(не)запланированная любовь

– Не спится?

Каждый мускул в моем теле застывает, как только прокатывается незнакомый низкий голос.

Он исходит откуда-то сзади, и я моментально врастаю в холодный кафель.

Не успеваю и рта раскрыть, чтобы спросить, кто здесь. Просторную кухню озаряет вспышка желтоватого света. Я втягиваю шею в плечи и опускаю голову, пряча привыкшие к темноте глаза. Медленно разворачиваюсь и, щурясь, пытаюсь разглядеть непрошеного гостя.

Привлекательный высокий мужчина, подтянув с кончика носа очки рукой, в которой сжимает кружку, окидывает меня заинтересованным взглядом и задерживает его на моем вытянувшемся от шока лице.

– Пожалуйста, только не падай снова в обморок, – спокойно просит он.

Моей очевидной реакцией на незнакомца является желание прочно схватиться за тяжелый предмет и попытаться защититься от его присутствия. Кто он такой и что делает в этом доме ночью?! Впервые его вижу… Но взрыв паники, заставивший сердце с яростью биться о ребра, стремительно сменяется стыдливостью. Я же вышла из спальни в одной сорочке! Атласная нежная ткань щекочет бедра, колыхается, скользя по коже от легкого ветра. Окна открыты настежь… Он влез сюда через одно?

Тем не менее, несмотря на оглушительно колотящую в висках тревогу, сквозь нее прорезается тонюсенький голосок здравого смысла. Зеленоглазый брюнет принимает расслабленную позу, прислоняясь плечом к стене в арочном проеме между кухней и коридором. Выглядит таким непринужденным, держа вблизи приоткрытого рта напиток, словно уже не единожды здесь бывал и чувствует себя в своей тарелке. Наверное, он гость со стороны Золотовских. Иного (логичного) объяснения у меня нет.

А еще наглец, быстро налюбовавшись моим перепуганным лицом, устремляет взор ниже и мажет им вдоль обнаженных до середины бедра ног.

– К-кто вы? ? я отпрыгиваю в сторону, прячусь за кухонный островок. Теперь, когда нижняя часть тела прикрыта тумбами, мне спокойнее.

– Артем, ? миролюбиво представляется брюнет.

Я прикусываю губу, заставляя мозговые шестеренки вращаться в ускоренном темпе. Артем, Артем… Не знаю никаких Артемов.

– Вы друг М… ? замираю и морщусь. Рвущиеся звуки, складывающиеся в злосчастное имя, вдруг превращаются в острые, ядовитые иглы и впиваются в плоть. Проглатываю горький ком в горле, препятствовавший упоминанию жениха… бывшего уже.

Мужчина в хлопковых светлых штанах и свободной белой рубашке, расстегнутой на несколько верхних пуговиц, выразительно приподнимает густую темную бровь.

– Кого? Макса? Нет. Дружбой между нами и не пахнет.

По коже от кончиков пальцев вверх ползет холодок, поднимая светлые волоски на предплечьях. Я в растерянности: совсем не понимаю, вызывает ли оттенок пренебрежительности в интонации Артема у меня удовлетворение. На интуитивном уровне ощущаю, что за налетом вялого раздражения он таит нечто более зловещее, мрачнее космических глубин.

– Как самочувствие? ? он меняет тему и шествует вглубь кухни. По велению инстинктов я пячусь к тумбам позади себя, пока не упираюсь в них бедрами. Съеживаюсь, приподнимая плечи и втягивая шею. Не хочу, чтобы он приближался ко мне хоть на миллиметр. ? Не нужно бояться меня.

Моя внешняя скованность не укрывается от проницательности мужчины.

– Я вас совершенно не знаю, ? бормочу и смачиваю губы влагой с кончика языка.

Брюнет хрипло и ехидно смеется, выливает оставшуюся жидкость в раковину и споласкивает кружку.

– Верно. Не знаешь. Тебе ничего обо мне не рассказывали.

– А должны были?

Артем поворачивается в мою сторону лицом, встряхивает капли воды с ладоней.

– Я ? старший брат твоего сбежавшего жениха.

Я пытаюсь сделать вдох, но не получается. Дыхательные пути заблокированы гигантской, пульсирующей опухолью шока. Зачем-то пробую на онемевших ногах сделать шаг… с какой целью? Наверное, хочу убежать. От мыслей о Максе, о несостоявшейся свадьбе. Тьма засасывает в кокон непроницаемой душевной боли. Она вмиг делается повсеместной, затуманивая зрение. Я безостановочно моргаю, желая избавиться от мутной пелены на глазах. Тщетно. Все тщетно!

Я понятия не имела, что у Максима есть брат. Ни он, ни его родители никогда о нем не заикались. Почему?

Я взираю на Артема. Какие нужны причины, чтобы скрывать существование сына и брата? Стыд? Он не похож на преступника, или человека, страдающего наркотическими зависимостями. В чем причина?

– Задаешься вопросом, почему о моей личности умалчивали? ? читает меня, как открытую книгу.

Елизавета Григорьевна и Александр Сергеевич не из тех людей, которые отреклись бы от сына, и неважно, что этому могло бы послужить.

– Если выяснишь, дай и мне знать, договорились? ? подмигивает Артем.

Я мотаю головой.

Что вдруг произошло с моим миром? Он разграблен и разрушен потрясениями. Еще вчера все было иначе, и мое сердце разрывалось от необъятного счастья, а не от горя…

– Почему он так поступил со мной? ? шепчу, беспомощно свесив руки вдоль тела. ? За что?

У Артема должен быть ответ. Они же с Максимом семья.

– Мне жаль, ? только и проговаривает.

– Нет, ? я вплетаю пальцы в волосы и прижимаю подбородок к груди. Не нужны мне ничьи сожаления. ? Ответьте. Почему? ? вскидываю голову и смотрю в сочувствующие глаза Артема отчаянно. ? Он говорил о том, что собирается порвать со мной у алтаря? Рассказал, из-за чего? Он разлюбил? Влюбился в другую? ? я надрывно всхлипываю и на сиплом выдохе опускаю трясущиеся плечи. ? Что случилось? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… скажите, что я сделала не так!..

Закрываю глаза, абстрагируясь от окружающего мира.

– Ксюша, ? тихо зовет Артем. Его ровный голос обволакивает и раздается очень близко. На секунду разлепляю веки, чтобы убедиться в этом. ? Ты все делала правильно, ? брат бывшего жениха стоит напротив, склонив голову и пытаясь заглянуть мне в глаза. ? Ты ни в чем не виновата. Не взваливай на себя ответственность за поступок другого человека.

– Но… ? я заикаюсь, глотая соленые слезы.

– Ты переживешь это, ? чужие, большие руки ложатся на мои плечи.

– Не переживу!

Не представляю жизни без Максима. Я люблю его. Ужасно, непреодолимо люблю. Никто не заменит его. Ни один мужчина. Никогда.

– Боль уйдет, ? Артем притягивает меня к себе.

Щекой соприкасаюсь с его теплой, твердой грудью. Не то. Объятия не те. Они слабые, не сковывающие, но удушающие. Ощущения чужеродные, неизвестные, неуютные.

– Пустите, ? я сгибаю локти и упираюсь растопыренными ладонями в пресс брюнета. Рельефная мускулатура отчетливо чувствуется через одежду.

Артем поддается и позволяет оттолкнуть себя.

– Тебе нужно поспать. Я провожу до спальни.

Мужчина отворачивается, тем самым демонстрируя, что не собирается уточнять, согласна ли я с данным планом. Просто ставит перед фактом и ждет, что я послушно поплетусь за ним.

– Я не хочу спать, ? возражаю с агрессией.

Уж точно не ему, совершенно постороннему человеку, решать, как мне справляться с сердечной болью. Сон не спасет. Да и алкоголь, ради которого я сюда спустилась, тоже.