Потерянные сказки

– Почему? – удивилась Аня. – По-моему, для поездки в Париж любое время можно считать подходящим!

– Видишь ли, как раз здесь и сейчас происходят очень важные вещи. Много важных вещей, – пояснила Тилли. – И я не знаю, действительно не знаю, как мне быть. Бабушка и дедушка говорят, что сами всё решат, но я не уверена, смогут ли они справиться одни, без меня. А ещё Амелия – это наш друг – потеряла работу, и, кроме того, никто не занимается поисками и поимкой Чока. Вот почему мне кажется странным бросить всё в такой момент и уехать на каникулы в Париж. Тем более что и с мамой моей не всё в порядке, она по-прежнему грустит…

– По-прежнему грустит? – мягко переспросила Аня.

– Да. И почти всё время проводит здесь, в реальности. Ни разу не путешествовала ни в одну книгу с тех пор, как мы попрощались с моим отцом, и даже разговаривать со мной об этом не хочет. Словно мы с ней чужаки какие-то, честное слово.

– Ну, знаешь, я думаю, это очень непросто – расстаться однажды со своей новорождённой дочерью, а в следующий раз неожиданно увидеть её уже одиннадцатилетней, то есть вполне уже взрослой, со своими собственными мыслями, воспоминаниями и желаниями, – сказала Аня. – Конечно, это очень романтично выглядело бы в какой-нибудь книге, но когда такое случается с тобой или с твоей лучшей подругой, это приводит в замешательство и может даже обернуться трагедией.

– Ну, до трагедии, как мне кажется, ещё далеко, – напряглась Тилли. – Так что ты за меня не переживай.

– Да я и не переживаю, если честно, – простодушно ответила Аня. – Что мне переживать за девочку, которая живёт в книжном магазине, у которой есть дедушка, бабушка и даже мама, и при этом она собирается на Рождество в заснеженный волшебный Париж! А я вот никуда из Зелёных мезонинов уехать не могу, хотя охотно поменялась бы с тобой местами! Ты счастливая!

– Счастливая, – подтвердила Тилли. Она и в самом деле была счастливой, разве нет?

Громко стукнула дверь кухни, заставив Тилли вздрогнуть. Подняв голову, она увидела бабушку.

– С тобой всё в порядке, солнышко? – спросила миссис Пейджиз, присаживаясь на диван рядом с Тилли. Под мышкой бабушка держала толстенький томик.

– Здесь была Аня, только что ушла, – сказала Тилли. – Она просто так заходила, поболтать. И у неё зелёные волосы.

– А, тот случай с краской от разносчика? Жаль, что я её не застала, интересно было бы взглянуть. Вообще, очень хорошо, когда у тебя есть друзья, с которыми можно просто поболтать, – сказала бабушка. – Я очень рада, что у тебя есть Аня и Оскар. Он, между прочим, на самом деле понимает гораздо больше, чем мы иногда думаем. Для вас обоих будет просто прекрасно побывать в Париже и повидаться с его родственниками. Да, кстати, я хочу поделиться с тобой одной вещью. – Бабушка осторожно переложила принесённую книгу к себе на колени. – Я подумала, что тебе нужно взглянуть на неё. Это мой сборник волшебных сказок, оставшийся с того времени, когда я ещё работала в Тайной библиотеке. Именно с этой книги я и начинала наносить их на карту.

Книга была очень, очень старой: потрёпанная, с бумажными полосками закладок и с загнутыми кое-где уголками пожелтевших от времени листов. Тилли осторожно открыла обложку и на украшенной виньетками странице увидела напечатанные столбиком названия знакомых сказок.

– Франция в некотором смысле родина сказок. Я имею в виду самые широко известные во всей Европе сказки. Во Франции были впервые записаны даже многие сказки, появившиеся в других странах, – пояснила бабушка. – Сейчас настал такой момент, когда путешествовать по сказкам стало опасно, но как только всё немного уляжется, мы могли бы отправиться туда вместе. Если ты захочешь, конечно.

– Захочу, как же не захотеть, – моментально откликнулась Тилли, осторожно переворачивая страницы. – Послушай, ба… Ты говорила, я помню, что появились какие-то разные мнения, и поэтому ты прекратила работать над волшебными сказками. Можешь подробнее рассказать об этом?

– Ну, хорошо, – с некоторой запинкой ответила Элизабет. – Когда я была картографом, со мной работала одна библиотекарша. Мы с ней стали близкими подругами и вместе пытались создать карту сказочных земель, чтобы понять, как сказки влияют друг на друга и какие обычные в нашей реальности законы не действуют в них. Мы много раз уходили в странствие, изучали сказочные сюжеты и земли. Это, скажу я тебе, удивительные, просто очень удивительные места! Собрав огромное количество сведений, мы собирались перейти к следующему этапу: сделать сказки безопаснее, используя эти накопленные знания, и опубликовать составленные нами карты. И тут, представляешь, моя подруга то ли струсила, то ли по какой-то другой причине внезапно дала задний ход. Она вдруг объявила, что не нужно делать сказки безопаснее, что особенность сказок именно в том и состоит, что они опасны. Ещё она сказала, что мы пытаемся «причесать», заковать в жёсткие рамки нечто «дикое и прекрасное по своей природе». Да, так она и сказала: «дикое и прекрасное». Говоря по правде, кое в чём я с ней согласилась… поначалу. Но позднее она начала повсюду видеть злой умысел, заговоры и всё такое, за что её… Одним словом, ей пришлось уйти из Тайной библиотеки.

– А почему никак не удаётся достичь единого мнения о том, как же, собственно, должны проходить книжные странствия? – спросила Тилли.

– О, это, знаешь ли, вопрос очень сложный. Намного сложнее, чем тебе кажется, – ответила бабушка. – Иногда у меня возникает чувство, что бросить бы нам всем нашу библиотеку с её заморочками, и пусть люди странствуют себе по книгам, как кому захочется. Но затем я вспоминаю, как Беа влюбилась в твоего отца и захотела остаться в «Маленькой принцессе», и тогда понимаю, что Тайная библиотека с её законами и правилами очень нужна. Конечно, я не уверена, что когда-нибудь вообще удастся найти правильные ответы на все вопросы. И нам остаётся просто делать то, что в наших силах, и стремиться к лучшему, только и всего.

– Вот про мистера Ундервуда так не скажешь, – твёрдо заявила Тилли.

– Не скажешь, – согласилась бабушка. – Но это ты так думаешь и я так думаю, а сам-то Мелвилл, как я понимаю, считает иначе. Что ж, понять, почему кто-то поступает определённым образом, – это уже полдела, если ты собираешься помешать ему. Ты же сама слышала, что сказала Амелия: за кулисами библиотеки происходит что-то странное. Что-то такое, что притягивает Мелвилла Ундервуда сильнее, чем просто власть. Что именно? Вот это мы и попытаемся выяснить, когда встретимся с Амелией и Себом.

– А как же Чок? – поёжилась Тилли. – Ему пока что сходит с рук то, что он сделал с моей мамой. Разве его не нужно каким-то образом наказать, как ты считаешь?

– А ты?

– Конечно, его нужно наказать, а как же иначе? – удивилась девочка. – Иначе будет нечестно.

– Найти Чока и отдать его под суд наверняка сам Мелвилл и постарается, я думаю, – сказала бабушка. – Правда, я не представляю, к чему можно приговорить сбежавшего из книги вымышленного персонажа. Впрочем, Ундервуд очень умный человек, хотя и очень неприятный. Он понимает, что если ему удастся найти Чока и вернуть его в книгу, из которой тот сбежал, это укрепит авторитет Главного библиотекаря и станет отличным началом карьеры. Впрочем, где бы сейчас ни находился Чок, никакой угрозы для нашей семьи он не представляет. И ты в Париже будешь в полной безопасности, только не путешествуй там в книги. Не рискуй, и вернёшься домой целой и невредимой, а время там пролетит так быстро, что и глазом моргнуть не успеешь.

– В каком смысле не путешествуй в книги? – нахмурилась Тилли. – Совсем-совсем в книги не заходить, да?

– Неужели ты сама не понимаешь, что в нынешней ситуации тебе лучше совсем не заходить в книги, тем более отъехав так далеко от дома, – нахмурилась бабушка.

– По-моему, ты только что сказала, что Чок для нас больше не опасен. Или я ослышалась?

– Нет, не ослышалась, – покачала головой миссис Пейджиз. – Но сейчас следует вести себя осторожнее и держаться как можно дальше от любых опасностей, обычных для всех книжных странствий. Потерпи. Это продлится недолго, а потом всё успокоится, наладится… Так, давай-ка лучше проверим, всё ли мы с тобой собрали в твой парижский чемодан.

Бабушка поднялась на ноги и ушла, забыв сборник волшебных сказок на диване. Спустя несколько минут Тилли засунула этот томик в свой рюкзак, ожидавший её возле двери. Ну, что ж, если от неё пытаются что-то сохранить в секрете, тогда она сама проведёт… маленькое исследование.

Когда прибыло такси, чтобы отвезти Тилли на вокзал Сент-Панкрас, дедушка в десятый, наверное, раз за утро обсуждал по телефону с отцом Оскара, Габриелем, детали отправки и встречи детей.

– Да не волнуйся ты, всё будет хорошо, – успокоила его внучка. – Что с нами может случиться, если ехать здесь всего два с половиной часа?

– Я достаточно хорошо знаю вас обоих, – поднял бровь дедушка. – Вы с Оскаром за десять минут такого натворить можете, чего кому-нибудь другому за всю жизнь не удастся.

– Это точно, – с некоторой гордостью подтвердил Оскар.

– А мама попрощаться с нами придёт? – тихо спросила Тилли.

– Не думаю, солнышко, – ответил дедушка. – Ты же знаешь, как быстро она устаёт теперь, после… возвращения сюда. Вы же вчера вечером уже попрощались с ней, правда?

Тилли беспомощно повела плечами. Да, вчера они попрощались, но неужели маме так трудно просто спуститься вниз и пожелать счастливого пути своей единственной дочери?

– Ты очень скоро вернёшься назад, даже не заметишь, как время пролетит, – сказал дедушка, поднимая чемодан. – А когда приедешь, мы устроим в «Пейджиз и Ко» рождественский праздник. И ты с мамой сможешь говорить сколько угодно, хоть целыми днями. Я знаю, что и ей тоже захочется поговорить с тобой, узнать, как у тебя дела и что ты делать собираешься…

Тилли ничего на это не ответила, просто взяла дорожную сумку и пошла на улицу, к такси. Но когда она уже забиралась на сиденье, дверь магазина распахнулась, и из неё выбежала Беа в накинутом поверх фланелевой пижамы халате.

– Тилли, – слегка запыхавшись, сказала она, подходя ближе. – Как я рада, что успела застать тебя. Я буду скучать! – Беа обняла дочь и шепнула ей на ухо: – Счастливого Рождества. Я очень люблю тебя.