День милости

– Номер девяносто четыре, – продолжила система. – Стивен Брукс.

Стивен оказался ниже Даниэля, но шире в плечах. По телосложению он напоминал поджарого молодого бычка: рельефные мышцы, проработанные за годы тяжелого труда на ферме, квадратная челюсть и небольшие глаза с нависшими надбровными дугами. Он не улыбался, как Дэни, но выглядел удовлетворенным и немного ошарашенным.

– Поздравляю наших мужчин, – бодро воскликнул Клинт. – А теперь переходим к десерту. К нашим прекрасным дамам. Итак, кто же станет счастливицей?

– Руби, мне дурно, – прошептала я, привалившись к плечу подруги. – Как ты пережила эти четыре года?

– Айви, держи себя в руках. И меня заодно… Мамочки, как страшно!

На экране замелькало компьютерное лицо системы. Я сжала кулаки и зажмурилась. Но стоило механическому голосу начать говорить, как я распахнула глаза.

– Номер сто одиннадцать. – Пауза, в течение которой взбесившееся сердце совершило не менее десяти толчков. – Айви Эванс.

***

Девушка с буйными кудрями цвета воронова крыла сжалась в комок и боялась выйти из толпы. Зейн видел, что подруга подталкивает ее к ступеням, а вокруг них уже нарастает гул голосов. Кто-то не мог понять, почему она не бежит на сцену, приплясывая от радости, кто-то понимающе качал головой, высказывая предположения о том, что девушке нужно прийти в себя.

Наконец, она поднялась на сцену, но на последней ступеньке споткнулась и чуть ли не завершила свое восхождение падением. Высокий парень по имени Даниэль подбежал к ней и успел подхватить ее за руку, на пару мгновений прижав тело девушки к себе. Призрак нахмурился и опустил платок, чтобы сделать глубокий вдох. Его интересовал запах избранных в День милости. Стивен Брукс пах соломой и свиньями, от Даниэля чувствовался слабый запах табака и… этой девушки. Айви. Она же пахла тимьяном, мятой и лепестками роз. Ноздри Зейна раздулись, втягивая в себя еще больше воздуха, несущего ее аромат вместе с порывами ветра.

***

Четвертый кандидат – это Стейси Гейт. И мы с ней никогда не ладили. Но в тот момент мне было наплевать на это. Меня выбрали, и я хотела отказаться.

Я сделала шаг к Клинту и умоляюще посмотрела на него. Мужчина нахмурился и спрятал микрофон за спину.

– Я не хочу уезжать, – прошептала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

Клинт уставился на меня как на умалишенную, а затем небрежно погладил по голове и тихо произнес:

– Ты сама не понимаешь, что несешь, Айви Эванс. На тебя снизошла милость.

Он хмыкнул и подтолкнул меня к остальным кандидатам. Я сделала пару шагов вперед и уставилась на свои ботинки, но сильный тычок в бок заставил меня вскинуть голову. Стэйси покосилась на меня с неудовольствием и быстро шепнула:

– Улыбайся, Эванс! Своим кислым видом ты испортишь наше фото. А его, между прочим, получит сам Правитель.

«К черту твоего Правителя», – хотелось крикнуть мне, но я себе этого не позволила. Любое неуважение к власти каралось наказанием для всей семьи, а я не хотела подставлять родных. Мне пришлось устремить взгляд вперед, но я мало что видела. Жители Долины хлопали и жизнерадостно выкрикивали поздравления, а у меня в голове стоял противный гул, немилосердно хотелось заткнуть уши и зажмуриться.

«Я не верю, что это происходит со мной… А как же папа и Круз? Что будет с ними? И с бабушкой?»

Голос Клинта вынудил меня вернуться в реальность.

– Прошу всех покинуть площадь, кроме членов семей нашей счастливой четверки. До встречи через год, жители Долины! Милость снизойдет и на вас.

Я судорожно выдохнула и съежилась, будто пытаясь спастись от суровой действительности. Ко мне тут же подошел Дэни и радостно произнес:

– Айви, я даже не смел надеяться на такую удачу! Мы с тобой едем в город! Вместе! Ты хоть понимаешь это?

– С трудом. Ты отлично знаешь, что я обо всем этом думаю.

– Не надо, – нахмурился он и с досадой покачал головой. – Не будь такой упрямой и… глупой.

Я распрямила плечи, со злостью глядя в его красивые зеленые глаза.

– В городе найдешь себе подружку сообразительней, – выпалила я и отвернулась, пытаясь найти взглядом отца в редеющей толпе.

***

Айви Эванс. Эта девушка не рада тому, что система назвала ее имя. Почему? Все жители хотят милости Правителя, а она восприняла это как наказание. Может быть, именно поэтому Зейн чувствовал волнение? Она отличалась от других в своих желаниях. Мало кто хочет жить в нищей Долине, занимаясь тяжелым ручным трудом.

Призрак скользил взглядом по членам семей жертв, но то и дело снова поворачивался к Айви. Девушка с черными кудрями обхватила за шею отца и тихо плакала, спрятав лицо на его плече. Старенькая женщина маленького роста обняла ее со спины и прижалась к ней худым телом. Мальчик с черными непослушными волосами растерянно стоял рядом, комкая в пальцах тканевую кепку.

Зейн вышел из темноты, и все присутствующие разом замолчали. Айви обернулась к Призраку, глядя на него огромными влажными глазами. Он быстро перевел свой взгляд на Даниэля, а затем на Стейси Гейт и ее мать.

– Пора, – произнес он и повернулся спиной, неторопливо направившись к лестнице.

Айви Эванс не могла знать, что Зейн обладал необычным слухом, потому едва слышно шепнула отцу на ухо слова, которые заставили Призрака замереть на пару секунд:

– Если в течение года от меня не будет вестей, значит, милость Правителя – обман.

***

День милости – это не тот праздник, который наш народ отмечал с древности, как, например, наступление нового календарного года. Эту традицию придумал Правитель десять лет назад. Именно с тех пор в каждой Долине начали проводить отборы в последнюю субботу лета.

Я молча шла позади Призрака, слыша за спиной торопливые шаги остальных участников и бубнеж Клинта. Дэни больше не делал попыток подойти ко мне. Возможно, обиделся на мои слова или же давал мне время прийти в себя. Так или иначе, а я была рада тому, что он не мешал мне размышлять.

Никто из нас не знал, что происходит с четверкой отобранных дальше. Мы вышли за пределы Долины, где был раскинут шатер для тех, кто приехал из города проводить отбор. Люди уже суетливо складывали вещи в большие ящики, явно собираясь отправляться в путь.

– Что дальше? – не выдержала я, адресуя свой вопрос Призраку.

Он лишь слегка повернул голову на мой голос и равнодушно произнес:

– Дальнейший путь мы проделаем в скоростном вагоне.

Кто-то дернул меня за руку, и я быстро обернулась. Стейси смотрела на меня, в ужасе округлив глаза.

– Что ты делаешь, дурная? – шикнула она. – Ты не можешь разговаривать с Призраком!

– С какой стати? – шепотом ответила я, но не удержалась от недовольной гримасы. – Он такой же человек, как и мы!

– Боже, Эванс! Ты вечно была не от мира сего. Ничего не изменилось. Ты видела его лицо?

– Издеваешься? На нем же платок и капюшон.

– Платок скрывает лишь нижнюю часть лица. Я сразу обратила внимание на его глаза.

– Это я знаю. Они волчьи.

– Около левого глаза татуировка, – выпалила Стейси, поглядывая на меня со значением.