Fide Sanctus 2

Ещё бы, говнырь. Ему тот Хэллоуин до сих пор стоял в заднице распоркой.

Час конкурсной бесовщины подошёл к концу, и на танцпол полилась новая песня.

– Take me with you[14 - Возьми меня с собой (англ.); композиция Serge Devant]! – оживилась Уланова, встряхнув волосами. – Пойду-ка я…

Встав на ноги, она жестом попросила полулежащего на диване Свята её пропустить.

– НЕТ! – бросил Елисей, сжав зубы. – Потерпи без своих танцев! Не могу, устал.

– Кто про тебя-то говорит? – прокричала Уланова, непреклонно пытаясь перешагнуть через засов его коленей. – Я хочу пойти потанцевать! Сама! Под эту песню!

– ВЕРА! – рявкнул Свят; его голос был похож на свист хлыста. – Сядь, сказал! Алкашей и уродов там полно, нахрена идти одной?! СЕЛА, СКАЗАЛ, ТВОЮ МАТЬ!

Лицо Улановой дёрнулось и на миг перекосилось – будто она была в шаге от слёз.

Но слёз не случилось.

Вместо этого она вырвала руку из елисеевской ладони, наклонилась к его лицу – так, будто собиралась шептать, – и во всю силу лёгких проорала:

– С МАРИНОЙ БУДЕШЬ ТАК РАЗГОВАРИВАТЬ! ХОРОШО УСЛЫШАЛ МЕНЯ?!

Если бы о них снимали мульт, волосы Елисея сейчас рванулись бы назад и затрепетали за ушами – будто ему в лицо подул могучий ветер.

До того яростным был её крик.

Распрямив спину, Вера бросила на Свята ледяной взгляд, перепрыгнула через его колени и исчезла в толпе. За столом набрякла неловкая тишина. Авижич переглядывался со своей тёлкой, а она – с бодигардом в парадном костюме подруги.

– Если тебя парит, чтобы к ней не лезли бичи, – небрежно бросил Олег, поднявшись. – То я посмотрю. Сиди.

Старательно удерживая тело в вертикальном положении, Петренко протиснулся вдоль столика, отлавировал между танцующими и подошёл к Вере. Свят наблюдал за ними, сжав на столе руки в потный замок; его лоб прорезали две глубокие морщины.

Антон Палыч бы сейчас написал, что он «обтекал зримо и густо».

Ядовитая злость не могла упустить свой шанс.

– Не боишься, царевич? – выплюнул Артур, кивнув на танцпол.

– Что ты наблюёшь, как тогда? – сухо поинтересовался Святослав, одарив бабу Авижича одной из своих безотказных улыбочек. – Нет, не боюсь.

Его голос был спокойным, но выглядел!.. Выглядел Елисей так, будто хотел избить всех, кто танцевал, всех, кто сидел за столами, диджея, бармена, учредителя клуба…

Мэра города и губернатора области.

К горлу подкатил хриплый хохот, и Артур поспешно отвернулся.

Моя харя слишком близко к его кулаку.

…Уланова смеялась, подпевала и двигала плечами в такт музыке. Олег пытался продолжать игру и повторять её движения – но получалось у него не ахти.

До того женскими её движения были.

Рассмеявшись, Вера схватила его за руку и жестом подтолкнула к кружению.

Долговязый Леопольд проскользнул под её локоть и небывало ритмично провернулся вокруг своей оси. Уланова рассмеялась громче и так же ловко крутанулась сама. Её волосы хлестнули Олега по лицу; он заморгал и заулыбался.

Стол гулко поехал в сторону и заскрипел; это поднялся Елисей. На его виске билась венка. Поджав губы так, будто на что-то решился, он медленно взял с дивана улановский рюкзак и рассеянно пожал руку Никиты. Увидев, что он приближается, Олег закатил глаза отпустил ладонь Веры и направился к столику.

Будто больше ни один дьявол не заставил бы его быть на танцполе втроём.

– Пошли в холл, – буркнул Олег, подойдя к столу. – Подышим.

Душераздирающая компания по остаточному принципу?

Возмущаться отчего-то не было сил. Угрюмо кивнув, Артур встал, забрал со стола Винстон и зашагал следом. Олег шёл так быстро, что его футболка вихлялась по бокам от джинсов, как парус мелкого судна. Затормозив, Варламов оглянулся на танцпол.

Елисей что-то говорил Вере в ухо. Она хмуро слушала, закусив нижнюю губу.

Вся танцпольная весёлость сползла с её лица; оно было похоже на уставшую маску.

Когда Свят договорил, она несколько секунд смотрела ему в глаза, потом молча кивнула, обняла его за пояс и потянула к выходу.

Они слишком быстро приближались, и Артур поспешно отвернулся.

– Ты тоже меня прости, – негромко сказал улановский голос позади него.

Теперь они были совсем близко; они шли за ним.

И спина отчего-то превратилась в каменный флагшток.

– Тебя не за что, – пробурчал Свят.

Она не ответила.

* * *

Воздух холла был прохладным, звонким и ядрёным; хоть и слегка прокуренным.

Петренко стоял у пузатой колонны, что осталась в этом здании с тех пор, как здесь был дворец профсоюзов. Его жилистые руки были скрещены на груди; он смотрел в пол и не поднял глаз, когда к нему подошёл Артур.

Он не поднял глаз и когда к ним обоим медленно подошла Вера.

Уланова вела себя так, словно они были на автобусной остановке – рядом стоять вынуждены, но друг друга не знают.

Что он бухтел тебе на танцполе, амазонка ты?

«Амазонка». Встряхнув головой, Артур с недоумением ею покачал.

Он только недавно употреблял слово «амазонка». В адрес какой-то бабы.