Кость со стола

– Хм-м… Вы подобрали чертовски удачное слово, майор. Думаю, не ошибусь, если предположу, что все эти монстры погибли от эпидемии. Массовой. Единовременной.

Более того: предположу так же, что спровоцировали эту пандемию именно болезни, вернее – болезнетворные организмы! – обнаруженные в тех самых, первых, добытых тогда ещё рядовым Риглоном, пробах!

Некоторое время в наушнике царила напряженная тишина: начальство явно переваривало эту немудрёную мысль, которая, собственно, первой и возникла у Джона, и напрашивалась сама собой. И лишь затем он сопоставил трупы – с рекой.

Майор сказал:

– Внимание, дежурная смена пилотов модуля! Перебазируем посадочный модуль дрона сюда – вон на ту площадку. Капрал Риглон. Оставайтесь пока на месте.

Джон. Можешь пока сесть. Или прилечь. И съешь полевой рацион.

Съесть полевой рацион было нетрудно: достаточно было откинуть пальцем сквозь ткань костюма трубку, и можно сосать концентрированную пасту из бульона с печенью и мясом: мясная пища всеми экспертами была признана наиболее подходящей для скорейшего восстановления моральных и физических кондиций дрона. Запил Джон из другого мундштука: пиво, к сожалению, полезным не признали, поэтому пришлось довольствоваться крепким и приторно сладким кофе: «необходимая» глюкоза, будь она неладна! Впрочем, для удовлетворения просто жажды имелась и трубка с минеральной водой…

А ещё Джону было почему-то приятно, что майор теперь часто обращается к нему в неформальном виде. Не по Уставу.

Заботится! Словно старший товарищ по оружию. Отец.

Только вот отца у Джона никогда не было.

Но всё равно – приятно.

Когда прилетел и сел, вздымая клубы песка и пыли, которые тут же осели назад, на свежеобнаруженные кости, модуль, Джон уже успел действительно полежать. Правда, не больше пяти минут. Пилот и штурман задержались потому, что посадочный модуль – не настоящий челнок. И маневрировать может только в безвоздушном пространстве: то есть, за пределами атмосферы. Куда его и пришлось отправить.

Началась рутина: кости и черепа, выбираемые по указаниям доктора Максимилиана, пришлось загружать в нутро трюма, да ещё закреплять, чтобы «не рассыпались при манёврах!» Ушло на эту возню часа три. И только после того, как майор пресёк расхищение могильника, заявив, что для этого у биологов будет время, когда планету признают безопасной, доктор Ваншайс успокоился. И милостиво разрешил Джону идти дальше.

Чтоб добраться к подножию давешнего утёса-скалы понадобилось больше часа: утёс оказался настолько высок, что Джон неверно оценил расстояние до него, и даже сдуру не поверил показаниям полевого дальномера: три мили с хвостиком.

Поэтому когда он нашёл в скале пещеру, скрытую до этого как бы навесом из странно выветрившихся нависающих сверху пород, возникла небольшая дискуссия среди начальства: учёные хотели, чтоб «подкрепившийся» дрон немедленно направился внутрь, майор же, учитывая сложность проблемы, настаивал, что оператор должен полноценно отдохнуть.

Кончилось тем, что Джону приказали «погрузить» дрона на борт, уложить в кресло-кокон, и оставить так до следующей смены. Задраить люки модуля, разумеется, приказать тоже не забыли. Джон успокоился только когда в тело дрона воткнулись иглы с питательным раствором и прочими полезными вещами, и с чистой совестью отключился.

Пока от него отдирали датчики с проводами, Джон понял, что действительно – устал. И поесть бы не помешало: дискомфорт от того, что тело дрона получило пищу, но сигналы посылаемые в мозг изголодавшимся желудком, говорят совсем о другом, стал реально ощутимым. Но вначале – положенный рапорт.

Рапорт прошёл быстро и гладко: не успел Джон войдя, взять под козырёк и открыть рот, майор Гонсалвиш перебил его:

– Капрал! Отдаю должное вашей выдержке и энтузиазму: всё-таки вы честно отработали почти восемь часов вместо нормативных шести. Отправляйтесь ужинать и спать.

Джон снова откозырял, и поспешил так и сделать.

На ужин оказались борщ и бифштексы: как раз то, чего Джону хотелось. Расправился с пищей он быстро. Компот уже смаковал: уж в этом-то напитке старший кок Кэндел Вильямс толк знает! И никаких эрзацев тут не допускает: витамины и микроминералы в насыщенной неповторимым вкусом тёмной жидкости – только из натуральных сухофруктов! Как и поистине обалденный аромат.

В их отсеке казармы оказалось непривычно пусто и тихо: весь состав отделения будет отбывать положенные после отмеченного вполне традиционной дракой «проставления» (Ха-ха!) трое суток гаупвахты. Да и после этого ещё пять внеочередных нарядов на камбузе или в трюмах, не позволят коллегам сильно расслабляться.

Завалившись на койку, Джон подумал, что давненько, оказывается, здесь не был. Да и у Карины Хорн, своей почти штатной проститутки, не «отмечался» уже с неделю. Впрочем, последние-то три-четыре дня ему было точно не до «снятия стресса» рекомендованным врачами-психологами способом.

А ещё он поймал себя на том, что даже образ аккуратно, с нарочитой медлительностью снимаемых со стройных ножек чулочков, который он сейчас сознательно вызвал в памяти, не вызывает стремления немедленно пойти туда, где можно все появившиеся по этому поводу желания претворить, так сказать, в конкретные действия.

Потому что…

Ну не появлялось таких желаний!

Странно.

Обычно раньше ему нужна была «разрядка» каждые пять-шесть дней.

Перевозбудился, что ли?

Или ещё не совсем восстановился после «смерти»?

Подумав ещё о том, насколько непредсказуемо человеческое сознание и уж тем более – подсознание, Джон закинул руки за голову. Поморгал в чуть заметный в полумраке от контрольного плафона потолок.

Не-ет, что-то определённо не так с этой планетой. Подумает-ка он ещё и ещё раз – пусть подсознание и талдычит, что толку от пережёвывания одних и тех же мыслей толку нет. Здесь, в казарме в любом случае сейчас идеальные условия. Вдруг всплывёт что-то такое, что раньше проходило незамеченным? Или замеченным, но – неверно оцененным.

Вот кстати: приказание майора прервать Миссию связано, как пить дать, не с тем, что он «переработал», а скорее всего с тем, что ответственный за Первичную разведку офицер хочет убедиться, что новых ядов или токсинов не имеется. Как и неизвестных опасностей. Сам-то Джон опасностей не боялся – ну, почти. Ведь первое, что вбивают операторам при обучении, так это осознание того, что они и дрон – разные создания, что бы там ни утверждали все обманываемые самыми совершенными симуляторами, чувства и разум! Так что, по-идее, смерть дрона не должна вызывать в нём ни чувства вины, ни печали, ни жалости.

Далее. Оператор физически не может предусмотреть всех опасностей, что могут подстерегать его подопечного. Потому что на каждой планете опасности – свои. Фирменные, так сказать. Но…

Вот именно. Хоть сто раз повтори себе этот аргумент, всегда есть эти самые «но».

На этой планете они достигли, если так можно сказать, своего пика.

Кто тут готовился к встрече с дронами людей?

Почему осуществлено глобальное истребление крупных (да и не очень) наземных животных? Почему в качестве носителей супербацилл и ядов выбраны насекомые?

Чем именно так привлекла этих таинственных врагов изучаемая сейчас их Подразделением планета? Чего они, земляне, (или их автоматы) упустили при предварительной разведке? Ведь не имелось же никаких следов никакой техногенной деятельности?!

Или они – уничтожены или спрятаны?

Ну вот просто не бывает так, чтоб чисто из вредности или заумных амбиций кто-то инопланетный, или даже – цинично-жадный земной, старался привести руководство землян к мысли о бесперспективности освоения Франчески! Во-всяком случае, к освоению в плане хотя бы сельского хозяйства – то есть такому, что ведут непосредственно с помощью колоний. В поселениях на собственно поверхности. Потому что если имеются (Пока, правда, почему-то не обнаруженные!) залежи – ну очень важных стратегических полезных ископаемых, их при крайней необходимости можно всё-таки вести и с орбиты: проходческими фабриками-комбайнами. Автономными. Дистанционно управляемыми.

Значит кто-то, не слишком даже заботясь о том, что его финты и недвусмысленные намерения видны невооружённому глазу, всё-таки пытается им противодействовать.

И весьма активно.

Но кто? Почему при обследовании прилежащих к солнечной системе Протергаст-пять просторов космоса не найдено ионных следов от двигателей посещавших её кораблей? Или чужаки летают на других двигателях? Или…

Или последнее посещение звездолётами земных типов состоялось более пяти лет назад. Только в этом случае следы присутствия, то есть – частицы синтеза ню-мезонов успевают полностью распасться.

А детекции других следов пролёта кораблей пока не налажено.

Джон повернулся на правый бок. Недалеко же он продвинулся в своих «свежих» версиях и мыслях.

Хватит рефлектировать. Без фактов и результатов исследования того, что он добыл в последний раз, ни к чему путному он не придёт. Как и Штаб крейсера. Да и Флота.

Факты!

Вот что нужно добыть для окончательного разрешения загадок Франчески.