Птичка

Птичка
Арина Теплова

1827 г. Российская империя. Дмитрий Скарятин – военный морской офицер, служит на благо Российской Империи и тайно выполняет опасные поручения масонского ордена. Бесстрашный, надменный красавец с титулом и состоянием, Дмитрий – желанная мечта всех незамужних дворянок Петербурга. Аглая – молоденькая дочь бедного купца из Кронштадта. Наивная и нежная, девушка мечтает об искренней большой любви. Однажды на берегу моря она невольно спасает раненого Скарятина и безумно влюбляется в него. Но сможет ли Дмитрий ответить девушке взаимностью? Вряд ли. Ведь Аглая нужна ему только в качестве любовницы, не более. Сможет ли Аглая смириться со своим положением красивой “игрушки” у ног Скарятина? Или решит найти свое счастье с другим?

Можно полюбить второй и третий раз…но образ того первого неповторимого возлюбленного, который глубоко затронул сердце когда-то, будет навсегда выжжен клеймом в сердце…

Пролог. Опасное задание

Акватория Черного моря, близ берегов Абхазии,

1827 год, 3 мая

Русский военный бриг “Меркурий” совершил искусный маневр и оказался на траверзе у быстроходной бригантины, всего в сотне метров. Двухмачтовая бригантина с грязными белыми парусами, без опознавательных знаков, прибавила ходу и вновь вознамерилась оторваться от русского военного судна. Однако уже через четверть часа корма ”Меркурия” оказалась перед носом верткой легкой бригантины, закрывая ей путь.

– На бригантине! Определите свою принадлежность, и под каким флагом идете?! – раздался в рупор громкий голос капитана Стройникова, что стоял на верхней палубе русского корабля.

Через пару минут после напряженного молчания, в ответ с бригантины раздался сильный пушечный залп. И в сторону “Меркурия” полетели смертоносные чугунные ядра, которые разрезали водную гладь рядом с русским кораблем, не задев его.

Военный бриг ”Меркурий” в течение нескольких лет нес свою нелегкую службу в Черном море. Его стратегической задачей было крейсировать у берегов Абхазии, и уничтожать браконьерские суда, которые нарушали водную границу с Российской империей, снабжая Османскую империю, оружием и боеприпасами.

Дмитрий Скарятин, который находился на палубе левого борта русского военного брига, чуть прищурился, внимательно проследив за последним ядром противника, которое задело правый борт “Меркурия”, сильно поцарапав деревянную обшивку корабля. Молодой человек хмуро усмехнулся и повернулся к мичману Притупову, стоящему рядом с ним.

– Кто бы сомневался в их ответе, – заметил Дмитрий и механически отряхнул рукой соленые брызги со своего военного кителя. Когда дым рассеялся, Скарятин отметил, что матросы начали проворно и умело заделывать брешь в правом борту корабля.

– Лево руля! – раздался быстрый приказ капитана Стройникова. И штурман Прокофьев, который был у штурвала, ловко повернул корабль по приказу. – Полный вперед. Готовься к абордажной атаке!

Дмитрий криво оскалился в сторону бригантины, положив руку на рукоять палаша, и подмигнул Притупову. Русский бриг вплотную приблизился к бригантине, и получил новый вражеский залп из орудий. В этот раз Скарятин и Притупов вынуждены были проворно отступить внутрь корабля, ибо вражеское ядро просвистело мимо них и упало в воду. ”Меркурий” дал, наконец, ответный залп по бригантине, выполнив очередной приказ капитана, целиться в мачту корабля.

– Видать, что-то ценное везут, – мрачновато заметил мичман Притупов, обращаясь к Скарятину. Дмитрий, кивнув в ответ, проворно достал длинный кривой нож, который он некогда забрал у убитого турка.

– Сейчас проверим, – бросил ему в ответ Скарятин, бегом устремившись к борту корабля. Увидев, что левый борт “Меркурия”, притиснулся к деревянной обшивке бригантины на минимальное расстояние, Дмитрий спрыгнул на борт контрабандиского судна одним из первых. За ним последовал Притупов и другие матросы и офицеры. Скарятин сразу же отразил смертельный удар, худощавого пирата, который целился кинжалом ему в сердце. Выкинув вперед руку с кривым ножом, Дмитрий умелым движением распорол плечо пирата режущим ударом. Пират вскрикнул от невыносимой боли и упал на палубу. В следующий миг, Скарятин резко обернулся на звук выстрела, и пуля просвистела у него над ухом. Стрелявшего в него темноволосого пирата оглушил Притупов, концом мощного пистолета. Скарятин отдал честь мичману и бросился вперед по палубе бригантины, устремившись к рулевой рубке.

Абордажная атака была стремительной. Уже спустя полчаса, бригантина оказалась в руках русских моряков. Большого кровопролития не случилось. Ибо сразу же было убито несколько главарей контрабандистов. Остальные матросы без боя сдали судно, почти не оказав сопротивления. Со стороны русских оказалось только два легко раненных матроса.

Оставив несколько десятков матросов под руководством мичмана Притупова на верхней палубе, для перемещения пленных контрабандистов на “Меркурий”, Стройников, прошелся по верхней палубе, подмечая, большие ли пробоины получила бригантина. Капитан намеревался плененный корабль отбуксировать в Севастополь. Дабы затем после ремонта, он служил под флагом Российской империи.

Спустя некоторое время, Стройников дал приказ нескольким матросам и двум офицерам, в том числе и Скарятину, следовать за ним на нижнюю палубу, для дальнейшего осмотра судна. Спустившись в трюм, русская команда нашла пороховой склад с ружьями, пушками и боеприпасами. Именно с этого места они услышали едва различимые людские голоса. Пройдя дальше, в конец трюма, русские заметили еще одну дверь с замками. Едва взломав замки и войдя внутрь затхлого сырого помещения, они с удивлением обнаружили несколько дюжин пленников. Десяток женщин, около тридцати мужчин и пара детей, сидели прямо на гнилом влажном полу. Пленники, прижимались друг к другу, и болезненно щурились от света факелов, которые держали в руках вошедшие русские.

Видимо не ожидая спасения, пленники не сразу поняли, что произошло. Лишь после нескольких фраз капитана Стройникова, о том, что узникам нечего бояться, ибо теперь корабль находится под протекторатом русского военного ведомства, несколько женщин заплакало навзрыд. Скарятин и другие члены экипажа, начали быстро освобождать пленников от железных цепей, которыми они были прикованы к борту трюма. Освобожденные люди, плача и сбиваясь в своих речах от усталости и голода, объяснили, что их везли в Стамбул для продажи в рабство. Многие пленники говорили на славянском языке. Восемнадцать человек из них были подданными России, в их числе и семь женщин с двумя малолетними детьми.

Стройников, смущенный всей этой картиной отчаявшихся людей, которые теперь дико голосили и обнимали своих спасителей, громко произнес:

– Все Вы свободны. Мы можем доставить Вас в Севастополь. Оттуда Вы сможете направиться в свои родные края. Если получится, русское морское ведомство выдаст Вам на первое время одежду и немного денег. Я лично похлопочу об этом…

Российская империя, остров Котлин, Кронштадт,

1827 год, Июнь 2, вечер

Они преследовали его уже четверть часа, еще с северной водной границы города. С ожесточением хлестая плеткой своего гнедого жеребца, Дмитрий обернулся. Как и раньше преследователей было трое. Хмуро оскалившись, Скарятин вновь обратил взор вперед. Край обрыва возник неожиданно. Темный Финский залив, озаряемый последними лучами красного солнца, заставил его похолодеть. Видимо он ошибся и свернул не на тот проулок, и теперь вместо того чтобы скрыться в городе, он выехал вновь на берег острова. Резко осадив жеребца, дабы не упасть с обрыва вниз, он осознал, что придется драться. Всю дальнюю дорогу из Англии, ему удавалось избегать схватки с преследователями, ибо он прекрасно понимал, что при потасовке его могут ранить и тогда ценное тайное послание может оказаться в руках противников. Поэтому получив от учителя четкие указания, ехать инкогнито, и по возможности избегать столкновений с возможными преследователями, Дмитрий, всю дорогу старался следовать наставлениям учителя.

Мгновенно оценив ситуацию, и поняв, что залив не лучшее место, где можно укрыться, Скарятин поскакал в сторону, надеясь найти более пологое место для спуска к воде. Там на берегу, ему, возможно, удастся найти лодку, чтобы уплыть и оторваться от преследования. Уже через несколько метров, он стремглав направил своего жеребца вниз, не разбирая дороги, отчетливо осознавая, что каждый миг приближает к нему его преследователей. Его конь спотыкаясь, и едва не падая, галопом спустился вниз с утеса, и уже через минуту, Дмитрий поскакал по каменистому берегу залива. Резко задрав голову вверх, он отметил, что они уже на краю обрыва. Три черные фигуры верхом на лошадях, отчетливо виднелись на фоне мрачного неба. Он пришпорил коня, видя, как один из них вытащил пистолет и прицелился. Понимая, что он отличная мишень, Скарятин, всадил шпоры в коня, дабы увеличить его галоп. Раздались выстрелы. Тут же почувствовав, что его плечо наполнилось невыносимой болью, Дмитрий стиснул зубы, сильнее сжав поводья. В следующий миг он ощутил, как конь запнулся. Не удержавшись, он вылетел из седла и рухнул на твердый грязный песок, сильно ударившись бердом. Жеребец упал рядом, и Скарятин тряхнув головой, молниеносно заставил себя встать, отметив, что конь смертельно ранен. Снова раздались выстрелы. Почувствовав, тупую боль от пули уже в лодыжке, Скарятин вновь рухнул на землю, на несколько мгновений потеряв сознание.

Когда он пришел в себя, они уже были рядом. Повернувшись на спину, Дмитрий прищурился, видя, что они стоят над ним. Их лица в черных масках, вызвали в нем чувство злости. Он ощущал, что теперь раненный он явно проиграет в схватке. Однако был еще шанс. Дмитрий потянулся к пистолету, спрятанному в кобуре. Едва вытащив оружие, он тут же получил болезненный удар по руке. Выронив пистолет, он оскалился словно зверь, понимая, что он у них в руках.

– Письмо… – прочеканил свинцовым голосом один из них. Скарятин побледнел, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Он прекрасно знал, что им надо. – Отдай письмо… – Дмитрий, чуть приподнявшись на локтях, мрачно смотрел на них, и молчал. – Обыщи его… – скомандовал все тот же.

Второй из них наклонился над ним. И тут же получил мощный удар кулаком в лицо от Скарятина. В ответ Дмитрия сильно ударили по голове, видимо рукояткой пистолета, и он снова потерял сознание. Однако когда он пришел в себя и открыл глаза, он понял, что они его уже обыскали и ничего не нашли. Отметив, что идея выбыть слова на оборотной стороне пуговиц камзола была отличной идеей учителя, он злобно оскалился в лицо противникам. Он, понимал, что они не убьют его пока не найдут то, что им надо. И приготовился, напрягшись всем телом.

В следующий миг один из всадников в черных масках вытащил нож, и со всего размаху всадил лезвие клинка в бедро Скарятина. Сжав зубы, Дмитрий сдержал невольный крик боли, и лишь сильнее побледнел.

– Где послание… Говори! – проскрежетал один из мужчин.

С ненавистью смотря в глаза мучителю, Дмитрий плюнул ему в лицо.

Злобно оскалившись, человек в черном не вынимая нож из раны, повернул его на девяносто градусов в бедре Дмитрия. От невыносимой боли у Скарятина выступил холодный пот на лбу. Но ни жестом, ни словом он не показал, как ему больно. Лишь сильнее напрягшись и собрав силы, Скарятин, мрачно смотрел в лицо противника, наклонившегося над ним. Резко отстранившись от Дмитрия, первый вытащил нож из его бедра. Дмитрий почувствовал, как бедро горит, словно жгучим огнем.

– Не скажет… – сказал третий, ударив Скарятина ногой в живот. Дмитрий чуть согнулся.

– Тогда подыхай… – добавил первый, и направил на Скарятина дуло пистолета.

– Кто-то идет, – заметил второй, придержав руку первого. – Не стреляй, услышат.

– Уходим, – произнес третий, высматривая что-то из-за кустарника. Посмотрев на распростертого перед ними Скарятина, который истекая кровью, злобно смотрел на них, он велел второму. – Кончай с ним…

Двое быстро направились к лошадям, а третий, оставшись с Дмитрием один на один, резко вытащил нож и занес его над раненым. Но Скарятин собрав все свои силы, выкинул руку вперед и резко выбил из руки противника холодное орудие. Мужчина выругался и хотел ударить Дмитрия, но Скарятин, пнул его ногой в бедро. Мужчина пошатнулся, и от силы удара упал на колени. В ответ он нанес Скарятину два сильных удара в лицо, тем самым оглушив его. Дмитрий, вновь на миг, потеряв сознание, распростерся на грязном песке. А его противник потянулся к ножу, который лежал в нескольких шагах от него. В этот момент раздался раздражительный возглас первого, который уже сидел верхом на лошади.

– Поехали! Сюда идут! Оставь его!

Третий, окинув неподвижно лежащего на земле Скарятина ненавистным взглядом, быстро поднял нож. Хромая, он как можно скорее поковылял к своей лошади и только со второго раза смог взобраться на нее.

– Истечет кровью и подохнет, – бросил первый одному из своих, пришпоривая лошадь. – Вряд ли его найдут в этом кустарнике.

Всадники быстро поскакали в сторону утеса, дабы скрыться от посторонних глаз как можно скорее.

Дмитрий пришел в себя через какое-то время. Открыв глаза, он заметил, что мучители исчезли. Ощущая, что его правая нога, вся изранена, а плечо горит огнем, он сжал зубы и приподнял голову, пытаясь понять, где он. Он лежал недалеко от воды, в небольших зарослях орешника, на берегу. Протянув здоровую руку, он ощупал раненное бедро. Посмотрев на руку, которая была вся в крови, Скарятин, осознал, что ему нужна помощь, и как можно скорее. Иначе, уже через час он умрет от потери крови, ибо три раны на его теле, сильно кровоточили. Он попытался привстать на локтях, но силы оставили его и он вновь тяжело рухнул на песок, прямо лицом вниз. Выругавшись, он с ожесточением осознал, что сам он не сможет подняться. И вряд ли кто-то увидит его в этом пустынном месте на берегу залива. Он чуть прикрыл глаза и начал лихорадочно размышлять, что ему делать. Его мутный взгляд невольно упал на серебряный перстень с опалом, что был на его безымянном пальце. Белый благородный опал, стал серым, как будто предчувствуя его смерть.

Скарятин вспомнил, как восемь лет назад, он получил данный перстень-амулет от своего учителя. Слова наставника до сих пор звучали в ушах Дмитрия:

“ С этого дня ты даешь обед служения. Надень этот перстень на руку. Отныне это символ твоего служения и покорности нам. Благородный опал могут носить только самоуверенные и сильные люди, ибо он опасен для слабых. Но ты наш тайный служитель, бесстрашен и отважен, оттого этот камень будет лишь усиливать твои качества, и оберегать тебя… Ты будешь неуязвим для своих врагов… и будешь нашим тайным посланником в России…

Однако по легенде, которая прибыла к нам с этим благородным опалом, есть некий могущественный воин, который может ослабить силу камня. Светловолосый, с черными глазами и отметиной в виде латинской буквы S этот воин опасен для опала, так же как и для тебя, ибо отныне твоя жизнь связана с камнем. При приближении этого опасного воина камень изменит свой цвет и станет черным. Ты должен бежать от этого светловолосого мужа, ибо проиграешь в схватке с ним, и твое служение нам окажется под угрозой и не только… Этот воин имеет силы завладеть не только твоими мыслями, но и полностью подчинить твою сущность в угоду себе…”

И сейчас опал как будто чувствовал, что Дмитрий умирает, и теперь видимо не мог защитить его, ибо стал темнеть. Дмитрий осознавал, что надо как то подняться вновь на утес. Ибо там шанс, что его найдут, был гораздо больше. Но сил не было. Он вновь сосредоточился и, собрав силы, попытался встать. Ему удалось лишь приподняться на локтях.

Ему вдруг показалась, что он слышит мелодичный напев. Скарятин напряг слух и потряс гудящей головой. Так и есть, где то рядом пела женщина. Он медленно повернулся и чуть выполз из зарослей, ближе к воде, на звук приятного голоса. У края соседней скалы он увидел силуэт женщины в длинном простом платье, которая шла по берегу. Поняв, что это его последняя надежда на спасение, Скарятин стиснув зубы, из последних сил пополз в ее сторону ближе к воде.

Каждое движение отдавало дикой болью в его ранах, но Дмитрий с яростным оскалом на губах полз еще и еще, не спуская напряженного взгляда с фигуры женщины, что шла по берегу в его направлении. Почти теряя сознание, он опирался на здоровую руку, перемещая ее вперед, и подтягивал свое тело…

Часть первая. Благородный опал