На флоте бабочек не ловят. Морские рассказы

Выпили.

– No smoking! – добавил машинист Осипов и этим исчерпал свой словарный запас.

– Твою мать… и токи фуко! – изрёк электрик Хатан, у которого познания в английском были еще меньше.

За столом появились пёстрые девицы – блондинка, брюнетка и рыжая. Осипов начал объяснять рыжей устройство дейдвудной трубы. Она щурилась, как кошка и понимающе кивала. Брюнетке понравился старпом. Я оказался рядом с блондинкой. Ее звали Ирина. Она спросила:

– Как тебе Эдит Пиаф?

– Обожаю Эдит, – с чувством сказал я. – И Пиаф тоже! У меня вся каюта обклеена ихними портретами.

Ира засмеялась и согласилась посмотреть мою коллекцию. Мы ушли вместе.

10. Под колпаком КГБ

Утром мы пришвартовали пароход к угольному причалу. На пирсе уже стоял милицейский газик, возле которого курили двое: пожилой усатый майор и штатский товарищ во всём сером. Шляпа у него была тоже серая. Как только вооружили трап, они поднялись на борт, махнули перед носом вахтенного красными корочками и прошли в каюту капитана.

– Не к добру это, – уверенно сказал Будиш. – Будут разборки. Хотя вчера, в «Якоре», наши вели себя культурно. Разбили всего один графин, да и то не об чью-то голову.

– А что, твой лейтенант, – спросил я, – жениться не предлагал?

– Сволочь, – коротко заключил Будиш, – нажрался, как свинья. Правда, цветы потом принёс.

– Ага, ты уже ворчишь, как законная супруга!

– Иди ты!

По громкой связи старшего механика вызвали к капитану.

– Значит, маслопупы отличились, – сказал Будиш. – И то хорошо, что не палуба.

– Теперь разговоров хватит на неделю, кто, кого, с кем и как.

На палубу вышел озабоченный старпом:

– Лалетин не пробегал?

– Не видели, – ответил вахтенный Будиш.

– Лев Иванович, что там? – спросил я и ткнул пальцем вверх.

– Хрень какая-то с этим орденом. Лейтенанта замёл патруль – помочился на здание КГБ. Нашел место, придурок. А у него – звезда героя. Вы эту звезду в упор не видели, да?

– Само-собой, – подтвердил я.

– Ну да, – пожал плечами Будиш.

– Увидите токаря, пусть зайдет ко мне, – сказал старпом и ушел.

– Саня, это ты виноват, – сказал я. – Не надо было пускать амурные дела на самотек. Отчаявшись, твой литёха и описал управу КГБ. Конец карьеры, разжалуют в рядовые! Мог бы помочиться хотя бы на контору капитана порта, это рядом. Кстати, как его зовут?

– Юра.

– Проводил бы Юрика до гарнизона. По-человечески. Потискал бы он тебя малость, с тебя бы убыло?

– Сашок, ты губки забыл подкрасить, – сказал проходивший мимо электрик Хатан.

Будиш потянулся за свайкой и я предпочёл сбежать. Для Сани настали трудные времена. Теперь только ленивый не припомнит ему эту историю.

На столе, на бумажном конверте, в лучах утреннего солнца сияла золотая звезда героя. Это было первое, что увидел Догонашев, открыв дверь капитанской каюты. У стола сидел молодой человек в гражданском сером пиджаке. Усатый милиционер стоял в стороне и стряхивал папиросу в хрустальную пепельницу. Капитан, Виктор Артёмович Шишкин, задумчиво ходил из угла в угол.

– Старший механик, Рашид Музагитович. Фамилию вы знаете, – представил капитан старшего механика.

Озадаченный дед застыл у двери и не сводил глаз с золотой звезды

– Такие, вот, дела, награда нашла героя, – без особой радости сказал Виктор Артёмович.

Бывалый разведчик на всякий случай сказал: «Служу Советскому союзу», – и сильно смутился.

Вошла буфетчица Светлана с кофе. Она была красивая и в белоснежном фартуке.

– Меня зовут Иван Иванович, – поднял голову молодой человек в серой одежде и пригубил кофе, – Зуев Иван Иванович. Введу вас в курс дела.

Зуев деловито полистал свой блокнот:

– Вчера патруль задержал нетрезвого лейтенанта пограничных войск Юрия Валерьяновича Утехина, который в этот момент справлял нужду у фронтона здания КГБ. У лейтенанта Утехина не оказалось при себе документов и он был доставлен в городскую военную комендатуру. Лейтенант Утехин заявил, что он участник боёв на острове Даманский, где командовал полком гвардейских реактивных минометов «Катюша» и буквально вчера его наградили медалью героя Советского союза. Это событие он и отмечал в ресторане «Якорь».

– Извините, перебью, – сказал фронтовик Догонашев. – «Катюши» давно уже сняты с вооружения.

– В том-то и дело, – продолжал Зуев. – Утехин оказался на самом деле не Утехиным. И не лейтенантом. Так что тело его и дело было передано в отделение милиции соответствующего района.

Усатый майор утвердительно кивнул:

– Точно так, – и добавил, – этим лицом оказался местный таксист, Котельников. К нему, значит, это… к Котельникову, пришел его приятель, этот самый лейтенант. Переоделся в гражданку и – в самоход. Извиняюсь, в самоволку. В самовольную отлучку. Котельников решил воспользоваться его военной формой и направился в ресторан «Якорь». Остальное вы знаете.

– Ну, а я тут при чем? – совсем запутался Догонашев.

Капитан достал большую штурманскую лупу и придвинул медаль поближе к стармеху:

– Читайте. Читайте вслух, Рашид Музагитович, на обратной стороне.

Дед по птичьи склонил лысую голову, долго фокусировал лупу и, наконец, медленно, по слогам, прочел: «За отвагу на пожаре. Догонашеву Р. М. п/х Ярославль».

Вошла буфетчица Светлана. Она была красивая и в белоснежном фартуке. Света быстро и ловко украсила стол немудрёной закуской: сыр, колбаска, солёные огурчики. Капитан открыл холодильник…

Потом вызвали Лалетина. Остывший и подобревший стармех спросил только:

– Лалетин, ты скажи, на кой хрен ты задарил мою медаль этому барану?