ОТРАЖЕНИЕ ОГНЯ

ОТРАЖЕНИЕ ОГНЯ
Андрей Пестряков

Это история моего деда, Пестрякова Ивана Михайловича, прошедшего Великую Отечественную войну, храбро сражавшегося и защищавшего Родину, награжденного медалями «За боевые заслуги», «За освобождение Праги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», Орденом Красной Звезды.Составленная на основе имеющихся архивных документов история показывает каким нелегким и опасным был его путь и каков подвиг тех, кто защищал своё и будущее поколения от нависшей мировой угрозы.

ОТРАЖЕНИЕ ОГНЯ

Андрей Пестряков

Души предков живут в нашей памяти, души потомков живут в наших мечтах.

Стас Янковский

© Андрей Пестряков, 2020

ISBN 978-5-0051-4828-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пояснение от автора

Прежде всего хочу дать небольшое пояснение. Это не совсем художественная и не совсем документальная книга. Потому что в ней в равной степени присутствует и то, и другое. Все части, озаглавленные «Хрониками», строились исключительно на архивных материалах и всё сказанное там может быть мною подтверждено соответствующими бумагами. Ко многим фактам, изложенным в них, я делал ссылки, поясняя откуда они взяты. Эти части можно с полным правом называть документальными.

Прочие главы, имеющие художественные названия, таковые по своей сути и есть, потому что являются плодом воображения и придуманы мной под впечатлением над работой с архивными материалами. Эти главы созданы и включены в книгу только с одной целью – попытаться «очеловечить» сухую статистику, канцелярские формулировки приказов и скупые записи военных журналов, не перевирая и не коверкая фактов. Но главы эти, в большей своей части, опираются на документальные свидетельства тех лет.

Мне хотелось изучить и взглянуть на судьбу своего предка с разных сторон – и с точки зрения документалистики, и с точки зрения художественного видения. Тема эта меня волновала давно – еще со школы. Идея написать книгу родилась не в один день, все факты и материалы долго «варились» в голове, прежде чем начать изливаться на бумагу. С самого начала я был твердо уверен в том, что надо сохранить ту память и те события не только в голове, но и в бумаге – для себя, для свои детей.

И последнее, что хотелось бы сказать, больше, наверное, в своё оправдание. Я не историк. Да, я старался подходить к делу внимательно, не упуская какие-то детали или моменты, но не могу быть на сто процентов уверенным, что не допустил ни одной ошибки. Наверняка они есть. Но не делать этого дела совсем, убоявшись ошибок или промахов – глупо. Поэтому книга написана.

А что из этого получилось решать вам.

ПРОЛОГ

На столе лежит красная сумка. Старая, потрепанная, с давно вышедшей из моды застежкой. Таких сумок уже давно не делают, да и, наверное, мало у кого ещё остались такие раритеты, может быть только в самых дальних ящиках шкафов, да на чердаках, среди прочего хлама. Что и говорить, старина. От неё и пахнет как-то по-особому, пыльным прошлым, которое, наверно, и осталось, что внутри этого хранилища.

В сумке – документы. Вся память о моём деде умещена в эти бумаги.

Открываю, аккуратно извлекаю содержимое: корочки, документы, конверты, удостоверения – всё, что там есть. Вещи эти бережливо упакованы в пакетики, заботливо завернуты в газету.

Беру наугад одну корочку. Быстро пробегаю взглядом по строчкам: «За участие в Великой Отечественной войне… Указом Президиума Верховного совета СССР… награжден медалью… 28 сентября 1945 года…».

Беру другую. Она свернута в двое, серая, ветхая. В верху рисунок – две медали, на одной Ленин, на другой – звезда с серпом и молотом внутри, и лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Ниже выцветшими чернилами выведено: «Гвардии старшина Пестряков Иван Михайлович Приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского союза товарища СТАЛИНА от 23.4.45 г. за прорыв обороны немцев на р. Нейсе, от 8.5.45 г. За взятие г. Дрезден всему личному составу нашего соединения в том числе и Вам, принимавшему участие в бою, ОБ’ЯВЛЕНА БЛАГОДАРНОСТЬ». И дата: «15 мая 1945 г.».

…И ночь без сна. Изучая приказы, журналы боевых действий, найдя в интернете карты тех местностей, по крупицам восстанавливая былое, про сон забылось как-то само по себе. Разом засосало в прошлое. Скупые сухие слова официальных документов рисовали в голове ту эпоху, в которой жил дед, и не отпустили, пока не провели по всему пути, от начала и до конца. В носу свербело от запаха пороха, в ушах гудело от взрывов снарядов и свиста пуль. Бои на «огненной земле» смешались со сражением за Хальтау. Тихие стоны живых и оглушающее молчание мертвых. Безграничное отчаяние и хмельная радость победы. Дорога тяжела, трудна, и опасна.

Но даже самый длинный путь начинается с первого шага.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. НАЧАЛО ПУТИ

1. ПРИЗЫВНИК

Октябрь 1942 года

Первый снег выпало рано. Крупный мокрый, он лениво кружил, залепляя глаза, тонким мягким пластом ложился на крыши, лошадиные спины, шапки. И все прохожие, шедшие каждый по своим делам, были белые как привидения. Спешила природа укрыть снежным покрывалом тут грязь, что разлилась, казалось, по всей земле, остудить нагретые огнем и колесами военной техники дороги и тропы. Но снег быстро таял, еще больше расквашивая землю.

Одноэтажное зеленое здание военного комиссариата Курчумского района, накрытое косынкой белого как вата снега, запряталось среди прочих домов и торговых лавок так сноровисто, что заприметить его можно было только с превеликим трудом. Весь день ходи – не найдешь. Так ведь и день выдался, как назло, холодный, влажный, отдохнуть не даст, ногами шибче успевай работать, чуть приостановился – уже морозец начинает под штанину лезть, пощипывает, мерзавец, кожу. И дальше беги, чтоб хоть немного отогреться. Оделся же ведь еще, как назло, легко.

Припозднился. Заплутал паренёк чуток на вокзале, да рынке задержался – на людей посмотреть, да поглазеть какой товар нынче продают. Теперь, боясь опоздать, бежал, выискивая нужное здание.

Наконец, нашел. Вот, оно самое. Сильно осевшая изба, словно и не живет уже здесь никто совсем. И только из трубы ветер рвал клочья белого дыма и уносил далеко в небо. Табличка на двери. «Курчумский военный комиссар АТ Восточно-Казахстанской области». Сюда, значится.

Иван в полголоса прочитал выцветшую надпись, вытягивая по-лебединому шею и чмокая губами после каждого слова. Не сразу зашел в дом, постоял немного на пороге, вслушиваясь как внутри дома гудят чьи-то голоса словно пчелы в ульи. По всему слышно было, что важные дела тут свершаются, и все тут пропахло серьезной работой, и той хмурой неподъемной обстоятельностью, какая бывает на лбу каждого высокого чиновника. И даже верхний косяк двери навис над дверью так же, как нависают брови у владык государственных, что, прости господи, пройти страшно становится, не преклонив головы перед этим косяком.

Возле входа курили два солдата, местные, о чем-то лениво переговариваясь. Чуть в стороне толпились парнишки из деревенских, у каждого на плече вещь-мешок – сразу понятно, эти уже оформились и их забирают на фронт. Парни громко смеялись, смолили самосад, шумно плевались, месили ногами снег до каши, покуда не начинало чавкать и квакать под сапогами, иногда хлопали друг друга по плечам. «Медаль тебе, братец, дадут!», – все не унимался один, самый высокий, с круглым как тыква веснушчатым лицом, пристав к какому-то понурому парнишке. «Главное, чтоб не подстрелили!», – вторил другой. И все начинали нервно гоготать, тыча локтями в бока бедолаги. Парнишка вспыхивал, выпрямлял плечи, начинал водить глазами как угорелый, словно не понимая, где он и зачем он здесь, потом быстро успокаивался, вновь затихал, погружаясь в какую-то свою лошадиную дремоту.

Иван постоял чуток у входа, глядя на веселых парней.

«Вот ведь и я скоро так же стоять буду, в ожидании, когда машина придет, чтобы на фронт увезти», – подумал он. Казалось ему, что с военкомата прямо на фронт и забирают, какой ты есть и в чем пришел. А разве нет?

Насчёт формы старики из деревни говорили, что дают её прямо там, в окопах – прапор привозит. А уж как по размеру ляжет, это только удача каким боком повернется – если средних ты размеров, не низок и не высок, то тогда, считай, повезло. А вот высоким да толстым меньше удачи в этом деле. На высоких ведь сколько материалу надо чтобы пошить кафтан? Никакой экономии. Тут у всех стандарт, одевай – и иди, а то, что ты не по росту формы выродился – так уж только твоя проблема. Вот, допустим, используют на такую каланчу лишних пол-аршина ткани, а кому-то ведь и вовсе значит не достанется. Вот ведь наука какая получается. Всё по стандарту.

Иван как раз был не низок и не высок, про каких говорят воробушек. Значит будет форма на плечо. А оружие… про него разное толковали. Скупые вести с фронта доносили не самое хорошее. Нехватка ружий, патронов, боеприпасов. Разное говорили. Но то слухи.

«Сам все увижу», – подумал Ваня и снял шапку перед дверьми. Голова, после долгого блуждания и поисков, взмокла, и сразу начало студить затылок. Сыпнуло снегом за шиворот.

«Это ничего, это даже хорошо, немного охладиться с дороги в самый раз», – подумал про себя Иван, открывая дверь и преклоняя голову перед хмурым косяком как перед важным чиновником.

Внутри пахло пылью и затхлостью. Деревянные полы, старые и затертые, скрипели на все лады, одни доски пели жалобно, как несмазанные колеса телеги, другие – с лихим свирельным пересвистом.

В военкомате творилась суматоха. Мимо словно зеленые мухи пролетели две женщины, с толстыми папками в руках, не обращая на вошедшего никакого внимания. Ваня сразу стушевался. Запоздало шепнул им в след «здрастье», но они уже свернули в коридор и, топая ногами, ушли. Следом пробежал еще один человек, худой, сутулый парнишка, в военной форме, от которого по всему коридору остался крепкий водочный дух. Вдалеке захлопали дверьми, кто-то два раза громко позвал какую-то Нину Павлову, из другого конца коридора ответили, что она вышла и будет только через пол часа.

«Куда же идти?», – совсем растерялся Ваня, переминаясь с ноги на ногу и заглядывая в темные коридоры.

– Вам чего, молодой человек? – дребезжащим голосом спросила подошедшая от куда-то с неприметного уголка женщина.

– Я… мне бы… вот, – протянул Иван лист.

– Призывная повестка? – спросила женщина, взяла бумажку и, поднося почти к самому носу, начала слепо читать. – Так… понятно. Идемте за мной. Оформим документы.

– Я на фронт попаду? – зачем-то спросил Иван, словно бы от этой самой женщины всё и зависело, и она лично распределяла новобранцев. В шутку добавил: – Мне на фронт надо, отсиживаться я в тылу не хочу и не буду!

Женщина никак не отреагировала на эту фразу. Завела в тесный кабинет, села за стол, начала заполнять бланк.

– Фамилия-имя-отчество? – привычно отчеканила она, поскрипывая пером.

– Пестряков Иван Михайлович.

– Дата и место рождения?

– 20 августа 1922 года, село Буденовка, Курчумский район, Восточно-Казахстанская область, Казахстанская ССР.