Общество по защите обесчещенных эльфов

Сколько дел!

Еще и Дракона с Лисом навестить – проверить работу целительницы: затянулись ли порезы, сошли или нет синяки, можно ли отправлять этих курто на работу.

– Завтра расскажешь об этом законе детальнее, – сказала я, ненавязчиво подталкивая служанку к двери.

Время стремительно утекало. Медленно, но верно меня охватывал мандраж перед первым рабочим днем. Гладко ли пройдет вечер? Не ударю ли я лицом в грязь? А вдруг курто опять подерутся, да еще и при клиентках? Что, если возникнут проблемы, которые я не буду знать, как решить?

Глубоко вздохнув, я попыталась успокоиться.

* * *

Без пяти минут шесть элитный дом терпимости радушно распахнул свои двери для богатых дам, жаждущих любви. В «Гостиной встреч» играл на рояле приглашенный музыкант, слуги разносили напитки на круглых серебряных подносах. Таинственно мерцали зеркала, отражая блеск свечей. Окна закрывали портьеры из плотного алого бархата, чтобы ни один любопытный взгляд не мог проникнуть внутрь и потревожить покой гостей, большая часть которых, если не все, желали остаться инкогнито.

В центре просторного зала, обставленного с кричащей роскошью, несколько двухместных диванчиков образовывали полукруг. Нет, даже не диванчиков – Диванов. Именно так – с большой буквы. Это была массивная мебель из дуба с внушительными подлокотниками и высокими спинками, украшенными резьбой. Рядом с каждым диванчиком стоял столик с хрустальной пепельницей, которую своевременно опорожнял специальный слуга. Шторами, ширмами, сквозными перегородками гостиная была поделена на уютные закутки, где можно при желании уединиться с понравившимся мужчиной.

Курто садиться не разрешалось, по крайней мере, до тех пор пока их не выберет одна из присутствующих в комнате дам и не предложит составить ей компанию на диванчике. Так что в ожидании клиенток мужчины проводили время на ногах – стояли на лестнице, плавно и неторопливо гуляли по залу, слушали музыку, небрежно опираясь локтями на крышку фортепиано.

В мои обязанности входило следить за тем, чтобы мужчины не расслаблялись. Никаких усталых, непривлекательных поз, никаких хмурых и скучающих мин – идеальная осанка, томные взгляды, соблазняющие улыбки. Курто должны были предлагать себя каждым жестом.

Чтобы сделать глаза более выразительными, продажные мужчины в этих краях традиционно подводили контур вдоль ресниц специальным угольным карандашом – в Имании, как мне объяснили, косметика ассоциировалась с пороком. Красились только представители определенной профессии. Женщины легкого поведения использовали алую помаду. Мужчины-курто затемняли глаза. Считалось, что это очень красиво, но неприлично.

И это действительно было красиво. Подведенные углем веки придавали образу таинственность, заставляли мужчину выглядеть распутно и демонически. Особенно в рассеянном мерцании восковых свечей.

Все без исключения красавчики в гостиной носили черные кожаные штаны, очень узкие и с вульгарно низкой посадкой – такой, что был виден лобок и половина упругой задницы. У каждого на горле поблескивала широкая полоса антимагического ошейника. Босые, голые по пояс, мужчины играли мускулами и бросали в сторону клиенток взгляды, полные сладких обещаний. Самые бойкие подходили к женщинам, сидящим в креслах и на диванах, и пытались завести с ними беседу.

Позже я узнала, что мысленно курто делили клиенток на любимых и нелюбимых, безвредных и тех, от которых стоило держаться подальше. Я узнала, что иногда женщины доплачивали за возможность огреть любовника по спине плетью, капнуть расплавленным воском на беззащитные соски или даже чувствительную головку члена. Мадам Пим-глоу привечала извращенок любых мастей, ибо те отличались редкой сговорчивостью и не скупились на золотых драконов.

Естественно, наученные горьким опытом курто изо всех сил старались обратить на себя внимание проверенных, безопасных клиенток и как можно скорее подняться с ними на второй этаж, в спальню. В противном случае они рисковали стать объектом интереса какой-нибудь садистки или любительницы других, не самых приятных постельных практик.

Ох, сколько всего интересного поведала мне тем вечером Джордина во время коротких перерывов на отдых.

Когда в борделе появлялась незнакомая дама-клиентка, каждый курто молился, чтобы ее выбор пал на кого-нибудь другого, а не на него. Новенькие всегда вызывали настороженность, ведь никто не знал, кем в итоге окажется эта женщина, – безобидной развратницей, чьей-то одинокой женой, не получающей любви от супруга, или очередной беспощадной стервой, кайфующей от чужих страданий.

Поэтому в жестоком мире порока бедные, бесправные курто на вес золота ценили постоянных клиенток – дам предсказуемых, без неприятных сюрпризов. А уж если, помимо доброго сердца, постоянная клиентка обладала приятной наружностью, была молода, стройна и привлекательна, счастье постельного раба не знало границ. За такую даму курто готовы были перегрызть друг другу глотки. Конкуренты постоянно стремились отбить этот «лакомый кусочек», ведь ложиться в постель с красивой молодой девушкой гораздо приятнее, чем с морщинистой старухой.

После разговора с Джординой я стала лучше понимать причину сегодняшней драки между Драконом и Лисом. Особенно, когда увидела госпожу Арабеллу собственными глазами.

Около половины десятого колокольчик над дверью, молчавший больше часа, неожиданно звякнул, и порог «Шипов» переступила миниатюрная худенькая блондинка. Я сразу направилась к ней, чтобы поприветствовать и предложить напитки, – словом, проявить радушие, входившее в мои должностные обязанности.

Судя по тому, как уверенно держалась незнакомка, это был не первый ее визит в мужской бордель. Оказавшись внутри, в интимном полумраке гнезда разврата, молодая девушка не растерялась, не начала с любопытством оглядываться по сторонам, а тут же устремилась к полукругу мягких диванчиков в центре «Гостиной встреч». Я успела перехватить ее только на полпути.

– Добрый вечер, госпожа, – я уважительно склонила голову, как того требовал этикет, и натянула на лицо вежливую улыбку. – Рады видеть вас в стенах нашего заведения. Прислать вам слугу с напитками? Коктейли, вино. Быть может, вы замерзли по дороге? Мы с радостью подадим вам горячий шоколад или чай с бергамотом. Шоколад, кстати, пробуждает чувственность, – я понизила голос до заговорщицкого шепота. – А в чай можно добавить каплю медовой настойки.

О господи, как я собой гордилась. Ну, вылитая смотрительница борделя! Как будто десять лет стажа за плечами! Эту речь я подготовила заранее и отрепетировала перед зеркалом. Стоит ли уточнять, что блондиночка стала уже двадцатой по счету женщиной, которой я сегодня втирала про настойку в чае и чудесные свойства шоколада.

– Благодарю, не стоит, – заиграла ямочками на щеках эта юная, но уже искушенная мисс. А потом посмотрела на меня как-то странно. Видимо, ожидала увидеть на моем месте кого-то другого – мадам Пим-глоу или предыдущую смотрительницу «Шипов».

Когда прелестница заняла один из пустующих диванов недалеко от рояля, проходившая мимо с подносом Джордина шепнула мне на ухо:

– А вот и госпожа Арабелла.

К тому моменту я уже догадалась, что это она.

По тому, как встрепенулся, завидев ее, Дракон. По его жаркому взгляду, брошенному в сторону новой клиентки.

Неужели Арабелла и правда его истинная пара?

Только я собралась поразмыслить над этим фактом, как вдруг почувствовала, что обстановка накалилась. Воздух словно сгустился и заискрил. С разных концов гостиной к одиноко сидящей на диване белокурой красавице одновременно направились Дракон и его рыжий драчливый соперник Лис.

Ой, мамочки, что сейчас будет!

Глава 7

К десяти вечера большинство дам успевали выбрать себя любовника на ночь и подняться с ним наверх, в одну из гостевых спален второго этажа. Внизу, в зале с роялем, оставалось не так много гостей. Кроме госпожи Арабеллы, на диванах расположились еще трое женщин. Одна, строгая, в годах, медленно цедила вино в темном углу за высокой вазой с какими-то оранжевыми цветами и явно не нуждалась в чужом обществе, ибо уже второй час отгоняла от себя любого курто, пытающегося привлечь ее внимание. Вторая, пышная, с роскошным бюстом, наоборот, никак не могла определиться с выбором. С обеих сторон ее окружали полуголые красавцы – блондин и брюнет – и она отчаянно с ними кокетничала, краснея от удовольствия. А третью —последние двадцать минут развлекал Дракон.

Парочка сидела за кофейным столиком на софе в виде речной ракушки и о чем-то тихо беседовала. Вид у Дракона был на редкость скучающий, несмотря на все возмущенные взгляды, которые я кидала в его сторону. Свою даму он обнимал неохотно, с трудом вымучивая из себя улыбки, когда женские пальцы принимались оглаживать его бицепсы или играть с обнаженными сосками. Иногда эти улыбки со стиснутыми до хруста зубами и вовсе напоминали гримасу. Однако клиентку, похоже, все устраивало. Она наслаждалась доступностью привлекательного мужчины, трогала его, щупала, гоняла за напитками, подставляла губы для поцелуя. Каждый раз, когда Дракону приходилось ее целовать, он напрягался и совершал над собой заметное усилие. Даже рот приоткрывал, только если клиентка прямо об этом просила.

– Ну же, сладенький, больше страсти. Засунь в меня язык.

За парой на софе-ракушке я следила особо пристально, потому что Дракон выглядел готовым в любую секунду сорваться и сбежать. И в конце концов он действительно это сделал – сбежал.

Стоило красотке Арабелле возникнуть на пороге, и женщина рядом была забыта. Она продолжала говорить, даже окликала своего спутника, но тот смотрел поверх ее головы в сторону дверей. И во взгляде его разгоралась жажда.

– Эй, ты меня слышишь? – возмутилась клиентка.

Нет, не слышал. Несмотря на возражения, Дракон молча, нетерпеливым жестом убрал чужую руку со своей груди и встал на ноги.

– Куда? – воскликнула брошенная женщина. – Вернись немедленно! Я хочу подняться с тобой в спальню.

Дракон даже на нее не взглянул. В его вселенной существовала лишь Арабелла.

Однако на блондиночку претендовал не он один. Лис тоже заприметил добрую и привлекательную клиентку и решил забрать ее себе.

«Что ж, – подумала я с легкой паникой, – по крайней мере, если разразится скандал, свидетелей его будет немного. А может, все еще обойдется. Выбор за Арабеллой. Отвергнутому курто придется отступить».

Кое-как мне удалось себя успокоить, но взглядом я на всякий случай нашла охранника – угрюмый и невозмутимый, он стоял рядом с лестницей и виртуозно изображал фонарный столб.

Время было позднее. Пианист доиграл последнюю мелодию и опустил клап рояля. Сменившая музыку тишина показалась мне неуютной. В безмолвии каждый звук становился резким, громоподобным, угрожающим. Например, звук шагов.

Курто приближались к дивану, на котором сидела Арабелла.

Я посмотрела на Дракона и впервые обратила внимание на то, какая экзотическая у него красота. Прямыми, угольно-черными волосами, высокими скулами, смуглой кожей и носом с горбинкой он напоминал мне индейца. Да-да, индейца! Еще бы перья в прическу и сходство стало бы абсолютным.

Не знаю, сколько Дракону было лет, но выглядел он очень молодо – на двадцать, максимум двадцать пять. Глаза у него были черные-пречерные, хотя, возможно, так казалось из-за скудного освещения. Но что поразило меня в его внешности особенно – две тонкие сверкающие полоски под скулами: серо-зеленые чешуйки. Даже без крыльев сразу видно – другая раса.

Дракон нервничал, как нервничает всякий неискушенный юноша в присутствии объекта обожания. Двигаясь в сторону Арабеллы, он постоянно облизывал губы, теребил пояс низко сидящих штанов и неосознанно касался обнаженной груди. В общем, выглядел скорее робким влюбленным, нежели прожженной шлюхой, каждую ночь торгующей своим телом.

Лис, напротив, выступал этаким соблазнителем. Его яркие волосы медью падали на широкие плечи. Во взгляде горела решимость, как у хищника, готового к бою.