Проклятая карусель

Поэтому пока Чарли рассказывал очередную «легенду», она осматривала стены. Ее взгляд упал на черно – белую, выцветшую фотографию с двумя мальчиками, одному из них было примерно столько же лет, сколько Софи и Чарли, а второй был поменьше ростом и выглядел лет на восемь.

– Мистер Галлахер, а кто эти два мальчика на фотографии? – Спросила Софи, продолжая рассматривать фотографию.

– СОФИ! – Воскликнул Чарли.

– Ох, прошу, зовите меня просто Морган, – сказал часовщик, вытирая руки о свою белую рубашку в тонкую черную полоску.

– Софи, это некультурно, – Молил Чарли.

– Ничего Чарли, все в порядке. Это я и мой младший брат Том, – ответил Морган.

– А где он сейчас? – Спросила Софи.

– СОФИ! – Крикнул Чарли.

– ЧТО? Мне правда интересно, – ответила сестра, отпив глоток горячего чая.

– Ах, он исчез без вести много лет тому назад. Веселый мальчуган был. Однажды, мы украли арбуз с рынка. Вот это потеха была! Я отвлек продавца, доставая его вопросами. Эх, глупые вопросы были, очень глупые! Том, взял арбуз и спрятал его под рубаху. Продавец заметил и побежал за нами. Том запнулся и арбуз под ним скажем так, взорвался.

Ох, и шуму было! Все жители сбежались! Подумали, что это кровь! А Том подыграл, высунул язык и притворился мертвым, и все поверили. Стали ругать продавца, а мы потом долго рассказывали историю о его чудесном воскрешении! – Рассказывал он легко и непринужденно, но в его глазах читались боль и сожаление.

– А какой это год? – Спросила Софи.

– Эта фотография была сделана летом 1862 года. Это последняя фотография моего младшего брата, – ответил Морган, с болью в глазах рассматривая фотографию.

– Сколько вам тогда сейчас лет? – Спросила Софи.

– Софиии, – отчаянно молил Чарли, он знал, что такие разговоры до добра не доводят, и совсем не хотел попасть в неприятности.

– Мне 62 года ребятишки, вся жизнь уже позади, – ответил он едва улыбнувшись.

– Значит, прошло 50 лет, когда ваш брат пропал без вести, – проговорила Софи, отпив немного чая.

– Да, так и есть. Он пропал без вести в 1862 году, прямо в Рождество. Теперь, это самый ужасный для меня праздник, – ответил он, нервно поворачивая чашку, и рассматривая чаинки.

– А как это случилось, вы знаете? – Продолжала допрос Софи.

– СОФИ! ПРЕКРАТИ НЕМЕДЛЕННО! КАК ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ЭТО ГРУБО? – Вышел из себя Чарли.

– Карусель. На Рождество построили карусель, и Том очень хотел прокатиться, я не мог ему отказать.

Мы пошли на площадь. Как сейчас, помню, он воскликнул: «Я хочу прокатиться на белой лошадке!». Ничего не предвещало беды, и я посадил его на белую лошадь, а сам испугался. Дурак! Знал же, что нельзя оставлять его одного.

Карусель кружилась, издавая веселую мелодию. Том хохотал, махал мне ручкой, а я махал ему в ответ. Потом карусель стала кружиться быстрее. Да так, что нельзя было различить кто и где сидит. Я начал волноваться, и как оказалось не зря.

Карусель остановилась, но Тома нигде не было, как и еще двух детей. Я метался, спрашивал людей, осматривал карусель, но так и не нашел его там.

В слезах я прибежал домой, и рассказал все родителям. Мы отправились искать его, мы обращались к властям, организаторам, но так и не нашли его. Они выпороли меня, эту ночь я запомню надолго.

Тогда много людей пропало без следа, и никто ничего не делал. Родители возненавидели меня, выгоняли из дома, а я скитался по улицам в слезах, и продолжал искать брата.

Я пообещал, что не допущу подобного с моей семьей! А теперь, я потерял свою любящую жену, и моих детей с внуками и собакой! Я только приношу несчастья! – Говорил он, захлебываясь своими слезами. Его губы и руки дрожали, от горя, заполнившего его мысли и жизнь.

И вдруг Чарли заметил, что его сестра застыла с невозмутимым лицом что означало что нужно срочно уходить. Софи смотрела на стены, по которым текли ручьи крови, чем больше рыдал Морган, тем больше крови лилось на обои. Когда обои полностью залило кровью, она начала стекать на пол, отчего невольно Софи подняла ноги.

– Пожалуй мы пойдем, – сказал Чарли и взял Софи за руку, с усилием потянув.

– ПРОШУ НЕ УХОДИТЕ! ОСТАНЬТЕСЬ! – Истерично кричал старик, протягивая дрожащие руки к детям. Он попытался встать, но его ноги подвели. Он упал на пол, в попытке ухватиться за что – нибудь, он уронил столик, на котором стоял еще горячий чай. Одна чашка разбилась вдребезги, а из последних двух чай пролился прямо на бедного старика.

– Нам пора мистер Галлахер, – произнес Чарли, пытаясь заставить Софи идти.

– ЧАРЛИ, ОТПУСТИ! – Кричала Софи на брата. – ТАМ КРОВЬ! КРОВЬ ВЕЗДЕ! НЕУЖЕЛИ ТЫ НЕ ВИДИШЬ? – Истерично кричала девочка.

– ОСТАНЬТЕСЬ, ПОЖАЛУЙСТА! НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ МЕНЯ ОДНОГО! ПОЖАЛУСТА! УМОЛЯЮ! – Рыдая молил Морган, пытаясь встать.

Чарли дернул Софи за руку, и та наконец – то поддалась, и вышла из оцепенения. Взяв Софи на руки, они выбежали из комнаты, и направились к выходу.

– МНЕ ТАК ОДИНОКО! ПРОШУ, НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ МЕНЯ ОДНОГО С ЭТИМИ ВОСПОМИНАНИЯМИ! БОЖЕ, КОГДА ЖЕ ЭТА БОЛЬ ПРОЙДЕТ? СОФИ… ЧАРЛИ… ПРОШУ. – Кричал он, снова упав на пол, Морган издал наполненный болью крик.

Двойняшки выбежали на улицу, и задыхаясь остановились у магазина. Ночь повисла над городом, что говорило о том, что детям пора домой. Холодный ветер сразу дал знать, что пора носить теплую одежду:

– Чарли, отпусти меня! – Кричала Софи, пытаясь вырваться.

– ДОИГРАЛАСЬ? ДОВОЛЬНА? СМОТРИ, ЧТО ТЫ НАТВОРИЛА! – Опустив Софи, вынес выговор Чарли.

– Но, Чарли…

– НИКАКИХ, НО, СОФИ! НИКАКИХ, НО! БОЛЬШЕ ТАК НЕ ДЕЛАЙ! – Кричал на нее Чарли.

После пожара

После неудачного разговора в магазине часов, дети долго не могли отойти от странного поведения часовщика. И даже утром, когда их ждал горячий завтрак, они нехотя вылезали из своих постелей, испугавшись выговора от миссис Дикинсон.

Миссис Дикинсон уже час звала детей к столу, но подавленные и опустошенные дети спускались еле передвигая ноги. Им не хотелось видеть разочарование в глазах Клариссы, этого они боялись больше всего.

Заметив, что миссис Дикинсон ничего не знает, дети расслабились. После завтрака, миссис Дикинсон вспомнила про хлеб, приготовленный специально для Моргана Галлахера:

– Софи, Чарли, не могли бы вы отнести хлеб часовщику? – Спросила она, заворачивая хлеб в полотенце.

– Зачем? – Испуганно спросили двойняшки.

– Пекарня будет закрыта до завтрашнего дня, мне нужно навестить всех родственников, не переживайте, я вечером вернусь. Так и будете смотреть на меня? – Спрашивала она всматриваясь в виноватые глаза детей.

Софи и Чарли переглянулись, мальчик отрицательно покачал головой, в то время как его сестра оказала одобрение.

Чарли протянул трясущуюся от волнения руку и взял хлеб, одевшись потеплее дети направились к магазину часов. Увидев огромную толпу возле магазина, дети напряглись и ускорили шаг.

В тот же вечер, когда Софи и Чарли покинули магазин, сердце Моргана Галлахера остановилось, как и все часы в его магазине, резко, и никого не спрашивая о своей пользе.