Субъект. Часть первая

Поколебавшись, я все же решил обратиться по этому поводу к секретарше.

– Да? Уже закончили? – всколыхнулась она от упавшей на стол моей тени, но тут же, не успел я вымолвить и слова, зазвонил рабочий телефон.

Судя по смене официально-деловых ноток в ее голосе на откровенную экспрессию, а также по предмету диалога, что работой даже и не пах, я решил, что разговор рассчитан далеко не на одну минуту. Вздохнув, вернулся за стол и принялся заполнять бракованный бланк.

Через пару мгновений я протягивал заполненный листок все еще щебечущей по телефону секретарше. Бегло пробежавшись глазами по кривым строкам, она обворожительно улыбнулась, обнажив свои белые и ровные причины внеконкурентного отбора на ее должность.

– Добро пожаловать в Технополис.

* * *

Мой рыщущий по столикам взгляд наткнулся и жадно впился в смазливые лица двух девушек, что скромно ютились у самой стены в тени окаймленной драцены.

– Вот, – я ткнул друга в бок, – они вроде свободны. Пошли к ним. Что такое? – я удивленно обернулся, не услышав поспевающих за мной шагов. Друг мялся и отрицательно качал головой.

– Ну ты же знаешь, у меня есть девушка, – вполголоса пробормотал он.

– То-то ты вечно на нее жалуешься. Ну-ка повернись боком, – внезапно попросил я. – Так, а теперь спиной, хмм…

– Что такое? – обеспокоенно спросил он, пытаясь извернуться, чтобы разглядеть свою спину.

– Да ничего хорошего, – невесело произнес я. – Боюсь, товарищ, это сколиоз.

Друг недоверчиво приоткрыл рот.

– Да, он самый, – убежденно кивнул я. – Сколиоз. Искривление третьей степени тяжести. Предположительная причина – вынужденное положение в скрюченной позе, из-за регулярного пребывания под каблуком, – закончил я со смехом.

– Да пошел ты, – беззлобно отмахнулся он.

– Непременно, но только с тобой.

Взяв инициативу в свои руки, я подтолкнул его к девушкам первым. Те прервали беседу и с недоумением уставились на нас.

– Простите за опоздание, – виновато выдохнул я, бесцеремонно усаживаясь напротив. У друга на мгновение вытянулось лицо, но все же он последовал моему примеру.

Девушки опешили, и их рисованные брови изогнулись в вопросительные знаки.

– Вы что, меня не узнаете? – удивился я.

– А мы вообще знакомы, – усомнилась одна из них. Я отстранился от этих слов как от удара.

– Неужели вы не помните, где и как мы познакомились? – вознегодовал я.

Девушки изумленно переглянулись и украдкой принялись изучать мое лицо. Даже натянутая улыбка друга не вызывала у них подозрений в ненужном мне ключе. Я терпеливо улыбался, в надежде, что меня «вспомнят». По их лицу то и дело пробегала мимическая рябь легкой тревоги. Силились вспомнить, не было ли у них однажды беспорядочных взаимодействий от злоупотребления спиртным.

– Нет, – неуверенно произнесла одна из них, – не помним. А где? – тут же спросила она, заметив, как погрустнело мое лицо.

– Здесь, – окинул взглядом кафе, – сейчас. Только что, – ухмыльнувшись, закончил я.

С секунду стояла напряженная тишина. Девушки переглянулись. Послышался неровный, будто сомневающийся в себе смех.

– Вспомнили, да?..

– …да-да. Как будто это было только вчера, – со смешком подыграла та, что говорила со мной. Ее взгляд посерьезнел. – То есть, ты всё уже за нас решил?

– Это было предрешено сразу, как только ты решила сегодня надеть эту очаровательную блузку… Блузка же?.. Так она называется? Неважно. Что бы ни выбрала, решение все равно будет одним… И дело стоит лишь за первым шагом, но это, по обыкновению, лежит на наших плечах, – я ободряюще подмигнул другу, опустив руку на его плечо. Девушка проводила мою руку непонимающим взглядом.

– Хорошо, – она снова улыбнулась, но тут же опустила глаза, – вот только…

– Никаких только, пока не узнаю твоего имени, – запротестовал я.

– Узнаешь ее имя – забудешь свое, – некто угрожающе изрек за моей спиной. Девушка, все так же не поднимая глаз, извиняющееся поджала губы.

– Ого, – не оборачиваясь, удивился я, – да за моей спиной не кто иной, как страж баланса информации?

– Че?!

– Мы уже уходим, – торопливо добавил побледневший друг, проворно поднявшись из-за стола. По инерции я все-таки тоже поднялся следом.

– Давай-давай, – нетерпеливо прогнусавил все тот же голос, – и чтоб больше рядом с ними не видел.

Вздохнув, и даже не взглянув на этого невежу, я побрел на выход. Не удержавшись, бросил куда-то между двух девушек на прощание:

– Созвонимся, не теряй.

– Что? – ахнул парень. Но, судя по голосу, взрослый мужик, отчего вдруг я слегка запереживал.

Я услышал, как он заторопился в нашу сторону, и, наконец, соизволил посмотреть. Ох, лучше бы молчал. К нам спешил гориллообразный мужик, в трещавшей на распирающей груди рубашке. На мощной шее, обрамленной бычьими трапециевидными, было не менее мощное образование, в грубых неровностях которого угадывалась голова. В прорезях под массивными надбровными дугами ютились поросячьи глазки, что свирепо вперились в мое лицо.

– Повтори, что ты сказал, – пророкотал он, пытаясь сблизиться лицами.

– Созвонимся, в случае если понадобится психиатрическая помощь, – зло пояснил я, отстраняясь на шаг. – Ведь её парень вероятно псих, а я, видишь ли, учусь на психиатра.

И без того маленькие глазки мужика превратились совсем в монетки.

– Слышь, боба[4 - Боба – жарг. То же, что и бобыль. Одинокий, бессемейный человек.], да я ведь тебя в порошок сотру, – вполголоса прогремел он сквозь зубы, затем, бегло осмотревшись по сторонам, продолжил, – ты врубаешь вообще, че творишь?! Тебе жить надоело? Ты понимаешь, что я из тебя кишки все выдавлю… Понятно?! Порву как… – далее из его рта хлынули злопыхания вперемешку с матами, где он детально повествовал о своих возможностях и о том, как он их применит на мне. Наконец, линчеватель остановился после своего очередного вопроса, не требующего ответа, но в этот раз, судя по его выжидающему лицу, ответ он таки ждал.

– Все? Закончил выражать свое, – я пару раз стукнул себя слегка онемевшими руками в грудь, имитируя гориллу, – превосходство?

Его лицо побагровело, готовое снова разразиться угрозами, но я перебил:

– …все эти угрозы оставь для…

– …мы сейчас пойдем выйдем из парка, поговорим, как… – начал он, но я мотнул головой.

– Нет.

– Ты никуда не пойдешь…