В поисках себя

– О-о. Соболезную твоей утрате, Кирит. Но почему не убили тебя?

– Не могу сказать. Когда я увидел гибель родных, то сам с вилами бросился на негодяев. Но что я, двенадцатилетний мальчишка, мог сделать? Меня оглушили. А когда я очнулся, то уже был в цепях, среди других пленников, которых везли на юг. До сих пор не могу найти ответ на вопрос, почему меня не зарезали также, как беззащитных маму и девочек.

Кирит замолчал. Господин Офиниус не торопил его с продолжением.

– В Кивале я пробыл недолго, – наконец заговорил Кирит, – Примерно три месяца. Один раз попытался сбежать. Но меня поймали и наказали. Сломали нос, выбили зубы. Затем перепродали в другое южное государство.

– В Талесс?

– В Талесс. В Талессе я пробыл около трех лет. Работал на хлопковых плантациях. Условия жизни там были тяжелые. Постоянное недоедание, изнурительный труд, абсолютное бесправие. Впрочем, о каких правах у раба я могу рассуждать?

– Я удивлен, что ты вообще имеешь склонность к здравым рассуждениям, – заметил господин Офиниус, – И мысли свои излагаешь неплохо. Скажу прямо, что буду просто поражен, если ты подтвердишь мою догадку о твоей грамотности. Кирит, скажи прямо. Ты умеешь читать, писать?

– Да, господин Офиниус. Умею.

Господин Офиниус и Терсий одновременно удивленно подняли брови.

– Вот это да, – тихо присвистнул Терсий, – Неожиданно.

– Хорошо, – справился с удивлением маг, – До этого мы еще дойдем. Продолжай, Кирит, по порядку.

– Значит, в Талессе я пробыл три года. Трижды пытался бежать. Хотя, если подумать, куда бы я смог деться? Но тогда мне казалось невыносимой сама мысль, что я нахожусь в рабстве. Мне хотелось вернуться на родину. А еще я мечтал повзрослеть, стать сильным, найти тех, кто расправился с моими родными и всех их убить.

– Мысли о чужой смерти не самое лучшее, что может родиться в голове благородного, достойного человека, – назидательно изрек господин Офиниус, – Но я могу тебя понять. И ни в коем случае не осуждаю за эти помыслы. Продолжай, Кирит.

– Каждый мой побег заканчивался тем, что меня ловили, били до полусмерти, а затем, когда я более-менее восстанавливал свои силы, заставляли работать в еще более тяжелых условиях. Наконец, моему хозяину, видимо, надоело следить за неугомонным рабом, ищущем пути освобождения из-под его «опеки», и он решил продать меня другому рабовладельцу. Но, признаться, господин Офиниус, – Кирит невесело усмехнулся, – неделя перед моей перепродажей стала самой замечательной, самой лучшей неделей за те три года, что я пробыл в Талессе.

– Это как? – не понял Терсий.

– В эту неделю меня полностью освободили от изнурительного труда. Хорошо (относительно, конечно) стали кормить. Позволили одеваться в чистую одежду. Но только для того, чтобы придать мне надлежащий товарный вид. Кто же захочет купить потрепанный товар?

– Ну да, ну да, – согласился господин Офиниус, – И где же ты оказался потом?

– Не поверите, господин Офиниус.

– Почему же не поверю? Поверю.

– В Нитере, господин Офиниус, – сказал Кирит, посмотрев на реакцию своих собеседников. Оба действительно были сильно удивлены.

– Нитер, – пробормотал господин Офиниус, – Это же на краю земли!

– Да, господин Офиниус, – подтвердил Кирит.

– Получается, что тебя провезли… – господин Офиниус мысленно стал подсчитывать количество стран, через которые пришлось проехать Кириту до его нового места назначения, – Да. Точно. От Талесса до… Да. Нечистый! – громко воскликнул изумленный маг, – Простите меня, боги, за упоминание имени недостойного вслух. Тебя провезли через восемь государств! Да еще пришлось пересечь Оранжевое море.

– Все верно, господин Офиниус, – Кирит согласно кивнул головой.

– Да, братец, поколесил ты по свету, поколесил, – Терсий покачал головой.

– Что дальше? – успокоился господин Офиниус.

– Дальше? – переспросил Кирит, – В Нитере я прожил семь лет. Там я и научился грамоте.

– Вот. Если можно, поподробнее об этом, – попросил господин Офиниус.

– Подробнее? Хорошо, – Кирит набрал полную грудь воздуха и шумно выдохнул, – В Нитере я начал с того, что работал в шахте. Добывал медную руду для своего хозяина. Однажды я заболел.

– Постой, – остановил Кирита господин Офиниус, – Вчера на торговой площади мне говорили, что твоей отличительной особенностью является то, что ты никогда ничем не болел. Что? Твой последний хозяин чего-то не знал о твоей прошлой судьбе? Или как?

– Нет, господин Офиниус. Он говорил правду.

– Тогда я не понимаю твое вот это «я заболел».

– Я, вероятно, неправильно выразился, господин Офиниус, – стал объяснять Кирит.

– А как тогда правильно?

– Да. Это правда. Не помню, чтобы когда-нибудь чем-то болел. Меня почему-то не берут разные хвори и заразные заболевания. А про тот случай я имел в виду, что получил небольшое увечье. Тогда мне уже исполнилось восемнадцать лет. В шахте случился обвал. Многих рабов, и меня в том числе, завалило породой. Когда через день нас откопали, многие были раздавлены или задушены нехваткой воздуха под завалом. Оставшиеся в живых получили различные травмы: переломы, вывихи конечностей и прочее. У меня была сломана левая нога. Поэтому на какое-то время, пока кость не срастется, меня решили освободить от работы в шахте. Но и тогда я не оставался без дел. Поставив меня на костыли, хозяин распорядился, чтобы я помогал слуге-пастуху следить за его стадом коров. Казалось бы, какая от хромоногого могла быть польза в этом деле? Но, на удивление, животные меня всегда слушались.

Офиниус с Терсием переглянулись, словно бы одновременно что-то вспомнили. Кирит не обратил внимание на их перегляды.

– Мне и бегать за стадом особой нужды не было. Не знаю почему, но достаточно было указать рукой, куда коровам следовало идти, как они шли в нужном направлении. И никогда не убегали далеко от меня.

– Интересно, – промолвил господин Офиниус.

– Да, интересно, – сказал Терсий.

– Да, – Кирит подтвердил общую заинтересованность, – Через четыре дня слуга-пастух рассказывал всем про мое умение ладить с животными. Этим заинтересовалась дочь хозяина. Она решила лично посмотреть на то, как животные слушаются моих приказов, и в сопровождении своих служанок посетила место выпаса. А, надо сказать, поле, на котором паслись коровы, находилось неподалеку от дикого леса.

– В тех местах, о которых ты нам рассказываешь, дикие леса называются джунглями, – сделал замечание Офиниус.

– Как скажете, господин Офиниус. Ва виднее. Так вот, – не смутился Кирит. На удивление, он достаточно быстро стал осваиваться с ролью вольного человека, – Она и пробыла то на поле совсем недолго. Внезапно из леса, то есть из джунглей, – поправил себя Кирит к нескрываемому удовольствию господина Офиниуса, – выскочил дикий зверь. Это была большая пятнистая кошка.

– Леопард, – понял Терсий.

– Да, так их называли местные жители. Этот леопард набросился со спины на одну из служанок дочери моего хозяина и перекусил ей шейные позвонки. Несчастная девушка умерла, даже не успев вскрикнуть. После этого зверь набросился на госпожу. Повалил на землю, собираясь разорвать своими стальными когтями ее грудь. Признаться, я сильно испугался. Но, то ли от сильного испуга, то ли еще почему-то, я не постарался убежать прочь от опасности, а закричал на леопарда и поскакал на одной ноге в его сторону. Костыли я держал в руках, собираясь бить ими зверя. Не могу этого объяснить, но дикая кошка остановилась, оставив госпожу в покое, припала к земле, оглядываясь на меня и ощеряясь в оскале. Но этот леопард больше не сдвинулся с места, пока я не допрыгал до него. Вспоминая тот случай, могу сказать, что было похоже, будто зверь застыл в нежеланном для себя положении, не смея ослушаться моего приказа остановиться. Он, словно бы, полностью подчинился мне. Обратив на это внимание, я уже не смог ударить его костылем. Просто упал на колени, схватил его за шиворот и оттащил от госпожи в сторону. Затем закричал ему, чтобы тот убирался прочь. Зверь, не оглядываясь, пождав хвост, убежал в лес. В джунгли. Вот и все.

– Это все? – в очередной раз удивился господин Офиниус, – Это, конечно, очень интересно. И мы вернемся к этому несколько позже. Но ты так и не рассказал, откуда знаком с грамотой.

– Ах да, – вспомнил Кирит, – Собственно, этот случай и привел меня к тому, что я обучился грамоте.

– Позволь, я угадаю, – попросил господин Офиниус, – Дочь хозяина в благодарность за свое спасение занялась твоим образованием?

– Именно так, господин Офиниус. Если вкратце, то весь следующий месяц она ежедневно давала мне уроки по грамматике. Хозяину это не нравилось. Ему не были нужны умеющие читать и писать рабы. Но он не мог отказать дочери в желании выразить таким вот образом, как вы, господин Офиниус только что сказали, благодарность за свое спасение. Когда я отставил костыли прочь, меня вернули в шахты. Но вечерами после работы, когда у меня еще оставались силы, я много читал из того, чем меня снабжала молодая госпожа.

– И чем же, поинтересуюсь, она тебя снабжала?

– Разным. В основном, это были сказки или любовные истории. Но мне больше нравились книги, написанные путешественниками. В них описывались разные страны, обычаи разных народов.