Последний отзыв
Удивительная книга. Как никогда актуальна сегодня. Язык и стиль автора настолько тонок, лёгок и изыскан, что легко поведёт читателя в мир героев, кото...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Этвас
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Этвас
Антон Шумилин
Попытка осмыслить происходящее во внешнем и внутреннем мире, составить из всего этого нечто. Такое нечто, которое, с одной стороны, тяготеет к упорядочиванию и обобщениям, с другой – выражает субъективное мироощущение автора. С третьей – заставляет быстрее двигаться сквозь мрачную фантасмагорию, чтобы на скорости разглядеть протянутые нити добра.
Окрылённый голем
Перед часом быка
Караваны ворон потянулись в леса голубые,
Чёрным дымом всосавшись в холмистую влажную грудь.
Очень хочется губы в подземный пожар обмакнуть,
Чтобы мёртвой воды отошла ядовитая горечь.
В самоварную сказку стекаются тучи рябые
И под снег уходящая с богом смиренная грязь.
Всё стекается в даль, не оглядываясь и не борясь.
Перед часом быка простирается вечная полночь…
***
Багровый эллипс истошно тонет в молочной пене
Над коркой леса и волосами сухой травы.
Росток распада увековечен и постепенен,
Сантиметровой дорожной пылью сияют рвы.
Где меж клыками гнилой и ржавой железной клетки
Деревья вшиты в дорожный сумрак конца времён,
Безумно-белый лохматый ангел ломает ветки
И, захлебнувшись дремучим страхом, несётся вон…
Марсельеза
Железо и сырость, и пот, и совиные марши
Сквозь марлю проходят осадками тлеющей сажи.
Порублены дни на дрова. И ржавеющей баржи
Кускам не придумать, куда же сошли экипажи.
Вдыхая пары тишины и сосновые смолы,
Старик собирает звенящую кожу для крыши,
А в талом сугробе копается заяц весёлый,
Поёт Марсельезу, но это никто не услышит…
Инферно
Вечность, вскормленную грудью снегиря,
В полевом всемирном рейхо-эмирате
Продуктивно прожирают лагеря.
Миллионы адов зреют умирать,
В крематории морфироваться в гладь.
Рановато… Рановато восставать.
Бьётся совесть, серым отзвуком монет
Содрогая внутрикнижный Назарет.
Очевидно, тот, кто был, того и нет.
Не отвалит ангел камень на заре,
Вещих связей не отпустят небеса.
Рановато… Рановато воскресать.
На бутоне серебристая роса
Обнимает паутиновую нить,
Спит, как драка из-за хлеба, дивный сад.
Бледным завязям и гнить – не перегнить.
Червяка ещё накормит благодать.
Рановато… Рановато расцветать.
***
Антон Шумилин
Попытка осмыслить происходящее во внешнем и внутреннем мире, составить из всего этого нечто. Такое нечто, которое, с одной стороны, тяготеет к упорядочиванию и обобщениям, с другой – выражает субъективное мироощущение автора. С третьей – заставляет быстрее двигаться сквозь мрачную фантасмагорию, чтобы на скорости разглядеть протянутые нити добра.
Окрылённый голем
Перед часом быка
Караваны ворон потянулись в леса голубые,
Чёрным дымом всосавшись в холмистую влажную грудь.
Очень хочется губы в подземный пожар обмакнуть,
Чтобы мёртвой воды отошла ядовитая горечь.
В самоварную сказку стекаются тучи рябые
И под снег уходящая с богом смиренная грязь.
Всё стекается в даль, не оглядываясь и не борясь.
Перед часом быка простирается вечная полночь…
***
Багровый эллипс истошно тонет в молочной пене
Над коркой леса и волосами сухой травы.
Росток распада увековечен и постепенен,
Сантиметровой дорожной пылью сияют рвы.
Где меж клыками гнилой и ржавой железной клетки
Деревья вшиты в дорожный сумрак конца времён,
Безумно-белый лохматый ангел ломает ветки
И, захлебнувшись дремучим страхом, несётся вон…
Марсельеза
Железо и сырость, и пот, и совиные марши
Сквозь марлю проходят осадками тлеющей сажи.
Порублены дни на дрова. И ржавеющей баржи
Кускам не придумать, куда же сошли экипажи.
Вдыхая пары тишины и сосновые смолы,
Старик собирает звенящую кожу для крыши,
А в талом сугробе копается заяц весёлый,
Поёт Марсельезу, но это никто не услышит…
Инферно
Вечность, вскормленную грудью снегиря,
В полевом всемирном рейхо-эмирате
Продуктивно прожирают лагеря.
Миллионы адов зреют умирать,
В крематории морфироваться в гладь.
Рановато… Рановато восставать.
Бьётся совесть, серым отзвуком монет
Содрогая внутрикнижный Назарет.
Очевидно, тот, кто был, того и нет.
Не отвалит ангел камень на заре,
Вещих связей не отпустят небеса.
Рановато… Рановато воскресать.
На бутоне серебристая роса
Обнимает паутиновую нить,
Спит, как драка из-за хлеба, дивный сад.
Бледным завязям и гнить – не перегнить.
Червяка ещё накормит благодать.
Рановато… Рановато расцветать.
***
Последний отзыв
Удивительная книга. Как никогда актуальна сегодня. Язык и стиль автора настолько тонок, лёгок и изыскан, что легко поведёт читателя в мир героев, кото...
Далее