Аптечка

– Почти невыездной, – рассмеялся Павел. – Каждый раз надо разрешение просить на поездку за рубеж. Ну а ты всё там же?

– Да, там же. Только теперь глава Представительства и член Совета Директоров совместного предприятия в городе N.

Павел состроил уважительную гримасу.

– И много ли за это платят? – Олесе показалось, что в голосе Павла звучало снисхождение.

– Достаточно, – Олеся хитро улыбнулась. Тема ей не очень нравилась.

– И всё же? – не унимался Павел.

– Вообще-то, это конфиденциальная информация.

– Да ладно тебе! – панибратски воскликнул Павел. – Сто тысяч баксов в год? Двести? Триста?

– Нечто среднее, – не без напряжения ответила Олеся.

Ну, это ерунда, – Павел откинулся на стуле.

– Кому как, – сказала Олеся. – Надо же как-то себя обеспечивать.

– Лучше замуж, – возразил ей Павел.

– Пока не получается, – Олеся решила на время умолчать о Егоре. Тем более, тот не торопился предлагать ей руку и сердце.

– Ну так, – Павел закрасовался на стуле, изображая жениха.

– По-моему, ты женат, – сказала Олеся.

– Развожусь. Уже съехал от жены и детей. Живу один.

– Почему?

– Невозможно с ней жить. Скандалит постоянно. Разные мы с ней люди…

– Сам выбирал, – в голосе Олеси скользнуло ехидство.

– Так это ты виновата, что я женился не на тебе, – утвердительно заявил Павел.

– Как интересно! – Олеся вскинула брови и придвинулась к столу, показывая, что ждёт объяснения.

– Лада проявила инициативу. Я был готов, вот всё у нас и сложилось…

– По-моему, мужчина должен проявлять инициативу, – левой рукой Олеся начала вращать кольцо на правой. Она всегда так делала, когда задумывалась или говорила о чём-то важном.

– Вот я и проявил, – гордо ответил Павел. – Позвал тебя сюда.

Официант принес шампанское. На некоторое время Павел и Олеся отвлеклись от темы, выпили за встречу. Потом появились закуски.

– Леськ, я ведь серьёзно, – сказал Павел, когда их тарелки наполовину опустели.

– Серьёзно что? – Олеся сделала вид, что не понимает.

– Замуж предлагаю выйти.

«Когда-то я это уже слышала», – подумала про себя Олеся, а вслух сказала:

– А как же дети?

– Они без меня скучают, ждут, – Павел явно расстроился. – Но я каждый день отвожу их в школу, беру на выходные… Я уверен, что ты им понравишься! Родители мои тоже «за». Сестра мне постоянно говорит: «Дурак ты, что на Русаковой не женился»…..

– А ты? – игриво спросила Олеся, сама не зная зачем.

– Что я? – в голосе Павла слышалось недоумение.

– Ты-то чего что хочешь?

– Семью хочу, жену любящую, – после небольшой паузы неуверенно заговорил Павел.

– Может быть, у вас с Ладой всё же получится наладить отношения, – сказала Олеся. – Я считаю, что ради детей можно потерпеть. Ведь все наши «заскоки» рождаются в детстве. Детки ещё многого не понимают.

– Ну а зачем им видеть наши скандалы?

– Дело ваше семейное, конечно, но мне кажется, что ради детей можно постараться. Ближайшие лет десять вы за них отвечаете.

У Павла зазвонил телефон, он вытащил его из кармана и с улыбкой сказал: «Да, сынок!».

Олеся тоже улыбнулась. Она вспомнила, как Павел мечтал об их совместных детях. «Возможно ли было наше счастье? – задумалась Олеся. – Я ждала инициативы от Паши, а он считал, что инициативу должна проявлять я. И виновата у него во всём тоже я. Похоже, Павлик так и не вырос – остался шаловливым мальчиком, не желающим брать ответственность на себя». Потягивая шампанское, она удивлялась, что больше не жалеет о несостоявшейся семейной жизни с Павлом. Роман был красивым, чувства порой зашкаливали, «эмоциональный контакт» надёжно скреплял отношения … Олеся вдруг осознала, что до утра разговаривая обо всём, они с Павлом, очевидно, не поняли друг в друге главного. У каждого была своя суть, оставшаяся с ними спустя годы. Павел – шалунишка, «сынок» при строгой «маме», принимающей за него решения. Олесе же нужен спутник, способный её поддержать и защитить. «Вот поэтому у нас ничего и не получилось», – подумала про себя Олеся.

Павел продолжал говорить с сыном, а Олеся смотрела на пустеющую вечернюю улицу. Она обязательно придумает, как устранить разногласия с Егором, сказала она сама себе.

Фильм второй

Олеся любила прилетать из Стокгольма ночным рейсом. Самолёт приземляется в половине третьего ночи, максимум полчаса на все формальности, еще полчаса до дома на машине, и в четыре утра она уже в своей постели. До полудня можно поспать, и потом впереди целый день. Вот и сегодня она прилетела после заседания Совета Директоров совместного предприятия, в этот раз проходившего в Швеции. Помимо заседания и его подготовки Олесе пришлось выступать с докладом на ежемесячном корпоративном собрании всего автоконцерна, в котором она работала. Конечно же, масса рабочих встреч и дел. Но теперь всё позади, она почти дома. Егор уже в Москве, и когда она проснётся, она поедет к нему. Они вместе проведут выходные. Наметившиеся между ними взаимонепонимания постепенно таяли. Перед вылетом самолёта Олеся говорила с Егором, который пообещал ей сюрприз. Олеся терялась в приятных догадках, желая и боясь того, о чем мечтала.

Олеся вышла в зал прилёта и направилась к Юрию Ивановичу, водителю представительства. Она открыла рот, чтобы с ним поздороваться, но не услышала собственного голоса. Лицо водителя постепенно затуманилось, и Олеся провалилась во тьму….

Телефон неистово вибрировал и надрывался мелодией из известного советского кинофильма, пытаясь разбудить своего хозяина. Егор нащупал аппарат на тумбочке, взял его и перевернулся на спину. Почти наугад скользнул рукой по экрану.

– Это Егор Доронин? – спросил из трубки незнакомый женский голос.

– Да, – Егор окончательно проснулся. Его сердце неприятно сжалось.

– Вас беспокоят из 32-й больницы. Отделение травматологии, дежурная медсестра Алёшина.

Егор подскочил в постели.

– Кем Вам приходится Русакова Олеся Анатольевна? – строго спросила Алёшина.