На грани

Трудно сказать, когда конкретно очнулся вновь, после того, как в потоке лавины ударился головой о камень. Вокруг было темно. Я погребён заживо или так выглядит жизнь после смерти? Хотя нет, свыше доносятся какие-то звуки, возможно, я ещё жив. Пальцы рук радостно поздоровались друг с другом – они работали, и это уже хорошо. Что касательно ног? Они, вроде бы, тоже неплохо себя чувствуют. Но затылочная часть головы после удара болела. Интересно, со мной ли мои вещи, или их унесло вместе со снегом?

Перевернуться мне удалось легко – значит, моё пространство не очень ограничено. Затем я встал на колени. Вновь ничего не произошло. Отважившись испытать себя, я стал на ноги. Ладно, для этого тоже достаточно места. Так где же я, и что произошло со мной без сознания? Затем пришло ещё одно мудрое решение – ходить из стороны в сторону, чтобы примерно понять размеры свободного пространства. Рядом со мной вещей не оказалось. Радиус моей свободы ограничивался площадью семь на десять футов, а высота примерно была вровень с моим ростом. В какой-то момент я нащупал снег, а потом что-то ещё холоднее – видимо, лёд. Опустившись обратно на колени, я понял, что это и есть мои вещи. Как хорошо, что по непонятной причине у меня с собой были спички. Уж освещение мне бы точно не помешало.

То, что я считал льдом, оказалось камнем, а тёмная загробная пустота – лишь пещерой с перекрытым снегом входом. Во всяком случае, уже спокойнее. Запасов мне пока что хватало, поэтому поводов для беспокойств не было. Теперь следовало бы убрать снег, мешающий продвижению. О лопате не могло быть и речи, поэтому эта нелёгкая задача выпала на судьбу моих рук, которые иногда немели от холода. Но и силы мне, само собой, следовало беречь.

В пещере становилось страшно. Что, если я так и останусь здесь? Хотя нет, следовало отгонять подобные мысли от себя. Двух-трёх дней мне точно хватит, чтобы убрать снег. Тем временем снаружи был слышен отчётливый шум дождя. Была ночь, хотя сложно сказать, сколько времени я провёл без сознания. Наручные часы, подарок отца на юбилей, даже они перестали работать в этих условиях.

Прошёл примерно день, прежде чем я выбрался из этой норы. Одиночество нагоняло на меня что-угодно, начиная паническими страхами и заканчивая оптимистичными порывами, пропитанными философскими мыслями. Наконец-то мои глаза вновь узрели солнечный свет. Пришла пора продолжить путь. Где-то там, у подножья, собиралась группа спасателей. Не думаю, что кто-либо знал о моих намерениях – скорее это очередное выполнение своих обязанностей. Своей же безопасности ради, мне пришлось вернуться назад, в пещеру. Не знаю, касательно других, но я точно не хотел быть пойман раньше, чем достигну вершины. И Пит, хоть он и не был рядом, но всегда жил в моей душе, меня в этом поддерживал.

Пока солнце медленно плыло по небу, вновь появившись после дождя, я непрестанно шёл вверх, когда все спасатели и местные обитатели удалились. Дыхание всё больше и чаще прерывалось, с воздухом была сплошная напряжённость. С каждой очередной четвертью мили вверх всё больше двоилось в глазах. Иногда приходилось останавливаться и совершать привал, тратить и без того скудные запасы еды и воды, а порой обходиться даже снегом, но всё же я должен был продолжать, ещё не время останавливаться. А потом идти стало некуда. Вершина была достигнута.

VIII