Курс

Обмен данными с другими цивилизациями требовал и согласования временных характеристик, что уже делалось при непосредственном общении цивилизаций. Именно поэтому очередное дополнение в презентацию должно быть отправлено в ночь на 12 апреля. В тот же день, но чуть позже, должен был состояться приём ответа на запрос, отправленный ранее.

Именно всей структурой, обеспечивающей обмен данными с Сетью и первичный анализ входящей информации, и заведовал Рос Светл в течение последних 17 лет. И именно на данном посту его должен был сменить Кен Корр сегодня. Множество противоречивых чувств сменялись в голове Роса Светла. Он стоял перед живописным видом в зале управления процессами – своём кабинете – и наблюдал с высоты за морем, побережьем, жилой зоной и уносящимися в разные направления ветвями дороги. За семнадцать лет упорной работы, огромного напряжения, а главное, высшей степени увлечения неминуемо появились побочные эффекты. Прежде всего закономерная зависимость не позволяла подсознательно отключиться от тем, которыми Рос Светл практически жил все эти 17 лет. Это естественное состояние для большинства людей современной эпохи. При произнесении утверждения «жить» по любому поводу подсознательно возникает вопрос-продолжение: «чем?» «Просто жить» – состояние, не имеющее описания и аналогий в современном мире. Человек должен жить чем-то. Целями, планами, мечтами. И только получая удовлетворение от ежедневного нелёгкого труда и ощущения сделанных к своим глобальным целям шагов, человек мог перейти к другой необходимой фазе дневного цикла – отдыху. Но со временем, и тем больше, чем больше горел человек своей работой, неминуемо возникали побочные эффекты, как и от любой другой зависимости. Всё больше необходимо было сделать за день, чтобы получить то самое удовлетворение, позволяющее получить столь необходимый отдых. Все попытки получить полноценный отдых и отключиться от творческой работы, хотя бы временно, были всё менее удачны, а реалии прочей действительности стали восприниматься менее адекватно. Это была известная с давних времён проблема, когда в результате такого труда начали появляться признаки своеобразной мании – трудоголизма. Другими словами, Росу уже всё труднее было сдерживать поселившееся в подсознании убеждение в том, что «весь мир вертится вокруг темы его работы». Хотя разум чётко понимал проблему и был над ней, в целом это оказывало очень плохое влияние на психику и в случае непринятия мер со временем могло сильно её разрушить. Традиционный выход из данной ситуации заключался в смене рода деятельности и жизненных приоритетов.

Несколько месяцев назад Рос Светл добровольно прошёл тестирование и начал принимать участие в исследовательском проекте Института Хронологии, осуществляя погружения в очень дальние реинкарнации «от первого лица». Первое время эта старая методика «клин клином» давала результаты. Рос Светл мог днями находиться под впечатлениями от погружений, но потом бросался в любимую работу с новым рвением. И наступил момент, когда курирующая ситуацию психолог Лона Роун выдала ему конкретное предписание о временной или полной смене сферы деятельности. С одной стороны, никто, кроме Роса Светла, не смог бы в короткий срок вникнуть в его работу и делать её с той же эффективностью, но приоритеты психического и вытекающего из него физического здоровья были выше. Уже давно была договорённость с Мирой Крим о том, что он примет участие в её археологической экспедиции. И вот настал тот день, когда грустных ноток в настроении избежать было нереально.

Противоположная экрану стена бесшумно отошла в сторону, и в помещение вошёл фактически новый руководитель «внешними станциями Сети». Сильная тренированная фигура, прямой открытый взгляд с искорками некой решимости. Широкими уверенными шагами Кен Корр подошёл и в не совсем традиционной манере пожал руку Роса Светла обеими своими руками. Светл оценил знак уважения и последовал примеру.

– Мне кажется, – сказал Кен Корр, – что сегодня произойдёт нечто важное.

– Важное произойдёт для нас обоих, несомненно. Я с грустью, но передам вам свой пост, вы же получите возможность попробовать новое дело, которое вполне заслуживает стать любимым и стереть грань между работой, творчеством и любимым занятием, объединив всё в одно целое.

– Да, да! Я надеюсь на это, но должно быть что-то ещё сегодня, важное не только для нас с вами. Я изучил график мероприятий на сегодня и все предоставленные мне давно материалы, но, как говорили древние, «одно дело услышать, но совсем другое – увидеть». И пока что не могу предположить, что именно меня так настораживает.

– Да, мы практически только контролируем весь процесс, который происходит полностью автоматически.

Рос Светл подошёл к стене-монитору и перенёс график событий на свободное место, увеличив его.

– Итак, в два часа ночи по местному времени и в 9 по Тибетскому мы загружаем пакет данных с вариантом нашей презентации на ближайший портал Сети, который находится на расстоянии 7,23 световых суток от нас в созвездии Орла.

Ещё одна вкладка с фрагментом карты неба была перенесена Росом на свободную часть стены и увеличена.

– Фактически это вариант презентации для группы цивилизаций, которые находятся на очень близком нашему уровне развития. По совместной договорённости четырёх планет мы хотим произвести сначала общее сравнение наших кратких историй, а после этого по запросам предоставлять более детальные данные о тех или иных событиях. Цель исследований вы, конечно же, поняли.

– Поиск общих закономерностей в прошлом как статистических данных с целью вероятностного прогнозирования будущих ситуаций?

– В целом да. Ну и сам по себе огромный интерес к похожим историям. Я считаю, что не менее важным может быть и возможный обмен опытом, насколько возможна приемлемость. Может быть, даже и культурой. Кто знает, что мы можем увидеть? Хотя столь близкая физиологическая схожесть маловероятна.

Рос Светл взял график со стены на планшет, жестом пригласил Кена Корра к столу. Расположившись в кресле, он перенёс материалы с планшета на стол.

– Хоть я и не претендую на абсолютное авторство в этой идее, но посвятил её реализации очень много усилий. Я и коллектив, который возглавлять теперь придётся вам, проанализировали множество цивилизаций Сети, объединили их в группы по физиологической схожести и выделили наиболее близкую к нам группу, чуть отдалённую, и так далее. Вы знаете, что презентации могут иметь адресный маркер с рекомендациями конкретным получателям. Пока мы приготовили информацию только для этой первой близкой нам группе. Но мы также работаем над более сложными презентациями для групп цивилизаций, которым будут абсолютно непонятны те эмоциональные составляющие, которые присутствуют в сегодняшней презентации.

– За неимением возможности спрогнозировать эффект от восприятия таковые презентации, полагаю, фактически содержат только «сухие» данные?

– Да, пока именно так. Но даже при этом мы не уверены, что вся наша информация может быть воспринята адекватно. Это очень нелёгкий труд, я очень надеюсь, что вы продолжите его с увлечением не менее моего.

Стена вновь отошла в сторону, и в зал вошла Мира Крим. Оба заведующих встали и застыли в улыбке приветствия, получая в ответ возбуждённое сияние глаз с примесью волнения, ни капли не умалявшего ударную порцию обаяния, исходящего от Миры. Сегодня она была одета не менее изысканно и выглядела столь же обворожительно, как и в записи презентации, законченной несколькими днями до этого. Рос Светл уловил степень растерянности, в которой оказался новый руководитель станциями Сети, и поспешил представить Миру, дабы не затягивать неловкую ситуацию.

– Выглядит так, Кен, что вы тщательно пытаетесь вспомнить слова комплементов, потерявшие актуальность уже давно. Не утруждайтесь, Мира умеет удивить, и мне кажется, что и представители других цивилизаций, как это и немало предсказуемо, должны поддаться воздействию красоты Миры, как представительницы Земли.

– Да, – спохватился Кен Корр, – именно об этом и были мои мысли. Я специально не смотрел презентацию и запланировал посмотреть её именно здесь с вами после передачи и в процессе ожидания приёма.

Стена у входа вновь бесшумно отодвинулась, и в зал вошёл Чест Орен – заведующий информационными системами управления внешними станциями и заместитель Роса Светла.

– Чест Орен, – представил вошедшего Рос Светл, – мой заместитель и командующий всей информационно-вычислительной мощью нашей структуры.

Мира и Чест присоединились к компании за столом. Все расположились в удобных креслах, а Рос Светл жестом взял со стены вид звёздного неба, перенёс на планшет с голографическим монитором и оттуда – на огромную панорамную стену перед столом.

В углу экрана появилось изображение помощника заведующего станциями. Поприветствовав находящихся в зале, помощник подтвердил готовность всех систем и персонала к отработке этапов графика и исчез.

– Сейчас идёт опрос энергосистем о готовности. Мои комментарии, Кен, больше для Миры, уверен, что вы изучили все материалы заранее, и если остались вопросы, у нас есть время на них и на любые дискуссии.

– Да, и, естественно, наблюдение самого процесса всегда отличается от представляемого при изучении материалов. Я рад любым вашим комментариям, Рос.

– До настоящего времени было нецелесообразно создавать энергетические установки мощности, требуемой для передачи пакетов в портал, на орбите или на Луне, потому как они бы простаивали большую часть времени. Поэтому всё ещё более эффективно потратить дополнительную энергию на прохождение атмосферы. Проблема ещё в том, что для принятия порталом сигнала он должен быть сфокусирован в пределах небольшого угла и его мощность должна быть в определённом диапазоне. Оба эти показателя анализируются порталом, и не удовлетворяющие диапазону значений сигналы отсеиваются.

– И я понимаю, что передающая установка находится рядом с Тибетской обсерваторией?

– Да, её расположение очень удачно для нас, поскольку она высокогорная и портал находится почти в зените.

Рос Светл переключил панорамный экран на вид Тибетской обсерватории, где солнце уже взошло и горы застыли в торжественном сиянии. Изображение было не голографическим, но объёмным и настолько реальным, что, казалось, частично передавало ни с чем не сравнимое ощущение этого особого мира, способного оторвать от повседневности и тяжести проблем самого упорного пессимиста. Название этого мира говорило само за себя, и само его произнесение приводило в трепет душу, единожды его посетившую, – «Горы». Во все века это был иной мир. Всё тот же земной, но уже очищенный от мелочных забот и тревог, где и звуки, и воздух становились тише и прозрачнее, и, казалось, сама Земля начинала говорить шепотом, дабы не спугнуть возникающее глубоко в душе ощущение приближения к мечте, чему-то абсолютно светлому, куда мы все стремимся и в конце концов должны попасть в результате всех наших упорных земных трудов и стремлений. И это ощущение было повсеместно. Оно ощущалось и в относительно невысоких Пиренеях – рае для обретающих крылья, становясь на горные лыжи. Оно есть даже у древнейшего Иерихона на Горе Искушения, и, наверное, помогало ещё Христу устоять. И, конечно же, оно было здесь – в Тибете. И здесь оно завораживало как нигде. Рос Светл ощутил сожаление от того, что при всех современных технологиях передать атмосферу гор не имелось возможности. По крайней мере в зал Средиземноморской обсерватории, где в этом не было особого смысла.

До передачи было ещё несколько минут, и Рос Светл вновь переключил обзор на панораму звёздного неба.

– Изначально запрос на презентацию в таком виде мы получили от одной из планет группы цивилизаций, выделением их в которую мы занимались несколько лет. Они, также как мы, жаждут получения любой информации от собратьев по разуму. Наша презентация им, как и всем во Вселенной, будет доступна через семь с небольшим дней плюс время прохождения от ближайшего к ним портала Сети.

Первый пункт графика на экране стола замигал, и слева побежала лента журнала событий, фиксирующая отчёты о выходе энергосистемы на требуемую мощность и готовности при необходимости взять энергию из сети. Рос Светл вновь переключил вид на Тибетскую обсерваторию. Кольцо гигантских антенн, уже сфокусированное на нужных координатах, незримо сопровождало портал. На несколько секунд в панораме появились лёгкие помехи, и, казалось, вокруг антенн появилась пыль. Пакет информации ушёл на портал по СВЧ-каналу.

– Теперь 37 минут ожидания приёма ответа на запрос в Сеть, отправленный нами месяц назад. Персоналу понадобится минут 15 на первичный анализ и отсечение явного мусора. На эти приблизительно 50 минут по просьбе Миры мы запланировали просмотр отправленной презентации. Она будет открыта всем только завтра. По старой традиции мы не открываем всеобщий доступ к информации до важного события, для которого она предназначена.

Полная темнота на экране и в помещении стала рассеиваться. Знакомая всем землянам золотая заря плавно проявилась и открыла вид на земное чудо – Средиземное море перед рассветом с высоты смотровой площадки, на которой, повернувшись в сторону первых проблесков лучей восходящего солнца, стояли, взявшись за руки, парень с девушкой. На их лицах светились улыбки, и всем своим видом они выражали счастье от предчувствия нового великого дня на столь любимой планете, готовность идти вперёд по хоть и не лёгкой, но захватывающе радостной дороге к ещё более светлому будущему человечества.

Быстрая, но не напрягающая и очень приятная музыка вступила в эту завораживающую композицию с явным намерением помочь с передачей вдохновения новой жизни зрителям. Парень с девушкой повернулись к экрану и грациозно помахали руками в приветствие. Вид стал медленно отдаляться, и когда горизонт отчётливо принял форму полукруга, на экране плавно проявилось радостное и открытое лицо Миры Крим и осталось полупрозрачным. Казалось, в этот момент Мира ассоциировалась с представлением о родной планете как о живом существе – хранителе огромных запасов мудрости, заботы и счастья, щедро делящимся ими со своими детьми.

«Приветствую вас, далёкие братья по разуму!» – мелодичным и столь приятным для человеческого восприятия голосом произнесла Мира.

«Как жаль! – подумал Рос Светл. – Представителям далеко не всех цивилизаций дано было ощутить силу и красоту сопровождающей презентацию музыки и голоса Миры. Со многими цивилизациями даже не был согласован протокол трансформации колебаний атмосферы в нашем слуховом диапазоне в какие-либо иные форматы информации». Всем же цивилизациям был доступен текст субтитров на языке Сети, качественный перевод на который с передачей хоть части эмоциональной составляющей был очень большой проблемой, над которой много лет трудились люди уже далеко не из коллектива, которым заведовал Рос Светл. Хотя и коллектив исследователей структуры управления внешними станциями сделал огромный вклад во все сферы и технологии общения через Сеть. «Как много у нас ещё осталось открытых вопросов и тем, которыми я горел все эти годы!» – вновь с грустью подумал Светл.

Вид на Землю стал отдаляться быстрее, облетая планету по траектории бумеранга. В обзоре появилось Солнце и опять исчезло, и зрители увидели Землю уже не такой красивой, а с более серыми с красноватым оттенками. Внизу экрана слева появилось маленькое изображение Галактики Млечный Путь с наложенным сверху циферблатом и отрицательной цифрой на языке Сети сбоку, отображающей галактическое время. В правом нижнем углу появилась маленькая упрощённая схема Солнечной системы со вращающейся вокруг Солнца Землёй и отрицательная цифра на языке Сети, отражающая годы изначально в миллионах. Лицо Миры исчезло, а музыка сменилась на медленную и тревожную, которая сильно напоминала Росу Светлу «Адажио для строк», услышанное в одном из погружений. Фокус вновь приблизился к Земле, и начался её облёт. Отсчёт времени побежал сокращаться от 4-х миллиардов земных лет и 18-и галактических.

Первобытный океан на недавно остывшей мантии в свете ядовитой атмосферы занял нижнюю половину экрана. В верхней половине побежали сменяться образы первых одноклеточных. Человеческому глазу было трудно сосредоточиться на одном из них, так как они сменялись очень быстро. Но на самом деле данные передавались в хорошем разрешении, и при покадровой обработке была возможность детально изучить каждый экземпляр.

Эоны Криптозоя пробегали довольно быстро. Формы вверху экрана заметно усложнялись и перешли из прокариотов Эоархея в строматолиты Мезоархея. Стали проявляться первые островки суши. Музыка стала веселее и оптимистичнее. Суши становилось всё больше, океан и атмосфера – всё светлее, и с достижением отметки в минус 2,5 миллиарда лет всё предвещало скорую «кислородную катастрофу» и начало Протерозойского эона. Промелькнувшие вверху экрана первые грибки и губки стали сменяться первыми аэробными формами. Быстро промелькнуло наступившее в результате парникового эффекта оледенение. Вновь проскочили некоторые более сложные анаэробные сприггины и другие обитатели океана. Потом появились первые цианобактерии. Из островков суши сформировался первобытный континент, и всё резко засияло, ознаменовав наконец свершения «кислородной катастрофы». Промелькнули первые примитивные формы жизни доледникового периода. И с приближением к отметке минус 900 миллионов всё стало белеть и покрываться льдом, который вскоре дошёл и до экватора. Всё оставалось белым до 600 миллионов лет и после этого начало таять и возвращаться к привычному виду воды и суши. И вскоре наступил Палеозой. Первые примитивные животные с твёрдым наружным скелетом стали появляться в верхней части экрана.

Вид на Землю вновь отдалился, и фокус во второй раз пошёл по траектории бумеранга. Вдруг сбоку экрана появился чуть наклоненный световой столб и стал двигаться по экрану. В момент прохождения Земли через этот столб произошла вспышка, символически показывающая первый эволюционный скачок, или обновление программы эволюции, названный «Кембрийским взрывом». Фокус вновь приблизился к Земле, и облёт продолжился, как и прежде. Только вот формы живой жизни были уже гораздо сложнее. Отметка времени прошла минус пятьсот миллионов лет, и в верхней части экрана появлялось гораздо большее многообразие членистоногих, иглокожих, моллюсков и, наконец, хайкоуихтис с глазами, скелетом и мозгом. Далее стали появляться и первые обитатели суши – лишайники. И вперемешку с примитивными прототипами растительного мира стали появляться и представители животного. Куксонии шли вперемешку с членистоногими и кораллами.

Отметка прошла минус четыреста миллионов. Вверху экрана жизнь усложнялась и на суше, и в море. Папоротники сочетались с первыми амфибиями, ставшими выходить на сушу. Всё сложнее становились обитатели морей. Суша стала заметнее и красивее с первыми лесами Девонского периода. А морские обитатели уже стали большей частью рыбами и даже огромными хищниками типа плакодерма и динихтиса, достигавших в длину 8–10 метров.

Минус триста миллионов лет. На суше уже огромные леса с некоторыми представителями высотой до 35 метров, но ещё не такие красивые, как в последние эпохи. И стали появляться первые обитатели воздушной среды. Громадные стрекозы каменноугольного периода. Амфибии превращались в рептилий и уже могли откладывать яйца. Но очень жаркий и влажный климат вёл к новому ледниковому периоду. Ледники стали приближаться к экватору, и жизнь на Земле замерла в ожидании Пермского периода.

Минус 280 миллионов лет. Ледники отошли, но на месте болот были уже пустыни. Амфибии вымерли, и их место повсеместно заняли рептилии, увеличиваясь в размерах и принимая угрожающий вид. И вот среди огромного множества видов рептилий стали появляться необычные – теплокровные, и казалось, что первые представители млекопитающих начали делать первые попытки завоевать «место под солнцем».

Фокус вновь удалился от Земли, и начался очередной облёт по траектории бумеранга. Земля прошла через очередной световой луч, и произошла новая вспышка – символическое обновление программы эволюции. А вслед за ней огромный метеорит врезался в Землю. Земля стала тёмной. В верхней части экрана очень быстро промелькнули тысячи слайдов с живыми существами перечёркнутые красным крестом. Это было «пермское вымирание» 250 миллионов лет назад. Постепенно пыль рассеялась, фокус вновь приблизился к Земле, и начался облёт огромного океана, единого материка Пангея и выживших существ, перебравшихся в Мезозойскую эру.

Климат стал более жарким и сухим, и настала эра динозавров. Множество их видов, поначалу небольших, проскальзывало в верхней части экрана. Отдельная группа их дала начало полноценным млекопитающим. Растительный мир также сильно изменился. Это уже были более привычные нам леса, хотя преимущественно хвойные и папоротники.

Минус 210 миллионов лет. Фокус вновь отдалился от Земли на несколько секунд, и за это время единая Пангея распалась на несколько материков, ознаменовав новое массовое вымирание видов в конце Триасового периода. Настал Юрский период. Климат жаркий и влажный. Материки продолжают расходиться. Появляются первые муссоны и реки. Динозавры быстро вырастают в размерах и становятся такими, какими мы их сейчас обычно представляем. Настоящие гиганты наполнили и сушу, и моря.

Минус 150 миллионов лет – начало Мелового периода. Суша расцвела цветами, вытеснившими во многих местах хвойные и папоротники. На разделённых континентах стали появляться собственные виды животных. Вверху экрана появлялись хорошо узнаваемые образы зауроподов, тираннозавров, цератопсов… Первые млекопитающие ещё не играли заметной роли в жизни планеты, но их численность увеличивалась. В океане постепенно происходили изменения. Ихтиозавры и плиозавры уступали место мозазаврам. Появились и росли в размерах крылатые ящеры и первые примитивные птицы.