Инквизиция

Неописуемый ужас застыл на лице Алсианы. Конечно, она ничего не знала. С тех пор я больше не видел гонений, но тот психомаг предупредил Амалтею в Рал Тамаре, что будет чистка, и приказал ей сообщить гильдии. Добралась она туда или стала еще одной жертвой его двуличности? В Селерианском Эластре уже должны были услышать ту новость от экипажей кораблей, торговых мант, проходивших через Рал Тамар за последние Шесть недель. Но сюда из Фетии никто не приезжал, и штаб-квартира гильдии не передавала никаких сообщений своим самым беззащитным форпостам.

– Ты серьезно? – со страхом спросила Алсиана.

– Увы, да. Они проводили какие-то опыты с дельфинами, по-моему, использовали их для помощи рыболовным флотилиям, а какие-то фанатики донесли на это, как на неестественное. Боюсь, я не знаю, что было дальше.

– До сих пор я думала, что нас оставят в покое – никого из наших еще не схватили, – но если тамаринцев могли арестовать за дельфинов… мы столько всего делаем.

– В городе есть фанатики, строго соблюдающие все ритуалы и прочее?

– Не как в Рал Тамаре. Мы все здесь страдаем от действий Сферы. Я не думаю, что кто-нибудь донес бы на членов гильдии. Вернее, не думала. Знаешь, вчера инквизиторы пришли за одной из наших соседок, вытащили ее из дома рано утром. Она очень преданно служит Алтане, но об этом мало кому известно. Должно быть, один из друзей донес на нее, а никогда раньше такого не случалось. Обычно доносят враги, конкуренты по бизнесу или люди из недружественных Домов.

Кажется, Палатина сказала, что вся эта инквизиция будет для некоторых людей шансом свести счеты? До сих пор я этому не верил, поскольку не встречал тех, кто находится на линии огня. Только убежденные еретики, учившиеся в Цитаделях, будут сопротивляться призывам Сархаддона.

– Почему что-то должно было измениться?

– Ты слушал вторую и третью проповеди Сархаддона?

– Конечно, мы были в доме Алидризи.

– Я знаю, вчера вечером после проповеди я не успела вас застать. Я разговаривала с Таманесом и Диодемесом на площади – ты знаешь Диодемеса, кто-то сказал, что он, возможно, готов дебатировать, – и услышанное их не очень обрадовало. Сархаддон много говорил о святотатстве, о том, что магия может представать во многих видах и быть хорошо скрытой.

– Он пытается очернить репутацию наших магов, настроить людей против них. Особенно магов Тени.

Алсиана слабо улыбнулась.

– Как можно чернить мага Тени? Мне говорили, ты был в той Цитадели, что необычно для фетийца.

– Я – житель Океании.

– Должно быть, ты важная персона, судя по тому, как к тебе относятся. Но не в этом суть. После той второй речи что-то изменилось: незнакомые мне люди смотрят на меня с подозрением, когда я прохожу мимо них по улице. Прошло всего три дня, но есть разница, и это меня беспокоит.

– Люди думают, что вы тоже маги.

– Ну, до этого пока не дошло, но ты же знаешь, нас всегда считали немного странными, какими-то особенными. Сархаддон был прав в своей первой проповеди: мы анализируем море и пытаемся понять его с помощью алхимии и разнообразных тестов, которые для непосвященного кажутся загадочными. Мы можем сказать, какие условия ожидаются далеко в море, точно так же как Сфера может заранее видеть шторма.

– Что очень походит на магию. – Гильдию и раньше преследовали, хотя обычно гонениям подвергались ее отдельные члены, кто оказался слишком вовлечен в неположенные исследования. – Но Сфера не может без нас обойтись.

– Если они арестовали целую станцию в Рал Тамаре, станут ли они церемониться здесь? Люди знают, что Диодемес еретик, и что многие из нас ереткки – фактически около половины, да и остальные не очень ревностно верят в Рантаса. Никто из нас не пошел бы в океанографы, если бы не хотел работать с морем.

Мы прервали разговор, когда подошел сухопарый хозяин, неся блюдо с долмой, уложенной высокой горкой, и плоский хлеб, с которым ее обычно едят. Старик не сказал ни слова, когда Алсиана поблагодарила его, просто быстро ушел. – Старый ворчун, – прошептала она, – но ты его не бойся. Хозяин ни на кого из нас не донесёт, иначе он лишится половины своих клиентов. Он помог кое-кому сбежать лет десять назад.

– Что вы такое делаете, что могло бы не понравиться Сфере?

Я попробовал долму: в первый раз ел ее с рыбой. Алсиана не обманула, долма и правда была хороша.

– Трудно сказать, но если дрессировка дельфинов считается неестественной, я не знаю, как мы можем быть в безопасности. Раньше мы помещали датчики на тюленей и следовали за ними в «скатах»: как правило, они больше нацелены на поиск рыбы, чем дельфины. Есть и другая работа, более техническая, которая могла бы не понравиться инквизиторам, но если они придут за нами, то предлог в любом случае найдут. На самом деле меня беспокоит даже не это, а то, что Сархаддон упоминает нас в каждой речи, а пять минут спустя начинает говорить о святотатстве, скрытых магах и о том, как опасна вся еретическая магия. Я думаю, люди связывают одно с другим, и это самое худшее, что могло случиться.

– Но они по-прежнему нуждаются в вас – город не будет функционировать без станции.

– Чтобы город функционировал, не требуется целый штат, хватит всего нескольких океанографов, – мрачно возразила она. – Перестань меня успокаивать. Ты остановился во дворце вице-короля, и, кажется, ты со всеми знаком – я хотела спросить, не можешь ли ты помочь? Передай это тем, кого знаешь, спроси, думают ли они то же самое. Кстати, Таманес и Диодемес согласны со мной, поэтому их имена тоже можешь упомянуть. Все думают, что я слишком нервная и ветреная, чтобы мне доверять.

– Сделаю, что смогу, – пообещал я, – хотя я не уверен, сможет ли вас кто-нибудь защитить, если придут инквизиторы. Вице-король защитил нас, потому что мы были в его дворце, в окружении его солдат, но вам придется быть на станции, и люди на улице не помогут.

– И уехать мы тоже не можем. Если кто-нибудь уедет, Сфера сочтет это признанием вины.

Я услышал звук открывающейся двери и почувствовал, как с улицы потянуло холодным воздухом. Было холоднее, чем утром – похоже, несколько дней затишья заканчивались. Надвигается еще один шторм. Хорошо что мы успели посмотреть город в более благоприятных условиях, хоть и недолго.

– Алсиана, вот ты где! – Это был Бамалко, монсферранский инженер, в компании с Текреем, одним из апелагов, бывших в Лепидоре. Тем самым, кого Сархаддон угрожал убить, если моряки не прекратят атаку. – Как проходит ваше свидание?

Их прибытие разбило тишину, они оба казались очень громкими и большими.

Алсиана улыбнулась ему безрадостной улыбкой, и мы подвинулись, давая им место.

– У вас там рыбная долма? – жадно спросил Текрей, потянувшись к блюду.

– Да, но ты можешь заказать себе сам, здесь не хватит на четверых. – Алсиана хлопнула его по руке.

Текрей неохотно встал и пошел делать заказ.

– Серьезно, она тебе рассказала? – спросил меня Бамалко. Я кивнул.

– Хорошо. Лиасу я тоже сказал. Он передаст вице-королю, но остается поглядеть, поможет это или нет.

– Я думал, ты его поддерживаешь, – заметил я.

– Он все еще кэмбрессец, не забыл? И когда ему нужно, он очень шустро прыгает на корабль.

– И он не фараон, – добавил Текрей, проскальзывая на свое место. – Ему нужно вывести принцессу из укрытия.

– Я не уверен, что Сэганта знает, где она, – выпалил я и пожалел, что не могу себя пнуть. Но теперь уже слишком поздно. От Персеи было мало проку. Возможно, эти двое окажутся полезнее.

– Да брось ты, он должен знать. Я покачал головой.

– Алидризи знает, но вице-король никогда об этом не упоминал.

– Они не сходятся во взглядах, – сказал Бамалко. – Сэганта слишком умеренный на вкус Алидризи. Плохие новости, если ты прав и Алидризи знает, где фараон.

– Алидризи популярен? – осторожно спросил я.

– В некоторых кругах, но с ним трудно иметь дело. Я бы в любой момент поддержал вице-короля: он опытнее и не такой экстремист. Даже если он кэмбрессец.

– Наполовину апелаг, – напомнил нам Текрей. – Возможно, если принцесса снова окажется у него, она сможет открыто появиться. В конце концов Сэганта – вице-король, у него больше реальной власти, чем у любого другого.

– Калессосских кланников гораздо больше, чем солдат вице-короля. По крайней мере сейчас, когда Сфера прибрала к рукам все его войска.

– Калессос состоит в наследственной вражде с другими кланами. И если какой-то один клан вроде Калессоса единолично завладеет принцессой, быть беде. Она независима, не марионетка – я хочу, чтобы они перестали обращаться с принцессой как с марионеткой.

– Ей не на кого больше положиться, – мягко указал ему Бамалко. – Они прячут принцессу всю ее жизнь. Она у них в долгу за это.