Возвращение Блэк-Джека. Том первый

Возвращение Блэк-Джека. Том первый
Андрей Борисович Белостоцкий

Война между Эвдемонией и Синдикатом длится почти два века. Военные действия идут в космосе. Уцелевший после боя крейсер капитана Алана Блэка, где он мается в одиночестве 158 дней, наконец-то подбирают свои, но… через 150 лет. Так «воскресает» легендарный полководец Эвдемонии по прозвищу Блэк-Джек, который вынужден принять командование седьмым флотом, чтобы продолжить борьбу с коварным Синдикатом. Вот только какой в этой борьбе смысл?..

Возвращение Блэк-Джека

Том первый

Андрей Борисович Белостоцкий

Редактор Ольга Александровна Никитина

Иллюстратор Ольга Александровна Никитина

Корректор Наталья Сергеевна Никитина

© Андрей Борисович Белостоцкий, 2019

© Ольга Александровна Никитина, иллюстрации, 2019

ISBN 978-5-4490-0847-3 (т. 1)

ISBN 978-5-0050-4615-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Алан привычным движением бросил на чашку весов ещё одно драже. Импровизированный перекидной календарь показал сто пятьдесят восемь дней. Если быть совсем точным, весы показывали граммы, но каждое драже весило ровно грамм, поэтому особой разницы не было.

Значит, Алан уже прожил на сто пятьдесят восемь дней дольше, чем планировал. Сегодня у него было хорошее настроение, поэтому он решил, что вполне можно считать это удачей. В другие дни ему случалось считать каждый лишний день карой Божьей. Алан был не просто абсолютно свободен в выборе на этот счёт, он ещё имел право официально задокументировать своё мнение. В конце концов, пусть космический корабль почти развалился и летел сквозь смятое пространство неизвестно куда, но Алан всё ещё оставался капитаном этого корабля. Экипажа как такового, правда, не осталось, все эвакуировались, когда была такая возможность, поэтому никакой потребности документировать своё одиночное заключение Алан не испытывал. Не для кого. Собственно, даже делать записи в судовом журнале приходилось через силу.

При экономном использовании ресурсов жилой блок вполне мог протянуть ещё пару месяцев, поэтому если не случится какого-нибудь незапланированного столкновения, то вполне хватит времени на массу вещей. Проблема была только в том, что всё, чего Алан хотел, либо принципиально нельзя было сделать в данной обстановке, либо уже давно было сделано.

Алан терпеть не мог бессмысленные вещи и прервал бы своё ненужное существование, но оставались небольшие шансы, что этот полёт закончится чудесным спасением. Теоретически возможно, что конечной точкой полёта окажется какая-либо обитаемая система. Или система, которая станет обитаемой в разумное время после прибытия корабля. А значит, имеет смысл хотя бы оставить послание тем, кто его найдёт. Корабль, в смысле, найдёт – не Алана. Собственное спасение Алан расценивал как исчезающе маловероятное.

Оставалось только заниматься научной работой. В данном направлении у Алана был некоторый опыт, ведь когда-то он хотел стать археологом. Правда, потом выяснилось, что археология состоит преимущественно из копания в земле, а не из приключений. Но кое-какие навыки научной работы несостоявшийся археолог Алан Блэк получить успел. Он точно знал, что всё происходящее на корабле может составлять научный интерес, хотя бы как элемент информационной базы. Добровольцев, готовых совершать ускоренные перемещения в сжатом пространстве, найти не так уж трудно, куда труднее найти для них оборудование. У Алана как раз было такое. Всё, что осталось от крейсера Эвдемонии Ричард II. Вторая сложность – найти потом этих смельчаков или то, что от них осталось. Тут удача улыбалась учёным редко, и в этом случае, скорее всего, будет так же.

Обычно в сжатом пространстве перемещаются без ускорения, вполне удовлетворяясь эффектом гребня, но Ричард II отправился в свой последний полёт из «супа», столкновения нескольких волн сжатого пространства. Не включи Алан двигателей, гребневое ускорение давно сделало бы из него фарш. Как-никак третий уровень – 59 же.

Точка старта неизвестна (только линия, на которой она находилась), начальное направление ускорения точно неизвестно, возможности сориентироваться или остановиться никакой. Единственный вариант остановки – встреча с достаточно массивным объектом, способным погасить волну, на гребне которой несётся безуспешно тормозящий корабль.

Пожалуй, единственное, с чем мог поздравить себя Алан, так это то, что эвакуацию он объявил вовремя. Были хорошие шансы, что остальные уцелели. По крайней мере, если те, кто выиграл в том бешеном кошмаре, имели возможность и желание подбирать спасательные капсулы.

Все эти мысли посещали Алана регулярно. Отделаться от них можно было только одним-единственным способом – нагрузить себя какой-нибудь работой. И если работы не было, то её стоило найти или придумать. Поэтому жилой модуль, рассчитанный на двадцать шесть человек, был отдраен до блеска, всё оборудование, которое можно было починить силами одного человека, было починено, а базы данных заполнялись самым подробными данными, какие только можно было выжать из сенсоров корабля.

С придумыванием было сложнее. Откровенно бессмысленные вещи не подходили сразу. Самообман Алан не переносил. Приходилось искать причины для почти бессмысленных действий. Наиболее удачной идеей были меры по борьбе с психозами. Теоретически у Алана они могли возникнуть (ситуация располагала), хотя он сам в подобном исходе сильно сомневался. Внешнее спокойствие и внутренний здравый смысл не покидали его столько, сколько он себя помнил. Впрочем, всегда оставалась возможность, что он неверно себя оценивал, поэтому защитные меры имели смысл.

Были, правда, некоторые сложности с выбором самих мер: некоторые рекомендуемые справочниками друг другу противоречили, а профессионального психолога Алан сам эвакуировал со всем экипажем, и уточнить было не у кого, так что выбирать приходилось самому.

Со стороны это, наверное, выглядело забавно. Разговоры с предметами интерьера, детские логические игры, упражнения на память… Если бы Алан не знал, зачем всё это делает, то сам бы подумал, что уже сошёл с ума. С другой стороны, Алан был рад, что среди старых игрушек раскопал в базе одну совершенно замечательную, над которой тратил обширный избыток свободного времени.

Необычным было то, что игрушка когда-то использовалась для выявления интуистов, до того как были разработаны современные методы. Официально интуиция Алана не дотягивала даже до среднего показателя, но если верить результатам игры, то получалось, что интуиция развита куда сильнее. Возможно, дело было в том, что это всего лишь игра, а не тест Кассандры, а значит, всегда существовала погрешность. С другой стороны, кто знает, как действуют на человека условия сжатого пространства при негребневом ускорении? Если они развивают интуицию, то это был бы прорыв в исследовании пространства, и особенно в ведении боевых действий.

Сейчас интуистов не хватало для экипажей боевых кораблей, а без интуистов большая часть вооружения была совершенно неэффективна. Торпеды, оснащённые гребневым двигателем, конечно, комплектовались компьютером, но много ли мог этот компьютер? Квантовые компьютеры в сжатом пространстве не работали вовсе: выходили из строя, оптические работали нестабильно, более или менее справлялись только старые электрические, но какой ценой! Полоса частот, на которых такая древность не спотыкалась о нестабильность сжатого пространства, была очень небольшой. Вдобавок требовалось пятикратное резервирование. В итоге компьютеры получались громоздкими и абсолютно не годились для полноценного искусственного интеллекта. Нет, кое-что они могли, например, считать траектории полётов в обычном пространстве, но в условиях «супа» были не особо полезны. Да и с траекториями тоже получалось не всё гладко. Активация гребневого двигателя делала получение точных данных о цели торпеды практически невозможным делом, ведь эту цель невозможно было увидеть – любая информация о цели приходила со скоростью света, а сама цель перемещалась быстрее. Оставалось только угадывать, когда и в каком направлении цель рванётся. И угадать мог только интуист.

При этом угадывать интуисту предлагалось сильно заранее. Ведь пообщаться с торпедой и поправить её полёт он не мог: она ведь тоже была оснащена гребневым двигателем, пусть и очень простым. Иногда Алан думал, что будь у Синдиката больше интуистов, то они бы не постеснялись запихивать их как смертников прямо в торпеды. К счастью, Алан сражался на стороне Эвдемонии, а не Синдиката, сражался не за деньги, а за идеалы свободы личности и творчества.

К сожалению, свобода личности плохо сочеталась с боевой дисциплиной, поэтому поражение варваров-синдикалистов столько раз откладывалось, что можно было подумать, будто у них есть какие-то шансы. Виднейшие мыслители Эвдемонии таких шансов не допускали. Впрочем, Алан полагал, что шансы у синдикалистов как раз неплохи. В конце концов Эвдемония соревновалась с Синдикатом в военном деле, а не в философии – воевать синдикат умел.

Ясно, что со временем творчески более активная Эвдемония превзойдёт противника хотя бы из-за куда более быстрого технического развития, поэтому то, что Алан пытался послужить науке, было стратегически правильно. Интуиция здесь не требовалась. Тем не менее, Алан уже несколько дней предчувствовал, что произойдёт нечто. Что конкретно, он сказать не мог, поэтому просто ждал.

Сигнал об изменении состояния волны не стал для Алана неожиданностью. Хотя, пожалуй, удивиться всё же стоило: волна гасла не постепенно, как это бывает с приближением к массивному объекту вроде звезды, а по функции Шинтякова. Корабль нашли люди и пытаются остановить. Если вовремя не отключить двигатели, то Алан всё ещё мог превратиться в фарш. Гребневое ускорение скоро резко опустится до второго уровня, всего до двенадцати же.

Алан засел за пульт, контролируя происходящее с кораблём. Особой надобности в этом не было – с задачей синхронизации мог справиться и автопилот, но так было спокойнее. Попутно Алан думал, почему он так уверен, что его нашли именно люди? Функция Шинтякова вполне может быть известна и нечеловеческому разуму. И люди выбрали её для силового гашения волны не из уважения к древнему математику, а исключительно из удобства, которое точно также будет очевидно любому разумному существу, разбирающемуся в методике сжатия пространства, применяемой для перемещений на межзвёздные расстояния.

И тем не менее, люди. Алан был абсолютно уверен. Но что именно за люди, интуиция ему говорить отказывалась. А это было весьма важно, ведь Синдикату он сдавать корабль не собирался. Специально для этого на борту было активировано средство самоуничтожения, сделанное по принципу мёртвой руки. Если Алан погибнет, устройство сработает.

Алан признался самому себе, что это довольно обидно – погибнуть по собственной воле, когда спасение из безвыходной ситуации тебя нашло и стучится в двери.

***

– Капитан де Шан, выскажите своё мнение об этом человеке, – незнакомый мужской голос звучал устало и как-то… бесцветно.

– Адмирал, я уже предоставила полный доклад… – полный энтузиазма молодой женский голос звучал несколько обиженно.

– Доклад я читал. Меня интересует ваше мнение.

– Согласно полученным данным, это действительно он, – обида из голоса девушки исчезла.

– Вы в это верите?

– Я верю фактам. Подлог практически исключён. И… – капитан запнулась на секунду, – и если Синдикату по силам такая подделка, то в ней всё равно нет никакого смысла.

– Деморализация?

– Но получилось ровно наоборот!

– Даже если это действительно он, то всё равно остаётся вопрос, кто он такой.

– Простите, я вас не понимаю…

– Вот почему я спрашиваю ваше мнение, – в голосе адмирала прорезалась какая-то интонация. – Кого вы видите в этой капсуле?

– Вам зачитать инфайл? – не останавливаясь, капитан сразу начала чтение: – Алан Блэк, более известный как Блэк-Джек. Легендарный полководец Эвдемонии. Гений тактики и стратегии, не проигравший ни одного боя. Тот, кто разгромил Синдикат под Фомальгаутом. Тот, кто увёл из практически захлопнувшейся ловушки третий флот в сражении у Эстебана. Тот, кто перехватил атаку на Элджернон. Тот, кто пожертвовал собой, чтобы спасти команду своего флагмана. Тот…

– Хватит, – слово прозвучало не так резко, как могло бы. – Я тоже учил всё это, когда изучал историю флота в академии. Но это не отменяет моих сомнений.

– Каких именно? Это точно он. Совпадают все данные, которые остались с того времени…