Хроники Омура

– Как же ты выросла Торина!

Чувствуя себя под защитой, девушка глубоко вздохнула, стараясь сдержать слезы, готовые пролиться из серых, бездонных глаз. Ей нравилось обнимать брата, знать, что находится под его надежным покровительством, потому что остальные в их поселении относились к ней с легким презрением, называя за спиной слабой полукровкой, а в лицо Хромоножкой. Торина не обижалась, да и на что сердиться, если она и впрямь была слабой и прихрамывала? Нельзя сказать, что девушку обижали, скорее не трогали, боялись – сломается. Все знали, что ее матушка – человечка, полюбила славного орочьего воина Торра, переехала к нему жить, но не вынесла тягот кочевой жизни, оставив после себя воспоминания и хилую девчонку, вечно таскающуюся за своим старшим, сводным братом. В одной из вылазок малышка оступилась и подвернула ногу, да так и осталась хромой. Батюшка хмурился, поддался на уговоры соплеменников, пожелал переправить Хромоножку к людям, но за плачущую сестру, опасающуюся дальней дороги и разлуки с теми, кого она хорошо знала, вступился Тогр. Все говорили, будто он чувствовал вину за собой, что не присмотрел, не подхватил вовремя. Только Торина знала, брат искренне любит ее, правда, никому, кроме нее не показывает – у орков не принято проявлять чувства при посторонних.

Воспоминания мучили девушку, и она, не сдержавшись, всхлипнула.

– Ты чего? – Тогр прижал крепче, рискуя задушить в объятиях, спохватился, ослабил хватку.

– Рада, что ты вернулся, – улыбаясь через силу, чтобы порадовать единственное дорогое существо, отозвалась Хромоножка.

Орк вздохнул, провел лапищей по лысой голове, преувеличенно бодро оповестил:

– Сегодня пир будет! Пойдешь?

Торина хотела бы отказаться – не нравились ей веселые пирушки в селении, но сказать «нет» она не отважилась, опасаясь расстроить брата, желающего видеть ее на своем празднике. Потому Хромоножка кивнула, и Тогр просиял, обнял, шепча что-то ободряющее о том, как славно они повеселятся.

– Послы из Сверкающего Дола пожалуют! – скривился. – Хилые эльфята!

– Эльфы? Неужели?.. – сердце девушки забилось с неистовой силой.

– Ага! У эльфов на уме очередная каверза! Какая по счету – и гадать не буду! Все простить не могут, что человеки у них Бейруну оттяпали! Сторонников собирают, хотят силой вернуть!

– Бейруну? – Торина удивленно вскинула голову, брат часто рассказывал ей о прекрасном городе на морском берегу. – А разве?

– Да, город теперь принадлежит Номийским князьям! – хитро прищурился. – Знаешь, что решило дело в их пользу?

– Война, – уверенно произнесла Хромоножка. – Что же еще?!

– Не-а! – на зеленом совершенно круглом лице ее брата расцвела довольная улыбка. – Любовь! Дела-а-а! Да?

– Расскажешь? – глаза девушки загорелись от восторга.

Тогр приземлился на пожухлую траву, сбросил плащ, похлопал по нему широкой ладонью, приглашая сестру присоединиться, и она с удовольствием воспользовалась предложением. Расправила складки на сером домотканом платье, приготовилась слушать. Орк тянуть не стал:

– Все просто! Ринар – молодой княжич влюбился в девицу. Кстати, я с ним хорошо знаком, отличный воин, несмотря на то, что человек! – хмыкнул. – Вертихвостка охомутала! – открыл рот, желая что-то добавить, передумал смущать сестрицу, откашлялся в кулак. – В общем, эта самая Ллина всячески измывалась на беднягой, а он вьюнош лихой, почти как я, – выпятил грудь, – решил вопрос быстро! Выкрал строптивицу!

– О-ох! – сорвалось у губ Торины. – Но у людей…

– Ага! – довольно оскалился брат. – У людей иные законы! Глупые надо сказать! Можно подумать… – вскочил и, прикрывая глаза от солнца, воззрился вдаль. – Гляди-ка! – вытянул руку, указал на едва заметную точку, хорошо видимую на светло-голубом.

– Что это? – Хромоножка нахмурилась. В ее понимании точка могла превратиться в тучу, а из нее мог пойти дождь. Но ведь еще рано? Или нет?

– Корабль, – поведал брат. – Летучий…

Девушка и выдохнуть не успела, как Тогр подхватил ее, подсадил на боевого коня, а следом запрыгнул сам.

– Эльфенки прибывают! – и свистнул, посылая скакуна галопом.

– А как же? – спохватилась Торина, стремясь оглянуться на оставленное стадо.

– Пока твой пес здесь, а, как прибудем, пошлем пастушка! – видя, что сестра собирается протестовать, строго добавил. – Негоже дочери вождя таиться! – и утешил. – Не горюй! Я тебе красивое платье привез! Будто знал!

Как и любая другая девушка в возрасте семнадцати лет, Хромоножка любила наряжаться. Да не в те грубые, сметанные суровыми нитками платья, что шьют женщины орков, а в изысканные шелковые, атласные, что носят знатные человечки, драконицы, эльфийки и демоницы! Брат, желая порадовать младшую, часто привозил такие. Жаль, похвастаться было не перед кем! Вот и крутилась Торина перед листом отполированного металла в гордом одиночестве. Отец прощал, его советники качали головами, не одобряя подобного расточительства, их жены и дочки презрительно шипели, если Хромоножка сбегала в своей шатер, прижимая к хрупкому телу сверток, благоухающий розами.

Так бы случилось и сегодня, если бы Торина не замерла, околдованная подлетающим кораблем. Никогда до этого дня девушка не видела подобной неописуемой красоты. Весь он, словно искрился, горел в солнечных лучах, напоминая огромную яр-птицу, каким-то чудесным образом залетевшую в степи. Вокруг толпились соплеменники, толкались, громко обсуждали, отпускали грубые шутки. Хромоножка только крепче прижимала подарок брата, сдерживая слезы, не боли, обиды или ярости, а искреннего восхищения, стараясь запомнить каждый миг, запечатлеть в памяти каждую мельчайшую искорку, чтобы потом вспоминать долгие годы.

На талию опустились крепкие руки, и девушка улыбнулась, услышав тихое от брата:

– Почему все еще не оделась?

– Это… – выдохнула она, не отводя зачарованного взгляда от корабля.

– Это ли еще будет?! – то ли посетовал, то ли усмехнулся Тогр и громче. – Смотри!

С борта, как по мановению волшебной палочки, скинули четыре веревочные лесенки, и по ним, напоминая проворных муравьёв, стали спускаться эльфы. Торина прыснула в кулак.

– Беги! Эльфят нужно хорошо встретить. Законы гостеприимства для всех едины! – Тогр легко подтолкнул сестру в сторону шатров.

Развернув сверток, девушка охнула – такой красоты ей еще видеть не доводилось. Не платье, а произведение искусства. Явно не руками людей созданное. Тонкое кружево, изысканный шелк, прекрасная вышивка – не то, что на себя напялить, боязно и поглядеть. Но Торина смотрела, широко раскрыв глаза. Бессловесная рабыня, пленница из другого племени вошла в шатер и склонилась, ожидая приказаний.

– Принеси зеркало! – не в силах отвести взора от подарка брата, тихо велела Хромоножка.

Девушка приказывать не любила, за что частенько получала нагоняй от отца и братьев. Дочь вождя, по их мнению, должна проявлять разумную жестокость, а не быть рохлей.

Кусок металла, гордо именуемый «зеркалом», был доставлен в шатер довольно быстро. Торина украдкой услышала, что и рабыни за ее спиной смеют отпускать смешки, мол, нашлась «королевишна», но обращать внимания не стала.

Если бы Хромоножка умела, то обязательно бы кокетливо покрутилась, разглядывая себя со всех сторон. Но она замерла, приложив ладони к мутной железке. Неужели там отражается она? Такая слабая, хрупкая, как будто сотворенная из воздуха? Не мудрено, что соплеменники брезгливо морщат свои приплюснутые носы. Зато, быть может, эльфы оценят? Робкая надежда вспыхнула в душе девушки, и она поспешила выйти из шатра, чтобы присоединиться к отцу и брату.

На беду не сложился разговор в шатре вождя. Раздосадованный посол в гневе вскочил, кинул обвинения вождю и ринулся к выходу, где столкнулся с Ториной. Девушка упала в грязь, многочисленные оборки взметнулись, оголяя стройные, но не слишком чистые ноги. Обувь Торина носила очень редко. И сегодня был не тот случай, чтобы надевать грубые башмаки.

Глаза эльфа полезли на лоб, изменяя утонченные черты, а затем он презрительно усмехнулся.

– Что ты такое? – снизошел до разговора с расстроенной, всхлипывающей девушкой. Но не с целью извиниться, он собрался унизить, чтобы поднять себе испорченное настроение.

Хромоножка не знала, как поступить, ею овладело смущение. На ум пришла одна фраза:

– Я полукровка, – по своей простоте она все воспринимала буквально.

– Странно, – улыбка эльфа стала шире, – а мне показалось, что под ноги попалась букашка.

– Н-нет…

– Ага. Теперь вижу – мышь! Потому что пищит! – эльф развлекался, как мог, забыв обо всем.

Торина отчаянно заморгала, чтобы прогнать слезы. Ей ответить было нечем. И эльф понял – забава продолжается, но не учел, что в игру вмешается более сильный противник.

– А ну-ка извинись! – послышалось угрожающее за спиной.

Эльф не успел обернуться, его оттолкнули с дороги мощным плечом. Тогр склонился над сестрой, протянул руку, заботливо заглянул в глаза: