История одной творческой личности

По меньшей мере четверть мест была свободна. Во всяком случае, тех бедолаг, что изнывали сейчас у входа, удалось бы разместить без хлопот. Но, похоже, этот «монастырь» жил по своему уставу.

Легкость, с которой я сюда проник, испарила последние капли моей робости. Заприметив у дальней стены удобный столик, я направился к нему. На белоснежной накрахмаленной скатерти красовалась табличка «Стол заказан». Я небрежно смахнул ее в кадку с фикусом и вольготно развалился на кожаном диване.

Тотчас подлетел официант – плотно сбитый молодец с холеными усиками.

Мгновенно оценив мою фактуру, он известил:

– Здесь не обслуживаем, стол заказан, – шаря цепкими глазами в поисках исчезнувшей таблички. Высокомерная вежливость, которую он подчеркнуто демонстрировал по отношению ко мне, балансировала на грани со скотским хамством.

Направив всю мощь своего биополя на этого типа, я приказал ему воспылать ко мне подобострастной преданностью.

Тотчас на его ухоженной физиономии появилась льстивая улыбка:

– Впрочем, для вас мы рады сделать исключение. Сегодня восхитительная бастурма. Как поцелуй красавицы… – Он даже зажмурился. – Рекомендую!

Чтобы гарсон бегал к моему столу бойчее, я сунул, ему пару крупных купюр. Бедняга, что называется, офонарел. Суетливо озираясь, он спрятал их в какой-то потайной карман.

Забавно было наблюдать, как изогнулся его борцовский стан.

– Как тебя зовут, любезный? – осведомился я.

– Вова.

– Вот что, Вова… Тащи выпить и закусить, а после исчезни на время.

– Как прикажете!.

На эстраде появились музыканты в смокингах. Зазвучала модная мелодия. Парочки устремились к свободному кругу.

Насчет бастурмы Вовик не соврал. Да и салаты были превосходны, и коньячок недурен… Кажется, в «Волне» умели угодить почетным гостям.

В голове приятно зашумело. Откинувшись на спинку дивана, я с наслаждением закурил и принялся анализировать свое положение в институте. Иного круга общения в ту пору у меня попросту не существовало. Семинар не в счет.

Если говорить откровенно… У нас подобралась очень сильная группа. Сплошные корифеи. Но даже на этом звездном фоне выделялись Виталий и Олег. Притом они дружили, что увеличивало их влияние вчетверо. Это были умницы, эрудиты, острословы. Словом – лидеры.

Я мечтал добиться их дружбы, стать для них своим… Они держались со мной на равных, как, впрочем, и с другими, но не более. Я был для них одним из многих. И это глубоко уязвляло мое самолюбие.

А еще был красавчик Лорен, ну вылитый Дориан Грей. Девчонки откровенно пялились на него, вешались ему на шею. Постаралась природа, вылепила идеальный мужской образец. Рядом с Лореном я чувствовал себя серым мышонком.

Я неистово завидовал ему. Я его ненавидел. Я желал ему всяческих напастей и бед. Как мне хотелось увидеть хотя бы тень тревоги на его смазливой роже! Но, похоже, сама фортуна покровительствовала этому броскому позеру.

А еще была Жанночка… Меня она не замечала в упор. Я страдал, зная, что ничего нельзя изменить, что я всегда буду для нее пустым местом.

Теперь все менялось. К глазам поднесен бинокль, и далекие горизонты стали неправдоподобно доступными…

– Извините… – Мои размышления были прерваны склонившимся к моему плечу Вовчиком. Я даже увидел щербинку на его переднем зубе.

– Да, любезный?

– У вас нет желания разделить ужин с очаровательной дамой? Очень рекомендую.

Хм… Мне, конечно, доводилось слышать о ресторанных шлюхах, которых подсаживают к одиноким клиентам для облегчения кошелька. Ну и что? Деньги-то у меня есть! Мой любовный опыт был крайне скуден и нуждался в обогащении. Чего ради тянуть?

– Вовка, а ты уверен, что твоя протеже и вправду очаровательна? Вдруг наши вкусы резко разнятся?

– Шикарная девчонка! Пятый номер бюстгальтера, – шепнул он, осклабившись. – Я покажу вам ее издали. Если не глянется – заменим, выбор большой.

– Ну, давай. Но – чтобы никаких сюрпризов. Понял, доктор Айболит?

– Шеф! У нас все чисто…

Вовчик исчез в глубине зала, но уже через пару минут вынырнул возле ближайшей колонны. Рядом с ним появилась молодая женщина в ярком малиновом костюме с белой оторочкой, сама не менее яркая – белокурая, фигуристая, длинноногая. Глубокий вырез открывал налитые сомкнутые груди.

На ее броско накрашенном скуластом лице с чуть раскосыми голубыми глазами и пухлыми губами лежал несмываемый налет вульгарности. Шлюха в ней чувствовалась за версту. Но именно такая женщина – порочная, продажная, умелая – и нужна была мне сегодня. К черту любовное томление! Животная страсть, похоть, голое тело! Плоть моя уже взбунтовалась.

Я кивнул.

Вовчик что-то шепнул девице, та поправила прическу и двинулась к моему столику, глядя, однако, куда-то в сторону. В проходе она остановилась, задумчиво озираясь, и, будто только сейчас заметив свободное место, приблизилась с дежурной улыбкой.

– Простите, у вас не занято? – Голос у нее был хрипловатый: то ли прокуренный, то ли она подражала популярной эстрадной диве.

Внезапно я почувствовал себя легко и непринужденно, будто всю жизнь тем и занимался, что общался с проститутками. А ведь я покупал женщину впервые. Никаких моральных мук, если вас это интересует, я не испытывал. Если что и волновало меня, так это чувство новизны и предвкушение разнузданного блаженства, которое обещали формы профессиональной совратительницы.

– Садись, – кивнул я на свободное место рядом с собой. – Как тебя зовут?

– Алина.

Врет, наверное.

– Красивое имя. А я Вадим. Что будешь пить, Алина?

Она молниеносно, но цепко посмотрела на бутылку коньяка, почти полную, и ответила:

– То же, что и ты.

Я наполнил бокалы.

– За знакомство! В тебе, Алина, есть что-то от леди Винтер…

По недоуменной тени, пробежавшей по ее лицу, несложно было догадаться, что Дюма она не читала. А может, она и читать не умела, как одна из героинь римских рассказов Альберто Моравиа.

Она выпила, держа рюмку двумя пальцами и оттопырив мизинец. Затем призывно улыбнулась мне. Некоторое беспокойство в глубине ее глаз исчезло. Видимо, она успела решить, что я для нее не представляю опасности.

– У тебя очень милая улыбка, – заметил я. Это был последний комплимент, после которого я собирался перейти в лобовую атаку.

– Ты мне тоже нравишься.

– Выпьем еще?