Моя судьба в твоих руках

Санчес был самым молодым и самым активным членом совета директоров. В прошлом он был успешным руководителем, и Ксавьер убедил совет принять его в попытке влить свежую кровь в кадры компании. Его Рамон искренне уважал, в отличие от остальных членов совета – за исключением Ксавьера и отца, который ранее и был председателем. Гектор же был сущим кошмаром для корпорации – он был двоюродным братом отца и отчаянно стремился к власти, не признавая никого, кто превосходил его по статусу. Эгоист и глупец, он совершенно не годился на руководящий пост.

Рамон недоверчиво покачал головой:

– Да он никогда не получит поддержки совета.

– Он уже ее получил. – Ксавьер снова сел, и было видно, что он вот-вот взорвется от негодования: ноздри его гневно трепетали. – Он все это время работал у меня за спиной, убеждая других, что голосовать за Санчеса – это ошибка.

– Но ведь отец сможет его приструнить?

Брат посмотрел на Рамона.

– Отец уже отошел от дел. Он слишком слаб для таких драм, и ты бы не задавал сейчас этого вопроса, если бы приезжал почаще, – с жестким блеском в глазах произнес он укоряюще.

Рамона словно ударило током. Он, разумеется, знал, что у отца высокое давление, в последние два года участились приступы ангины, но, по-видимому, состояние Витторио усугубилось, и это было новостью. Рамон крепко сжал зубы: он не случайно избегал семейных встреч. Слишком много было невысказанного, постыдного. И сейчас он не позволит брату винить себя. Он всем сделал только лучше, держась на расстоянии.

– Члены совета уважают тебя, – заметил он, заставив себя вернуться к делу. – Так отвоюй их голоса.

Ксавьер напрягся и покачал головой:

– Похоже, что Гектор приготовил им увесистую морковку, и я не удивлюсь, если она будет украшена бриллиантами. Лопез, Рубен, Андерз и Рамирез всю неделю не отвечали на мои звонки.

Рамон провел большим пальцем по колючему подбородку.

– И чего ты собираешься добиться на совещании?

– Хочу устроить Гектору очную ставку, заставить его вступить в игру в открытую и вынудить всех принять чью-то сторону. Так мы будем знать, что нас ожидает.

– Мы?

– Мне нужна твоя поддержка. И не только мне – если мы по-прежнему хотим видеть Санчеса в кресле председателя. Нам нужно выступить единым фронтом, суметь бросить вызов Гектору, проверить его на прочность.

Рамон усмехнулся.

– Не понимаю, как мое присутствие что-то изменит, – сказал он, уже чувствуя, вопреки собственным словам, прилив адреналина, как всегда, когда кто-то бросал ему вызов. Помимо этого, в нем заговорило чувство долга перед семьей и желание помочь брату. Бросив взгляд на лицо Ксавьера, Рамон ощутил, что не только гнев является причиной глубоких морщин вокруг его рта. – Ты взволнован, – заметил он. – Чем?

– Сделка с Кляйном обернулась неудачей.

Рамон присвистнул. Лицо Ксавьера еще больше потемнело.

– Мне жаль, – искренне произнес младший брат.

Ему не раз приходилось терпеть поражение в бизнесе, и он понимал, что такое – вложить кучу усилий и ресурсов в потенциально выгодную сделку, а потом наблюдать, как в самый неподходящий момент все летит к чертям.

– Так ты беспокоишься о том, что совет директоров сочтет тебя недостойным доверия на фоне поражения, – подытожил он.

– Гектор уже в открытую обвиняет меня, – с отвращением произнес Ксавьер. – И воспользуется этим козырем, чтобы подорвать мою репутацию. Нам нужна успешная сделка, чтобы вернуть поддержку членов совета. Что-то, что заставит их забыть о неудаче и даст нам преимущество над Гектором. – Он наклонился и пристально посмотрел на брата. – Тебе удалось назначить встречу с Ройсом?

Рамон ощутил, как по спине пробежал холодок. Не только Ксавьер потерпел поражение.

– Пока нет, – осторожно сказал он.

Ксав откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.

– Маловероятно, что тут нам повезет.

Его недоверчивый тон возмутил Рамона. Конечно, «Ройс» – один из старейших, самых престижных и эксклюзивных клубов Лондона, и стремиться заключить с ним сделку – высокая планка, но зачем так уж его недооценивать?

– Неужели ты совсем во мне разуверился, братишка? – сказал он. – Я просто столкнулся с небольшим препятствием, вот и все. Но это не означает, что я не сумею с ним справиться.

– Препятствием?

– У Ройса такой секретарь. – Рамон пренебрежительно дернул плечом. – Держит оборону получше любого вояки.

Брови Ксавьера сдвинулись еще ближе.

– Они что, не знают, с кем имеют дело? Или полагают, что имя де ла Вега недостаточно известное, чтобы удостоить тебя внимания?

Рамон вновь иронически хмыкнул. В глазах Ксавьера их фамилия всегда имела большую значимость, нежели в его глазах. Вся родня по линии матери были дальними родственниками короля Испании, отец же происходил из семьи богатых промышленников. Когда они поженились, имя де ла Вега стало символом достатка и статуса.

– Ты забываешь, кто ходит в клиентах у Ройса? – спросил он брата, наблюдая, как Ксавьер мгновенно помрачнел.

Влиятельность и состояние их семьи в данном случае и впрямь не имели никакого значения, ведь клуб Ройса был создан для самых богатых и известных мужчин в мире.

– А еще ходят слухи, что Максвелл Ройс не очень-то избирателен, когда дело доходит до компании. Так почему бы не назначить тебе встречу?

Рамона несколько оскорбили слова брата, и он сжал зубы, прежде чем вымолвить:

– Это не слухи. Информация, что я получил, из надежного источника, на нее можно полагаться.

Это и впрямь было так – хотя и неожиданно, ведь Рамону поведал об этом не кто иной, как его друг Кристоф.

– Ройс – заядлый игрок, и его долги достигли космических показателей, – сказал он.

Это были слова бухгалтера Ройса, перебравшего коктейлей в одном из лондонских баров. Тот подцепил симпатичную коллегу – а она оказалась сестрой Кристофа – и выложил ей всю правду про своего босса. Девушка, само собой, не упустила случая все рассказать брату, а он уже передал информацию Рамону.

– Вместе с проблемами приходят и возможности, – произнес он.

Не раз он уже убеждался в истинности этого постулата. Люди, не желающие продавать, частенько меняли намерения, столкнувшись с финансовыми затруднениями. Предложения, когда-то и кем-то отклоненные, внезапно становились весьма привлекательными в глазах пострадавших. Клуб «Ройс» передавался из поколения в поколение уже около сотни лет, но бывало и такое, что отпрыски решали продать семейный бизнес, предпочитая громкому имени твердую валюту. А если Максвелл Ройс нуждается в деньгах… глупо упускать такую возможность, и не важно, сколько придется ждать встречи с ним. Клубы Рамона были эксклюзивными и славились на весь мир, но «Ройс» принадлежал совершенно к другой лиге – туда могли бы войти около десятка подобных заведений со всей планеты. И коли сделка удастся, их репутация взлетит на новый уровень.

Ксавьер снова наклонился вперед:

– Мне не нужно тебе говорить, какое впечатление подобная покупка произведет на совет директоров.

Рамон понимал это, ведь в случае успеха можно было бы остановить предательский замысел Гектора и завоевать доверие совета, вернув себе контроль над компанией.

– Поговори с этим секретарем, кто бы он ни был, добейся встречи, – назидательно сказал Ксавьер. – Как можно скорее.

Рамона не очень-то впечатлил повелительный тон брата, но он промолчал, понимая, что сейчас Ксавьер в трудном положении: он попросил поддержки, а это происходило нечасто. И потом, ему и самому не хочется видеть Гектора в правлении компании.