Бандитский Петербург

…Калина бесконечно нарушал воровские заповеди, при этом почему-то не терял авторитета. Он жил в роскоши, не чурался коммерции. В Москве он, например, владел целой сетью ресторанов, сам учредил ресторан «Диет», в Сочи контролировал пляж «Маяк», в Петербурге делил с Александром Малышевым интересы казино в гостинице «Пулковская»[38 - Интересы эти, кстати, не всегда делились мирно. По имеющейся у меня информации, один из москвичей, выступивший за увеличение своей доли, получил по голове туристским топориком, после чего претензий больше никогда не возникало.] (кстати, Калину в «Пулковской» представлял Сергей Дорофеев, занятная личность, известная еще во времена Владимира Феоктистова), имел отношение к фирме «Русский мех». На заданный ему однажды вопрос относительно того, что вор вроде как не должен жить в роскоши, Калина ответил дословно следующее: «Что? я, дурак, за чердак сидеть?»

Осенью 1991 года в Киеве состоялся сходняк российских воров в законе[39 - Сходняки обычно проходят в ресторанах под видом свадеб или, чаще, поминок. Это удобно, так как, допустим, похороны коллег – это солидный повод для общего сбора. К тому же можно принять решение о том, кто займет место усопшего, ну и попутно решить назревшие глобальные проблемы стратегического характера. Традиционным местом всероссийских сходняков в свое время был Дагомыс. Но вообще сходняки могли назначаться и непосредственно в городе, где возникла проблема, требующая немедленного решения. Так, например, в начале 1990-х годов очень крупный сходняк по поводу возникших конфликтов между авторитетами проходил в одном из городов Прибалтики, куда съехались воры аж из-за Урала. А 27 мая 1995 года на городском кладбище все того же Сочи состоялась воровская сходка с рекордным общим числом участников – 350 (!) человек. Авторитеты собрались тогда, чтобы почтить память местного вора в законе по кличке Рантик, умершего в 1993 году (у покойного, говорят, были серьезные проблемы в плане употребления спиртного). Руководил этим мероприятием один из крупнейших законников Дед Хасан.], принявший судьбоносное решение о вытеснении воров-кавказцев с исконно славянских земель. Калина же как раз поддерживал теснейшие контакты с кавказцами, такими, как хорошо известный в Москве Сво – Рафик Багдасарян[40 - В конце декабря 1992 года Рафик Багдасарян был арестован и помещен в следственный изолятор в Лефортово. Летом 1993 года он скончался в тюремной больнице.]. Но при всем при том Витя был носителем воровской идеологии и всячески пропагандировал идею воровского братства. Идеология эта нужна не столько для самих во ров, сколько для так называемых овец, чтобы их стричь. Однажды на сходняке в Питере, проходившем в конце 1980-х годов в ресторане «Невский», Калина произнес тост: «За нас, за воров, за наше воровское братство!» Тост, конечно, поддержали, но, расходясь, участники сходняка посмеивались: какое уж тут братство – каждый хочет свое урвать, того и гляди от брата перо в бок схлопочешь. Впрочем, все это мы уже тоже проходили. Идеология с торжественными ритуалами нужна прежде всего правителям, чтобы управлять своими подданными. Лидеры коммунистической партии, пропагандируя пресловутый моральный кодекс строителя коммунизма, как известно, редко отличались неприхотливостью в быту и моральной щепетильностью… В воровском мире идет тщательно скрываемая от непосвященных глаз клановая борьба. Борьба эта объясняется не идеологическими противоречиями, а более просто и традиционно – стремлением к власти, к теплому месту под солнцем… Другое дело, что официальная мотивировка каждой очередной ликвидации, конечно же, все равно будет строго идеологизирована: «Смерть изменнику!»

С некоторой долей условности представителей воровского движения образца конца ХХ века можно разбить на три основные группы. Первые – воры старой закалки, абсолютизирующие воровской кодекс, выработанный на протяжении десятилетий и не допускающие малейшей его ревизии (таких с каждым годом становится все меньше). Вторые, которые сродни нынешним либералам, зачастую относятся к разряду примазавшихся (они признают и лоббируют только те воровские законы, которые сегодня для них выгодны). И наконец, третья группа эдаких центристов, выступающих за разумные изменения в воровском кодексе.[41 - Существуют и другие классификации. Так, например, некоторые специалисты делят воровское движение по этническому признаку – на мусульманскую и славянскую ветви (черные и славяне), между которыми периодически возникают очаги повышенной напряженности. В последние годы в силу известных причин такое вот деление с националистическим оттенком стало особенно актуальным. Старые законники с грустью вспоминают прежние времена и, вздыхая, жалуются: мол-де при Советском Союзе ни свои, ни менты нас «лицами кавказской национальности» не называли. Такая вот ностальгия по былой дружбе народов.]

Когда-то видимость личной скромности в быту была нужна ворам в законе в первую очередь потому, что они являются собирателями, держателями и приумножателями так называемых общаков – воровских касс, средства от которых тратятся на то, чтобы греть зоны, помогать родным зэков, встречать и обустраивать откинувшихся, то есть освободившихся, платить адвокатам и информаторам. Если хранитель общака начнет жить на широкую ногу, у остальных волей-неволей зашевелится мысль: «А не запускает ли он лапу в общак?» Кража из общаковского бюджета – это, между прочим, крысятничество. А крыса – хуже педераста. И это в определенных кругах ниже плинтуса и вообще за гранью добра и зла. Неудивительно, что большая часть внутренних конфликтов в воровской среде так или иначе связана именно с претензиями по поводу ведения общака. Санкции к запустившим лапу могут быть применены самые строгие. Так, например, по некоторым сведениям, упоминаемый выше Монгол (Корьков) был раскоронован, после того как коллеги заподозрили его в слишком частом обращении к лагерному общаку. Но то ли сумма была не столь велика, то ли из уважения к прежним заслугам, более серьезных санкций к Монголу применено не было. В 1994 году он тихо и спокойно умер своей смертью в подмосковном Подольске.

Общаки – это святыни воровского Зазеркалья…[42 - Не нужно представлять общак как сундук с деньгами, на котором сидит хранитель. Общак – это финансовое предприятие; он находится в обороте с целью приумножения, и его нельзя увидеть и потрогать.] Общаки есть в каждом регионе, иногда они бывают совместными – как это было в случае с Петербургом и Москвой. Ходили слухи, что в Москве держат центральный, всероссийский общак, сумма которого исчисляется миллиардами, но, так ли это на самом деле, неизвестно. Зазеркалье умеет хранить свои тайны…

Сколько всего в России воров в законе, сказать трудно. По состоянию на конец 1990-х – начало 2000-х разные источники называли цифры от 140 до 800.[43 - По оценкам правоохранительных органов, к концу 1990-х годов всего по России насчитывалось порядка 400 местных воров в законе и чуть меньше выходцев из стран СНГ, периодически гастролирующих по России. Между тем в июне 2008 года на пресс-конференции после заседания Совета министров внутренних дел государств СНГ глава МВД России Рашид Нургалиев поделился с журналистами следующим наблюдением: «В России тоже есть „воры в законе“. Их у нас около 98 человек. Многие из них не только выходцы из Закавказья и Северного Кавказа. Среди них есть славяне и люди других национальностей». Так что не совсем понятно, куда за последние десять лет подевались остальные. Неужели поумирали или перековались?] В любом случае их количества вполне достаточно, чтобы оказывать существенное влияние не только на общую криминогенную обстановку в стране, но и на экономику, предпринимательство, культуру и политику. Это влияние ничуть не ослабло, а в некоторых аспектах даже и усилилось. Например, в идеологической и информационных сферах, где в последние годы наблюдается широкое распространение блатной культуры и соответствующих умонастроений. Да и количество людей, попадающих в так называемую уголовно-досягаемую зону, не снижается, а напротив, постоянно растет – речь идет о лицах, привлекавшихся к уголовной ответственности, ранее судимых[44 - Статистика свидетельствует, что чуть ли не каждый восьмой взрослый трудоспособный россиянин в свое время прошел испытание зоной или пребыванием в следственном изоляторе. А бывший зэк, так уж у нас исторически сложилось, существо фактически бесправное: на достойную работу его не возьмут, с жильем не помогут. Он никому не нужен, кроме, пожалуй, бывших сидельцев или знакомых тюремных авторитетов. Эти могут и денег немного дать, и работой обеспечат.], безработных, склонных к ведению асоциального образа жизни, не получивших должного образования, незаконных мигрантах, беженцах и проч. Словом, воровской электорат идущих вместе как и прежде велик и обладает мощным потенциалом. И что ему может противопоставить государство – до сих большой вопрос. Тем более что в нашем обществе в целом продолжает наличествовать атмосфера недоверия к органам власти, а порой и отождествления этой самой власти с мафией (мол, ворье они там все). И это вполне объяснимо: исторический опыт учит, что любое общество, столкнувшись с угрозой для себя, старается предпринять все меры, чтобы таковую устранить. У нас же до сих пор принимаемые меры были, мягко говоря, неадекватны масштабу угроз, исходящих от организованной преступности.

Что же касается Санкт-Петербурга, кардинально общее число постоянно проживающих здесь законников по сравнению с 1995 годом не изменилось, т. е. ожидаемого «наплыва» все-таки не произошло. Вместе с тем своей актуальности воровская тема не потеряла. Пусть Питер и не стал воровским, однако это отнюдь не означает, что воры отказались от своих притязаний на наш город. Столкновения интересов происходят постоянно, причем столкновения эти порой выливаются в жуткие кровавые разборки. Слишком уж много здесь по-настоящему вкусных объектов, да и признавать свое поражение ни одна из сторон явно не собирается. Азам же дипломатии, как говорилось выше, ни братки, ни бродяги в основной массе своей еще так и не обучилась. Другое дело, что сами воры (эти апостолы реликтовой идеи) нынче все больше сидят в лобби-барах в костюмах от «Макиавелли». Лагерные же портачки, выколотые в бурах (бараках усиленного режима), у кого они были, давно выведены в дорогих салонах красоты. Само собой. И среди них сегодня не менее популярны маникюры, метросексуализм. Так вот, с точки зрения старой ортодоксальной их же мысли – они самые что ни на есть фраера. Не нравится? Так ведь согласно писанию…

Словом, что лидер ОПГ, что вор в законе – нынче едва ли не одного поля ягоды. Но по-прежнему нет меж ними никакого единства, равно как нет никакой борьбы противоположностей. Ибо, как говорил Махатма Ганди, «и в юстиции, и на войне в конечном счете побеждает самая большая мошна». А он знал, что говорил, потому как был великим гуманистом.

Воры и бандиты

В самом начале 1990-х годов в Петербурге случилась такая история.

В магазине «Березка» стоял какой-то молодой бандит и любезничал со своей знакомой продавщицей. Вдруг он увидел вора, который взял блок «Мальборо» и пошел к выходу. «Стой, что ты делаешь!» – попытался остановить вора бандит. «Что?! Ты вору хочешь запретить украсть?» – и бандит получил заточку в сердце…

Легенда эта как нельзя лучше передает отношения двух идеологически разных систем современного российского мира профессиональной преступности, которые могут быть сравнимы с известной притчей о том, как черепаха перевозила змею через реку. Змее очень хотелось укусить черепаху, но она боялась утонуть. Черепахе очень хотелось нырнуть, но она боялась, что змея успеет укусить. Так они и плыли вместе…

Воры не любят спортсменов (так они называют бандитов, выросших из рэкета), которые зачастую не признают воровских авторитетов и не желают делиться, перекрывая таким образом ряд потенциальных каналов в воровские общаки.

А все потому, что до перестроечных времен воры обладали своеобразной монополией на рэкет. Еще в 1970-е годы, когда появились первые предприимчивые цеховики, занимавшиеся выпуском «левой» продукции (предвестники будущих отечественных бизнесменов), воры засылали своих эмиссаров вытряхивать с них «долю малую» в общак. Естественно, выбирались те жертвы, которые в силу незаконности своего бизнеса предпочитали в милицию не обращаться. С появлением первых кооперативов воры автоматически перенесли свое влияние на официально зарождающийся частный сектор. В этот-то момент и появились те самые спортсмены, которым, собственно говоря, было наплевать и на воровские традиции, и на прежде монопольное положение законников в части взимания дани с предпринимателей. Они начали бесцеремонно вторгаться на чужую территорию, ставить собственные крыши. Словом, заниматься откровенным беспределом. Их главным козырем была откровенная безбашенность, позволявшая, не задумываясь, применять к своим подопечным и конкурентам способы физического воздействия и огнестрельное оружие. В отличие от воров, которые предпочитали длительное время доить жертву, молодые бандиты зачастую действовали как временщики – выкачивали с одной поляны все что только было можно, после чего перекочевывали на другую, оставляя после себя сожженные ларьки (а порою и трупы).

Воров это, ясное дело, не устраивало, и они пытались изменить в ряде городов сложившуюся ситуацию, засылая туда своих эмиссаров, снабженных малявами, написанными иногда, как первые мандаты в годы революции, на листке ученической тетради.

…Ознакомиться с этой малявой всем достойным людям, принять к жизни и поставить в курс всех. Все достойные обязаны помогать в сборе общака на воровские нужды. Все кооперативы обязаны платить определенную часть денег в воровской общак.

Все это должно контролироваться людьми из арестантского мира, но ни в коем случае не спортсменами и не другими собаками…

Если кто-то будет увиливать от сбора общака и ставить препятствия, то мы будем жестоко расправляться с такими гадами. Спецбоевики угомонят любого…

Бандиты побаиваются воров потому, что перед каждым, вполне возможно, в недалеком будущем могут распахнуться ворота зоны. В зонах же воровская власть почти всегда сильнее бандитской, и любой дедок-туберкулезник может, выполняя приказ авторитета, загнать заточку в крепкую спортивную спину. Бандита в воровской зоне могут опустить, то есть сделать педерастом, и такие случаи бывали…[45 - Объективности ради следует отметить, что существуют и так называемые бандитские зоны, где влияние воров серьезно ограничено. В основном это колонии строгого режима, где преимущественно обитают бандиты, разбойники, вымогатели, т. е. люди, осужденные не по традиционным воровским статьям. Они, как правило, стремятся устанавливать собственные порядки, игнорируя исторически заложенные воровские правила поведения на зоне.]

Вместе с тем воры – люди очень реальные, они отдают только такие приказы, которые можно выполнить. Они быстро оценивают объективно сложившуюся обстановку и предпочитают компромисс заведомому проигрышу. Известно, что живой всегда может подняться и взять реванш, мертвый же такой возможности лишен.

В бандитском мире отношение к ворам также неоднозначное. Например, крупнейший бандитский лидер тамбовских Кумарин (Барсуков) всегда относился к ворам крайне отрицательно – «зачем дармоедов кормить?».[46 - В данном случае мы рискнули позволить себе вольность и оставить такую характеристику Кумарина в прежнем виде, без учета нынешних реалий. В конце концов, на тот период, когда писалась данная глава, лидерство Владимира Сергеевича в петербургском криминальном мире мало кто мог оспорить. Однако следует помнить, что все далее сказанное в отношении тамбовских, по большей части уже стало историей, а поэтому мы не советовали бы продолжать публично проводить параллели между Кумариным и крупнейшим преступным сообществом города. Впрочем, у Генеральной прокуратуры РФ, по ходатайству которой Владимир Кумарин был арестован в конце августа 2007 года, на этот счет, видимо, имеется собственное, «перпендикулярное» мнение. Подробности см. в следующих главах.] Однако у другого лидера той же тамбовской группировки Михаила Глущенко (Хохол) в советниках был Горбатый…

Тот же Александр Малышев имел много общих интересов с покойным Витей Калиной и прекрасно с ним сотрудничал и уживался. Привечал Александр Иванович и старого дедушку Колю Черного (умер в 1991 году), который хоть и был коронованным вором и в свое время держал Невский проспект, но в Петербурге обладал, конечно, намного меньшим влиянием, чем Малышев. Тем не менее советы Коли Черного всегда внимательно выслушивались, хотя далеко не всегда выполнялись: чудит старик, ну и пусть чудит; зачем его обижать… При этом, конечно, не забывалось, что, в принципе, в потенциале, старик и сам может обидеть кого захочет, – зачем же будить лихо, пока оно тихо…

Любопытно, что, хотя в Петербурге живут и работают несколько коронованных воров в законе, таких как Дато, Макар, Якутенок[47 - Якутенок, он же Зыков Николай Степанович, 1953 г. р. Был убит среди белого дня в диско-клубе «Болид» в центре Перми летом 1998 года (вместе с ним погибли два охранника). Идентифицировать Дато нам не удалось – слишком много воровских авторитетов носило такую кличку. Например, Датико Цихелашвили (Дато Ташкентский), личный друг Япончика, умерший осенью 2000 года от передозировки наркотиков, Багри Углава (убит в 1996 году в Голландии), Себисквирадзе Датико Варламович (Дато Тбилисский) имел отношение к кутаисской ОПГ Москвы и т. д. Макар, он же Макаров Сергей Петрович, 1962 г. р., – близкая связь Якутенка. По данным, требующим дополнительной проверки, в 2000 году погиб в автокастатрофе во Франции (официальная версия – несчастный случай).], смотрящим[48 - Смотрящий, он же положенец – человек, временно поставленный на положение вора в законе. Именно ему делегируются полномочия для выполнения воровских обязанностей, в частности, таких как разрешение конфликтов в криминальной среде, контроль за пополнением общака и проч. Как правило, смотрящие выполняют роль связующего звена с ворами в законе в случае, если на какой-либо территории воры не имеют доминирующего влияния, либо по каким-то причинам на этой земле законник временно отсутствует. Естественно, что смотрящим может быть лишь тот, кто проверен в преступной среде, но необязательно ортодоксальный вор. К слову сказать, в дальнейшем в числе питерских смотрящих от воров называли (скорее всего, необоснованно) и таких известных в городе людей, как Михаил Мирилашвили, Александр Ебралидзе. В начале 2000-х по городу поползли слухи, что новым положенцем воры якобы назначили освободившегося Артура Кжижевича, одного из былых авторитетов казанской преступной группировки. Между тем само по себе звание смотрящего содержит в себе элемент условности. Нафантазируем для примера такую историческую аналогию: награждает некий барон своего вассала титулом смотрящего рыцаря со всеми вытекающими отсюда полномочиями. И что же? Отныне этот вассал сможет диктовать условия другим баронам? Ну разве что тем, у которых кишка потоньше будет. Тот барон, у кого и войско, и казна поболе будут, плевать хотел на этого вассала с его титулом смотрящего…] в Петербурге и его заместителем московские воры утвердили не воров, а бандитов, правда ориентированных на воров. Ими стали в начале 1993 года соответственно Кудряш и Костя Могила, известный своей замечательной гибкостью и дипломатическими способностями, умением со всеми ладить (что, однако, не спасло Могилу от налета летом 1993 года на его офис на Варшавской улице, который едва не стоил ему жизни).

Такое назначение, конечно, не случайно и показывает, что воры в законе оценивают реально сложившийся в Петербурге расклад сил. Они понимают, что кавалерийским наскоком здесь ничего не добьешься, поэтому наращивают свое присутствие в Питере медленно и постепенно. Наращивание это, в частности, нашло свое выражение в сходняке, прошедшем в Петербурге весной 1993 года, и в летней (того же года) коронации, проведенной в одной из лучших гостиниц нашего города. Коронован тогда был казанский вор по кличке Вася. Этот последний факт особо примечателен, потому что коронаций в Петербурге не было с незапамятных времен.[49 - В начале февраля 2002 года в одной из питерских газет прошла информация о том, что Санкт-Петербург с «дружественным визитом» в очередной раз посетил Дед Хасан. Целью его приезда якобы являлось участие в коронации некоего кавказского авторитета. Насколько эта информация соответствует действительности, судить трудно. По крайней мере в правоохранительных органах к ней отнеслись крайне скептически.]

Одновременно с этим воры ищут союзников даже среди таких особняком стоящих в Петербурге банд, как ментовские, то есть возглавляемые бывшими сотрудниками правоохранительных органов, которых среднестатистические питерские бандиты недолюбливают.

Надо сказать, что у воров в законе в общем уважительное отношение к сотрудникам милиции, но только к честным. «Мы свою работу делаем, менты свою, но, в принципе, по одной жердочке ходим» – удивительное подтверждение действенности закона единства и борьбы противоположностей, не правда ли?

К продажным же сотрудникам милиции, в том числе и к тем, кто работает на них самих, воры относятся крайне негативно, брезгливо и с ненавистью, хотя внешне это и не демонстрируется – для пользы дела. Польза обходится недешево: по разным оценкам, от 30 до 50 % общаковых средств идет на подкуп различных должностных лиц. В их число, естественно, входят и представители правоохранительных органов и прокуратуры.

Воры хотят поставить бандитов под себя и вряд ли откажутся от этой идеи, сколько бы времени ни длилась борьба. Бандиты, привыкшие к стычкам типа команда на команду, часто проигрывают при применении ворами тактики физического уничтожения лидеров. Вместе с тем воры оказывают мощное идеологическое воздействие на выбранные ими базовые группировки – например, на казанскую, которая все больше и больше начинает ориентироваться на воров. Тем не менее ответить на вопрос, кто в итоге возобладает в Петербурге – воры или бандиты, – так же сложно, как определить сильнейшего в гипотетической схватке слона и кита.

К примеру, существует версия, что серьезный отстрел тамбовских, пришедшийся на 2000 год, был совершен группой гастролеров, которые замыкались на группу московских воров в законе. Согласно этой версии, весной 2000 года в Ростове-на-Дону прошел воровской сходняк, на котором было принято решение о начале нового наступления на Питер с целью вытеснить тамбовцев и усилить в регионе былой потенциал воров. Впрочем, многие специалисты не склонны доверять этой версии. По крайней мере говорят, что о загадочном сходняке не слышали ни местные журналисты, ни ростовские рубоповцы. И все же дыма без огня, как известно, не бывает. В конце 1990-х действительно прослеживалась тенденция к некоторому вытеснению воров с доходных питерских полян. Что в свою очередь не могло не озаботить последних. И кто знает, не этим ли обстоятельством были вызваны попытки раскручивания пропагандистской кампании чуть ли не всероссийского масштаба по дискредитации имиджа Петербурга с навешиванием ярлыка криминальной столицы и обозначением тамбовцев как главных криминальных возмутителей спокойствия в городе? Слишком уж вовремя и определенно на руку пришлась она конкурирующим группировкам. В том числе и тем, за которыми стоят законники. Однако тогда тамбовцы выстояли, а давление извне немного поутихло. Возможно, отчасти это было связано и с беспрецедентностью мер, предпринимавшихся силовиками города, проводившими серьезные зачистки в преддверии трехсотлетнего юбилея города. Но не следует думать, что на этом все и закончилось – то была всего лишь небольшая передышка перед очередным сражением за наш с вами, уважаемый читатель, город. (Здесь заметим, что события последних лет показывают, что, собственно, так оно и случилось.)

Между тем делать прогнозы в этой сфере чрезвычайно трудно, потому что среди самих воров нет единства. Тщательно маскируемые разговорами о братстве, конфликты все же прорываются наружу; так, можно уверенно сказать об имевшем место серьезнейшем противостоянии казанских и московских воров.[50 - Противостояния подобного рода далеко не редкость. Так, с завидным постоянством вспыхивают конфликты между славянскими и кавказскими (пиковыми) ворами. Подобного рода конфликты имели место и раньше. Однако ситуация последних лет усугубилась тем, что и старым, и новоявленным кавказским ворам стало экономически неинтересно работать на территории бывших союзных республик. А потому многие из них предпочли перебраться в Россию, которая, как известно, тоже не резиновая. В результате в процентном соотношении славянских законников стало меньше, нежели т. н. «черных». Последние, кстати, обладали поразительной способностью быстро обрастать связями и укреплять влияние за счет своих земляков во властных структурах… Словом, столкновение интересов стало неизбежностью. Например, целую серию убийств кавказских авторитетов, прокатившуюся по Москве летом 2001 года, оперативники связывали именно с тем, что русские воры, уставшие от кавказской воровской гегемонии, начали теснить пиковых. Причем в этой войне славянские законники нашли себе временных союзников в лице своих идеологических противников – бандитов.] С другой стороны, и в бандитском мире царит междоусобица, катализированная общей динамикой перемен в нашем обществе, – очень быстро растет молодежь, буквально подпирающая снизу своих лидеров и радующаяся каждому новому освободившемуся месту, но не понимающая пока того, что такая же молодежь придет и им на смену…

При любых обстоятельствах внешние и внутренние попытки обуздать криминальный беспредел будут успешными в случае соотнесения их с попытками остановить беспредел законодательный, экономический, политический и нравственный. А все эти беспределы очень тесно взаимосвязаны. Скажем, известнейший петербургский банк приглашает в 1993 г. к себе работать Костю Могилу не столько из-за нравственной деградации его руководителей, сколько из-за реального понимания ими собственного бессилия в условиях сложившейся законодательной базы. Что они могут сделать, например, с теми, кто не возвращает кредиты? Обратиться в арбитраж, который вынесет решение, но не вернет кредит?

А все потому, что система государственного взыскания долгов к тому времени окончательно рухнула. И получилось так, что только бандиты эффективно работали в этой сфере. Да и самим бандитам стало гораздо удобнее действовать именно под таким прикрытием. Дело в том, что к тому времени правоохранительные органы, опомнившись от первоначального шока, вызванного массовым наплывом беспредельщиков от рэкета, начали-таки проводить первые удачные операции по нейтрализации вымогателей. В сложившейся ситуации бандиты были вынуждены изменить методы работы: вымогательство, в частности, преподносилось как требование возврата долга или оплаты за охранные услуги. Да и самим авторитетным бандитам гораздо перспективнее (а главное, безопаснее) стало участвовать в бизнесе самостоятельно, диктуя свои условия и контролируя бизнес изнутри. При этом в основной массе своей они, как правило, оставались в тени и, не стремясь к высоким должностям генеральных директоров и президентов (это время наступит позднее), довольствовались скромными должностями консультантов, экспертов и специалистов по безопасности…

…Изучение и анализ тенденций и процессов, происходящих в мире бандитов и воров, нужны далеко не только милиционерам. Разработка подобных программ прежде всего необходима политикам, экономистам и бизнесменам, потому что недооценка или просто игнорирование такого важнейшего фактора нашего общественного бытия, каким стал сейчас зазеркальный криминальный мир, не позволит этим политикам, экономистам и бизнесменам правильно оценивать сложившуюся обстановку и принимать решения, обреченные на успех.

Сегодня этот тезис по-прежнему актуален, равно как и в 1993 году – когда писалась большая часть этой главы. Организованная преступность до настоящего времени является мощным фактором, оказывающим влияние не только на экономическую, но и на политическую ситуацию в стране.

Почему так произошло? Далее будем разбираться вместе. Но для начала еще немножечко истории. О тех временах, когда зарождающийся отечественный капитализм еще не до конца убил воровскую идею. Вернее, истинных носителей таковой.

Горбатый

Первый раз он украл в 15 лет. Тогда он еще не был Горбатым. Умер в тюремной больнице в возрасте 62 лет…

Звали его Юрий Васильевич Алексеев. Однако больше известен он был не под настоящим именем, а под прозвищем Горбатый. Погоняло это получил за то, что умел имитировать горб – чтобы в случае чего милиция потом горбуна искала. Использовал и накладной горб.

Семь раз приговаривали его к различным срокам. В общей сложности просидел почти двадцать семь из своих шестидесяти двух. Прошел чуть ли не все лагеря от Колымы до западных границ. Трудно сказать, был ли Горбатый вором в законе, впоследствии отошедшим от традиций, или же занимал в блатной иерархии ступень пониже. Одни говорят так, другие – этак.[51 - По некоторым данным, внутри воровского титула есть более тонкое иерархическое деление: 1) вор-полнота; 2) вор; 3) положенец.]

Сейчас вообще стало трудно говорить о ком-либо – вор в законе он или нет. Изменилось само понятие. В наше время всеобщего разрушения устоев изменяется и статус воров в законе, из-за чего царит путаница и неразбериха. Дело доходит до того, как уже было сказано, что высший воровской титул стало возможным просто купить.

Горбатый был представителем старой воровской школы. За этим человеком стоит целая эпоха уголовного мира. Работал он в основном по антиквариату. Кстати, в его визитной карточке так и было написано: «главный специалист по антиквариату в Санкт-Петербурге». Как рассказывают сотрудники милиции, в 1970-х годах Горбатый входил в знаменитую преступную группу «Хунта», состоявшую из преступников-евреев, которые грабили евреев же, выезжавших из СССР.

Одним из ближайших его друзей был Михаил Монастырский, иначе – Миша Миллионер. Монастырский – человек почти легендарный, организовавший в конце 1970-х – начале 1980-х годов поточное изготовление изделий под Фаберже с последующей переправкой их за границу. Когда Монастырского арестовали, экспертиза не смогла назвать фальшивыми изделия, выпущенные его организацией. Монастырский имел офис на Адмиралтейской набережной, некоторые называли его одним из самых богатых людей Петербурга.[52 - Подробнее о Михаиле Монастырском см. главу «Думские сидельцы».] Горбатый тоже был достаточно богатым человеком, о чем свидетельствует хотя бы то, что он, раковый больной, три года держался на лекарстве, которое, по оценке врачей, не все кремлевские пациенты могли себе позволить. Юрий Васильевич прекрасно разбирался в искусстве, обладал хорошей, интеллигентной речью, был прекрасным рассказчиком, его можно было слушать часами. У него остались два сына, один из которых сейчас живет в Швеции. А приемный сын его, между прочим, – журналист.

По словам работников милиции, только за 1991–1992 гг. посадили пять преступных групп из-под Горбатого общей численностью более 25 человек. Он, несомненно, был неординарным человеком, знавшим много городских тайн. Последний раз его арестовали в декабре 1991 года.

Трудно сказать, почему он согласился говорить со мной. Может быть, просто захотел чуть-чуть приоткрыть завесу над некоторыми теневыми сторонами жизни нашего города. Он умирал, знал это и хотел высказаться. Я беседовал с ним в тюремной больнице. Наши разговоры, пожалуй, не носили характера интервью – скорее это был монолог, изредка прерываемый вопросами…[53 - Всего у меня было две встречи с Горбатым. Одна из них даже снималась на камеру для телевидения, для очень популярной в свое время питерской телепрограммы «Факт». Вот только, сохранилась ли эта запись, мне неизвестно (очень жаль, если сегодня эти кадры потеряны).]

Говорят, многие коллеги Горбатого не понимали, почему он, обеспеченный человек, под конец своей жизни снова пошел на криминал. Сам он якобы отвечал на этот вопрос так: «Вам не понять. В этом – вся моя жизнь…» Мне трудно сказать, что в исповеди Горбатого, произвольно скомпонованной мной по тематическим главам, правда, а что – вымысел. Его судьба стала частью искореженной и изломанной истории нашей страны…

Впрочем – судите сами.[54 - Далее в тексте сохранены все особенности лексики рассказчика.]

Тогда еще был уголовный мир…

– Я родился и вырос в нормальной семье. Был в школе отличником. В третьем классе у меня еще были домашние учителя, я уже чертил тушью, рисовал красивые здания Петербурга, зная, кстати, при этом, кто именно из архитекторов их строил. Начал изучать английский и немецкий языки.

А потом – 37 год, расстреляли отца. Он был главным механиком крупного завода. С тех пор в нашей семье начались разные передряги…

Мама вышла второй раз замуж за сына отца Иоанна Ярославского, епископа Ярославля. Мама была очень красивой женщиной. Ее крестным отцом, кстати, был личный шофер Ленина – Гиль Степан Казимирович. Он, умирая, оставил маме восемь тетрадей воспоминаний. Мама была крупным банковским работником, хорошо знала семью Орджоникидзе, Рокоссовского. Дед мой был первым комиссаром Адмиралтейства, хотя и беспартийным, как и Гиль…