Популяция

Тут уж взвился Алексей. Он за эту «Рашку» всю жизнь здоровье отдавал, ни семьи толком, ни ребёнка, ни котёнка, война да гарнизоны. Не то чтобы он был истовым патриотом, но любил своё, родное, а эту повальную привычку гадить на страну, в которой живёшь, не признавал. Он встал, схватил Стаса рукой за шиворот и поволок к двери.

– Не надо, Лёш! – мягко и печально сказала Таня.

– Надо, Лёш! – звонко и ядовито пискнула Алиса.

Олег тоже поднялся, драка – это не дело, но, если длинный Лёху начнёт бить, Олег поможет размотать наглую шпалу.

На улице Миша продолжал умножать поленницу. Он скинул куртку, красный, весь в каплях пота, махал топором и глубоко шумно дышал. Даже потасовку во дворе заметил не сразу. Стас при всей его «логичности» был больше ботаном, чем реальным бойцом. Он нелепо махал длинными ручищами, а Алексей с матом и гоготом пинал его под жопу и валял по земле. Олег ржал, прислонившись к двери.

– Вы чо, мужики? – Миша кинулся было остановить старого вояку, который разошёлся и стал отвешивать новенькому уже совсем не шуточные тычки.

– Не лезь, мусор, поучу немного и выкину за забор с ускорением, чтоб до Парижа быстрей добрался.

Вдруг Стас вывернулся из-под ноги Алексея, рванул к куче дров, выдернул топор и в три длинных шага оказался у «газели». Первым ударом он разбил лобовое стекло, вторым боковое. Третьим ударом он всадил топор в колесо, и оно с шипением поползло вниз. После этого он залез свою машину, завёл, показал компании средний палец и скоро скрылся за поворотом.

– Воот козёёёл… – тихо протянул Миша.

13.

Хочешь, не хочешь, а новую машину придётся искать. Вариант разделиться на несколько легковушек все отмели. Нужна одна и побольше. На поиски машины стали опять собирать пеший отряд. Пройти 20 километров только до центра, там найти подходящую машину, заправить её, насливать горючки, набрать ещё продуктов, вернуться желательно живыми в полном составе. Такой план. А пойдёт, как пойдёт.

Рук надо много, но грубую мужскую силу надо и в доме оставить. На случай, если обиженный придурок вернётся. Долго рядились, даже считалкой посчитались. В итоге решили, что Олег, Миша и Алиса топают в город, остальные собираются здесь и обыскивают на предмет нужного, полезного и съедобного соседние дома.

Ребята накидали в рюкзаки воды и перекусов, Миша с Алексеем опять цапались за ствол – кому его носить. Олег топил за необходимость оружия для обороны дома. Про свой, спрятанный в кармане куртки, он до сих пор никому не сказал. Псинка увязалась за ними. Чудо трёхногое, чего ей дома не сидится в тепле.

На улице потеплело, утреннее золотое солнышко мягко лизало небритые щёки парней и путалось в Алисиных волосах. Ветер трепал торчащие из-под шапки пряди. Трое молодых ребят с рюкзаками и трёхногая собака – туристы, это если забыть про события последних недель. Через час пути они забыли обо всех разногласиях, шутили, строили планы. Молодость не умеет долго печалиться и долго помнить обиды. Возле придорожного магазина стояли брошенные легковушки. Одна вполне бодро завелась и даже показала полбака бензина. Пеший поход перешёл в приятную поездку. В магнитоле оказался диск, какая-то сборная солянка из радийных хитов и старого доброго дискотечного ретро. Первой запела Алиса, и вот они полупьяные от тепла и радости, все трое орали песни. Молодость не умеет долго бояться.

Всё выше и выше становились дома, всё теснее улицы, ярче вывески и чаще попадались лежащие у обочин кучки вчерашних жителей. Петь расхотелось, а громкость магнитолы убавили почти до шёпота. Алиса увидела белый микроавтобус:

– Этот пойдёт?

– Не пойдёт, это «бонга» дизельная, замаемся заправлять. – Миша в машинах разбирался.

– Слууушай! – вдруг воспрянула опять Алиса. – А эта?

Перед многоэтажкой стояла скорая помощь.

– А давай-ка поглядим…

Ребята свернули с дороги и припарковались рядом. Миша обошёл карету со всех сторон, дёрнул ручку водительской двери, и та легко поддалась. Завёл! Оставил двигатель работать, открыл сзади кузов.

– Отлично подойдёт! Двигатель бензиновый, полный привод, и, смотри, салон с термосом. Сейчас всё лишнее выбросим, и будет у нас дом на колёсах.

Лишней оказалась только каталка, чемоданы с медицинским оборудованием Олег выкинуть не дал.

– Если бросить на пол большие матрасы, тут можно куче народу уместиться и спать в пути лёжа! – У Алисы горели глаза.

Псинка запрыгнула в салон и обнюхала каждый угол. Несколько раз она потешно чихнула, а потом выскочила наружу и улеглась на солнечном пятне на тротуаре. Пока люди решали, куда двигать дальше, она трясла ушами и выкусывала блох из шерсти.

Вдруг она перестала чесаться и лизаться, подняла уши и напряглась. Ещё минуту, Псинка вскочила на все три свои лапы и утробно зарычала. Ребята обернулись на рык. Псинка припадала к земле, лаяла и рычала, но от своих хозяев не уходила ни на шаг. Олег до боли в глазах смотрел в ту сторону, на которую так злилась собака. Никого.

– Поехали отсюда! – Олег закрыл ворота кузова и жестом позвал всех внутрь. Они уселись втроём впереди, Псинку уложили под ноги. Только стали отъезжать, как Алиса ткнула пальцем в чёрную панель. Магнитола.

– Останови, Миш, я быстро, диск заберу и назад.

Это секундное дело. Дверь открылась, спрыгнула с подножки Алиса, спрыгнула за ней Псинка, несколько быстрых шагов к легковушке и воздух разорвался оглушительными хлопками. Псинка визгнула и метнулась под машину, Алиса присела на корточки, Миша с Олегом выскочили из кабины и присели.

Из-за дома вышли двое в военной форме. В руках одного был автомат, второй держал на поводке рычащую, крупную овчарку.

– На землю легли, быстро, руки за голову.

Два раза повторять не пришлось, ребята улеглись рядышком. Парни в форме первым делом стали шмонать машину и рюкзаки. Миша еле слышным шёпотом, почти одними губами проговорил:

– Это не военные, они без погон, не по уставу одеты…

– Поговори мне ещё! – рыкнул сверху верзила с автоматом и со всей дури треснул Мишу прикладом между лопаток. Тот замычал от боли.

– Мужики, давай миром разойдёмся, у нас брать нечего. – Олег хотел разрулить.

– Сколько вас?

– Трое.

– Враааньё! Восемь их, вместе с пиздюком. – От стены дома отделилась долговязая фигура. Это был Стас.

– Пассскуда… – тихо прошипел Миша

– У них на окраине города домик обжитой, еда, лекарства, врач есть и вообще они кучеряво устроились. – Стас противно улыбался во все зубы, ходил между лежащими на земле. – УУУ какие у нас глазки злые!

Долговязый сначала присел возле Алисы, покачал из стороны в сторону головой на тонкой шее, а потом резко встал и наступил ботинком на тонкие пальцы девушки. Алиса завизжала от боли.

У Олега в этот момент в голове что-то взорвалось. Тонкий визг перешёл в почти ощутимый хлопок, в глазах потемнело, а дальше он будто оказался в фильме, где кадр за кадром менялся очень-очень медленно.

Он перекатился на бок, вытащил пистолет из кармана, пальцем нащупал и сковырнул предохранитель. Вскочил, направил ствол на мужика с автоматом и выстрелил. Тот стоял полубоком, развернулся и рухнул на землю. Олег успел увидеть на его лице смесь ужасной боли и удивления. А дальше начался настоящий хаос. Второй в форме спустил собаку, та бросилась на Олега и вцепилась в кисть руки, которой он почти по-детски хотел оттолкнуть зубастую пасть. Из-под машины с рыком выскочила Псинка и повисла на брюхе овчарки. Та завыла и переключилась на маленького защитника, мохнатый клубок с визгами, лаем и рычанием катался возле олеговых ног. Миша пнул в сторону автомат. Владелец оружия со стонами катался по земле. Владелец собаки шёл на Мишу, Стас исчез. Олег крутился как флюгер, выстрелил ещё раз, и ещё, и ещё, и ещё… курок защёлкал, патроны кончились.

В ушах звенело, боль иглами и бритвами разрывала ладонь. Олег сел у колеса скорой.

Перед глазами стояла кровавая картина побоища. Вот первый, тот, что с автоматом был, поскрёб ещё ногами и затих. Вот второй, тот, что с собакой, сидит около легковушки и голова его похожа на опрокинутую тарелку селёдки под шубой. Вот собака-овчарка лежит в луже крови. Вот рядом Псинка лежит, не шевелится. Алиса обнимает коленки. Миша поднимает автомат. Ноги чьи-то… Это длинный. Тоже лежит на земле чуть поодаль. Олег посмотрел на свои руки. Одна была вся в крови, а другая мёртвой хваткой сжимала горячий чёрный металл. Он водил взглядом от одной руки к другой и очень удивлялся – как странно, стоит посмотреть на прокушенную руку – больно, на руку с пистолетом – горячо, туда, сюда, туда, сюда…

Рядом сели Миша и Алиса. Парень прижимал к груди автомат, девушка растоптанную кисть. Они молча просидели, показалось, целую вечность.

– Псинку жалко… – наконец выдавил Олег.

– Ну ты дал, Олежек… – сказал Миша и вытянул ноги.

Они посидели рядом, сложив головы друг другу на плечи, ещё неведомый промежуток времени. Потом закинули рюкзаки и автомат в чудом уцелевшую под стрельбой скорую. Олег ещё раз кругом обошёл место битвы. Пошевелил ногой тело Стаса. Отчего он умер? Не помню, чтобы стрелял в него. Ааа… вот же, зацепило… На шее, под самой челюстью виднелся красный след. Рука долговязого была в крови, голова и плечи в вишнёвой луже. Отрикошетила видать, пулька-то. И по шее ему – чирк…

Потом Олег подошёл к Псинке. Она была похожа на растрёпанную плюшевую игрушку, только вместо ваты из разрывов торчало мясо. Овчарка разорвала маленькую дворняжку, но до того, храбрая Псинка спасла Олега от такой же участи. Олег поднял собачку на руки и отнёс к легковушке, положил на сидение, укрыл чехлом.