Хроники Омура

– Скоро… очень скоро вы все у меня попляшете, а также ваши драгоценные дуайгары и драконы! Эльфы будут править Омуром!

Едва дети вышли, как показались родители.

– Пора вмешаться! – уверенно сказала рыжеволосая женщина.

– Нет, – твердо ответил грозный мужчина. – Они все должны получить урок!

Торина из последних сил тащилась по степи пешком, ноги увязали в грязи, в которую превратилась земля после ливня. Лошадь пала несколько дней назад, и девушка без сожалений оставила ее за спиной, зная, что у степных хищников начнется пир. Самой Хромоножке не хотелось принимать в нем участия, потому что была иная цель. Именно цель гнала Торину вперед, помогая переставлять усталые, стертые до крови ноги. Безошибочно находя в степи съедобные травы, девушка питалась ими, чтобы не свалиться без сил и дойти до конечной точки своего непростого путешествия. И все-таки участь странницы была предрешена, если бы в ее судьбу не вмешались творцы.

– Видишь? – Фрест красиво изогнул рыжую бровь, с выражением поглядывая на близнеца.

– Вижу, – кивнул Зест, гадая, что задумал братец. Сам он не хотел принимать участия в намечающейся заварушке, потому что его совершенно не интересовали дела эльфов, драконов и дуайгаров, и уж точно он не собирался помогать какой-то смертной полукровке – дочери орка и человеческой женщины. Зачем она ему? Совершенно бесполезное создание.

– Не понимаешь? – Фрест прищурено изучал кислую физиономию близнеца. Фыркнул. – А ведь, правда, не понимаешь!

Зест остался верным себе и, как обычно, не забыл презрительно бросить:

– Считаешь, меня волнует судьба этой девчонки? По мне, что старая лошадь, что она – никакой разницы!

– А судьба Омура тебя волнует? – вкрадчиво поинтересовался рыжеволосый создатель.

– Ну, – равнодушно ответил темноволосый.

– Это все, что ты можешь сказать? – огненный характер Фреста проявил себя, и молодой творец взорвался от негодования.

Зест с кривой улыбочкой хмыкнул:

– Спокойствие, братец, только спокойствие, – и сделал одолжение. – Что у тебя на уме? – решил, что не лишним будет узнать о замыслах близнеца.

– Надо остановить Лу! – выдохнув, уверенно заявил Фрест.

Зест рассмеялся, но умолк под суровым взором брата и высказался:

– Ты глуп, если думаешь, что наша маленькая сестричка способна разрушить хрупкий мир на Омуре!

– Она вызвала на помощь Гримкина!

Зест вновь расхохотался:

– Не могу поверить, что ты, братец, испугался карлика!

Фрест не сводил с близнеца тяжелого взгляда и изо всех сил сражался со своим гневом, понимая, что он плохой советчик, а Зест все равно не изменится. Таким уж уродился!

– Карликов я не боюсь, – сдержанно откликнулся он, – но они не собираются нападать на нас, а вот…

– А на кого? – спросил Зест и задумался. – На беглянку-эльфийку? Серьезно? – в вопросе прозвучала насмешка.

– Посмеемся, когда венец вернется в Астрамеаль, а Мирисиниэль выйдет замуж за племянника эльфа-некроманта, и осуществится пророчество? – с иронией поинтересовался бог огня у брата.

Оба молодых творца понимали, чем обернется для Омура сбывшееся пророчество. Луана, их сестренка, была скора на выдумки, а по части коварных планов с ней не мог сравниться даже Зест. К счастью, Лу редко строила козни, чаще она помогала… особенно эльфам.

– И ты уже придумал, как нам остановить сестрицу? – Зест сузил темные глаза. Его брат кивнул, и бог подземного мира вскинулся: – С ума сошел? Это же Лу! Она замучает нас своими истериками!

– Кто сказал, что она узнает о нашем вмешательстве? – блеснул хитрым взором Фрест.

– А кто вмешается? – Зест серьезно задумался за все время разговора, а еще он потихоньку начинал злиться – ненавидел пребывать в неведении.

Рыжеволосый близнец опустил глаза, безмолвно указывая на кристалл, внутри которого двигалась, пошатываясь, хрупкая девичья фигурка.

– Она? – моргнув, уточнил темноволосый.

– Напомнить, куда она идет? – Фрест позволил себе каплю ехидства.

– А-ага, – на красивых губах Зеста расцвела широкая улыбка, он догадался, что задумал близнец и принял решение согласиться с ним.

***

Верит ир Мерк всегда считал себя счастливчиком. Родился он в семье мелкого землевладельца из Яльского княжества, оказался самым младшим из семи сыновей и в лучшем случае мог рассчитывать на то, что ему купят меч, чтобы стал воином и сам зарабатывал на кусок хлеба. Но в раннем возрасте у Верита обнаружился темный дар. Не то, чтобы родители сильно обрадовались – некромантов побаивались, от того недолюбливали, но уважали. И огорчаться родители Верита не стали, решив извлечь пользу из сложившейся ситуации, и отдали младшенького в столичный храм Зеста. В качестве оплаты за обучение был отдан солидный кусок земли, но только Верит знал, что из себя представляет этот надел. Болото. Опять же плюс – некромантам как раз пригодится, известное дело – они любят подобные места. Помахав рукой родителям, Верит отправился в свой новый дом.

Учился худо-бедно, постигая темную науку в перерывах между игрой в карты за кружечкой крепкого пива из ближайшего кабака. Когда получил грамоту об окончании, порадовался, потому что его отправили в самый дальний уголок княжества, где не было даже отдельного храма Зеста. Здесь был один, да и тот небольшой, храм всех богов. Правда, построено здание из камня, а не из дерева, как прочие в захудалом приграничном городишке. Верит не расстроился – тут имелось целых четыре таверны, где всегда можно было дождаться таких же бездельников, как он сам и сыграть. Так что каждый день проходил для Верита одинаково – утром он приходил в храм, где, зевая, стоял положенный осей, в полдень шел домой спать, а вечером торопился в кабак. Так бы и пробежала жизнь Верита ир Мерка, если бы однажды вечером он не проигрался в пух и прах какому-то заезжему ведьмаку. Слово за слово и завязалась драка. От особо сильного удара Верит потерял сознание, а очнулся уже далеко в степи. И горе-некроманту снова повезло, он повстречал Тогра и Торину.

С той поры Верит ир Мерк изменился. Он стал настоящим некромантом, больше времени уделял службе в храме, следил, чтобы мертвецы оставались в своих могилах, и перестал ходить в кабак. Жители городка при встречах ему почтительно кланялись и спешили скрыться за ближайшим углом, дабы мрачный некромант не проклял. Вериту стало все равно, что говорят люди, он замкнулся в своем мире.

Обычный день, обычная жизнь, обычного некроманта. Верит ир Мерк стал одним из темных, тем, кем и должен был стать. Вместо веселых гулянок – работа.

– Ты идешь домой? – тихо спросила Флора, служительница Муары, предварительно потоптавшись за спиной Верита, не рискуя пугать сумрачного некроманта.

– Нет. Есть дела, – он не повернулся в ее сторону.

– Тогда до завтра, – она поторопилась покинуть Верита.

– Темного вечера, – сказал он в пустоту и снова принялся расставлять черные свечи на алтаре перед изображением Зеста.

Некромант поморщился, мол, так себе изображение. Намалеван некто, вовсе непохожий на темного бога. Лик на картине расплывчатый, малопонятный. В следующее мгновение Вериту почудилось, что лицо Зеста стало видно отчетливей. Некромант потер глаза, оказалось, что не почудилось. Изображение ожило и задвигалось. Темный бог сурово смотрел на своего слугу. Верит опомнился и склонился в поклоне.

– Долг! – прозвучал приказ бога, и ир Мерк удивленно вскинул голову.

Зест не отводил ледяного взгляда, и Верит принялся лихорадочно размышлять, кому задолжал. Первым делом он вспомнил о ведьмаке, которому проиграл, но почти сразу отмел это предположение. Вряд ли бог подземного мира стал бы ругать своего слугу за то, что тот повздорил со светлым магом. Тогда… некромант попытался вспомнить: «А не приходил ли кто из жителей с просьбой?»

Зест выглядел раздраженным, и Верит подпрыгнул:

– Торина и Тогр!

– Да, – равнодушно кивнул темный бог. – Найдешь девчонку и исполнишь все, о чем попросит.

– Хорошо, – согласился некромант, мало представляя, как он исполнит повеление своего господина. О споре даже мысли не возникло, но, когда Зест ушел, Верит тяжко вздохнул. – Ладно, – сказал сам себе. – Придумаю что-нибудь.

***