Сказка о Берте из рода морских фей

– Адельерру. Он верит в ее существование.

– Что? Во что верит? – Озадаченно спросила Берта.

– Верит в Адельерру, в город, с которого началось существование нашего Мира. – С удивлением в голове проскрипел Одди, но спустя мгновение его глаза сузились, в них засветилась искра догадки: – Ты… Не отсюда, верно? Ты не из этого Мира, девчонка? Ты не знаешь, что такое Адельерра…

Самоуверенно посмотрев на него, девушка проговорила:

– Разве бывают Морские Феи где-то еще? Я…

– Ты не отсюда, – снова покачал он головой.

Она вздохнула:

– Зачем Берти ищет этот город?

– А зачем ты ищешь Счастливчика? – Ответил ей вопросом на вопрос старик: – Может быть, я напрасно помогаю тебе добраться до острова?

– Нет, я так не думаю, – грустно усмехнулась Берта: – Я уже больше не могу вернуться туда, откуда я пришла. У меня остался только Берти…

Ее слова прервал громкий смех Одди. Небрежно почесывая щетинистую щеку, он свободной рукой хлопнул себя по колену, видимо, не найдя другого способа выразить всплеск эмоций, возникший от сказанных Бертой слов:

– У тебя не осталось никого, кроме Счастливчика?! В какую же передрягу тебе пришлось попасть, чтобы теперь так говорить?

Берта изумленно уставилась на него, не зная, что ответить. Почему-то ей показалось, что в словах Одди прозвучало что-то унизительно-обидное о Берти, но уточнить, что же старик имел в виду, она не успела. В гавани раздался мелодичный свист, и чей-то голос прокричал громко и с отчаянием ее имя:

– Берта! Берта!!!

Подскочив и перевесившись через борт, Берта увидела запыхавшегося Апрель, оглядывавшегося по сторонам. Увидев, наконец, ее, мальчишка ринулся к трапу. Никто из матросов не останавливал его.

– Берта, как ты попала на корабль?! – Воскликнул он, схватив ее за руку: – Я был уверен, что этого не произойдет…

Старик, сидящий на палубе, негромко засмеялся, а девушка опешила. Она не ожидала увидеть здесь Апрель, такого уставшего, немного будто бы даже испуганного.

– Послушай, – парень протянул к ней руку: – Не надо, не уезжай. Я прошу тебя. Счастливчика Берти ты не знаешь совсем… Что это за человек? Зачем тебе искать его? Ты можешь остаться здесь, возле родного берега Зеленого Моря, возле…. Ты можешь остаться с нами, Берта. С бабушкой и со мной…

Но она лишь молча смотрела в его широко распахнутые глаза.

– Ты не знаешь, – продолжил говорить Апрель: – Ты не знаешь, зачем Вирджиния отдала тебе конверт. Ты понятия не имеешь, что там, верно? Ты едешь к человеку, о котором не имеешь ни малейшего представления…

– Имею, – тихо проговорила она. В ее памяти медленно протекали воспоминания из Мира, в котором она родилась. Дом Сказочника, поляна сине-белых цветов и большие чайные глаза Берти.

– Нет. – Голос мальчишки дрогнул: – Ты не знаешь его совсем.

Пока Берта и Апрель разговаривали, беспорядочное движение на корабле затихло. Все было готово к отправлению. Еще некоторое время моряки ждали, но девушка молчала, а Апрель не собирался уходить. Он тревожно держал ее за предплечье, словно бы боялся, что Берта будет отбиваться от него.

Кто-то из команды тихо подошел и тронул его за плечо, нарушая всеобщее молчание:

– Мы готовы к отплытию. Вам нельзя покидать гавань, мистер Апрель, – его почтительный тон немного смутил Берту: – Пожалуйста… Команда не может больше задерживаться.

Апрель вопросительно посмотрел на девушку.

– Нет, – выдохнула она.

Пока корабль выходил из Гавани Заката, Берта наблюдала, как тонкая фигурка мальчишки поднимается в горы, вверх по тропе, и медленно тает среди цветущих трав и ярких лучей полуденного солнца.

Почувствовав под блузкой грубоватую бумагу конверта, она подумала:

«– Все равно».

Перед ее глазами проплывало мгновение, когда Берти, уходя в зеркало, в Сказочный Мир, подмигнул ей.

Глава седьмая «Проклятие не по адресу»

На острове Фирра был густой туман. Они прибыли в порт поздно вечером, и Одди, подавая руку Берте, когда она спускалась с трапа, сказал:

– Если мы не найдем здесь Счастливчика, я не смогу взять тебя с собой. Таскать с собой Морскую Фею – это подпортит мою репутацию. А если развлекается Счастливчик, то это его дело.

Портовый город был тих и в меру мрачен. Лишь в нескольких окнах горел тусклый мерцающий свет масляных ламп, пока Одди и девушка шли по узким мощеным улочкам. Дома здесь выглядели так, будто бы к одной полуразваленной хижине когда-то пристроили еще одну, потом еще и еще… Целая череда пристроек образовывала улицу, сворачивая и извиваясь под самыми непредсказуемыми углами. На подоконниках не стояли горшки с цветами, а перилла крохотных лестниц у парадных дверей не были украшены резьбой. Нищета здесь принизывала до мозга костей все, что только попадалось на глаза.

Уличные фонари не горели, а ржаво скрипели, покачиваясь на морском ветру.

« – Они не горят от того, что в них нет керосина или масла? Или от того, что никто их не зажигает?», – невольно пронеслось в голове у девушки. Она почувствовала, как под легкую одежду ее проникает холод и сырость, как тяжелеет письмо в коричневом конверте и подошвы ног начинают ныть от того, что ей снова пришлось идти, но теперь уже ее ноги в открытых сандалиях ступали по жестким булыжникам улиц Фирры.

Оглянувшись на нее, когда Берта споткнулась и едва не рухнула на камни, старик усмехнулся.

– Твои волосы, – негромко пояснил он, указывая кивком на голову девушки.

Взглянув на свои локоны, Берта поняла – они стали немного темнее, и дело здесь было вовсе не в мрачных сумерках, окутывавших город. Ее «сказочное происхождение» медленно таяло вдали от родного берега Морских Фей.

Бредя по улице, они не встретили никого. Только Одди все равно постоянно огладывался по сторонам, держа девушку крепко за руку.

– Сюда, девчонка, – неожиданно громко шепнул он, потащив ее к какой-то перекосившейся двери.

На мгновение Берта потерялась в пространстве. Только что она шла по тихой и безлюдной улице, а теперь попала в место, где собралось, как ей показалось, все население острова. Причем, все эти люди были пьяны, громко разговаривали и ожесточенно жестикулировали в такт своим словам. И делали они это все одновременно и все сразу. Шум в трактире стоял невообразимый. Даже пламя свечей на столах трепыхалось от этого безумного гомона.

Берта не заметила, как Одди растворился в толпе. Ее внимание на некоторое время сковала пестрота обстановки, искривленные пьянством лица людей, запах бара. Ядовито-желтый, но тусклый и холодный свет.

А потом она увидела шляпу с круглыми полями, лежавшую на столе, расположенном далеко от нее. У противоположной стены этой огромной, плохо освещенной комнаты, сидя за массивным деревянным столом, взъерошивая себе волосы небрежным жестом, Счастливчик играл в карты с карликом. Его карие глаза искрились, он хитро улыбался и щелкал пальцами, бросая на стол одну карту за другой. Казалось со стороны, что ему необыкновенно везет в его игре, что азарт завладел его разумом, и он не видит ничего вокруг, кроме красно-черных цифр.

Карлик, сидящий на столе, первым заметил Одди, выходящего из толпы пьяниц, которые кричали ему в след нетрезвые и грубые приветствия. Здороваясь с ним, он кивнул, высоко задрав голову, и Берта издалека увидела, как Берти, воспользовавшись моментом, свернул за правую манжету своего пиджака две карты.

– Старик, твоя жена спрашивала о тебе позавчера, – воскликнул карлик сиплым голосом: – Мы рассчитывали на то, что ты явишься чуть раньше назначенного срока…

Одди пожал плечами:

– У меня намечалось выгодное дело.

– Насколько выгодное? – С интересом изогнул бровь Счастливчик: – Нам очень и очень не помешали бы деньги, дружище…