Одержимые сердца

Меня охватила некоторая злость, и я тут же покинула колени Брэндона и вновь подошла к окну.

– Маркус позвонил мне сегодня, на вечеринке. Ты была занята. – Брэндон поднялся с софы и подошел ко мне. Его руки обвили мою талию.

– Маркус, а тем более малыш Седрик всегда желанные гости для меня. Но ты прекрасно знаешь, какие отношения меня связывают с Маришкой! – тихо воскликнула я.

– Да, я знаю: никакие. – Он поцеловал мою макушку.

– Вот именно! И эта дива приедет сюда? В мой дом? – Я не желала принимать эту новость.

– Тебе не обязательно общаться с ней. К тому же Миша будет здесь, в Лондоне, и ты можешь спокойно проводить время в ее компании. Ну же, моя маленькая упрямица, не будь так категорична.

– Хорошо! Но, пока Маришка будет здесь, нога моя не ступит в замок! Я буду здесь, в квартире! – все же, невольно согласилась я.

Я не желала видеть Маришку. Все мое существо кричало от неистового нежелания встречать ее холодный презрительный взгляд. Ее ненависть. Ко мне. Ведь теперь я знала: она ненавидит меня и лелеет свою ненависть. За что? За то, что произошло много лет назад? Ханжа! Пора бы оставить все в прошлом и жить дальше!

Но на самом деле, мое сопротивление ее приезду было вызвано не моим отвращением к собственной сестре. Причиной была я сама. С тех пор, как я поняла, что ее ненависть заслужила, заработала, вызвала именно я, мое отвращение к ней исчезло. И вот уже три года, при мысли о Маришке, меня охватывало лишь одно чувство: чувство вины. За то, что я играла ее чувствами. Издевалась над ее светлой любовью к Маркусу. За то, что я намеренно флиртовала с ним, чтобы унизить Маришку и причинить ей боль. И я ни разу не принесла ей ни слова извинения. Она была вправе ненавидеть меня.

Однако Брэндон был прав: я не обязана разговаривать с ней. И ведь, зная Маришку, я была уверена, что и она и слова мне не скажет. Ну, может, какую-нибудь гадость. О, да, это она любит. Поживу пока в лондонской квартире. Миша будет в Лондоне, и я проведу эти дни с ней, и Фредрик не станет нам помехой. К тому же мне нужно было тщательно спланировать будущую поездку в Норвегию и попробовать найти всех, кто представлял собою интерес и подходил к тематике моей будущей выставки.

Волшебно.

Так я и поступила: в то утро, когда Морганы должны были приехать в Сансет-холл, я уже была в Лондоне. Брэндон не стал комментировать мой побег, а лишь молча отпустил меня. И я была благодарна ему за это.

В шесть вечера того же дня прилетели Миша и Фредрик. Я встретила их в аэропорту и предложила подвезти их до отеля, в котором они забронировали номер, но они вежливо отказались, так как на парковке их ждал арендованный автомобиль.

Миша, как обычно, много болтала и рассказывала о своей студенческой жизни в Ванкувере, которая, как уверяла моя сестра, была полна приключений и эмоций. Ванкувер принес Мише лишь положительные эмоции, и никаких драм за все эти три года не случилось. Конечно, во многом благодаря Фредрику, ведь он присматривал за Мишей, давал ей советы, оберегал ее. Сам же мистер Харальдсон открыл личную адвокатскую фирму и тесно работал с людьми, защищая их интересы в суде. И еще, они завели собаку. Великолепную бордер-колли, которую назвали незатейливым именем Фликка, что означало «девочка» на шведском языке. И, нет, это не Фредрик. Это Миша дала собаке такое имя, потому что она уже давно выучила шведский язык, и ей показалось, что Фликка – будет идеальным именем для полной энергии, непоседы трехмесячной бордер-колли. Фликка осталась в Ванкувере, в отеле для собак. Она такая милая! И так далее и тому подобное.

Миша была очень общительной, в то время как ее муж был полной ее противоположностью. Но я почувствовала в нем перемену: он разговаривал со мной и даже улыбнулся мне… Целых четыре раза. И, о боги, даже слегка обнял меня, когда я встретила их в аэропорту. Это могло быть вызвано лишь одним: теперь, зная о том, что я живу под одной крышей с Брэндоном, Фредрик заметил и одобрил мое превращение из женщины в вульгарных платьях в элегантную мисс Мрочек, занимающимся по-настоящему стоящим делом – репортажной фотографией. Но я не стала акцентировать на этом внимание и шутить по этому поводу, потому что я вдруг с удивлением заметила, что мне было приятно его одобрение. Да, черт побери, мне было приятно осознавать, что отныне мы могли находиться в обществе друг друга и не делить внимание Миши, заставляя ее выбирать, с кем она будет проводить свое время.

– Встретимся через два часа у входа в ваш отель? – спросила я, пока мы шагали по парковке под мерзкую морось, бьющую в лицо из темно-серого лондонского неба.

– Через два часа? Нам не нужно столько свободного времени, – пожала плечами Миша. – Правда ведь, дорогой?

– Да, мы уже готовы ехать, – ответил ей Фредрик, кативший за собой огромный черный чемодан.

– Кстати, что в чемодане? Вы скупили весь Ванкувер? – хихикнула я.

– Не смешно! Там наша одежда, – сказала Миша.

– Девяносто процентов того, что лежит в этом чемодане – не мое, – тихо добавил Фредрик, и его лицо осветила озорная улыбка.

– Я взяла лишь самое необходимое! – Миша ударила его по руке.

Фредрик хмыкнул.

– А как насчет прогулки вдоль Темзы? – предложила я. – Погода – дрянь, но это даже к лучшему. А потом можно зайти…

– Я думала, мы поедем к тебе в гости? – удивленным тоном перебила меня Миша.

Мы остановились.

– «Мустанг»? – с иронией сказала я, поняв, какой именно автомобиль ждал на парковке семейную парочку Харальсонов.

– Удивлена? – со смешком в голосе спросил меня Фредрик.

– Нисколько! – фыркнула я. – Но этот автомобиль выглядит получше твоей старой клячи семьдесят пятого года… Кстати, что с ней?

– Осталась в Швеции, – коротко ответил Фредрик, закидывая чемодан в багажник своего арендованного красного «Мустанг» 2015 года выпуска. Красавец, ничего не скажешь.

– Мы подарили его семье Брюн… Я рассказывала тебе о них: это супруги, которые ухаживают за нашим домиком у озера, когда нас нет, – пояснила Миша.

– Фредрик! И ты не плакал! – воскликнула я, зная, как сильно он любил свой раритетный верный «Мустанг» 1975.

– Увы, мне пришлось с ним расстаться, и уже навсегда, – с кривой усмешкой ответил на это Фредрик. – Но это было к лучшему. Честно говоря, мне слегка поднадоело проводить много часов в мастерской и ремонтировать его.

– Мы купили новый, – бросила Миша.

– «Мустанг?» – невольно вырвалось у меня.

Миша бессильно кивнула.

– Ничего, сестренка, нам обеим повезло с мужчинами, помешанными на марке автомобиля! – рассмеялась я и хлопнула Мишу по плечу. – Брэндон тоже помешан! На «Бентли»!

– Отличный выбор, – отозвался на это Фредрик. – Ну, поехали?

– Значит, все по плану! Сначала мы едем в Сансет-холл, а потом уже заселимся в отель! – Миша открыла дверцу своего автомобиля.

– Первый раз слышу об этом плане, – недовольно проворчала я. – Я думала, мы проведем время в Лондоне!

– Да, завтра! А сейчас я хочу увидеть Маришку, Седрика и Маркуса! Я скучаю по ним! И ты едешь с нами! – безоговорочным тоном сказала Миша и, сев в «Мустанг», закрыла за собой дверь.

«Вот упрямая! И зачем ей это надо?» – подумала я, садясь в свой «Джип», но не смея перечить младшей сестре, потому что она привела неопровержимые факты: она соскучилась! По Маришке! Ха!

Мои планы рухнули, и мне все-таки предстояло встретиться с Маришкой. Лицом к лицу. И за что мне все это!

Это Маришка во всем виновата! Зачем ей только приспичило приехать?

И Брэндон тоже подсобил! Мог ведь сказать: «Нет, мы заняты, не приезжайте»!

Но делать было нечего. Отвертеться в этот раз я не могла, так как вдруг вспомнила о том, что сама же пригласила Мишу и Фредрика в Сансет-холл. Отговаривать их от этого визита было бы большой грубостью с моей стороны. Что ж, буду просто делать вид, что Маришки не существует. Это я прекрасно умею.

Я выехала с парковки и повела авто по дороге в Сансет-холл.

Фредрик и Миша на своем красном «Мустанге» следовали за мною, как тень.

Мерзкая морось, бившаяся в лобовое стекло автомобиля лишь ухудшала мое и без того упавшее настроение. Всю дорогу до замка я чувствовала некоторую злость на упрямство Миши и ее огромное желание увидеть Маришку. Почему сегодня? Разве она не могла встретиться с ней в Лондоне, пригласив куда-нибудь, где не будет меня? И зачем, черт возьми, она настояла на том, чтобы я поехала с ней сегодня вечером? Я прекрасно могла провести время в Лондоне!

Наконец, мы остановились у замка, и я с неудовольствием увидела незнакомый мне автомобиль. Это был автомобиль Морганов: солидный черный «Опель», с наклейкой на заднем стекле, предупреждающей о том, что в салоне находится ребенок.