимо шлёпнули по ягодице:

– Вставай, говорю, призовой самец. Процесс восстановления предусматривает сытный завтрак. И обед. Иначе вечером ни на что не будешь способен!

А вот это – справедливо. Подкрепиться явно надо.

Ладно, придётся-таки встать…

Весь долгий день, пока доктор была на вахте, Джон полёживал на её кровати, слонялся по двум комнатам – кабинету и спальне – и почитывал.

Да, у доктора оказалась привинчена у изножия постели настоящая полка со старинными – на псевдоплёнке под бумагу! – книгами! И хранились здесь не только учебники и медицинские справочники, но и так называемая художественная литература. Фантастика. Детективы. Мелодрамы. Хм-м…

Одну из мелодрам с каким-то душераздирающем названием Джон полистал. Но поймал себя на том, что спустя три минуты после того, как вернул книгу на полку, взяв следующую, даже не вспомнит это название, несмотря на то, что внутри книги кипели страсти: неразделённая, а затем разделённая любовь, наивная и чистая душой девушка-подросток, коварная соперница, злобные монстры-родители… И т.п.

Детектив ему понравился больше. Но в его конец Джон заглядывать не стал, а развалившись на постели, взялся за чтение. Спокойно и методично, как старался делать и всё.

Имя Агаты Кристи он уже слышал, да всё как-то не до чтения было. Поэтому описание того, насколько медленно и неторопливо текла жизнь англичан в двадцатом веке, его заинтересовало. Именно – с точки зрения описания быта и нравов. А вот когда обаятельная старушка мисс Марпл начала раскручивать дело о коварном убийстве на семейном празднике в деревне, стало поскучней. И слишком заметно, что искусственно наверчено – явно, чтоб запутать его, читателя.

Так что Джон прервался на обед, за которым не пришлось топать в столовую: у доктора имелась ниша экспресс-доставки. Правда вот выбор меню был невелик: всего три кнопки: «первый стандартный», «второй стандартный», и третья – «диетическое».

Чтоб не заморачиваться, Джон ткнул первую кнопку.

Ну и получил то, что обычно и ел в столовой: суп с вермишелью, рагу с пюре, и традиционный компот.

Поев, продолжил чтение: почему-то с бумажного «носителя» оно шло медленней, чем с привычного экрана. Да и фразы были построены… Слишком уж сложно. Вычурно.

Когда через пару часов закончил, почувствовал лёгкое разочарование. Надо же: женщина-убийца. Коварная обманщица. Аферистка. Подделавшая личные документы. Убившая из-за денег – наследства…

Да сейчас такую вычислили бы в два счёта: по индивидуальному чипу!

Ну и ладно: возьмёт-ка он следующую книгу, теперь – про природу.

Книга какого-то тоже древнего натуралиста (некоего Дарвина) о путешествиях по ещё диким и девственным лесам и пампасам Америки и островам Тихого океана Джону понравилась куда больше, хотя написана оказалась ещё раньше – в девятнадцатом веке. Надо же, как тогда было зелено и чисто на планете-родине! Не нужно было, как сейчас, носить фильтры в ноздрях или противогазы, и защитный костюм. И даже животные жили на поверхности, а не в защищённых бункерах-подземельях Питомника.

Где как в Ноевом ковчеге: каждой твари по паре…

Дверь распахнулась:

– Привет, любимый! Мы вначале поедим, или?..

Джон намёк понял отлично, и, сразу подойдя, буквально сгрёб доктора в охапку: это должно было изображать его страстные объятья. Перешедшие быстро и отнюдь не плавно в бурные и не менее страстные поцелуи. Которые закончились так же быстро, когда Джон донёс свою уже как-то очень сноровисто избавившуюся от одежды партнёршу до постели.

Через полчаса Джоди откинулась на подушку с довольным урчанием:

– Вот умеешь же ты угадать самые сокровенные женские желания, и утолять мои печали, заставив от них отмахнуться, как от мух… Ладно, давай-ка ужинать.

Но вначале дай-ка я развешу одежду. А то ещё помнётся.

Глядеть, как грациозно, и выгибая спину словно невзначай бросающая на него взгляды исподлобья, Джоди, наклоняется, чтоб подобрать каждый предмет туалета по отдельности, было чертовски приятно. Такого «шоу» ему никто никогда…

Доктор ухмыльнулась, собрав всё в руки:

– Ну-ка, капрал! Приказываю: развесить одежду лейтенанта по местам в шкафу!

Джон не очень обрадовался, что его назвали капралом, (Типа: знай своё место, плебей!) но развесил всё аккуратно. Наконец поняв тайную задумку своей дамы: бельё и сама флотская форма и выглядела и, главное, пахла – о-бал-ден-но! Не иначе, доктор побрызгалась какими-то духами: от них реально можно было позабыть обо всём на свете, и сразу кидаться… Снова любить её!

– Дорогой! Ты там что – предаёшься эротическим мечтаниям, рассматривая мои трусики? – уши Джона словно вспыхнули огнём, потому что он именно это и делал, отвернувшись к шкафу! – Ну-ка, выходи! Я уже получила ужин!

Ужинали «вторым стандартным» – суп оказался с луком и картошкой, а вместо рагу была жаренная рыба. Вкус компота показался Джону сегодня каким-то странным, но он выпил его, даже не заикнувшись, потому что во время еды они с милой докторшей играли в интересную игру: кто на кого глянет более возбуждающе. Победила доктор.

Поэтому второй сеанс прошёл по её правилам: Джоди забралась на него верхом, и «пришпоривала», и пришпоривала…

Когда со стоном, пробиравшим до самой печени, его прелестная наездница выгнула спину так, что голова почти достала пяток, и сквозь стиснутые зубы застонала, Джон зарычал. И наддал наконец и сам.

Джоди вскрикнула, тоненько, словно жалобно, затем забилась: конвульсии оказались настолько сильными, что он лишь с большим трудом удержал её тело на себе.

Когда она спустя некоторое (Довольно продолжительное!) время сползла наконец с его груди, удобно приткнувшись где-то у него под мышкой, Джон позволил себе довольно ухмыльнуться: наконец-то! Наконец он подобрал такие действия, которые… Действительно понравились его «малышке»! Позволив «отдохнуть и расслабиться» полноценно!

Ощущать, как она, пристроив ножку у него на животе, а миниатюрную головку и руку – на плече, посапывает трогательно сморщенным носиком, оказалось жутко приятно.

Поняв, что на сегодня увеселения, скорее всего, окончены, он расслабился. И позволил как-то незаметно подкравшейся усталости и сну сморить себя.

Проснулся от звука разговора.

Разговор показался странным – сиплый шёпот, и отрывистые, бросаемые словно сквозь плохо сдерживаемую ярость, слова.

Поэтому Джон не торопился открывать глаза, а вначале глянул сквозь полуприкрытые веки.

Странно.

Его зазноба, которой полагалось спать без просыпа после такой скачки, снова в одной майке сидела на стуле напротив монитора стационарного компа, и с кем-то разговаривала: явно по закрытому каналу, (Его фиолетовое сияние превращало такое обычно милое личико словно в оскаленную маску Горгоны-медузы. Впечатление усиливало и то, что лицо было искажено откровенной злобой!) и по межпланетной связи: голос мужчины, неразборчиво что-то говорившего, отвечал на фразы Джоди спустя добрых десять секунд.

– …нет! Успел, скотина такая, увидеть! И название «Ю Эс Синтетикс» всплыло… Нет, отвинтить было невозможно: козлы-производители же приварили её! Престиж фирмы? Пусть бы они себе в …адницу его засунули!.. Что? Нет, не думаю… Откуда он может это знать?.. А я откуда могу это знать?!.. Нет. Нет, сэр, это уж чересчур! Я вам не диверсант и не спецназовец! Что?!… Нет, он слишком, – тут на него бросили короткий взгляд, явно, чтоб убедиться, что он спит, – Лоялен. Истовый служака. И мыслит… Патриотично. Но – суперчувствителен. И неглуп… Нет, будет спать до утра, как ангел. Я подлила ему мягкого снотворного.

Дальнейший разговор свёлся к каким-то инструкциям, которые давал невидимый собеседник доктора, и на которые она уже только говорила «Есть, сэр!», кусая губы, поскольку хоть слов и не было слышно, тон отдающего приказы был категоричен, и суров.

Через две минуты разговор окончился, и доктор выключила компьютер.

Прошла в ванну. Похоже, умылась – разговор явно оказался ей неприятен. Вернулась Джоди в спальню спустя добрых пять минут: возможно, пыталась успокоить нервно вырывавшееся дыхание, и приказывала себе перестать кусать коралловые губки.

За то время, что её не было, Джон успел осмотреться. И кое-что его поразило: зелёный огонёк стандартной видеокамеры наблюдения, которой по Уставу оснащались все каюты и помещения крейсера, мигал жёлтым – то есть, у диспетчера с этой камерой не было связи. Странно.

Но странность быстро разъяснилась: войдя, доктор Тэйлор первым делом убрала в шкаф какую-то странную штуку, похожую на кусок чёрного кабеля, раструбом направленного в сторону кабеля, и спрятала там, внутри, за какую-то чуть слышно щёлкнувшую перегородку. (Уж шкаф-то во время отсутствия доктора Джон осмотреть по старой привычке не забыл!) Огонёк камеры сразу сменился зелёным.

Под бок к нему Джоди подлезала осторожно и медленно. Прикорнула на груди очень нежно. Но вдруг тело напряглось: похоже, девушка почуяла, что он не спит!