Хрон 48 минут. Начало

Ася пропустила Андрея в стеклянные двери и указала на лестницу.

– Простите, а курить у вас где можно?

Он остановился посреди прохода, пропуская сбегающих вниз администраторов.

– Нигде. «Останкино» больше не курит.

Ася посмотрела на циферблат часов на мобильном. Она начинала злиться на и так опоздавшего артиста.

– Невыносимо, – выдохнул он и последовал выше.

На телефон пришло сообщение от шеф-редактора: «15 минут до эфира. Казанцев в пробке».

– Но есть одно место, – добавила она.

– Вы меня туда отведете?

Он тут же остановился, преградив проход на площадке.

– Не так громко, Андрей Вячеславович, это же секрет.

Они на лифте поднялись на 9-й этаж, прошли вдоль пустого коридора, поднялись на два этажа вверх и, к удивлению Андрея, оказались на 13-м.

– Вопрос! Мы вышли на 9-м, а поднялись на 13-й, все верно?

– А вы верите в то, что показывают по телевизору?

– Иногда…

– Ну, значит, все верно.

Они шли по бесконечно длинному коридору, как все коридоры в телецентре. Ася открыла ключом дверь одного из кабинетов и запустила туда Андрея. Он прошел в темноту.

– Ваш кабинет?

– Это мой дом. Тут моя жизнь.

Девушка, не включая свет, дотронулась до компьютерной мышки, и экран загорелся. В кабинете стало светлее, и можно было разглядеть четыре рабочих места. Ася открыла окно настежь.

– Да тут вся Москва.

Перед Андреем открылась панорама вечернего города, омываемого ливнем, а внизу – покрывало из автомобильных пробок красно-белого цвета.

– Не вся. Здесь только в сторону центра.

Андрей подкурил сигарету и глубоко вдохнул.

– Мы опаздываем? – спросил он, наслаждаясь видом.

– Мы опоздали, – ответила Ася, хватаясь за крючки ответственного человека. – За это вы мне должны! – улыбнулась она, стоя за спиной черного образа.

– Я вам должен?! – обернулся он, но остался тем же черным образом.

– Услуга за услугу!

Экран погас, и стало совсем темно.

– Я вам дала возможность выдохнуть, а вы сделайте, пожалуйста, чтобы я смогла дышать… в аппаратной. Не молчите в студии, когда ведущие задают странные вопросы.

– Хм, – он затушил сигарету. – Ну вот и договорились.

Они вышли из кабинета и тем же путем отправились в студию.

– Скажите, Андрей Вячеславович, за что вас любят поклонницы? – пыталась она разговорить актера до эфира.

– А вы меня любите? – улыбнулся он коронной в 32 белоснежных.

– А-а-а… – задумалась Ася («только бы не сказать что-то лишнее», – прошептал диктор в ее голове). – Я вас работаю.

Она на мгновенье замерла.

– А теперь нам пора в студию!

– Одинцова! – недовольный крик продюсера ударил через гарнитуру рации в ухо, так что пришлось вытащить наушник. – Где Ковальчук?

– Веду в студию! – ответила она в рацию. – Три минуты.

– В гриме? – продолжал рычать Казанцев.

– Почти.

Она ускорила шаг.

– Что почти? – раздалось эхом в ухе.

– Почти в гримерке для грима, – ответила Ася и затолкала Андрея в гримерку с надписью «Откровенное на ночь». – Девочки, минута.

Гример Люся тут же замахала кистью по гладко выбритому лицу артиста. Ася дождалась, когда кисть на лице Андрея стала работать медленнее, и потащила героя во вторую студию.

– Звук на исходную! – крикнула она в рацию.

К артисту тут же подбежал взъерошенный сонный парень и прикрепил петличку[1 - Радиомикрофон] к брюкам, протянув шнур до ворота рубашки.

Андрей сел в кресло перед ведущими, позади него кто-то копошился со светом и тенями, на студийных экранах мелькали фрагменты из фильмов с его главными ролями, кто-то шептался за камерами, ведущие обсуждали галстуки. Андрей замер. Он осмотрел пространство, не обращая внимания на лишние звуки в голове. Сосредоточился. Он был готов.

– Камеры! – крикнул режиссер. – Три, два, один… Мотор. Поехали!

– Добрый вечер, дорогие зрители, сегодня в студии нашей программы «Откровенное на ночь» артист, которого мы ждали 15 лет, – повторил за сценаристом в ухе один из ведущих.