Сталинград. Том третий. Над нами мессеры кружили

– Надеюсь, ты понял меня, Луи? И не разочаруешь моих парней?

– Всё что в моих силах, герр полковник. Я тотчас же готов подписать.любые бумаги.

От штандартенфюрера не ускользнул лихорадочный блеск в агатовых глазах мэра.

– Дыши глубже, Луи, не то задохнёшься от радости, так и быть…я забуду твоё упрямство и несговорчивость. К делу, месье де Лоран, – фон Дитц хлопнул его, как коня, по холке и тихо, глядя в глаза добавил:

– Но помни, говнюк, ни жалоб, ни писем, ни звонков в канцелярию гауляйтера Коха…У меня длинные руки, и я достану тебя хоть в аду.

Глава 6

Естественно, стороннему человеку, будь он даже боевой офицер, не просто завоевать авторитет в только, что сформированном, ещё пахнущем свежими ремнями и ваксой подразделении. Завоевать доверие и того сложнее. Но после той достославной истории с мэром заштатного Плоэрмеля в Бретани, уважение у танкистов к своему командиру утроилось.

Миру давно известно: слово-серебро, поступок-золото. На войне, в экстремальных условиях, это суждение из постулата окончательно переходит в аксиому, т.е. в самоочевидную истину, не требующую доказательств.

Что ж, полковник фон Дитц и впрямь доказал свои командирские качества, сделал для своих бойцов невозможное. Теперь они прибывали в замке Griffon, как у Христа за пазухой. И, не смотря на крутой нрав командира и жестокую дисциплину, которую с первого дня завёл в своём «зверинце» фон Дитц, в общем и целом всё шло гладко. Даже до их отправки в Россию, где они должны были получить настоящее боевое крещение и на своей шкуре узнать «почём фунт лиха», Отто крепко сдружился с этими ребятами. И, право, казалось, будто всегда был с ними.

Однако, помимо напряжённых тактических учений, ежедневной огневой подготовки и практических занятий водителей-механиков в ремонтных цехах, неотъемлемой частью их нахождения во Франции, конечно же, было и красное вино, к которому все они пристрастились, особенно австрийцы. Не было вечера, когда бы дежурному по казармам не приходилось вскакивать с постели и укладывать подгулявших австрийцев.

Дежурный обычно не имел возможности вырубить свет, поскольку более половины батальона составляли военнослужащие унтер-офицерского состава, которые выполняли обязанности водителей, наводчиков и командиров экипажей. Заместителю фон Дитца, майору Ульриху Зассу, – почти всегда самому приходилось объявлять отбой. Но обычно это не происходило до тех пор, покуда он сам не осушал предложенную ему кружку вина и не прослушивал венской песни. На донесения майора Засса, барон сухо отвечал:

– Простим им эту слабость, Ульрих. Впереди смерть. Кто из них вернётся домой?..

На эти поздние посиделки за бутылкой вина, барон смотрел сквозь пальцы. Боевая практика в песках Северной Африки показала: солдаты Вермахта дрались отчаянней, если накануне командир дозволял им опрокинуть за свою грешную душу и за здоровье родных стаканчик другой вина. Зато барон не давал послабки ни себе, ни кому другому, что касалось обязательной муштры и построений. Его парни не изображали «лишь бы, лишь бы» движение, когда появлялось начальство, но исполняли все действия и приказы, как заведённые. Что же касается остального, молодой барон, как и его батальон, был счастлив возможности насладиться последними, мирными днями перед отправкой в варварскую Россию.

Как только ударно-штурмовой танковый батальон был полностью укомплектован техникой и людьми, были сформированы и команды по транспортировке «тигров» на Восточный фронт.

Одна из таких команд была вверена Отто, поэтому пришлось ещё на несколько дней задержаться в Париже. Великий, окутанный легендами и былой славой Наполеона Бонапарта, город, равно и его жители весьма интересовали фон Дитца, хотя трудно было поддерживать с ними разговор. Тем неменее он был искренне удивлён, как вели себя Парижане. Видит Бог, они проиграли войну, но ни слова не было сказано в упрёк их солдатам! Надо отдать должное: они также воздерживались от всякой критики и в адрес оккупантов. Возможно, потому, что город был набит, как бочка сельдью, агентами и спецслужбами гестапо и СД. Офицеры в пивных и бистро говорили, что шеф внешней разведки СД бригаденфюрер СС Вальтер Шеленберг и шеф гестапо группенфюрер СС Генрих Мюллер частые гости на Елисейский полях. Возможно, поэтому…Но Отто больше склонялся к другому: просто постоянно чернить собственное имя, в мире характерно двум нациям – русским и немцам.

Между тем, германские оккупационные войска в Париже вели себя так, будто Вторая мировая война уже кончилась и выиграна. Это праздное поведение поражало и бесило Отто одновременно. Уж кто-кто, а он никогда не забывал, что через несколько недель он снова будет завязан в ней с русскими по самые ноздри.

И ещё, чёрт возьми, в одном он был абсолютно уверен. Все последние годы, он, как будто, заворожённый следовал по зову самой Смерти…А она безносая сука, как известно, никогда ничего не обещает зря.

* * *

…И вот теперь он был на Восточном фронте, и готовился вместе с другими частями выдвинуться к Сталинграду.

«Ну…и кто же из нас теперь прав? – он мысленно обратился к покойному отцу. – Ты или я? «Сумасшедший», по твоим словам, фюрер – завоевал всю Европу. Мы почти дошли до Москвы…Теперь наши доблестные войска сосредоточены в бассейне Дона и Волги…Ещё один, последний рывок и мы, будь я проклят, сломаем хребет Советам. – Он с хищной усмешкой посмотрел в чёрную глубину мерцавшего кофе. – И какая, в конце концов, разница кому поклоняется наш фюрер Дьяволу или Богу? Коммунисты, с которыми мы воюем уже второй год, вообще, отвергли и Бога, и Дьявола. Они покланяются лишь своему усатому людоеду Сталину, ну так, что с того?…Прав тот за кем победа, отец. «А победа, всегда на стороне сильнейшего», как писал твой любимый Ницше».

– Нет, что ни говори…А философия нацизма, фашистская идеология – вот лавровый, золотой венец и триумфальный штандарт Германии! Две тысячи залпов чертей, как жаль, что ты не видишь наших грандиозных успехов, отец. Поколение восемнадцатилетних – девятнадцатилетних немцев, которые идут следом за нами и о коих всегда болело твоё благородное сердце, уже взросло на победных маршах Германии. Скоро весь мир падёт к нашим ногам! Твои опасения были напрасны…Прагматичные теории «Майн кампф» оказались: не только универсальны и патриотичны, не только утешительны, но и спасительны в трагический час для германской нации. Я потрясён каким простым, чистым и прозрачным стал наш мир при фюрере. Видит Бог! Нордическая раса, чьим знаменосцем являемся мы – немцы, творит всё прекрасное и ценное! А подлый, скользкий как жаба, хитроумный жид, который во все века олицетворял порок – зло и был ножом в спине Германии, наконец-то наказан и предан очистительному огню.

* * *

Ещё в феврале 1933 года, главное управление прессы и пропаганды Немецкого студенческого союза в Берлине – сообщило, что с 12 марта по 10 мая пройдёт всегерманский «культпоход», точнее, «просветительский поход» против не арийского духа». Далее следовал текст, который воодушевил не только студентов, но и другие слои граждан. Отто помнил его почти наизусть и даже теперь, по прошествии лет, мог воспроизвести его едва ли не по всем пунктам:

«Еврейский дух, зловонно проявляющий себя во всей необузданности в мировом натравливании всех против вся и нашедший своё выражение также в немецких писаниях, должен быть искоренён, равно как и вообще гнилой либерализм. Немецкие студенты не хотят оставаться на почве бесплотного протеста, они жаждут чётких, действенных мер для образумления и создания подлинно народных ценностей. Это выражено в 12 тезисах немецкого студенчества, которые с 13 апреля будут публично и недвусмысленно провозглашены:

Язык и письменность коренятся в народе. Немецкий народ несёт ответственность за то, что бы его язык и его письменность оставались бы чистым и нефальсифицированным выражением его народности.

Сейчас разверзлась бездонная пропасть между написанным и немецкой народностью. Это расстояние – величайший позор.

Чистота языка и написанного зависит исключительно от тебя! Твой родной народ передал тебе язык для сохранения.

Наш опаснейший враг – жид и тот, кто у него в кабале.

Еврей может думать только по-еврейски. Если он пишет по-немецки, он лжёт. Но и немец, который пишет по-немецки, а думает не по-немецки, – предатель. Студент, которой пишет по-немецки, а думает не по-немецки, кроме того, бездумен и не знает своей задачи.

Мы хотим раз и навсегда искоренить ложь, заклеймить предательство; мы желаем создать для студенчества вместо очагов безумия и лжи, очаги дисциплины и достойного патриотического воспитания.

Мы хотим обращаться с евреем как с чужим, а нашу народность брать всерьёз. Потому мы решительно требуем от цензуры: Еврейские произведения выходят только на еврейском языке. Если они выходят на немецком языке, их следует рассматривать исключительно, как переводы. Строжайше запрещено употреблять готический шрифт. Готический шрифт только для немцев. Негерманский дух должен быть под корень вычищен из немецкой книжной и прочей печатной продукции.

Мы требуем от немецкого студенчества показать волю и способность для самостоятельного осознания и решения.

Мы требуем от немецкого студенчества содержать в чистоте немецкий язык, традиции предков и не покупать еврейские издания!

Мы требуем от немецких студентов проявить характер и решимость для преодоления еврейского интеллектуализма и связанных с ним либеральных проявлений, ведущих к обнищанию и упадку германской духовной жизни.

Мы требуем, тщательного отбора студентов и профессоров по надёжности их мышления в классическом немецком духе.

Мы требуем, чтобы немецкая высшая школа стала нерушимым оплотом немецкого народа и полем битвы за чистоту нации и немецкого духа.

Ну, а дальше, в 38-ом, была «Хрустальная ночь», известная ещё, как «Ночь разбитых витрин», массовые еврейские погромы, жёлтые шестиконечные звёзды на дверях и витринах, те же отличительные звёзды Давида на одежде – строго обязательные для стариков и детей, женщин и мужчин иудейского происхождения…И вскоре вселенная еврейства в Европе сжалась до печи крематория. Следуя инструкции рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, детей израйлевых, невзирая на возраст и пол, более трёх дней в концлагерях предпочитали не держать. А выход с территории лагеря был один – через дымоход трубы крематория.

* * *

«…Но вот, ведь, парадокс истории! Выверт судьбы… – анализируя произошедшие грандиозные метаморфозы в умах Германии накануне Второй мировой войны, поражался фон Дитц. – Воистину пути Создателя неисповедимы. «Timeo Danaos et dona ferentes…»[7 - «Бойтесь данайцев (греков), даже дары приносящих» (стих из «Энеиды» Вергилия). (лат.)]

Между тем, нацизм гитлеровской Германии поднял голову, отнюдь, не на пустом месте. И первым его придумал, и воплотил в жизнь не Адольф Гитлер. Справедливости ради надо сказать: корни нацизма, равно, как и фашизма, как ни странно, уходят в седую глубь веков самого царства Израилева. Нацизм Германии взрос на немецкой боли и скорби, немецкого гнева и надежды, немецкого самосознания, чести и немецкой любви к своему Отечеству – Германии, к героическому прошлому своих воинственных предков. Любви к своему выдающемуся народу – гордому, но доверчивому, дисциплинированному, чистоплотному, но брошенному в грязь, – в 20-е годы XX века, – оболганному, оборванному и оккупированному хитрым, циничным и жестоким иудейским племенем – торгашей, стяжателей и банкиров, заполнившим во времена Веймарской республики практически все коридоры власти и теневые кабинеты» управления, средства печати, редакции и банки и т.п.

И всё это на фоне дикой, невообразимой послевоенной разрухи, вызванной Первой мировой войной, в которой Германия потерпела сокрушительное поражение. Всё это на чёрном фоне январских событий 1923 года, когда в Германии начался так называемый Рурский кризис, связанный беспрецедентной оккупацией Францией и Бельгией Рурской и Рейнской областей, ещё гибельней обрушившей хозяйство и экономику страны и катастрофически усилившей инфляцию и голодомор.

На всех этих ужасных тяготах оккупации, которые воочию видел фон Дитц, еврейские монополисты и прочие дельцы – ловчилы разных мастей сколотили баснословные состояния, беспощадно выжимая из несчастной германской нации последние соки…

Вот истинные истоки гитлеровского нацизма, который расправил железные крылья в противу губительному еврейскому игу в обездоленной Германии. Он был создан гитлеровским правительством в противовес еврейскому фашизму и целенаправленному геноциду немецкого народа, – жидомасонскими обществами в Германии, наполненных сатанинским культом талмудического иудаизма, насквозь пропитанного страшным человеконенавистническим вероучением. Цель, которого с незапамятных времён была и остаётся одна – вершить судьбами мира!

Между тем масштабы разграбления германского достояния могущественными еврейскими кланами, скрытого геноцида немецкого народа, после Первой мировой войны, – были просто чудовищны.

По самым скромным данным экспертов: за время существования мягкотелой, беспомощной, откровенно лживой и эгоистичной Веймарской демократии, из Германии в Англию, Швейцарию, Австралию, США и другие безопасные, лояльные страны были вывезены богатства на многие сотни и тысячи миллионов американских долларов. При этом казна самой истерзанной республики осталась пуста, как амбар, из которого рачительный хозяин подчистую вынес зерно.

За те же последние пятнадцать лет, из-за легальных воровских, грабительских схем ухода от налогов были потеряны несколько годовых государственных бюджетов Германии. Хитроумно обанкроченные немецкие предприятия за смешные деньги массово скупались богачами-евреями и выгодно перепродавались иностранным владельцам из Франции, Италии, Бельгии, Англии, Нидерландов. Но и этого барыша жидомасонским кланам Германии оказалось мало. На очереди у них стояли недра, земля, железные дороги, электроэнергетика и прочее, прочее, прочее…Такой потрясающий воображение по своим хищническим масштабам грабёж, не мог не сказаться и на демографической ситуации в стране. Под руководством теневой еврейской власти, немцы на своей собственной земле умирали от голода, холода и болезней не хуже, чем на войне.

Отто не по-наслышке и не по книгам знал о «потерянном поколении». Чёрт возьми, всё происходило на его глазах…Увы, это были молодые люди, как и он сам, с той лишь разницей, что его социальное положение, деньги отца – позволяли ему безбедно жить и учиться в престижном университете Берлина…А они, волею обстоятельств, поголовным большинством, были выброшены на обочину из активной жизни.

Да многие из них из-за возраста не сражались в окопах Первой мировой войны, но и они не могли найти применения своим силам. Ещё хуже обстояло с молодыми фронтовиками…Озлобленные на судьбу, превращённые в «пушечное мясо», а позже лишённые места под солнцем в родной стране, ибо ловкачи – евреи уже заняли все хлебные должности и места, они сбивались в опасные хищные стаи. Что тут скажешь? В Германии тех лет на одного работавшего приходилось четыре иждивенца!

Будто по дьявольскому навету, ползло по стране планомерное обезлюживание сельскохозяйственных земель, оголялись важнейшие геополитические зоны, шло опустынивание издавна хорошо освоенных территорий. Разорившиеся до нитки немцы – сельчане массово потянулись в гололюдные – угрюмые города, где их, конечно, никто не ждал, и на мольбу о приюте, хлопали перед носом дверью и закрывали засов.

Аналитики Европы и США подсчитали, что при таком раскладе вещей, через 15-20 лет, Германию не надо будет даже завоёвывать. Немцы, потомки грозных тевтонских рыцарей, просто физически не смогут контролировать территорию Германии. И она будет разделена на протектораты между развитыми странами Запада, которые издревле граничат с нею.