В поисках убийцы

– На нервной системе отчасти, но и это пройдет, едва она освободится от его влияния. Необходимо увезти ее сейчас же, да так, чтобы тот господин не знал, где она находится.

– Я понял.

– Оденем ее и повезем, – сказал Пафнутьев. – Я уже заказал номер и автомобиль.

Они бережно завернули Дьякову в ее дорогое манто, надели на нее шляпу с вуалью, взяли под руки, осторожно вывели из грязных номеров и усадили в автомобиль. Прохоров сел рядом с нею, а Пафнутьев – напротив.

– Ну, с Богом! – сказал Патмосов. – Ты, Семен, как только устроишь ее, сейчас отправляйся в» Метрополь». Там будем я и Алехин.

– Мигом! – пообещал Пафнутьев.

Автомобиль загудел и помчался по московским улицам.

Патмосов вернулся, уложил свой сак, убрал с Таней вещи Дьяковой и отправил их с посыльным; после этого он дружески простился с Колчиным и поехал в» Метрополь».

– Здесь? – спросил Борис Романович Алехина.

– Вошел и заперся.

– Ну, отопрет! – сказал Патмосов. – Идем!

Они пошли в подъезд и поднялись в лифте на третий этаж. Там они быстро прошли по коридору и остановились у двери номера сто семнадцать.

XXII

В железных тисках

Чемизов с побледневшим лицом дрожащими руками быстро складывал вещи в чемодан. Вдруг в дверь раздался осторожный стук. Чемизов, еще ранее приказавший лакею подать счет, решил, что это он, и спокойно отпер дверь. В ту же минуту инженер с проклятием отшатнулся: вошел Патмосов в сопровождении Алехина.

– Не рекомендую вам кричать, это рискованно, потому что прибегут люди, – сказал Патмосов с усмешкой и быстро повернул ключ в двери, после чего спокойно опустился в кресло.

Чемизов с нахмуренными бровями, с искаженным от злобы лицом смотрел на незваных гостей.

– Господин Чемизов, или господин Кругликов, как вас именно звать – точно мне не известно. Что вы теперь нам скажете? – спросил Борис Романович.

– Я не понимаю, о чем вы говорите и как вы смели ворваться ко мне?!

– Смеетесь, господин хороший! – спокойно ответил Патмосов. – Я сорву с вас парик и бороду, позову полицию, и вы сразу узнаете, смею ли я. А спрашиваю я с вас многое. Дарственная запись на имение Дьяковой – раз… Второе – все квитанции на вещи, которые вы выманили у Дьяковой и заложили в качестве инженера Платонова. А как господин Кругликов вы должны чистосердечно рассказать, что вы сделали с несчастной Настасьей Петровной Коровиной. Что натворили как Чемизов – того не знаю, а в этом уж удовлетворите. Если не желаете, то мой помощник сходит за полицией.

В дверь постучались. Чемизов вздрогнул.

– Не бойтесь! Это – только мой приятель, – сказал Патмосов. – Впусти, Алехин.

Вошел коридорный и подал счет.

– Хорошо, милый человек, – властно распорядился Патмосов, – положи и оставь нас.

Человек с удивлением посмотрел на Чемизова, потом на Патмосова, поклонился и вышел. Почти следом за ним в номер вошел Пафнутьев.

– Запирай двери! – сказал опять Борис Романович, и Алехин повернул ключ в замке. – Ну что, как? – спросил Патмосов Пафнутьева, который с любопытством глядел на Чемизова, тщетно старавшегося сохранить спокойствие и походившего на загнанного зверя.

– Все, кажется, благополучно: перевезли, положили, и она спит прекрасным сном. Говорил по телефону с Переверзевым; он сказал, что в шесть часов приедет.

– Отлично! – Борис Романович снова обратился к преступнику: – Так вот, господин Платонов, Чемизов или Кругликов, теперь у госпожи Дьяковой будет доктор Переверзев, специалист по гипнозу. Он узнает всю историю. А вслед за этим уже в Петербурге, в камере следователя, вы расскажете историю госпожи Коровиной. Хотите вы сейчас отдать нам дарственную запись и те деньги, которые успели выманить?

– Не будет ли это много? А что вы мне дадите за это?

– Вам? Ничего, кроме некоторых удобств по доставке в Петербург.

В дверь снова постучались.

– Это – Сергей Филиппович!

– Впусти! – приказал Патмосов. – Одним свидетелем больше.

Алехин опять открыл дверь, и в комнату вошел Прохоров.

– Кажется, все хорошо? – спросил он, всматриваясь в Чемизова.

– Победили, – сказал последний с усмешкой. – Только вряд ли эти остатки будут вам приятны.

Сергей Филиппович рванулся к нему, но Патмосов удержал его жестом. Прохоров отвернулся и сел.

– Ну, так что вы ответите? – обратился Борис Романович к Чемизову.

Тот молчал, потом поднял голову, насмешка скользнула по его губам, и он сказал:

– Если вы найдете возможным, то я предложу вам некоторые условия. Я передам вам деньги, но не все, и квитанции на вещи. Из взятых у этой дуры я вам отдам десять тысяч. Больше не могу.

– Положим, – усмехнулся Патмосов.

– Затем я вам расскажу, что произошло с Коровиной.

– Ну, это узнает следователь, так что для нас это вопрос времени только.

– Для вас – может быть, но я знаю, что в Петербург приехал Семечкин и для него будет иметь громадный интерес мое сообщение.

Патмосов пытливо взглянул на Чемизова.

– Для чего ему знать? Ему хотелось найти убийцу, а знать горькую участь любимой женщины – только лишнее горе.

– Как знаете! А что, если возможно найти ее, если она не убита? – сказал Чемизов.

– Этого не может быть, она убита и изрезана! – невольно воскликнул Пафнутьев.

– Новый фокус, – сказал Прохоров, а Патмосов с удивлением и заинтересованно смотрел на Чемизова.

Тот не обратил внимания на реплики и снова обратился к Борису Романовичу: