Bloody Foreigner. Или моя незабываемая жизнь в Великобритании

Bloody Foreigner. Или моя незабываемая жизнь в Великобритании
Антон Чистов

Автобиография паренька из Риги, который за пять лет прошёл путь от посудомойщика до телефонного консультанта в одной из богатейших компаний Великобритании.Каково это – в восемнадцать лет отправиться на заработки в чужую страну? Как не отчаяться, если работаешь по двенадцать часов в день и тебя считают за раба?Когда рядом весёлый друг, который периодически попадает в смешные истории, то с Божией помощью можно преодолеть любые невзгоды и отвоевать своё место под солнцем.

Bloody Foreigner

Или моя незабываемая жизнь в Великобритании

Антон Чистов

Посвящается памяти моего друга Алексея Белика, давшего мне удочку и вдохновение ею ловить.

© Антон Чистов, 2019

ISBN 978-5-0050-3112-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

Не знаю, в каком году ты читаешь эти строки, мой дорогой друг, но я пишу их, находясь в своей уютной маленькой комнатке вечером двенадцатого ноября две тысячи шестнадцатого года. Я живу на окраине Риги, рядом с этнографическим музеем. Через окно я вижу свой небольшой садик, а за ним лес. В соседней комнате потрескивает камин и я периодически отвлекаюсь от письма, чтобы подкинуть в него дровишек. Мне тридцать два года, я женат, у меня есть квартира, машина, гараж, сарай с дровами и небольшая фирма связанная с IT технологиями. Ты спросишь меня, как я дошёл до такой жизни? Именно об этом я и хочу тебе рассказать.

Надеюсь, тебе будет интересно и мои воспоминания окажутся чем-то полезны. Очень хотелось бы думать, что пару вечеров мы проведём с тобой вместе, и ты дочитаешь мою историю до конца.

Итак, поехали.

Глава 1

Как всё начиналось

А началось всё со знакомства с моей женой. В принципе, благодаря ей, я начал суетиться в своей жизни. Точнее, начал я суетиться, когда сделал Наташе предложение и на мой вопрос, выйдет ли она за меня замуж, она спросила, что я могу предложить ей в материальном плане. И если до этих слов я думал, что в моей жизни всё как-то само-собой образуется и устаканится, и что деньги будут появляться из неоткуда, то после такого вопроса в лоб я понял, что работать придётся. Уже через годы Наташа призналась, что от моего предложения у неё случился ступор и она произнесла первое, что пришло ей на ум, но, всё-таки, именно этот эпизод можно считать отправной точкой в моём взрослении.

На тот момент мне было шестнадцать и я учился в одиннадцатом классе. Следующий год я думал, куда же мне направить стопы свои и не придумал ничего лучшего, как пойти учиться на факультет русской филологии, решив стать журналистом. В принципе, я сделал правильный выбор; филфак был единственным местом, куда я мог поступить на бюджетный поток, так как у моих родителей не было денег оплатить мне другое образование. Да и желания у меня особо не было платить деньги за образование, которое впоследствии мне, скорее всего, не пригодилось бы.

После полугода учёбы в университете я понял, что настало время идти устраиваться на работу. Мой однокурсник посоветовал мне пойти в крупную тогда газету «Телеграф», что я и сделал. Принёс свои статьи, через несколько дней позвонила главный редактор, пригласила на встречу, во время которой сказала, что пишу я неплохо и спросила, какие разделы журналистики мне ближе. В то время я был увлечён экономикой, поэтому она отвела меня к редактору, отвечавшему за эту область. Та, чтобы меня проверить, попросила скомпилировать текст из новостей на определённую тему. И вот, сижу я, работаю, а вокруг меня по прокуренному офису бегают журналисты, матерятся, что-то нервно обсуждают друг с другом, жестикулируют, создавая всем этим нервную, нездоровую атмосферу. Я смотрю на это и думаю: «Неужели и я буду таким?» на что мой внутренний голос отвечает: «Это если тебе повезёт. Для того, чтобы стать таким, тебе надо будет лет пять бегать не по кабинетам, а по мокрым улицам, выцеплять людей, брать у них интервью, делать всё, что прикажет редактор, работать по сдельной оплате и, отдавая статью, каждый раз, содрогаясь, думать, заплатят тебе или нет». В общем, в тот вечер я понял, что журналистика это не моё. И эта мысль буквально выбила меня из колеи. То ли от расстройства, то ли от того, что меня продуло, я заболел и провалялся дома две недели. И во время болезни мысли мои были совершенно безрадостными. Я понимал, что раз я не хочу работать журналистом, то единственное, на что я могу рассчитывать после окончания филологического факультета русского языка в Латвии, это работа в школе или библиотекарем. Тратить четыре года своей жизни на такой диплом мне совершенно не хотелось и я решил уходить из университета. Это желание казалось страшным и даже кощунственным: мама, человек с двумя высшими и несколькими специальными образованиями, с детства учила нас, что без корочки в жизни никуда не приткнуться. Я вырос с этой установкой и мне было архисложно решиться на такой шаг. Но я, всё-таки, смог: на первой сессии по инерции сдал несколько экзаменов и, не дождавшись окончания второй сессии, ушёл.

Мама узнала об этом только в конце лета, когда домой позвонили из университета и уведомили, что её сын отчислен. Сказать, что она была в шоке, это ничего не сказать, но она мужественно перенесла этот удар и ещё год кормила восемнадцатилетнего балбеса, перед тем, как он уехал на туманный Альбион.

Глава 2

Ошибки. Попытки. Отъезд

Почему балбеса? Потому, что в восемнадцать лет единицы мыслят адекватно и способны принимать продуманные решения. Как бы мне не хотелось думать иначе, но я тоже не был исключением. На протяжении года я пытался заняться бизнесом.

Первой идеей было стать контрабандистом янтаря из Калининградской области. Сперва мы с другом заплатили дизайнеру за каталог продукции и помпезные визитки. Потом обошли магазины, раздав каталоги и эти самые помпезные визитки. Потом получили несколько звонков, которые сводились к одному, наш товар были готовы взять на реализацию. Я в то время даже не знал, что такое реализация. Для тех, кто молод, объясняю: это когда вы покупаете товар, отдаёте в магазин и он там лежит до тех пор, пока его кто-то не купит. То есть, нужно было закупать товар на свои деньги, которых не было. Я озадачился и подумал: «А не просчитать ли мне рентабельность моей идеи?». Просчитал. Оказалось, что возить янтарь не выгодно вообще. Большие риски, большие затраты, маленькая прибыль. До сих пор не могу понять, почему я не просчитал рентабельность в самом начале? На память об этом периоде остались те самые визитки, одна из которых до сих пор висит у меня на холодильнике.

Второй идеей был трейдинг на рынке валют. А что происходит с деньгами на рынке валют у человека, который просчитывает рентабельность бизнес идеи уже после того, как сделал каталоги продукции? Правильно! Он их проигрывает. Притом, деньги были не мои, а Наташи, которая уже находилась на пути в Латвию из Германии, поскольку я пообещал ей золотые горы. Надо заметить, что Германии она жила припеваючи. Но она уволилась с работы, закончила учёбу и уже паковала чемоданы, когда я позвонил и сказал, что большинство её накоплений исчезло, я гол как сокол и жить нам будет негде. Надо отдать должное, в то время она меня очень поддержала и успокоила. Это было первым испытанием наших отношений и она повела себя как настоящая боевая подруга. Какой можно сделать вывод из этой ошибки? Прежде, чем предпринимать шаги, кардинально меняющие жизнь, нужно подстелить соломку, чтобы в случае падения было не так больно. Не надо сжигать за собой мосты. Изменения в жизни нужно проводить постепенно.

Третья идея была немного успешней: я начал делать пиратские диски на заказ и занялся починкой компьютеров. Вот это было времечко! Я был готов ехать на другой конец города, чтобы заработать 3 лата (это примерно 6 долларов).

– Наташа, я сегодня заработал 6 латов! – восхищённо говорил я, проездив по городу весь день.

Мы вели тетрадку трат, по которой выходит, что у нас получалось жить на два-три доллара в день.

К отъезду в Англию, после нескольких месяцев в «бизнесе», я смог накопить, по моему, аж 30 латов, которые с гордостью оставил своей будущей жене.

Но вернёмся к самому главному. Поняв, что в Риге денег не заработать, я начал думать о поездке за границу. Было два варианта: либо ехать в США, либо ехать на круизном корабле на шесть месяцев. Притом, на круизный корабль был чудовищный отбор. Я подал туда документы, но звонка так и не получил.

А в США я опоздал. Буквально на месяц. В то время США каждый год весной разрешало оформить рабочую визу для студентов (я мог сойти за студента, даже не учась в вузе), но сделать это можно было только в определённое время и найдя там работу заранее. Необходимо было обратиться в компанию по трудоустройству в Латвии что я и сделал, но через пару недель мне позвонили и сказали, что, к сожалению, в этом году поехать не удастся.

И тут Латвия вступила в ЕС. А Великобритания открыла границы для нищих балтийцев алчущих денег, эля и других прелестей английской жизни. В нашей стране сразу появилось большое количество фирм и фирмочек, предлагавших взять на себя поиск работы. Но перед тем, как подать документы, человек должен был пройти платный тест на знание английского языка. Стоил он по-разному. Некоторые брали по двадцать пять латов, некоторые по пятьдесят. После этого человека просили ждать. А сколько – не говорили. В одной фирме мне сказали, что очередь большая, поэтому ждать месяца четыре и то не факт, что работу найдут. То есть взятки гладки: за тест заплатил, а потом сиди кукуй. Думаю, что многие фирмы зарабатывали только тем что предлагали его пройти. Я помню, что сдал один в каком-то офисе, а потом просто ходил по фирмам в надежде, что где-то будет по другому. И мои поиски увенчались успехом. Не помню, как я вышел на конторку, снимавшую малюсенький офис на малюсенькой улочке в старом городе. В офисе был один стол, за которым сидела девушка в потёртых джинсах.

– Заходи, – сказала она мне. – С чем пожаловал?

– Я хотел бы найти работу в Англии.

– Хорошо, надо проверить твой уровень языка.

«Началось», – подумал я. Но, вопреки моим ожиданиям, девушка сразу перешла на английский, задала пару вопросов, после чего сказала, что уровень английского приемлем.

– И всё? – спросил я.

– А что, разве нужно что-то ещё? – не менее удивлённо, в свою очередь, спросила она.

Я, конечно, подумал, что это шарашкина контора, но, всё-таки, заполнил все формы и сказал, что ищу работу портье – мне казалось, что это лучшая работа, в фильмах этим ребятам постоянно дают чаевые. На мой вопрос, сколько ждать, она ответила, что как найдут, – сообщат. Я, наслушавшись от других компаний про четыре месяца ожидания, решил сделать ремонт на балконе. Через три дня, когда я стоял на табуретке и макал кисть в белую краску, зазвонил телефон.

– Антон, привет! – раздался голос той девушки. – Мы нашли тебе работу. Но не портье на приёмке, а кухонного портье. То есть простого работника по кухне. Как тебе?

Как мне? Да я был шокирован! Промямлив что-то о том, что мне надо подумать и я перезвоню, я побежал на кухню и сообщил новость маме. На мои размышления о том, что хотелось бы работать в белых перчатках и с большими чаевыми, она резонно ответила, что в случае, если работа не понравится, всегда можно будет найти другую, поэтому нечего думать, а надо ехать. Я перезвонил и сказал, что согласен.

– Когда отъезд? – спросил я.

– А как быстро ты сможешь собраться?

– В течении нескольких дней, думаю, смогу.

– Хорошо, – сказала мне девушка, – мы посмотрим билеты и сообщим тебе дату отъезда.

– Вы ещё и билеты мне купите? – удивился я.

– Конечно, а как же иначе? Мы своих не бросаем.

«Ага, вот где кроется подвох!» – я мысленно восторжествовал от своей догадки: «Они сейчас попросят деньги на билеты, а потом скажут, что денег от меня не получали и ничего не знают».

Но в этой фирме всё было не так. Они купили мне билеты на свои деньги, потом выписали мне счёт с печатью, который я должен был оплатить в банке. После чего дали подробные инструкции по путешествию и сказали звонить в случае проблем.

Спустя несколько дней я стоял у автовокзала с небольшим чемоданом и прощался с Наташей. Мои чувства были противоречивы: грусть совмещалась с азартом и восторгом от новой страницы в жизни. Впереди меня ждал неизведанный мир со своими радостями и открытиями. Конечно, о трудностях не думалось. Кто в восемнадцать лет думает о трудностях, тот либо очень умный человек, либо зашоренный пессимист, боящийся выйти за порог. Я не был ни тем ни другим.

Последний поцелуй, последний взгляд на любимого человека, обещания звонить почаще и вперёд на встречу приключениям!