Пионерский некрополь

Впрочем, потоптавшись на месте, Пахомов, видимо, не осмелился ни приблизиться к краю, ни обойти люк вокруг.

– Эй, ты… Где ты там? – донёсся до Иры неуверенный голос Пахомова, после чего послышались удаляющиеся шаги, и наступила тишина.

Переждав для верности ещё несколько минут, Ира осторожно выбралась по железным скобам из колодца. Выглянув наружу, она никого не увидела – вокруг расстилался занесённый снегом пустырь с руинами фабрики неподалёку. Девочка вылезла из люка и, обнаружив в снегу уходящие прочь от колодца свежие следы, пошла по ним. Следы сначала шли обратно к оврагу, а потом направились в сторону руин. Подойдя поближе к развалинам, Ира ева успела спрятаться за грудой строительного мусора – у входа в руины стоял Пахомов. В руке у него был тот самый пистолет, который он забрал из кармана трупа. Пахомов явно скучал и целился из пистолета в разные стороны, периодически щёлкая предохранителем – судя по всему, он не совсем понимал, в каком положении предохранитель был включён или выключен. Понаблюдав пару минут за Пахомовым, Ира решила, что Даша и тот неприятный седой тип были внутри развалин. И тут же, в подтверждение её догадки, из руин донёсся какой-то сдавленный крик. Пахомов тоже прислушался, но потом снова начал целиться по покрытому снегом строительному мусору вокруг. И снова щёлкал предохранитель…

Прячась от Пахомова, Ира пригнувшись побежала вдоль стены разрушенной фабрики. Окна были забиты толстыми серыми досками или ржавыми листами железа. Впрочем, шестое или седьмое окно от угла было открыто – вернее, в кирпичной стене зияло тёмное прямоугольное отверстие. До Иры снова донёсся приглушённый крик – уже совсем близко. Она огляделась по сторонам и легко впрыгнула в оконный проём. Оказавшись внутри развалин, Ира практически сразу услышала какую-то возню и, пройдя несколько заполненных снегом помещений, наконец, увидела Дашу…

Девочка лежала на заснеженном полу одной из комнат. Прямо на ней лежал тот самый неприятный седоволосый мужик. Пальто Даши было распахнуто. Мужик зажимал Даше рот левой рукой, а правой интенсивно шарил у девочки между ног. Даша пыталась кричать, отталкивать насильника руками, но тот бесцеремонно сильно бил её кулаком правой руки в живот и снова запускал руку ей под юбку пытаясь стащить вниз колготки и трусы…

Увидев всё это, Ира замерла и остановилась. Она всё ещё ощущала боль и жжение в левой ладони, покрытой коричневой ржвчиной и кровью. Ира не знала, что ей делать, как помочь подруге… Руки её машинально начали теребить выбившийся из-под куртки пионерский галстук… Ира и сама не заметила, как пальцы скользнули под узел галстука, и как нежный шёлк соскользнул с её шеи…

В следующее же мгновенье она бросилась на спину седого насильника. В руках у Иры был её пионерский галстук. Быстрым и чётким движением обмотав галстук вокруг его шеи, Ира плотно обхватила туловище мужчины ногами и изо всех сил дёрнула в стороны концы галстука. Не сразу сообразивший, что произошло, дядя Кузьма был вынужден отпустить рот Даши и попытался подняться на ноги. Однако, Ира, как опытная наездница, сильно сжала ноги и удержалась на спине мужчины, продолжая всё сильнее затягивать гастук вокруг его шеи.

Борьба продолжалась недолго. Осознавший грозившую ему опасность, дядя Кузьма безуспешно пытался подсунуть пальцы под туго затянутый вокруг его шеи пионерский галстук. Некотрое время он бился за свою жизнь, столь неожиданно превратившись из насильника в жертву, но Ира с окаменевшим лицом тянула за концы галстука. Четыре или пять раз дядя Кузьма безуспешно пытался подняться, но Ира, изо всех сил обжимая его туловище ногами, каждый раз оставалась наверху, и скоро мужчина беспомощно повалился на лежавшую под ним Дашу, которая с ужасом наблюдала, как его лицо превращалось в маску смерти.

Потом взгляды Иры и Даши встретились…

Не выпуская из рук гастука, Ира повалила дядю Кузьму налево, чтобы Даша смогла выбраться из-под него.

Пока Даша выбиралась из-под уже мёртвого тела, Ира выпустила кончик галстука из левой руки и вытянула весь галстук правой рукой.

– Ну, как ты? – рассеянно спросила она Дашу.

Даша не успела ответить – совсем рядом послышался скрип снега, и поспешно оглянувшиеся девочки увидели Пахомова. Тот стоял метрах в десяти от них, с пистолетом в руке, и недоумевающе смотрел то на труп дяди Кузьмы, то на Иру с пионерским галстуком в руке. Очевидно, услышав шум борьбы, он оставил свой пост у входа в развалины и пошёл посмотреть, что происходит.

Ира торопливо слезла с трупа дяди Кузьмы и с пионерским галстуком в руке шагнула навстречу Пахомову.

– Бросай оружие! – громко и чётко сказала она.

– Ты чё, сука ?.. – растерянно пробормотал Пахомов испуганно пятясь прочь и наводя на Иру пистолет.

Он совсем не собирался ни в кого стрелять, он даже не помнил, был ли пистолет поставлен на предохранитель или нет…

В следующее же мгновенье прогремел выстрел. Пуля попала Ире прямо в грудь, и та, возможно до конца не успев осознать происшедшее, сделала шаг назад назад, а потом повалилась на спину, широко раскинув руки в стороны. Ещё не успевшая подняться на ноги Даша от неожиданности взвизгнула. Пахомов растерянно взглянул на пистолет в своей руке, а потом – на упавшую Иру. В его глазах мелькнул страх. Единственное, чего ему в тот момент хотелось – это оказаться как можно дальше отсюда. Чисто машинально он сунул пистолет в карман пальто и повернулся, чтобы броситься прочь. И тут прогремел ещё один выстрел. Никто не понял, кто и куда стрелял. Пахомов вытащил руку из кармана и с ужасом уставился на расплывающееся кровавое пятно на своей правой ноге. Даша поспешно поднялась на ноги и замерла прижавшись спиной к стене. Пахомов отвернул в сторону полу пальто и смотрел, как по его правой штанине течёт кровь. Судя по всему, опущенный им в карман пистолет каким-то образом непроизвольно выстрелил…

Теряя кровь и бледнея с каждой секундой, Пахомов прислонился к кирпичной стене. Даша робко направилась мимо него к выходу.

– Подожди… – пробормотал Пахомов, безуспешно пытаясь зажать рукой рану на бедре.

Даша взглянула, как тёмная густая кровь пульсируя пробивалась наружу вокруг его ладони, и стремительно выбежала из руин.

Глядя ей вслед, Пахомов сполз вдоль стены на пол и беззвучно заплакал, зажимая рану на бедре рукой…

Когда десять минут спустя Даша дрожащими пальцами набирала номер милиции в телефоне-автомате на улице, в заснеженных руинах фабрики лежали уже три трупа…

Это случилось недели через две после похорон. Даша уже в третий раз пришла на могилу Иры. Она присела на корточки и смахнула варежкой снег с чёрно-белой фотографии на керамике. Там из белого овала на неё смотрела Ира. Такое знакомое лицо, светлые волосы, два белых банта в волосах, большие выразительные глаза, едва заметная улыбка на губах…

На укрытом чистым белым снегом кладбище было удивительно тихо и пустынно. Вглядываясь в лицо Иры, Даша снова начала тихо плакать. Внезапно Даше почудилось, будто изображение на фотографии как бы шевельнулось. Испугаться она не успела, так как тут же подумала, что это ей попросту показалось из-за навернувшихся на глаза слёз. Она сняла варежки и тщательно вытерла глаза ладонями. Да, конечно, только почудилось! Даша поднялась на ноги и только было собралась идти домой, как где-то совсем рядом раздался голос Иры:

– …А где мой галстук?

Даша вздрогнула и торопливо огляделась. Никого поблизости не было. Она напряглась и, чуть склонившись над могилой, пристально уставилась на ирину фотографию, словно ожидая какого-то продолжения. Однако больше ничего не произошло. Подождав ещё несколько минут, Даша неуверенно направилась к выходу, постоянно оглядываясь на могилу подруги.

Уже подходя к дому, Даша повстречала соседку, старушку бабу Маню. Закутанная в тёплый серый шерстяной платок, пенсионерка, судя по всему, возвращалась из магазина.

– Здравствуй, Дашенька! Откуда ты так мчишься? Вон, аж раскраснелась вся.

– Здрасьте, баба Маня… – Даша помедлила пару секунд, но, всё-таки, решилась рассказать соседке про странное происшествие на кладбище.

– …Фотография, говоришь, шевелилась? – история бабу Маню явно заинтересовала, – А кроме как про галстук, она больше ни о чём не спрашивала?

– Нет… – Даша пожала плечами, – Только «где мой галстук» спросила… Да и она ли это была? Я никого там не видела. Может, мне это просто послышалось?

– Если что и слышится, то это всегда неспроста… – задумчиво ответила баба Маня, – Вот, например, муж мой, покойник, царствие ему небесное, как с войны раненый вернулся, так его каждый год в больницу на обследование клали. На неделю. Вот ушёл он на такое обследование, а я с утра пол мыть начала. Слышу, за спиной покашливает кто-то – ну, думаю, отпустили его уже, и так, не оборачиваясь спрашиваю: «Ну как? Нормально всё? Не заходи пока – я пол мою!». А в ответ слышу: «Да, всё в порядке. Только картошку в этом году сама копать будешь, не успею я…» С чего бы это, думаю и поворачиваюсь, чтобы спросить, а сзади – никого-то и нет. А вот клянусь, голос мужа моего это был. Тоже тогда подумала – послышалось. А тут телефон звонит. Оказалось, из больницы – помер, говорят, муж мой этой ночью… Сердце остановилось… Ну вот, а ты – «послышалось»… А галстук-то её пионерский где?

– Так его сразу следователь тогда забрал, – сказала Даша, – Как вещественное доказательство. Я и не знаю, где он теперь…

– Ой, нехорошо всё это… – пробормотала баба Маня, – И смерть у девки нехорошая была, и некрещённая поди… Видать, всё успокоиться не может. Надо будет галстук ей этот передать.

– Кто же мне его даст? – спросила Даша, – Да и как передать?

– Ну, галстук тут, думаю, любой подойдёт, – ответила баба Маня, – Главное – ты ей свой не отдавай – нельзя покойникам вещи свои отдавать, а то и тебя за собой утащут.

– Пионерский галстук можно купить, – задумчиво сказала Даша, – Только вот как передать?

– Ну это как раз просто, – и баба Маня махнула рукой, словно только тем и занималась, что отправляла посылки на тот свет, – На могилке чуть землёй прикопаешь… Или как кто помрёт – в гроб ему положить надо. Там они всё кому надо передадут. Так испокон веку делали.

– Так как же я узнаю, если кто помрёт? – задумалась Даша, – Да и разрешат ли мне в гроб посылки совать?

– Разрешат, – уверенно ответила баба Маня, – Ежели не нехристи какие – обязательно разрешат.

– Я уж лучше на могиле прикопаю, – решила Даша, – Спасибо тебе, баба Маня.

– …И ещё в церкви помолиться и свечку поставить надо, – сказала старушка.

– Баб Мань, я же пионерка! – тут же отозвалась Даша,– И вообще, бога нет! Вон – даже собаки в космос уже летали! Скоро и люди полетят!

– Ну, как знаешь, – вздохнула баба Маня, – А я, пожалуй, за твою Ирку завтра свечку всё-таки поставлю…

На следующий день, сразу после школы, Даша зашла в универмаг и купила новый пионерский галстук. Продавщица аккуратно завернула его в бумагу, и Даша спрятала пакет в портфель. Из универмага она сразу же отправилась на кладбище. У припорошенной свежим снегом могилки виднелись только вчерашние дашины следы. Даша присела на корточки и смахнула несколько крупных снежинок прилипших к фотографии Иры. Из белого овала керамики на неё снова смотрела её самая лучшая подруга. Даше стало немножко жарко, она расстегнула верхние пуговицы пальто, и оттуда тотчас же выскочил один из алых язычков её пионерского галстука. Даша положила портфель с учебниками рядом на снег и хотела было поправить галстук, но тут внезапно откуда-то слева раздался голос Иры:

– Принесла?

Голос прозвучал столь явственно, что у Даши не возникло даже легчайшего сомнения – не послышалось ли ей это. Девочка резко посмотрела налево, а потом привстала и огляделась по сторонам. Кладбище вокруг неё было абсолютно пустынно.

– Ирк, это ты? – неуверенно шёпотом спросила Даша, повернувшись к фотографии на памятнике.

– Ну, а кто же ещё? – тут же отозвался знакомый голос, – Мы же знаем, что привидений не бывает.