Марсио Герра против судьбы

– И что? – спросил я. – Я – капитан Марсио Герра, владелец бье Лонфор, всадник короля. А они? Бродяжье племя.

– Ты знаешь, – поморщился Пинаре, – Теффино захочет показать себя справедливым сюзереном. Не сомневайся, это дело дойдет до него.

– И нас не эстетично повесят, – сказал Луи.

– Кроме того, твой глаз, – вздохнул Эрца.

– Что мой глаз? – я потрогал повязку.

– Король боится его.

Выход придумал Меррак.

– Мы замотаем лица, – сказал он.

– Марсио все равно опознают, – мрачно сказал Пинаре.

– И что? Он заплатит за девушку. Сколько ты готов за нее заплатить? – повернулся ко мне Меррак. – На рынке в Басонье нубийский слуга стоит до семи скудо, за редкие экземпляры дают десять, иногда одиннадцать.

– Десять я готов, – сказал я.

Пинаре качнул головой. По его меркам это было расточительство.

– Тогда все замечательно! – воскликнул Меррак. – Если хелеванты обращаются к прокурору и говорят, что мы выкрали девушку из общины, ты говоришь, что выкупил ее по праву мускарона, и совершенно не важно, возьмут они твои деньги или к ним даже не притронутся. Если же, по их словам, твоя добыча окажется вольной девушкой, то какие жалобы к прокурору? Пусть девушка и жалуется.

– Ее могут попросить предъявить, – сказал Луи.

– Думаю, за это время наш Марсио покажет себя с самой лучшей стороны, и девчонка не подумает сказать и слова против него.

– Или мы скажем, что она сбежала, – сказал я.

– Что вы все – бе-бе, бу-бу, – заплетающимся языком произнес Арамаго и, положив сапог под щеку, густо захрапел.

Эрца посмотрел на него.

– Да, пора и нам, – сказал он.

Я пил в одиночестве всю ночь. Эрца, Луи и Меррак разбрелись по комнатам. Арамаго храпел под боком. Прислуживавший нам мальчишка, свернувшись калачиком, лежал на дальней лавке. На кухне шуршали мыши.