Героин

– Съешь-ка еще вафлю, – посоветовала Маруся.

– Не могу, – расстроено отозвался братец. – Есть определенные пределы человеческим возможностям… И я их видимо уже перешел.

Во дворике появилась Дебби, она была почему-то еще в халате. Девушка постояла у входа, растеряно поглядывая на завтракающих, потом очевидно что-то решив, направилась прямо к Лансу. Маруся против воли навострила уши: как-никак отсутствует пятый угол. Как бы чего не вышло… Донеслось: не открывает… спальня заперта… изнутри… стучала… никогда раньше…

Ланс нахмурился. Потом переставил турки с раскаленного песка на решетку и пошел вслед за девушкой. Маруся с Арсением, не сговариваясь, поднялись и отправились следом. Остальные, кажется, ничего не заметили либо не захотели замечать.

Дверь с девятью орхидеями – по три в ряд, как на игральной карте – в самом деле, оказалась заперта. Ланс бросил что-то на тайском малютке Пу, который семенил за ними следом, и тот опрометью кинулся обратно по коридору. Скоро он вернулся и протянул хозяину пластиковую карту с одной большой белой орхидеей по розовому полю, очевидно, мастер-ключ, открывающий все двери отеля. Ланс всунул его в щель замка и распахнул дверь. Потоптался у входа, неуверенно позвал – Барбара, вы здесь? Барби, вы не спите? – после чего, нерешительно хмыкнув, жестом пригласил в номер своих спутников – как если бы он боялся входить один. Так они группой и вошли.

В спальне было душно и темно – плотно задернутые занавеси почти не пропускали света. Ланс пошарил рукой по стене и щелкнул выключателем. Разом зажглись люстра, оба настенные бра и лампа на тумбочке.

Барби не спала… Вернее, нет, она спала, но уже потусторонним, непробудным сном. Девушка лежала на кровати с закрытыми глазами, на боку, подтянув ноги к заострившемуся подбородку, обхватив их руками. На подушке у ее головы лежала белая орхидея. Лицо Барбары было серым, пепельно-серым – особенно по контрасту со снежно-белым цветком. Черные кружевные трусики и лифчик – все как из ужасной детской страшилки: в черной-пречерной комнате, в черном-пречерном гробу лежала черная-пречерная…

Дебби сдавленно охнула, потом издала горлом громкий булькающий звук и выбежала, зажав рот рукой.

– Ну ни фига себе! – охнул Арсений, потом пробурчал: – Явный передоз. Глюки forever…

– Что «навсегда»? – ухватился за последнее понятное ему слово Палмер. – Что вы там такое говорите?

– Я говорю, наркоманкой она была, – отозвался Арсений уже по-английски. – Я видел снимки подобных смертей в Интернете. Передозировка.

– Не может этого быть, – почти выкрикнул Ланс. – Она хорошая девочка! Я знаю ее родителей!

– Я тоже знаю многих родителей, – пожал плечами Арсений, – это еще не рекомендация.

– Боже мой… и что же я им скажу?

– Вы не виноваты, – вмешалась Маруся. – Причем здесь вы?

– Но я не уследил… Я должен… я должен был…

Арсений подошел к кровати, заглянул в лицо и провел рукой по серому плечу мертвой девушки.

– Не трогай ее, – истерически взвизгнула Маша. – Ты с ума, что ли, сошел?

– Я же вымою руки, – недоуменно оглянулся на нее брат.

Это прозвучало ужасно. Еще вчера живая и теплая, сейчас девушка вызывала только жуть. Марусе стало стыдно.

– Нужно кого-то вызвать, – смущенно пробормотала она. – Врача… нет, зачем врача… Здесь есть полиция?

– О, да, – почти застонал Палмер. – Полиция существует в полном объеме… Нет, этого просто не может быть!

– Только звоните не отсюда, – посоветовал Арсений. – Мало ли, им потребуются отпечатки. Вдруг это убийство.

Ланс дико на него взглянул и, едва не сбив с ног испуганно замершего у дверей малютку Пу, ринулся прочь из комнаты.

– Придется ждать здесь, – недовольно вздохнул Арсений, – все кроме нас сбежали. Не можем же мы оставить ее здесь без присмотра… – он обвел комнату глазами. – О, ее ноутбук! – оживленно добавил подросток, подходя к тумбочке. – Я пока посижу с компьютером, вы не возражаете? А чтобы отпечатки, не дай бог, не смазать, я возьму его вот этим шарфиком, да?

Маруся буквально потеряла дар речи: непонятно даже было, как на подобное реагировать. Вытаращив глаза, она оторопело следила за тем, как брат, обернув руку шелковым платком умершей, перенес компьютер на журнальный столик, открыл его, а сам уселся на диван рядом. Карандашом включил его и уставился в экран, время от времени, пробегая тем же карандашиком по клавишам клавиатуры. Все происходящее с каждой минутой все более смахивало на чрезвычайно неприятный сон… потому что, кажется, только в таком, чрезвычайно странном и неприятном сне возможно путешествовать по Интернету, когда в двух метрах от тебя лежит мертвая девушка! Неужели у нее не брат, а чудовище?

Правда, уже спустя десять минут брат все же потерял интерес к компьютеру, очевидно обстановка была слишком уж удручающая, даже для него. Выключил ноутбук, после чего поставил его на старое место. Руку при этом он снова завернул в платок, который тоже вернул ровно туда же, где тот лежал прежде.

– Мне вдруг пришло в голову, что на самом деле достаточно закрыть дверь на замок, а Пу посторожил бы снаружи, как вы думаете? – поинтересовался Арсений.

Маруся с благодарностью ухватилась за это предложение, честно говоря, она физически уже не могла здесь дольше находиться. Кондиционер почему-то не работал, и воздух буквально с каждой следующей минутой становился все более тяжелым. Казалось, она даже ощущает сладковатый запах, какой издает разлагающаяся плоть, хотя этого, наверное, быть еще не могло. Но отвязаться от неприятной мысли оказалось невозможно.

Пу, кажется, тоже был рад оказаться вне мертвецкой, помеченной снаружи девятью белыми орхидеями. По крайней мере, он вроде даже улыбнулся им вслед, привычно сложив руки у груди.

Оказавшись в своем номере, Маша первым делом ринулась в ванную. Залезла под душ и довольно долго стояла под прохладными струями, приходя в себя – хотелось смыть отрицательную энергию, которой, казалось, было пронизана комната умершей. Когда, обернув мокрую голову полотенцем, наконец, вышла, обнаружила брата в той же позе, в которой его оставила. Тот как плюхнулся на диван, так за это время и не сдвинулся с места.

– Теперь, наверное, даже ты не станешь отрицать, что смерть ходит по моим следам, – опершись спиной о стену, Маша нервно накручивала на палец поясок халата. – Видишь, не успела приехать… Там, где я, люди мрут, как мухи, это уже совершенно очевидно. Сколько погибло на Ялосе… Можно сбиться со счета, если посчитать их всех.

– Новый приступ шизофрении, – сумрачно констатировал брат. – И вот явился Ангел Смерти! Как известно, мания величия – один из симптомов этой неприятной болезни. Мне только непонятно, почему ты думаешь, что горбатая таскается именно за тобой? Чем я-то хуже, а? На самом деле, надо посчитать всех: тех, кто помер в моем присутствии, тех, кто – в твоем, и сравнить полученные результаты. А уж потом делать выводы!

Маруся задумалась, подобная идея как-то не приходила ей в голову. Она даже немного приободрилась: может, все-таки не из-за нее?

От звонка телефона вздрогнули оба. Это был Палмер, он просил их спуститься вниз – прибыл офицер полиции, и хочет всех опросить.

Когда они появились все уже сидели за столами, с которых так и не убрали посуду после завтрака. У фонтана застыли два тайца, один, очевидно, штатский, в светлых брюках и полосатой веселенькой рубашке, другой был одет в полицейскую форму. Вид у последнего был весьма строгий, голова высоко задрана, брови насуплены, но выглядел он все равно как-то несерьезно: как если бы форму одели на ребенка, и он, играя роль взрослого, немного переигрывал. Впрочем, по тому насколько вибрировал хозяин гостиницы в его присутствии, можно было сделать вывод, что все здесь по-настоящему.

– Теперь все в сборе – сообщил Палмер по-английски.

Полицейский кивнул с важным видом и что-то сказал.

– Господина офицера зовут Суксом Сукхапан, меня звать Унг, – озвучил по-английски переводчик.

Все слова были понятны, произношение – вполне приличное, значительно лучше, чем скажем у четверки японцев. Очевидно, он долго и прилежно учился.

– Место происшествия уже осмотрено, тело увезли, комната опечатана, сейчас по установленному порядку будет произведен опрос свидетелей, – продолжал переводить Унг.

Суксом Сукхапан величаво кивнул, когда тот закончил; густые черные волосы его коротко подстрижены, воротничок голубой рубашки великоват для воробьиной шейки, и к тому же морщит под синим форменным галстуком. Пятиклассник, которому доверили провести урок у старшеклассников.

– Сейчас каждый скажет, когда он видел покойную в последний раз, – добавил Унг.

Суксом тем временем достал из коричневой сумочки блокнот и приготовился записывать.

Как выяснилось в следующие несколько минут, все присутствующие видели Барбару вчера за ужином. Дебби рассталась с ней в половине восьмого вечера, после чего укатила на свидание в «Золотую Виллу». Домой не возвращалась, приехала только сегодня утром. Хотела разбудить подругу, чтобы вместе пойти завтракать, но та не отвечала на ее стук. Тогда она спустилась за хозяином, и уже вместе с ним они обнаружили тело… Знала ли Дебби, что та принимает наркотики, по всей видимости, героин? Героин!? Та выкатила на них свои голубые глаза. Нет, конечно, нет! Правда, последнее время Барби иногда казалась странноватой, но предположить подобного Дебби, конечно, не могла, она уверена, та ей сказала бы… Не могло ли это быть самоубийством, не было ли у ее подруги неприятностей?

– Нет, безусловно, не самоубийство! – убежденно воскликнула Дебби. – У нее совсем другой характер! Она умеет… умела… справляться с проблемами, – тут она мрачно покачала головой. – Кое-что похуже…

Суксом заметно заинтересовался.

– Я ей говорила, не надо этого делать… не смей! – почти взвизгнула Дебби. – Мы ездили на экскурсию в монастырь – в Ват Пра Тонг, ну вы знаете… храм Золотого Будды. Лежащая статуя полузасыпана землей. Известно, что все кто пытались откопать его, так или иначе погибали. Древнее проклятие. Поэтому до нашего времени он так и засыпан. А Барби… дурочка… взяла да и отгребла от статуи в одном месте песок… Я ей сразу сказала, ты с ума, что ли, сошла? Разве можно так шутить, это плохо кончится! Она только посмеялась. И вот, результат не заставил себя долго ждать… А мы были там всего неделю назад!

Если полицейский и был разочарован, то виду не подал, впрочем, вполне возможно, он тоже посчитал это достоверной причиной.

– Что еще можете сообщить? – требовательно обвел глазами присутствующих полицейский.