Тебе не поймать меня

– А ты не пропадешь! – Мансфилд попытался потрепать пройдоху по макушке, да тот со сноровкой увернулся. – Веди. Научить не научу, но проверить на магию смогу.

– Опять пойдешь нарушать Кодекс? – барон бросил полушутливый вопрос в спину уходящему другу.

– Ну надо же мне поправлять свое финансовое положение! – откликнулся тот, не сбавляя шага. За ним вприпрыжку поспевал предприимчивый сын кладбищенского сторожа.

– Не надо было дирижабль покупать!

– Ну так получилось…

– А зачем же дарил первому встречному?

– А зачем мне дирижабль?

– Ой, господин хороший, а у вас в самом деле есть дирижабля? Да?

– Был. Целых пять минут.

– Здорово! А на магию проверять не надобно. Каждый год проверяемся, как студиозусам положено. Вы не думайте, я ученый. Меня батюшка в Люнденвик учится спровадил. Энти самые дирижабли и строить. Лето кончится и я опять уеду, – погрустнел отрок. Потом затараторил снова. – Мы вот латынь не изучаем. А я учуся. Сам. Там слово, здесь фраза и буду понимать не хуже дохтура. Вот вы, господин хороший, знаете, что значит «Мементо мори»?

– И что же, мой юный друг? – пряча улыбку спросил маг.

– «Не забудь умереть»!

– И откуда же такие познания? – немного опешил от вольной трактовки крылатого выражения Джеремайя.

– Да этот покойник потерянный говорил с одним джентльменом. Не, тогда он еще не был покойником, а весьма себе живеньким дядей. Вот ему и сказано было: «Мементо мори! Главное, умереть не забудь». А потом и сам скопытился. Ну помер, то есть. Недавно хоронили. Но на его могиле, слава Пресветлому Небу, никаких ахтивностей не былось.

Интуиция Джеремайи сделала стойку, как хорошо выдрессированная борзая на затравленного зайца.

– Молодой человек, а кто разговаривал с нашим Соммерсонши не знаешь? – мальчишка отрицательно замотал головой. – А узнать хоть сможешь?

– Ну, – заканючил подросток. – Стипендия у нас маленькая. Батюшка не помогает, у него еще пятеро мал мала меньше…

Судя по всему, с графа собирались содрать денег еще на один дирижабль. Мансфилд достал пару монет и проворно увернулся от ловких ручонок, попытавшихся заграбастать добычу.

– Давай так: я показываю тебе изображения некоторых джентльменов и леди. А ты говоришь, кто тебя научил нетрадиционной латыни. Идет?

– Да запросто, господин хороший! У меня глаз – алмаз! Ничего не забываю!

Мальчик узнал двоих. Ларкинса, который решил на кладбище напомнить своему нотариусу о необходимости уйти в мир иной, и Беллу, часто навещающую родовые захоронения.

Глава 18

Мага на месте осквернения могилы ждали давно. Летнее солнце припекало, торчать еще лишний час на жаре не хотел никого. А если тут уже один есть, даже искать не надо, готов поработать да все бумаги подписать, так пусть потом сами выясняют, штатный городской чародей он или просто мимо проходил. Пусть только быстрее во всем разберётся!

Джеремайя Мансфилд действовал быстро, но без суеты и спешки. Анализ места преступления: энергетических прорывов не обнаружено. То есть, покойника никто не подымал, в зомби не превращал. Крышка гроба с внутренней стороны исцарапана, доски (гнилые, кстати, некачественные) проломаны изнутри. Могли ли бедолагу Соммерсонши похоронить заживо? Тогда стоит задуматься о своей компетенции как мага и здравомыслящего человека: сам же видел его смерть, сам же убедился в отсутствии пульса и жизненных токов.

Если бы куча народа не топталась на краю ямы, наблюдая за копающимся в грязи аристократом, то может какие-нибудь следы на земле и остались бы. Сейчас и искать бесполезно. Прежде, чем заверить документы об отсутствии следов Черной магии, Джеремайя мстительно все подробно расписал. Теперь оставить происшествие без должного внимания будет намного сложнее.

– У вас тут подобное раньше было?

– Да нет наверное… – пожал плечами мужик в серой рубахе. – Тихо у нас. А вот в Сент-Эдмусе да… Тама бывало. И беспокойники, и зомби.

– Маг, я вижу у вас хороший.

– Да как хороший. Обычный. Пьет токмо мало.

– Ну да, ну да, – граф попрощался и направился к кладбищенским воротам. Там его ждали Оскар и Лаура. Беллы не было. Тревожный знак.

– Где она? – слишком грубо спросил он.

– Белла захотела посетить семейный склеп, – пролепетала девушка. – Обещала, что скоро вернется.

– И вы ей разрешили?! – едва не сорвался на крик молодой человек. Нет, определенно надо жениться и прятать благоверную в башню, как делали колдуны средневековья. Не дураки были, нервы берегли. Жена под замком имеет меньше возможностей поиска приключений на свой турнюр.

– Она часто туда ходит! – в оправдание сказала голубоглазая Лаура. – Что с ней может там случится? И это же не далеко!

– Где? – в ответ леди махнула ручкой куда-то вправо. – Я лучше схожу за ней.

Маг быстро зашагал в указанном направлении. Пройдя пару шагов, вернулся и забрал из рук Оскара трость с маленьким секретом: спрятанным внутри длинным клинком. Так, на всякий случай.

* * *

Отец, не являясь урожденным Уильярд, был похоронен в новой части кладбища. А все мои предки, в том числе мать, умершая едва Лауре исполнилось три года, и бабушка, оставившая нас около семи лет назад, покоились в фамильном склепе.

На старом кладбище, наверное, кроме нас уже и не хоронили никого. Деревья постепенно засыхали, кустарник разрастался в непроходимые дебри, сквозь плиты дорожек пробивались трава. Несколько старинных усыпальниц не скрывали следов запустения, а за обычными могилами работники этого места вечного упокоения ухаживали раз в год и то спустя рукава. Совет города пару лет назад решил отреставрировать ограду, но дело застопорилось на горах непонятного мусора и камня, видных, правда, лишь со стороны забытого погоста.

Склеп высотой в два-три этажа стоял у самого ограждения среди лип. На первом и двух нижних этажах лежали самые древние из представителей рода. Но когда место под саркофаги закончилось, то кто-то пару поколений назад решил, что дешевле надстроить еще парочку ярусов, чем их выкопать. Немного сэкономили, кое-где сделали недостаточно качественно. Мой дед хотел исправить подобное вопиющее неуважение к предкам, но не успел. А отцу и дела не было до этого. Как итог, часть стены уже начала трескаться и осыпаться. Недавно в полу на втором этаже после весенних дождей появилась дыра, обнажившая хлипкие перекрытия.

Я поднялась по узкой лестнице, опустилась на «свою» скамеечку и провела рукой по любимому имени. «Изольда Беатрис Уильярд»

– Я скучаю, бабушка…

Когда она умерла, рухнуло небо. Я до последнего верила, что она встанет, разгонит балаган, именуемый похоронами, обнимет и утешит.

– Давно не заходила, внучка. Али случилось чего?

Я знала, как следовало поступить: обратиться к городскому магу, оформить заявку и спокойно дождаться изгнания неупокоенной души. С раннего детства всех убеждали в опасности общения с потусторонними сущностями и призраками родственников, в частности. Нам объясняли, насколько важно им уйти за грань. Что они постепенно сходят с ума. Но чувство одиночества было таким нестерпимым!

А про сумасшествие бабушка пообещала: когда вырастут мои внуки, а ей окончательно надоест до безрогих демонов торчать среди зелени холмов Сент-Айвс, она найдет себе островок в далеком море, придумает историю позаковыристее и будет развлекаться. Пока не изгонят. А характер у Изольды Беатрис такой, что легче самому удавиться, чем её переспорить или избавиться от общества весьма милой с виду дамы.

И с бабушкой всегда жизнь казалась светлее.

– Да.

– Расскажи, может смогу тебе помочь, – полупрозрачная фигура стройной женщины в старомодном платье на кринолине подлетела и присела рядом. Ее спутники – несколько лимонного цвета бабочек – порхали неподалеку.

– Я убила человека. Застрелила. Случайно. То есть, как случайно… Отец хотел заложить последнее из нашего приданного. Мы бы остались нищими, ни с чем. Не знаю, что на меня нашло, но я решила убить его. А в кабинете оказался Ларкинс. Я выстрелила. Испугалась, схватила пистолет и убежала…