Общество по защите обесчещенных эльфов

– Госпожа, послать за целительницей? – вырвала меня из мыслей служанка.

– А? Что?

– Я спрашиваю, послать ли за целительницей? – Толстушка смотрела большими карими глазами, вся красная и мокрая от пота. – Ну, чтобы она привела курто в порядок. Негоже принимать барышень с разбитым носом и синяками на лице.

– Да, да, отправь за ней кого-нибудь, пожалуйста.

Я покосилась на брюнета, единственного мужчину, оставшегося в ванной комнате. Тяжело дыша, он опустился на край купели. На его окровавленном лице читалась такая чудовищная душевная мука, что при взгляде на него самой становилось больно.

«– А из-за чего они подрались?

– Из-за женщины.

– Из-за женщины?

– Из-за клиентки».

Когда служанка освободилась, я нашла ее и попросила рассказать всю историю от начала и до конца.

Глава 6

Рыжего в доме терпимости звали Лис, потому что волосы его были цвета спелого апельсина и он мог превращаться в бурого лесного зверька, очень похожего на лису.

Брюнету в «Шипах» дали прозвище Дракон по той же причине – из-за принадлежности к его расе.

– И что же, он может становиться огромным ящером? – удивилась я.

Мы с толстушкой Джординой сидели в моей комнате на мансардном этаже и пили чай. Вернее, это Джордина пила, а я составляла ей компанию.

Дракон был красив, впрочем, как и все обитатели заведения мадам Пим-глоу. Как все обитатели мужского пола, стоило уточнить, ибо обслуживающий персонал, который состоял преимущественно из женщин, владелица «Шипов» словно нарочно набирала исключительно из дурнушек. Служанки здесь были либо тучные, либо на редкость страшные. Видимо, чтобы клиентки на их фоне чувствовали себя красавицами.

Сделав это открытие, я даже подошла к зеркалу, чтобы проверить, не слишком ли высокого мнения была о своей новой внешности.

Ох, нет. Уже одно только наличие ярко выраженной талии радовало мой взгляд. Имея такую хорошенькую фигурку, глупо было выискивать в себе недостатки.

– Откуда же вы приехали, госпожа, раз не знаете о драконах? – воскликнула полненькая Джордина, но быстро прикусила язык, сообразив, что сказала дерзость. – Простите, госпожа. Ни в каких огнедышащих ящеров люди-драконы не обращаются. Их так называют из-за крыльев и раздвоенных змеиных языков. Мужчины этой расы очень сильные, красивые и владеют магией. А у женщин, ко всему прочему, еще и чешуя на лице. Представляете, самая настоящая чешуя! На лице и на руках. Но животными они становиться не умеют.

Я задумалась.

– У этого курто… У Дракона. У него крыльев нет.

Вспомнились шрамы на ладной мускулистой спине. Два одинаковых длинных рубца в районе лопаток.

– Так отрезали ему крылья, – подтвердила Джордина самую страшную мою догадку. – Знаете, сколько они стоят на черном рынке, крылья дракона-то? Ого-го, сколько! А мадам не дура такую выгоду упускать.

Отрезали.

Меня замутило. Пришлось трижды глубоко вздохнуть, чтобы избавиться от тошноты.

Что за жуткое место! Какие жестокие люди! Пожалуй, надо выручать отсюда эльфа, пока ему тоже… что-нибудь не отрезали.

– Всем драконам в неволе отрезают крылья, – как ни в чем не бывало продолжила Джордина, словно мы обсуждали погоду или новый фасон платья, а не чью-то искалеченную судьбу. – А виной тому – их волшебное оперение. Одно перышко из этих крыльев способно исцелить самую страшную рану. Всего-то и надо, что окропить перышко кровью мага или колдуньи, а затем прочесть заклинание. Да и в зельях перья драконов – ингредиент частый.

Пока Джордина пила чай, я поспешила сменить тему. Уж очень неприятный осадок оставил ее рассказ.

– А что там с клиенткой, из-за которой Лис с Драконом подрались?

Джордина оживилась. Делиться сплетнями ей определенно нравилось.

– Ох, эта история очень грустная. И романтичная. Но больше все-таки грустная. Даже, можно сказать, трагическая.

– Не тяни.

– Ходит к нам постоянная клиентка. Молоденькая аристократка. Курто ее любят. Ласковая она и добрая. Говорят, ничего особенного не требует. Щедрая. Подарки дарит. Каждый хочет, чтобы именно его она выбрала на ночь.

– Ясно. Значит, не поделили добрую и щедрую клиентку.

– Все гораздо сложнее, госпожа, – драматично всплеснула руками Джордина. – Дракон утверждает, что признал в госпоже Арабелле свою истинную пару. Врет, наверное. Разве может обычная девушка быть истинной парой для мужчины из расы драконов? Сказку он себе красивую придумал, чтобы не сойти с ума в неволе, – вот что я считаю.

«Истинная пара? – удивилась я, но решила не уточнять, чтобы лишний раз не вызывать подозрений своим невежеством. – Наверное, она имела в виду вторую половинку».

– А Арабелла эта, говорят, из «Сестер сострадания», – продолжила Джордина.

– Медсестра?

– Что? – не поняла служанка. Видимо, не было в Имании такой профессии, или называлась она по-другому.

– Ну, помощница целительницы.

– А-а-а. Нет, что вы. Госпожа Арабелла ведь аристократка. Неужто вы не слышали о «Сестрах сострадания»? Движение такое модное у современных молодых барышень.

– И что же это за движение?

Шестое чувство твердило, что информация может оказаться полезной, и я навострила уши.

– Да дурью маются девицы, – вздохнула Джордина. – Против законов выступают, демонстрации всякие устраивают перед Дворцом Советов. Лучше бы мужей себе искали да детишек рожали. Страшненькие все небось, вот и страдают ерундой. Хотя вот госпожа Арабелла прехорошенькая. Может, и не из этих она, не из «Сестер». Может, наговаривают на нее.

– Давай-ка поподробнее. Что за движение? За что выступает?

– Да за отмену «Закона о поганой крови».

Все любопытнее и любопытнее.

Я уже собиралась вцепиться в толстушку как следует и вытрясти из нее всю интересующую меня информацию, но тут вездесущие часы в одной из комнат притихшего дома пробили пять раз. Этот неумолимый звон, который был слышен в каждом уголке «Шипов», напомнил мне о моих обязанностях.

Проклятие! До открытия борделя оставался час, а я еще не привела себя в порядок, не проверила своих подопечных, не отдала слугам последние распоряжения.

В «Гостиную встреч» надо подать напитки и закуски. Убедиться, что полы вымыты и желательно вымыты не абы как, а до зеркального блеска, но при этом вытерты насухо, чтобы не дай бог ни одна гостья не поскользнулась на влажном паркете.