Применение и использование боевого ручного стрелкового, служебного и гражданского огнестрельного оружия

Государственного комитета Российской Федерации по рыболовству (например, специалист бассейнового управления или инспекции рыбоохраны, ведающий вопросами охраны, контроля и регулирования использования водных биологических ресурсов, линейный механик, капитан рыбоохранного судна, капитан флота)[27 - См. также: Постановление Правительства Российской Федерации от16 сентября 2002 г. № 677 «О внесении изменений в Постановление Правительства Российской Федерации» от 2 февраля 1998 г. № 133».], а также судьи[28 - Статья 9 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» (с изменениями и дополнениями на 21 июня 1995 г., по состоянию на 1 июля 1995 г.).] и другие должностные лица правоохранительных и контролирующих органов, подлежащие государственной защите (например, работники органов государственной налоговой службы, органов санитарно-эпидемиологического надзора, контрольно-ревизионных подразделений Министерства финансов Российской Федерации и финансовых органов субъектов Российской Федерации, Комитета Российской Федерации по финансовому мониторингу, Счетной палаты Российской Федерации, органов государственного контроля в сфере торговли, качества товаров (услуг) и защиты прав потребителей, осуществляющие контроль за исполнением соответствующих законов и иных нормативных правовых актов, выявление и пресечение правонарушений)[29 - Статья 2 Федерального закона от 20 апреля 1995 г. № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» (с изменениями на 11 декабря 2002 г.)// СЗ РФ. 1995. № 17. Ст. 1455. 1998. № 30. Ст. 3613; 1999. № 2. Ст. 238; 2000. № 10. Ст. 1067; 2001. № 26. Ст. 2580; РГ. 2002. 14 дек.].

К юридическим лицам с особыми уставными задачами, работникам которых законодательством Российской Федерации разрешено ношение, хранение и применение служебного оружия, в соответствии с Федеральным законом «Об оружии» относятся предприятия и организации, на которые законодательством Российской Федерации возложены функции, связанные с использованием и применением служебного оружия. К их числу, например, относятся Центральный банк Российской Федерации (в том числе Российское объединение инкассации), Сберегательный банк Российской Федерации, Главный центр специальной связи Министерства Российской Федерации по связи и информатизации и их территориальные подразделения[30 - См., напр.: Постановление Правительства Российской Федерации от 22 апреля 1997 г. № 460 «О мерах по обеспечению юридических лиц с особыми уставными задачами боевым ручным стрелковым оружием» (с изменениями на 29 февраля 2000 г.) // СЗ РФ. 1997. № 17. Ст. 2010; 2000. № 10. Ст. 1138.], организации федеральной почтовой связи[31 - Статья 20 Федерального закона от 17 июля 1999 г. № 176-ФЗ «О почтовой связи»// СЗ РФ. 1999. № 29. Ст. 3697; Постановление Правительства Российской Федерации от 24 марта 2000 г. № 248 «Об обеспечении служебным оружием, патронами к оружию и специальными средствами должностных лиц организаций федеральной почтовой связи» // СЗ РФ. 2000. № 14. Ст. 1488.], подразделения ведомственной охраны[32 - Постановление Правительства Российской Федерации от 30 декабря 1999 г. № 1436 «О специальных средствах и огнестрельном оружии, используемых ведомственной охраной» // СЗ РФ. 2000. № 2. Ст. 221.], сторожевые и военизированные подразделения вневедомственной охраны при органах внутренних дел[33 - Приказ МВД России от 17 февраля 2001 г. № 173 «Об утверждении перечней специальных средств, видов, типов и моделей огнестрельного и газового оружия, патронов к нему, норм обеспечения ими работников военизированных и сторожевых подразделений вневедомственной охраны при органах внутренних дел».], частные охранные предприятия, службы безопасности организаций и другие.

Правила применения служебного огнестрельного оружия регулируются законодательством Российской Федерации.

К боевому ручному стрелковому и холодному оружию относится оружие, предназначенное для решения боевых и оперативно-служебных задач, принятое в соответствии с нормативными правовыми актами Правительства Российской Федерации на вооружение Министерства обороны Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации, Министерства юстиции Российской Федерации, Федеральной службы безопасности Российской Федерации, Федеральной пограничной службы Российской Федерации, Службы внешней разведки Российской Федерации, Федеральной службы охраны Российской Федерации, Федеральной службы специального строительства Российской Федерации, Службы специальных объектов при Президенте Российской Федерации, Федеральной службы налоговой полиции Российской Федерации, Государственного таможенного комитета Российской Федерации, прокуратуры Российской Федерации, Федеральной службы железнодорожных войск Российской Федерации, войск гражданской обороны, Федерального агентства правительственной связи и информации при Президенте Российской Федерации, Государственной фельдъегерской службы Российской Федерации (далее– государственные военизированные организации).

Все случаи, когда сотрудники государственных военизированных организаций вправе прибегнуть к боевому ручному стрелковому оружию, для решения оперативно-служебных задач в действующем законодательстве разделены, как правило, на две группы: на случаи применения и использования огнестрельного оружия[34 - Исключение составляет Федеральный закон от 6 февраля 1997 г. «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации», в котором случаи «использования» не выделены, а включены в общий перечень случаев применения огнестрельного оружия. Аналогичным образом в федеральном законодательстве закреплены полномочия на применение (использование) служебного огнестрельного оружия уполномоченными на то субъектами.].

Правила применения и использования боевого ручного стрелкового оружия военнослужащими и сотрудниками государственных военизированных организаций определяются законодательством Российской Федерации[35 - См., напр.: Закон Российской Федерации от 18 апреля 1991 г. «О милиции». Раздел 4 // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 16. Ст. 503; СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2964; 1999. № 14. Ст. 1666; № 49. Ст. 5905; 2000. № 31. Ст. 3204, № 46. Ст. 4537; 2001. № 1 (часть II). Ст. 15; № 31. Ст. 3172, № 32. Ст. 3316; Закон Российской Федерации от 21 июля 1993 г. «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы». Глава 5// Там же. № 33. Ст. 1316; Таможенный кодекс Российской Федерации. – Глава 61 //Там же. № 31. Ст. 1224; Закон Российской Федерации от 1 апреля 1993 г. «О государственной границе» (с изм. на 24 ноября 1996 г.); Федеральный закон от 27 мая 1996 г. № 57-ФЗ «О государственной охране»// СЗ РФ. 1996. № 22. Ст. 2594; 1997. № 29. Ст. 3502; Федеральный закон от 6 февраля 1997 г. «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации». Раздел 5// СЗ РФ. 1997. № 42. Ст. 2334; Федеральный закон от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». – Однако в Федеральном законе «Об оружии» нет не только отсылочной нормы к перечисленному законодательству, но даже упоминания о нем.]. Особое место среди нормативных актов, регламентирующих правила применения огнестрельного оружия, занимает Закон Российской Федерации от 18 апреля 1991 г. «О милиции», который, по существу, относительно ряда государственных военизированных организаций в этой части играет роль кодификационного акта. К примеру, постановлением Верховного Совета РСФСР от 18 апреля 1991 г. «О порядке введения в действие Закона РСФСР “О милиции”» действие статей 12–16 Закона «О милиции», регулирующих основания и порядок применения милицией физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия, распространено на следователей органов внутренних дел[36 - Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 16. Ст. 504.]. Федеральный закон от 3 апреля 1995 г. «Об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации» уполномочил сотрудников этих органов применять огнестрельное оружие в случаях и порядке, предусмотренных законодательными актами Российской Федерации для сотрудников милиции [37 - СЗ РФ. 1995. № 15. Ст. 1269.]. Закон Российской Федерации от 24 июня 1993 г. «О федеральных органах налоговой полиции» управомочил ее сотрудников «применять табельное огнестрельное оружие… в порядке, предусмотренном Законом РСФСР “О милиции”»[38 - Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 29. Ст. 1114.]. На работников Государственной фельдъегерской службы Российской Федерации при Министерстве связи Российской Федерации, состоящих в кадрах Министерства внутренних дел Российской Федерации, распространено действие ст. 12, и. 2 и 5 ч. 1, и. 3 ч. 2, ч. 3 и 4 ст. 15, ст. 16, 24 Закона РСФСР «О милиции»[39 - Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 23 мая 1992 г. № 2826-1 «О распространении действия отдельных положений Закона РСФСР “О милиции” на работников Государственной фельдъегерской службы Российской Федерации при Министерстве связи Российской Федерации».]. И, наконец, в целях укрепления правового режима применения огнестрельного оружия сотрудниками подразделений налоговых расследований действие ст. 12, и. 1, 2, 3, 4, 5 и 6 ч. 1, и. 2 и 3 ч. 2, ч. 3, 4, 5 и 6 ст. 15; ст. 16 Закона РСФСР «О милиции» распространено на военнослужащих и лиц начальствующего состава органов внутренних дел, прикомандированных к Главному управлению налоговых расследований при Государственной налоговой службе Российской Федерации[40 - Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 17 февраля 1993 № 4496-1 «О распространении действия отдельных положений Закона РСФСР “О милиции” на военнослужащих и лиц начальствующего состава органов внутренних дел, прикомандированных к подразделениям налоговых расследований».]. Учитывая данное обстоятельство, при рассмотрении вопроса правового регулирования применения сотрудниками государственных военизированных организаций огнестрельного оружия за основу возьмем соответствующие статьи Закона Российской Федерации «О милиции».

Нетрудно заметить, что определяющим критерием разграничения на перечисленные виды оружия являются скорее не цели его использования, а категории субъектов, которым предоставлено право владеть оружием (иметь его на вооружении).

Кроме того, в Федеральном законе «Об оружии» и статутных федеральных законах, регламентирующих полномочия соответствующих должностных лиц, в том числе сотрудников государственных военизированных организаций, и граждан Российской Федерации, при характеристике действий с оружием наряду с термином «использование» оружия употребляется термин «применение» оружия. Однако содержание этих терминов, определяющих соответствующие юридически значимые действия с гражданским, служебным и боевым ручным стрелковым оружием, в данных федеральных законах не раскрывается.

Вместе с тем их реализация в соответствии с законом является обстоятельством, влекущим определенные юридические последствия (например, обязательное представление в течение 24 часов сотрудником милиции рапорта о каждом случае применения оружия). Поэтому необходимо четко определиться с понятиями «применение» и «использование» огнестрельного оружия.

В силу неполноты и нечеткости прежнего законодательства данный вопрос и в теории, и на практике решался по-разному. Одни авторы применением оружия предлагали считать уже саму угрозу оружием со стороны работника милиции[41 - Якубович М. И. Основания и порядок применения оружия участковым инспектором милиции. М.: Высшая школа МВД СССР, 1973. С. 43–44.], другие же не признавали таковым даже так называемый предупредительный выстрел[42 - Куц Н. Т. Основания и порядок применения огнестрельного оружия работниками органов внутренних дел: Учебное пособие. Киев: Высшая школа МВД СССР, 1976.С. 52–53.]. В настоящее время появились необходимые нормативно-правовые предпосылки для однозначного определения понятий «применение» и «использование» огнестрельного оружия.

В учебной юридической литературе применение и использование огнестрельного оружия сотрудниками государственных военизированных организаций рассматривается как мера административного принуждения[43 - См., напр.: Бахрах Д. Н. Административное право России. Учебник для вузов. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА М, 2000. С. 462; Коренев А. П. Административное право России. Учебник: В 3 ч. Ч. 1: М.: Московская академия МВД России, Изд-во Щит-М, 2000. С. 222, 237; Манохин В. М., Адушкин Ю. С., Багишаев 3. А. Российское административное право: Учебник. М.: Юристъ, 1996. С. 172, 203.].

В соответствии с принятой в науке административного права классификацией мер административного принуждения, в основу которой положен способ и цели обеспечения правопорядка, применение оружия отнесено к мерам административного пресечения[44 - См., напр.: Еропкин М. И. Виды административного принуждения// Советское административное право. Методы и формы государственного управления. М.: Юрид.лит., 1977. С. 113; Попов Л. Л., Рябов М. И. Применение органами внутренних дел административно-правовых мер охраны общественного порядка: 7 конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Милан, август-сентябрь 1985 г.). М.: Академия МВД СССР, 1985. С. 7; Алехин А. П., Кармолицкий А. А., Козлов Ю. М. Административное право Российской Федерации: Учебник. М.: Зерцало, Теис, 1996. С. 266; Административное право: Учебник/ Под ред. Ю. М. Козлова, Л. Л. Попова. М.: Юристъ, 1999. С. 304; Административная деятельность органов внутренних дел. Часть общая: Учебник. М.: Московская академия МВД России, Изд-во Щит-М, 2001. С. 233, Бахрах Д. Н. Указ. соч. С. 452.].

Меры административного пресечения характеризует то, что их применение вызывается реально возникшей противоправной ситуацией и имеет смысл лишь тогда, когда нарушение правопорядка еще длится. Главная определяющая цель применения этих мер состоит в обеспечении прекращения нарушения, устранения противоправной ситуации[45 - Зеленько В. Л. Вопросы теории и практики применения милицией мер административного пресечения правонарушений: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Киев: КВШМВД СССР, 1975. С. 5.]. В зависимости от конкретной ситуации в качестве непосредственной цели может быть и недопущение противоправного поведения, устранение вредных последствий противоправного поведения, создание необходимых условий для возможного в будущем привлечения виновных лиц к ответственности[46 - Там же. С. 6.].

Применение административного принуждения главным образом связывают с совершением административного проступка[47 - Бахрах Д. Н. Административное принуждение в СССР, его виды и основные тенденции развития: Автореф. дис… докт. юрид. наук. М., 1972. С. 20.], поскольку это присуще большинству мер административного принуждения. Особенность же применения огнестрельного оружия, в отличие от других мер административного пресечения, состоит в том, что использование данной меры, как правило, связано не с совершением административного проступка, а обусловлено необходимостью прекращения только таких деяний, которые по степени общественной опасности квалифицируются как преступления.

Специфика применения огнестрельного оружия сотрудниками государственных военизированных организаций, как и других мер административного пресечения, состоит в том, что его применение происходит в рамках особых охранительных (административно-правовых) отношений, складывающихся в сфере государственного управления, которые имеют своей целью, прежде всего, устранение самого факта правонарушения на месте и во время его совершения. Специфика этих управленческих отношений, как отмечает Л. Л. Попов, «объективно определяет необходимость самостоятельной и быстрой реакции соответствующих должностных лиц на правонарушения, оперативного использования предоставленных им государственно-властных полномочий»[48 - Попов Л. Л. Правовая основа административно-принудительных мер охраны общественного порядка // Правовые основы обеспечения общественного порядка: Учебное пособие / В. В. Лазарев, Л. Л. Попов, Л. М. Розин. М.,1987. С. 71.]. Сотрудники государственных военизированных организаций применяют или используют огнестрельное оружие в установленных законом случаях лишь тогда, когда необходимо обеспечить немедленную реакцию на совершаемые общественно опасные и в первую очередь противоправные действия. Особенность данных правоотношений заключается в том, что они возникают в связи с необходимостью прекращения только наличного[49 - Посягательство признается наличным, т. е. начавшимся (или близким к началу) и еще не окончившимся, которое уже начало осуществляться или непосредственная угроза осуществления которого была настолько очевидной, что было ясно: посягательство может тотчас же, немедленно осуществиться (Комментарий к Уголовному кодексу. М.: Издательская группа ИНФРА'М-Норма, 1996. С. 74; Комментарий к Кодексу РСФСР об административных правонарушениях. М.: ООО Издательская группа «ПРОСПЕКТ», 1997. С. 50).] и действительного[50 - Действительным, т. е. реальным, а не мнимым признается такое деяние, которое существовало в реальной действительности, а не только в воображении защищающегося (там же).] общественно опасного посягательства. Содержание данных правоотношений состоит в совершении должностным лицом защитных действий в момент, когда возникает реальная угроза либо происходит вредоносное вторжение в сферу охраняемых законом общественных отношений. Защитные действия могут совершать как уполномоченные на то должностные лица государственных органов, и, прежде всего, сотрудники государственных военизированных организаций, так и сами граждане, которые подвергаются нападению либо оказались на месте совершения противоправных действий. Правовой основой таких действий для перечисленных лиц является законодательство о необходимой обороне, крайней необходимости и задержании лица, совершившего преступление.

В отличие от граждан действия сотрудников государственных военизированных организаций, для которых пресечение различных по характеру противоправных действии входит в число их оперативно-служебных задач и профессиональных обязанностей, получили в законе более подробную регламентацию. При их осуществлении сотрудники государственных военизированных организаций имеют право применять физическую силу либо имеющиеся на вооружении специальные средства и огнестрельное оружие, а при их отсутствии – иные подручные средства. К примеру, полномочия по применению имеющихся на вооружении милиции специальных средств и огнестрельного оружия изложены в разд. 4 Закона Российской Федерации «О милиции». Закрепленные в этом разделе меры принуждения применяются сотрудниками милиции, как справедливо отмечает А. В. Мингес, в качестве средств и способов необходимой обороны, задержания правонарушителей, защиты правопорядка в условиях крайней необходимости[51 - Мингес А. В. Реализация конституционного права на неприкосновенность личности в сфере специального административного пресечения: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Свердловск, 1990. С. 11.]. Данные меры обращены в настоящее и потому чаще всего способны самостоятельно и оперативно разрешить конфликтную ситуацию[52 - Агеенкова Г. Т. Меры административного пресечения: Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 1982. С. 10.]. Это естественная первичная охранительная реакция. Именно «первой помощью» и исчерпывается назначение данной группы мер[53 - Ардашкин В. Д. Меры защиты (пресечения) в советском административном праве: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Томск, 1968. С. 11.], в том числе и применения огнестрельного оружия. Поэтому правовая природа применения огнестрельного оружия состоит в том, что данная мера воздействия применяется сотрудниками государственных военизированных организаций только при возникновении состояния необходимой обороны, крайней необходимости или при задержании лица, совершившего преступление[54 - Отдельные исследователи к таковой основе относят также институты обоснованного риска и исполнения приказа или распоряжения (См.: Бикмашев В. А. Уголовно-правовые аспекты применения огнестрельного оружия сотрудниками органов внутренних дел: Автореф. дис… канд. юрид. наук. М.: Академия управления МВД России, 1997. С. 4 и след.). Однако такая позиция, на наш взгляд, является спорной.].

Таким образом, учитывая целевое предназначение огнестрельного оружия, все сказанное позволяет сделать вывод, что должностные лица государственных органов, в том числе сотрудники государственных военизированных организаций и должностные лица правоохранительных и контролирующих органов, подлежащие государственной защите, работники юридических лиц с особыми уставными задачами и граждане Российской Федерации могут применять и использовать имеющееся у них на законных основаниях огнестрельное оружие в целях самообороны, а именно, как закреплено в ст. 24 Федерального закона «Об оружии», для защиты жизни, здоровья и собственности в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости,[55 - По смыслу данной статьи Федерального закона «Об оружии» граждане Российской Федерации в отличие от сотрудников милиции не вправе применять огнестрельное оружие в соответствии со ст. 38 УК РФ, т. е. для задержания лица, совершившего преступление и пытающегося скрыться (убежать, уехать) с места происшествия, не предпринимая при этом насильственных действий в отношении преследующих его лиц.] т. е. в качестве способа защиты.

Кроме того, применение и использование огнестрельного оружия сотрудниками государственных военизированных организаций, имеющих право на ношение и хранение оружия в соответствии со своим должностным положением, для решения боевых и оперативно-служебных задач, а также должностными лицами государственных органов и работниками юридических лиц для исполнения возложенных на них федеральным законом обязанностей в рамках полномочий, установленных статутными федеральными законами, следует рассматривать в качестве меры административного принуждения.

Анализ случаев, когда сотрудники государственных военизированных организаций вправе прибегнуть к боевому стрелковому оружию, позволяет сделать вывод о том, что «применение» и «использование» огнестрельного оружия различаются в зависимости от того, на какой объект направлено воздействие. При применении огнестрельного оружия объектом воздействия является непосредственно само лицо, совершающее общественно опасное деяние. При использовании огнестрельного оружия объектом воздействия являются автотранспортное средство, опасное животное, психика человека.

Однако действующее российское законодательство прямо не оговаривает, каким образом может оказываться воздействие огнестрельным оружием при его применении или использовании (например, путем производства выстрелов, нанесения ударов оружием, угрозы оружием).

В отличие от российского законодательства, разъясняя значение термина «применение» огнестрельного оружия, молдавский Закон «О полиции» определяет его как «производство прицельного выстрела», литовский закон– как «целенаправленный выстрел». А в постановлении, закрепляющем полномочия китайской народной полиции по применению огнестрельного оружия и предупредительных средств, прямо указывается на то, что «народная полиция при осуществлении служебных обязанностей может открыть огонь»[56 - Китайская Народная Республика. Конституция и законодательные акты. М.: Прогресс, 1984. С. 437.](подчеркнуто мной. – А. К).

Приведенные формулировки свидетельствуют о том, что, закрепляя право на применение огнестрельного оружия и учитывая его конструктивные особенности[57 - В Федеральном законе от 13 декабря 1996 г. «Об оружии» огнестрельное оружие, определяется как «оружие предназначенное для механического поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение за счет энергии порохового или иного заряда».], законодатель имеет в виду право на «применение силы огнестрельного оружия»[58 - МемноновА. О применении оружия //Административный вестник. 1928. № 4. С. 29.], т. е. его поражающих свойств как огнестрельного оружия, а следовательно, право на выстрел. Такое понимание прямо вытекает из самой сущности данной меры как меры непосредственного (контактного) принуждения.

Таким образом, по способу воздействия применение огнестрельного оружия как полномочие, закрепленное за сотрудниками государственных организаций, включает в себя производство выстрела из огнестрельного оружия. При реализации данного полномочия защита (пресечение) осуществляется в форме контрнападения в целях выведения самого нападающего (задерживаемого) из строя, т. е. приведения его путем причинения огнестрельного ранения в беспомощное состояние или даже лишения жизни для того, чтобы тем самым сделать физически невозможным дальнейшее продолжение им общественно опасных действий.

В свою очередь, «использование» оружия так же, как и «применение», включает в себя производство выстрела из огнестрельного оружия. Вместе с тем при использовании огнестрельного оружия выстрелы из него производятся для повреждения транспортного средства, поражения животного, предупреждения о намерении использовать поражающие свойства огнестрельного оружия, подачи сигнала тревоги или вызова помощи, а следовательно, нейтрализация опасности, возникшей для охраняемых законом общественных отношений, предполагается без нанесения телесных повреждений человеку.

Все иные допускаемые законом манипуляции с огнестрельным оружием – обнажение, приведение в готовность для стрельбы, предупреждение о намерении произвести выстрел (словесное или путем демонстрации оружия, наведения огнестрельного оружия на нападающего, но без производства предупредительного выстрела), употребление оружия в качестве предмета для нанесения ударов – применением и использованием огнестрельного оружия по смыслу действующего административного законодательства не являются.

Как уже было отмечено, законодатель, формулируя в ст. 1 Федерального закона «Об оружии» понятие оборота оружия, в числе основных элементов оборота оружия упоминает только «использование» оружия, не выделяя «применение» в качестве самостоятельного элемента оборота оружия. Хотя именно данное действие оружием, как никакое другое, глубоко вторгается в сферу основных закрепленных Конституцией Российской Федерации прав граждан и, в конечном счете, определяет необходимость всех остальных элементов оборота оружия, таких как производство, экспонирование оружия, торговля оружием, его продажа, приобретение, учет, хранение, ношение. Поэтому, прежде всего, необходимо четко определиться с понятием «применение оружия», выделив данное действие с оружием в качестве самостоятельного элемента оборота оружия.

В литературе высказывалось мнение, согласно которому «под применением (использованием) огнестрельного оружия закон о милиции подразумевает производство сотрудником милиции выстрела– прицельного либо неприцельного, боевыми патронами либо холостыми, виновного (умышленного или неосторожного) либо невиновного (случайного), повлекшего либо не повлекшего имущественный и (или) физический вред»,[59 - Кондрашов Б. П., Соловей Ю. П., Черников В. В. Внимание: оружие! (Правовые основы применения огнестрельного оружия сотрудниками российской милиции). М.: Интердетектив, 1992. С. 14.] и предлагалось ненужную синонимию указанных понятий устранить, оставив только термин «применение»[60 - Соловей Ю. П. Правовое регулирование деятельности милиции в Российской Федерации. Омск: ВШМ МВД РФ, 1993. 302 с.]. Однако более детальный анализ показывает, что это чрезмерно широкая трактовка закона. Следуя ей, к применению либо использованию огнестрельного оружия придется отнести любой выстрел, произведенный сотрудником милиции из табельного огнестрельного оружия[61 - Именно такую трактовку понятию «применение оружия» дает Т. Т. Шиктыбаев. По его мнению, «под применением оружия следует понимать производство любого выстрела, независимо от его цели, умысла, законности и т. д.» (Шиктыбаев Т. Т. Основания и условия правомерности применения огнестрельного оружия сотрудниками правоохранительных органов. Алматы, Данекер: Академия МВД Республики Казахстан, Институт международного права и международного бизнеса «Данекер», 2001. С. 13).], в том числе, например, случайный выстрел, произведенный при разряжании оружия после дежурства[62 - К сожалению, на практике такие случаи имеют место. См., напр.: Архив ИЛС УК ГУВД г. Москвы за 1993 г. Материал служебной проверки № 6.], либо при совершении преступления самим сотрудником. Такие выстрелы не имеют ничего общего с тем, о чем идет речь в ст. 15 Закона «О милиции», т. е. с «применением» или «использованием» огнестрельного оружия как мерой административного принуждения.

Нельзя расценивать в качестве применения (использования) оружия производство любого выстрела из табельного оружия еще и потому, что действующее законодательство допускает применение боевого ручного стрелкового оружия для решения боевых и оперативно-служебных задач только в строго определенных случаях. К примеру, в ст. 12 Закона «О милиции» говорится, что «милиция имеет право применять… огнестрельное оружие только в случаях и порядке, предусмотренных настоящим Законом». В данных случаях речь идет о правомерном, и, прежде всего, об антикриминальном применении огнестрельного оружия.

Как уже отмечалось, правовая природа применения огнестрельного оружия как меры административного воздействия и способа самообороны состоит в том, что оно применяется должностными лицами государственных органов, работниками юридических лиц и гражданами Российской Федерации только при возникновении состояния необходимой обороны, крайней необходимости[63 - Учитывая данное обстоятельство, П. И. Быков под применением оружия понимал «крайнее средство защиты от преступного нападения и грозящей опасности при наличии состояния необходимой обороны или крайней необходимости». См.: Быков П. И. Порядок применения оружия работниками милиции: Учебное пособие. Л.: УВД Леноблисполкома, 1958. С. 4.] или при задержании лица, совершившего преступление. Названные правовые состояния включают в себя признаки, отражающие внешние условия ситуации, в которой может оказаться сотрудник милиции, выполняющий свои профессиональные обязанности, и которые вызывают необходимость немедленной ответной реакции с его стороны.

Так, состояние необходимой обороны либо крайней необходимости определяется условиями правомерности необходимой обороны или крайней необходимости, относящимися к посягательству или событию, а именно: они должны быть общественно опасны, наличны, действительны[64 - См., напр.: Советское уголовное право. Часть Общая. М.,1982. С. 176; Уголовное право. Общая часть. М., 1994. С. 228–229; Уголовное право. Общая часть. М., 1997. С. 369–371.]. Кроме того, состояние крайней необходимости характеризует еще и такое условие, как неустранимость грозящей опасности при данных обстоятельствах никакими другими средствами[65 - Козак В. Н. Вопросы теории и практики крайней необходимости. Саратов, 1981.С. 87.].

Право на причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (т. е. состояние задержания преступника), возникает при наличии следующих условий: совершения задерживаемым лицом общественно опасного посягательства[66 - Оно в силу ряда обстоятельств – невменяемости, недостижения указанного в законе возраста и др. может быть непреступным, в силу чего этот институт было бы более точно именовать «причинение вреда при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние».]; существования реальной опасности уклонения данного лица от уголовной ответственности; отсутствия возможности его задержания иными способами и средствами[67 - Подробнее см.: Боровиков В. Б., Попов Л. Л. Условия правомерности применения оружия работниками милиции при задержании преступников: Учебное пособие. М.: МССШМ МВД СССР, 1985. С. 15; Побегайло Э. Ф., Ревин В. П. Правомерность действий сотрудников органов внутренних дел и граждан при необходимой обороне и задержании преступника. Брянск, 1988. С. 43–47; Милюков С. Ф. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. СПб., 1998. С. 35–44.]. Только при наличии этих общих обязательных условий, характеризующих одно из перечисленных трех правовых состояний, может возникнуть необходимость применения либо использования сотрудниками государственных военизированных организаций огнестрельного оружия для решения боевых и оперативно-служебных задач.

Поэтому выстрелы, не связанные с пресечением противоправных действий или устранением опасности, а также произведенные в результате неправильного (неосторожного) обращения с оружием, употребление табельного и иного оружия для совершения преступления – все это применением или использованием оружия по смыслу действующего российского законодательства, регламентирующего данные полномочия сотрудников государственных военизированных организаций, не является и влечет самостоятельную юридическую оценку в соответствии с нормами об уголовной, дисциплинарной или материальной ответственности. Подобный подход позволяет объективно оценить действительное положение дел и отграничить правомерное, в том числе антикриминальное применение и использование огнестрельного оружия от противоправного, в том числе криминального его применения. Не случайно он взят официальными инстанциями за основу при обобщении соответствующей практики органов внутренних дел[68 - Сводные отчеты по Российской Федерации и транспорту Российской Федерации по форме «Выстрел». М.: ГИЦ МВД России, 1997–2001. Листы 4,10.], что иллюстрируется следующими данными (см. табл. 3).

Таблица 3

Квалификация фактов употребления огнестрельного оружия сотрудниками МВД России в 1997–2001 гг.

Как уже было сказано, термины «применение» и «использование» огнестрельного оружия употребляются в качестве синонимов только в том смысле, что ими обозначаются действия, которые обязательно включают в себя производство выстрела из огнестрельного оружия сотрудником государственной военизированной организации, находящимся в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости или при задержании лица, совершившего преступление, и влекут за собой юридические последствия (например, обязательное представление в течение 24 часов сотрудником милиции рапорта о каждом случае применения оружия). Вместе с тем эти действия, подчеркнем еще раз, различаются по своему содержанию – в зависимости от направленности и цели выстрела, а также его последствий.

По нашему мнению, понятие «использование» огнестрельного оружия наряду с понятием «применение», по-видимому, имеет право на существование. Несмотря на то, что в русском языке эти слова весьма близки по смыслу, как юридические термины они вполне могут иметь различное, четко определенное содержание. Данные рассуждения не носят отвлеченного характера, как это может показаться на первый взгляд, а имеют важный практический смысл.

Во-первых, на практике в большинстве случаев сотрудники государственных военизированных организаций для пресечения противоправных действий, когда имеются основания для применения огнестрельного оружия, ограничиваются только его использованием, как самостоятельной мерой воздействия. Например, по данным за 1997–2001 гг. соотношение случаев использования огнестрельного оружия сотрудниками органов внутренних дел только для предупреждения о намерении применить его, без последующего выстрела на поражение нападающего или задерживаемого и случаев его применения выглядит следующим образом (см. табл. 4).

Таблица 4

Соотношение числа случаев производства предупредительных выстрелов и случаев применения огнестрельного оружия

Кроме того, по данным статистики, сотрудники органов внутренних дел г. Москвы за период с 1992 по 1996 г. при применении огнестрельного оружия в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 15 Закона «О милиции» для задержания лица, пытающегося скрыться, стреляли только вверх в 1121 случае, сделав при этом 2958 выстрелов, т. е. в среднем по 2,6 выстрела в каждом случае. В результате такой предупредительной стрельбы в 1037 случаях (92,5 %) правонарушители были задержаны. И только в 84 ситуациях (7,5 %) стрельба вверх не оказала останавливающего действия[69 - Колюхов В. Г., Невструев В. Я., Балакин М. П. и др. Практика применения и использования оружия сотрудниками органов внутренних дел (информационноаналитический обзор). М.: МЦ при ГУК и КП МВД России, 1998. С. 15.].

Во-вторых, когда в руках сотрудника находится такое сильное средство воздействия (физического и психического), как огнестрельное оружие, возникает соблазн использовать его как «универсальное» подручное средство при решении различных правоохранительных задач, в том числе и тогда, когда основания для производства выстрела с точки зрения Закона отсутствуют. Однако стрельба из огнестрельного оружия, к примеру, «для оказания психологического эффекта»[70 - Кондрашов Б. П., Соловей Ю. П., Черников В. В. Указ. соч.] при пресечении различного рода противоправных действий, когда основания для применения или использования оружия отсутствуют, либо при необходимости сбить замок с двери помещения, в котором находится преступник[71 - Динека В. И. Уголовная ответственность работников органов внутренних дел за превышение власти или служебных полномочий: Уч. пособие. М.: МЮИ МВД России, 1994. С. 31–32.], и т. и. может привести к непоправимым последствиям, а также создать проблемы в обеспечении правовой защиты сотрудников государственных военизированных организаций в случае ранения окружающих. Думается, прежде всего именно поэтому российский законодатель, наряду со случаями применения огнестрельного оружия, выделил также случаи возможного его использования и, включив их в рамки служебных полномочий, создал тем самым необходимую правовую основу для тех действий сотрудников государственных военизированных организаций, в правомерности которых они далеко не были уверены ранее. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что перечень случаев использования огнестрельного оружия сформулирован в законе как исчерпывающий.

В-третьих, применение и использование огнестрельного оружия различаются не только по способу воздействия на правонарушителей и возможным последствиям, но и с точки зрения обстоятельств, исключающих преступность данных деяний. Так, в случаях, установленных в ч. 1 ст. 15 Закона «О милиции», огнестрельное оружие применяется сотрудниками милиции либо в состоянии необходимой обороны, либо при задержании лица, совершившего преступление. В отдельных случаях применения огнестрельного орудия наряду с состоянием необходимой обороны может возникнуть состояние крайней необходимости. Используется же огнестрельное оружие, как правило, в состоянии крайней необходимости, а также для производства предупредительных выстрелов в состоянии необходимой обороны, либо при задержании лица, совершившего преступление. В зависимости от этого, в конечном счете, решается вопрос о критериях правомерности вреда, наступившего в результате применения или использования огнестрельного оружия.

Учитывая сказанное, под применением огнестрельного оружия как мерой административного принуждения нужно понимать производство сотрудником государственной военизированной организации или другим уполномоченным должностным лицом государственного органа, работником юридического лица с особыми

уставными задачами, находящимся в состоянии необходимой обороны или при задержании лица, совершившего преступление, либо в состоянии крайней необходимости, прицельного выстрела из огнестрельного оружия на поражение посягающего (задерживаемого), в случаях, перечисленных в федеральном законе.

Под использованием огнестрельного оружия как мерой административного принуждения следует подразумевать производство сотрудником государственной военизированной организации или другим уполномоченным должностным лицом государственного органа, работником юридического лица с особыми уставными задачами, находящимся в состоянии крайней необходимости, либо необходимой обороны или при задержании лица, совершившего преступление, выстрела из огнестрельного оружия в случаях, перечисленных в федеральном законе, без намерения причинить и не причинившего ранение человеку.

Все иные факты производства выстрелов из боевого стрелкового оружия или вредные последствия произведенных выстрелов должны влечь самостоятельную юридическую оценку в соответствии с действующим законодательством.

Под применением огнестрельного оружия в целях самообороны нужно понимать производство уполномоченным должностным лицом государственного органа, работником юридического лица с особыми уставными задачами или гражданином Российской Федерации, находящимся в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости, выстрела из огнестрельного оружия для защиты жизни здоровья и собственности.

Граждане Российской Федерации могут использовать огнестрельное оружие также для занятий спортом (производить выстрелы по мишеням) и охоты (производить выстрелы по животным и птицам). К использованию огнестрельного оружия следует отнести также производство гражданами и должностными лицами государственных органов выстрелов не на поражение человека (в воздух, в землю) в условиях необходимой обороны или крайней необходимости.

Все иные факты обнажения огнестрельного оружия, приведение его в готовность для стрельбы, производства выстрелов из огнестрельного оружия гражданами и должностными лицами или вредные последствия произведенных выстрелов, а также угрозы о намерении произвести выстрел, должны влечь самостоятельную юридическую оценку в соответствии с действующим законодательством. Такие действия могут быть как административно наказуемыми (к примеру, по ч. 3 ст. 20.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях «нарушение правил использования оружия и патронов к нему», либо по ст. 20.13 КоАП РФ «Стрельба из огнестрельного оружия в не отведенных для этого местах»), так и уголовно наказуемыми.

Обобщая сказанное, можно сделать вывод, что под применением огнестрельного оружия в Федеральном законе «Об оружии» понимается производство прицельного выстрела на поражение посягающего или задерживаемого лица уполномоченными на то федеральным законом лицами в условиях необходимой обороны или крайней необходимости, либо при задержании лица, совершившего преступление, в том числе в случаях и порядке, прямо предусмотренных федеральным законом.