Пионерский некрополь

– Но ведь ты же… – Даша не удержала равновесия на корточках и непроизвольно присела на могильный холмик.

– Ты галстук принесла? – снова повторила вопрос Ира.

– Да-да! – воскликнула Даша и начала торопливо развязывать свой галстук.

Свернув алый шёлк в несколько раз, она расцапапала рукой в замерзшем и заснеженном могильном холме небольшую ямку и засунула туда пионерский галстук, присыпав его сверху снегом и комочками земли.

– Вот так! – Даша поднялась на ноги, подобрала портфель и не очень уверенно спросила, – Ирка, а ты где?

Непонятно откуда возникший порыв ветра швырнул ей в лицо снег с веток ближайшей берёзы. Даша испуганно огляделась по сторонам. Больше оставаться на кладбище ей не хотелось. Не сводя глаз с фотографии, она попятилась до дорожки, а потом быстрым шагом направилась к выходу. Уже на центральной аллее кладбища, перекладывая портфель из одной руки в другую, Даша внезапно вспомнила про купленный в универмаге галстук. «Ой! Я ж его специально для Ирки купила!» – промелькнуло у неё в голове. Сразу же вспомнились и слова бабы Мани: «нельзя покойникам вещи свои отдавать»…

Даша остановилась, развернулась и поспешила обратно к могиле. Разбрасывая снег и замёрзшие комки земли руками, Даша не сразу сообразила, что вырытая ею яма была уже намного шире и глубже, чем та, в которую она уложила свой галстук. Прошло несколько минут, прежде чем девочка осознала, что больше искать смысла не было. Дашин пионерский галстук бесследно исчез. «Наверное, это чья-то шутка…» – подумала Даша, и ей стало по-настоящему страшно. Только сейчас она обратила внимание, что уже заметно стемнело. Подхватив портфель, Даша бросилась прочь от могилы. Пробираясь среди оград, могил и надгробий, она всё никак не могла выйти на центральную аллею. Ею начала овладевать паника. Темнота сгущалась прямо на глазах. Не видя дороги, Даша уже несколько раз спотыкалась и падала. Наконец, чуть в стороне она заметила свет фонарей и ринулась туда напролом. Страх подгонял её. Свет фонарей вывел перепуганную Дашу к кладбищенской ограде из высоких заострённых металлических прутьев. За оградой были залитые светом железнодорожные пути. Несколько минут девочка брела вдоль забора, пока, в конце концов, не обнаружила дыру, через которую ей удалось протиснуться. Вырвавшись на свободу, Даша ринулась через пути…

Машинист даже не заметил девочку, стремительно выбежавшую из темноты прямо перед товарным поездом. Тело Даши обнаружили только утром.

Пионерский некрополь: Последняя жена Синей Бороды

В пятницу, на очередное занятие школьного драмкружка, Таня Савина из седьмого «Б» шла с особым волнением – сегодня должны были распределять роли в будущем спектакле «Синяя Борода». Театральным кружком в школе руководила энергичная старшеклассница Ира, вечно взлохмаченная, словно ей в лицо только что ударил порыв ветра, и вечно куда-то спешащая; она же была и пионервожатой. Спектакль планировалось показать в конце декабря, как раз перед самыми зимними каникулами. Времени было ещё предостаточно, и участники кружка готовились к постановке очень серьёзно и ответственно. Сначала все вместе, взяв за основу сказку Шарля Перро, писали сценарий. Ох и горячие были тогда дебаты – как разделить сказку на сцены, каких персонажей убрать, каких добавить, кто что будет говорить и делать на сцене, какие потребуются декорации и костюмы… Наконец, текст был написан, инвентарные списки того, что могло потребоваться – составлены и, самое главное, согласованы со школьным завхозом Марьей Петровной. Оставалось только распределить роли и приступить к репетициям. Ира уже даже договорилась, чтобы старшеклассники помогли драмкружку с изготовлением декораций, и чтобы девочки на уроках домоводства вместо обычных занятий по шитью шили костюмы для постановки.

Разумееется, на распределение ролей все заявились вовремя и даже чуть заранее – ведь если нет человека, то и роль ему вряд ли достанется. Надо ли говорить, что ещё когда писали сценарий, каждый уже с самого начала положил глаз на какую-нибудь роль и придумывал сцены и реплики не просто так, а для себя… Чтобы избежать ссор и споров, распределение ролей Ира решила взять в свои руки. С этим все участники драмкружка легко согласились – ведь пионервожатая прекрасно знала всех ребят и их сильные и слабые стороны.

Как известно, последняя жена Синей Бороды в сказке ни разу не называлась по имени, но ее старшую сестру звали Анна. Чтобы восполнить этот пробел, пионеры решили, что последнюю жену Синей Бороды звали Юлия – просто потому, что девочки с таким именем в драмкружке не было, а значит никто бы не мог автоматически претендовать на эту роль. А роль Анны, после небольшого обсуждения, было решено не давать Ане Михайловой. Та сначала немножко обиделать, но потом согласилась, что так будет лучше. Дело в том, что Аня Михайлова носила очки, а так как действие пьесы происходило во времена Средневековья, то, разумеется, ни о каких очках не могло быть и речи. Конечно, Михайлова могла сыграть Анну и без очков. Однако в предпоследней сцене, когда Анна стоит на башне и смотрит, не едут ли их братья, диалог двух сестёр мог вызвать совершенно ненужный смех в зале:

– Анна, сестра моя Анна! Не видно ли наших братьев?

– Нет, не вижу…

Особенно, если бы кто-нибудь из зала прокомментировал:

– Ну вот, опять Михайлова очки забыла!

Поэтому Ане дали роль одной из прежних жён Синей Бороды, которые висели на стенах той самой страшной комнаты в окровавленных платьях – там бы она справилась и без очков. Как ни странно, некоторые девочки сами вызвались на роль мёртвых жён – например Элла Рюшина («Хрюшка») уже сразу начала придумывать, как она себя разрисует, чтобы зрители похолодели от ужаса, а потом ещё долго мучились бы ночными кошмарами.

Витька Борисов был назначен на роль Синей Бороды. Здесь разногласий не возникло – он был самым высоким в группе, и в гриме, с густой тёмно-синей бородой, выглядел бы, действительно, зловеще…

Роль матери Юлии и Анны взяла на себя сама пионервожатая. Тут возражений тоже не было, так как никто особо не рвался играть старую тётку мечтающую выдать хоть какую-нибудь из своих дочерей за богатого и знатного, но весьма подозрительного типа с синей бородой.

Роль старшей сестры, Анны, досталась Вике Зайцевой из седьмого «А». На роли братьев кандидатов уже не хватало – из мальчишек в группе оставался только Димка Захаров, а согласно сказке братьев было двое. Робкая попытка пионервожатой предложить кому-нибудь из девочек загримироваться вторым братом поддержана не была.

– Будет уже несерьёзно, – сказала «Хрюшка», – Мы же не водевиль ставим.

– А пусть тогда будет один брат, – предложила Таня Савина, – А сценарий мы чуть-чуть подправим…

– А он один справится с Синей Бородой? – усомнилась Ира, – Должно же быть достоверно, а ведь Синяя Борода – грозный и сильный противник.

– Должен будет постараться, – ответила Таня, – Мы отредактируем последнюю сцену; во время боя Синяя Борода может споткнуться и упасть, и тогда Димка нанесёт смертельный удар.

– Хорошо, – согласилась Ира, – Но только упасть он должен на спину, чтобы не получилось, что брат убивает его сзади… А то как-то подло получится.

– А может, пока они будут сражаться, – подала голос Мила Гречина, – Юлия подползёт поближе (она же на полу будет лежать) и подставит Синей Бороде подножку?

– Очень хорошая идея! – подхватила Ира, – Получится, что они его как бы вместе победят.

– Ну да, – улыбнулся Витька Борисов, – А потом её сестра Анна мне ещё ведро на голову наденет – чтобы уж все поучаствовали.

– Нет, это уже будет лишнее, – махнула рукой пионервожатая, – Итак, осталась роль Юлии, а остальные девочки будут дамами на балу в первой сцене и в сцене охоты, служанками – во второй и четвёртой, а потом подружками в гостях у Юлии, когда Синяя Борода уезжает по делам…

Все выжидающе посмотрели на Иру.

– А на роль Юлии я предлагаю Милу Гречину, – сказала она.

Тане Савиной показалось, что она ослышалась. Как это – Гречину?! Трудно сказать, почему, но Таня не сомневалась, что роль Юлии достанется ей. Ведь это же она придумала почти все реплики для сценария и ту сцену с танцем, и нарисовала роскошное платье со шлейфом и со стоячим ажурным воротником… И, к тому же, у неё – красивые длинные волосы, а у Гречиной что? Даже и ухватить особенно не за что! А ведь в сказке Синяя Борода схватил жену за волосы, когда собирался отрубить ей голову!

– А почему Гречина? – растерянно спросила Таня.

– Да, правда! – воскликнула «Хрюшка», – Почему не Савина или не Митрохина? Мне, конечно, до лампочки, но просто интересно.

– Понимаете, ребята, – сказала Ира, – Просто одна из главных сцен сказки – это когда Юлия входит в комнату с убитыми жёнами…

– Ну, и? – спросила Женька Митрохина.

– Мне кажется, что у Милы лучше получится изобразить тот испуг и изумление… – не очень уверенно ответила Ира, – Мы, конечно, ещё будем репетировать… Это, возможно, ещё не окончательное решение… Вот Таня Савина, например, тоже вполне могла бы справиться с ролью.

«Да, могла бы!» – подумала Таня с трудом сдерживая слёзы, – «Потому что это – моя роль!»

Однако вслух она ничего не сказала и постаралась принять как можно более равнодушный вид.

– А почему не я? – спросила Женька Митрохина, – Я тоже хочу быть Юлией.

– Ха-ха, – не удержался Витька, – Ты такую роль в жизни не выучишь. Выйдешь, как в тот раз, со шпаргалкой на сцену…

Все, вспомнив ту историю, громко засмеялись, а Женька обиженно поджала губы.

– Ладно, – сказала пионервожатая, – Не будем ссориться и обижаться. Это же театр – роли бывают разные. Даже самую маленькую роль можно так сыграть, что зрители только её и запомнят.

Женька задумалась и согласилась.

– Значит, так, – Ира склонилась над листком бумаги и начала быстро записывать, – Мила Гречина будет Юлия, а её дублёршей (на всякий случай, если вдруг что-то случится) назначим Таню Савину. Все согласны?

Возражений не было. Таня только молча кивнула. Она всё ещё не могла поверить, что роль Юлии досталась не ей…

Проглотить обиду для Тани оказалось совсем не просто. Настроение было безнадёжно испорчено – она же так мечтала об этой роли! По дороге из школы Таня присела на скамейку во дворе – домой идти не хотелось. Мама и папа наверняка спросят, получила ли она роль Юлии, а что им ответишь? Ага, получила – роль дублёрши, блин!

Таня вздохнула. Внезапно в её голове снова прозвучали слова Иры: «…если вдруг что-то случится». А что может случиться? Милка заболеет? Так ведь она – здоровая корова: Таня даже припомнить не смогла, когда Мила в последний раз болела. «Она скорее под трамвай попадёт, чем простудится», – подумала Таня. И тут она почему-то вспомнила свою подружку Тоньку из пионерлагеря, её худую вытянутую физиономию и каштановые волосы. Они тогда летом вроде как дружили… Но почему Тонька? И почему именно сейчас? Таня задумалась – почти четыре месяца про эту Тоньку она даже не вспоминала, а тут вдруг…

Таня наморщила лоб пытаясь сосредоточиться. Тонька… Тонька… На речку бегали купаться за территорию лагеря… У Тоньки родинка на левой ноге над коленкой… Нет, всё не то!

Внезапно Таню озарило: ночь, темнота, они обе лежат на Тонькиной кровати накрывшись с головой одеялом. Все остальные девчонки в палате уже спят… Тонька шёпотом рассказывает страшную историю… Что-то про пещеру и Зелёные глаза, что-то Чёрные занавески… Про мужиков каких-то под столом… Вот оно! Тонька рассказала ей тогда про один способ… В ушах Тани снова зазвучал Тонькин шёпот: «…тогда она взяла лист бумаги и написала на нём имя его жены. Потом она пошла на кладбище, нашла свежую могилу и закопала там бумажку с именем. Прошло несколько дней, и её соперница внезапно умерла во сне: заснула вечером, а утром не проснулась… И тогда они поженились…»