Быть человеком

При лечении рака целью является уничтожение пораженных болезнью клеток. И эта технология показывает прекрасные и быстрые успехи, в то время как результаты традиционной терапии можно обнаружить только через месяцы, когда состояние пациентов уже давно не позволяет что-либо изменить в концепциях лечения.

Важной характеристикой успешного лечения ракового заболевания является контроль динамики уменьшения опухоли, что требует наблюдения больного в течение длительного времени, подбирая для него специальную программу лечения. Такая проблема при новой технологии полностью отпадает, ибо для определения результатов лечения требуется всего несколько дней. Это дает врачам намного больше информации, чем любая другая из применяемых сегодня диагностик, позволяя уже в начальной стадии «кроить» индивидуальное лечение под пациента. Как показали клинические испытания в “Rabin Medical Center” на пациентах с раком мозга, такая технология с 90 %-ной точностью может предсказывать динамику изменения опухоли. И еще одним сберегающим здоровье преимуществом этого диагностического метода является отказ от оперативного вмешательства для взятия биопсии и установления оптимального дозирования химиотерапии для снижения ее побочных действий.

И это еще не все. Профессор И. Гэннот (I. Gannot) из Университета Тель-Авива разработал новую терапию рака, способную заменить собой традиционное облучение, опасное своими массивными побочными эффектами. В результате такой терапии раковые клетки будут уничтожаться с помощью воздействия высокой температуры. При этом здоровые клетки, окружающие пораженную болезнью область, останутся невредимыми, избавляя пациента от тяжелых последствий, свойственных традиционным методам лечения: выпадения волос, приступов тошноты, усталости, раздражения кожного покрова и уменьшения количества белых кровяных телец.

Для локализации опухоли и ее непосредственного уничтожения Гэннот использует специальную смесь из наночастиц и антител. С помощью инъекции терапевтический коктейль напрямую вводится в пораженные ткани или в систему кровообращения. Как только наночастицы достигают опухоли, они активируются с помощью специального магнитного поля, выделяя тепловую энергию, благодаря которой раковые клетки успешно уничтожаются. По окончании процедуры наночастицы выводятся из организма естественным путем с наименьшими побочными эффектами.

Новая терапия применима при лечении различных эпителиальных видов рака, которые могут возникнуть на любой слизистой оболочке, проникая даже в легкие или грудь. Этот способ лечения можно оптимизировать для индивидуальной терапии и применять ко всем видам рака, если могут быть идентифицированы его специфические маркеры и антитела.

Эта терапия является не только щадящей, но также быстрой и эффективной. Весь процесс занимает всего лишь 6 часов и может проводиться в амбулаторных условиях, что дает возможность пациенту сразу после этого покинуть клинику и отдохнуть в домашних условиях.

Методика еще находится в стадии разработки, Гэннот с коллегами работают над клеточными линиями, с живыми тканями и их образцами. После окончания лабораторных испытаний эта новая технология может стать революционной в борьбе с раковыми заболеваниями.

И все же, несмотря на то, что ученые-медики рапортуют общественности о новых грандиозных успехах, колонны трудящихся масс и вчера еще эксплуатируемого крестьянства, вместе с интеллигенцией, по-прежнему выстраиваются рядами и шеренгами, как недавно в ленинский Мавзолей, к последователям Ванги, Джуны и других целителей и «вершителей судьбы». Что это – наша дань традициям, неприятие современности или вызов будущему?..

Мы и религия

Если люди настолько плохи, обладая религией, кем бы они были без нее?

    Бенджамин Франклин

Упомянутый выше бедный доктор Савицки, уволенный за «присвоение» государственных средств в размере 25 евро, потраченных на бензин для газонокосилки, как бы предчувствуя фатальность надвигающихся событий, считал, что существует глубоко укоренившаяся потребность человека предопределять свою судьбу. С течением времени изменялись только средства и инструментарии ее познания. Он поясняет: «Раньше спрашивали предсказателей, наблюдали за полетом птиц, устремляли свой взгляд на кристальный шар или гадали на кофейной гуще. Сегодня же, желая знать состояние своего здоровья, просто идут к врачу и делают анализ крови. Задачей медицины не является накачивание человека мужеством или надеждой – для этого существует религия»[19 - Der Spiegel. 2009. № 17.]. Вот куда мы пришли, вот до чего докатились!

Мы уже говорили о том, как о нас пекутся моралисты, астрологи, знахари и политики. Но чтобы быть посланными к служителям культа, да еще кем – «богами в белых халатах»? Возможно, этим они пытаются снять с себя заботы и ответственность на очень важном отрезке нашей жизни, когда мы особенно подвержены губительному нашествию болезней, необратимо продвигаясь к трагическому финалу – старости и смерти. Служители культа появляются перед нами обычно в последние минуты жизни, олицетворяя своим присутствием желание помочь нам перенестись в мир иной, выступая при этом своего рода посредником между этим миром и другим, который скоро станет доступным умирающему. Они появляются без шприца, лекарств и рентгена. Они не делают анализ крови и мочи, не ощупывают живот и не пальпируют простату. Мир иной принимает всех без медицинского диагноза. Они приходят только для успокоения нашей души. Именно наша душа уже давно стала объектом прицельного обстрела служителей культа, ибо являет собой нечто мистическое, нематериальное, неизведанное. Она позволяет гораздо легче оперировать догмами и начетничеством, предоставляя больше возможностей безнаказанно морочить голову. Но, быть может, религия в своих посягательствах на наши души уже дошла до предела своих возможностей и вызывает все больше и больше сомнений? Почему все же духовенство спровоцировало большое число религиозных войн? Почему упорный труд священников в течение двух тысячи лет существования христианства над совершенствованием человеческой души так ни к чему и не привел? Человеческая душа – «и ныне там», далекая до идеалов добродетели, морали, этики и любви, занесенных в Священное Писание, найдя лишь свою реализацию в образах Герасима и Данко?

В Берлине, в январе 1933 г., национал-социалист О. Штрассер (O. Strasser) во время дискуссии задал своему противнику, марксисту K. Виттфогелю (К. Wittfogel), вопрос противоположного звучания: «Если религия является, по утверждению Маркса, всего лишь цветком в венке эксплуатации трудящихся, то как же быть с теми жертвами христианства, которых было больше, чем при всех революциях вместе взятых»? Упрек марксистам в недооценке духовности и религии слушатели восприняли как мистическое послание собственной гибели. Более того, вопрос остался без ответа… Может быть естественные науки не смогли до сего времени постичь всю глубину и мощь духовного содержания мистицизма?

Обращение за помощью к религии, общение с ней, ее влияние на поведение человека и его характер было всегда актуально и почти двойственно. С одной стороны, в трудных жизненных ситуациях человек обращается за помощью к Богу как высшей инстанции с мольбой о восстановлении справедливости во всех сферах человеческого бытия, ожидая милости для себя, без учета объективных условий и обстоятельств. С другой стороны, жизненная установка человека на бесконфликтный, образцовый, отвечающий всем требованиям святых писаний и библейских предначертаний образ жизни и мышления полноценно вписывается в понятия этики и морали. Бог, учитывая такое примерное поведение, дарует в качестве награды соответствующие блага, удовлетворяющие чаяниям верующего.

Марина Цветаева в своей личной доверительности как-то сказала: «Что мы можем сказать о Боге? – Ничего. Что мы можем сказать Богу? – Всё».

В литературе, истории и антропологии можно найти множество убедительных аргументов, доказывающих, что все без исключения библейские писания лежат корнями в человеческой фантазии, а обилие образов, задействованных в них, воодушевляет многих поэтов и сказателей лепить из них героев своих произведений, очеловечивая их, придавая им надуманные черты.

Бог-создатель и Библия явились очень удачными выдумками, которые человек творил и формулировал по своему усмотрению. Во всей истории человечества религия, в конечном итоге, рассматривалась и рассматривается как рычаг укрепления власти.

Например, могущество власти церковного аппарата в дореволюционной России можно себе представить, исходя из следующих цифр: в 1905 г. русской церкви принадлежало около 2-х миллионов гектаров земель и угодий. В собственности церквей и монастырей в 1903 г. находились соответственно 908 и 146 московских зданий. Годовой доход митрополитов составлял в Киеве 84 тыс., в Санкт-Петербурге 259 тыс., в Москве 81 тыс., в Нижнем Новгороде – 307 тыс. рублей. В распоряжении церквей находились 200 тыс. служителей и работников, оплачиваемых за счет налогоплательщиков. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, которую ежегодно посещали более 100 тыс. паломников, располагала церковными реликвиями на сумму около 650 миллионов рублей.

Опираясь на столь значительную финансовую поддержку, церковь могла себе позволить в полную меру проявить идеологическую мощь. Само собой разумеется, что школы, которые все без исключения были конфессиональными, находились под контролем и влиянием священнослужителей. Первая глава Основного государственного закона царской России гласила: «Императору Всероссийскому принадлежит Верховная Самодержавная Власть. Повиноваться власти его не только за страх, но и за совесть Сам Бог повелевает». Духовные академии и семинарии являлись опорой царского режима в борьбе против революционного движения. Например, 9 января 1905 г. появилось духовное воззвание, обвиняющее революционный пролетариат в сговоре с японцами. После февральской революции 1917 г. главой церковной администрации стал крупный землевладелец князь Львов. На церковном собрании 1917 г. большевики были отлучены от церкви, патриарх Тихон объявил им войну.

Советское правительство одним из своих первых декретов 23 января 1918 г. объявило отделение церкви от государства. В декрете отменялись все преимущества и привилегии, связанные с вероисповеданием, провозглашалась свобода выбора религии, отменялись религиозные обряды и церемонии, сопровождающие действия государственных органов, отменялись религиозная клятва и присяга, школа отделялась от государства, отменялись налоги в пользу церкви, церковные и религиозные общества теряли права юридических лиц и права на собственность, их имущество объявлялось народным достоянием, духовные лица, монахи и монахини теряли избирательные права (по причине их «тунеядства») и т. д.

Революция 1917 г. возвела борьбу против религии на необычайно высокий уровень. Аппарат власти больше не поддерживал церковь: он стоял на службе карательных органов советской власти. Впервые в массовом масштабе на смену религии и суевериям приходят естественные науки и технический прогресс.

Уже 18 декабря 1917 г. ведение всех актов гражданского состояния было передано советским учреждениям. При Народном комиссариате юстиции был основан ликвидационный отдел, в компетенцию которого входила экспроприация церковного имущества. В Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, например, расположились Красноармейская академия электротехники и педагогический техникум. В монастырях были оборудованы рабочие артели и коммуны. Церкви постепенно переоборудовались в рабочие клубы и избы-читальни. Идеологическая советская пропаганда основывалась на идее одурманивания общества представителями духовной иерархии. Святой источник при Сергиевой Лавре преобразовался в одночасье в обычную водяную колонку. В городах и других населенных пунктах широко проводились антирелигиозные кампании, которые сопровождались распространением обличающих религиозный дурман брошюр и газетных статей. Подобные акции перед лицом многочисленной толпы действовали мгновенно и радикально…

Связь государства с церковью была разорвана, и ее идеологическая роль сведена к нулю. Церковь утратила свое господствующее значение в социальной и экономической областях. Наука и неверие наконец завоевали социальные права наравне с мистицизмом, и церковь не могла, как прежде, предать анафеме какого-нибудь исследователя из области естественных наук.

В период становления Советской власти делалось все, чтобы уничтожить церковь и религию, хотя согласно декрету формально за верующими была закреплена свобода вероисповедания. Однако привязанность к религии была настолько сильна, что вопреки всем притеснениям верующие сохранили свои религиозные обряды и традиции. Например, в 1929 г. в Москве прочно утвердились организованные контрреволюционные группы на основе религиозных сект.

В. Райх (W. Reich), автор книги «Психология масс при фашизме» (“Die Massenpsyhologie des Faschismus”), считает, что в Германии Гитлер сумел поставить церковь на службу своей идеологии подобно российским монархам. Он расширил сферы влияния ее власти, наделил ее такими правами в области образования, которые делали бы учащихся зрелыми для принятия враждебных реакционных идеологий. Навязываемая фашистская мораль, подкрепленная религиозными постулатами, стояла на передовой линии идеологической борьбы, фанатически служила «избранному» пути нации и заветам Гитлера-фюрера, якобы исполняющего на Земле волю Всемогущего.

В традиционных ситуациях и отношениях феномен власти обычно трактуется в категориях военной силы или финансово-денежной зависимости. Публицист К. Дэвис (K. Davis) задает вопрос: «Может ли какая-либо власть, кроме церкви, иметь бо?льшее влияние, вызывать высочайшую степень ужаса, определять судьбу всего земного и судьбу отдельного человека? В этом и лежит основа, дающая право “ортодоксальной” религии считать законной свою власть над людьми, передавать эту власть в руки теологов, предоставляя им возможность подниматься над всеми другими авторитетными инстанциями, которые образовались в процессе человеческой деятельности»[20 - Davis K.C. Was dachte sich Gott als er den Menschen erschuf. 2003. S. 511–514.].

Так Бог становится главным распорядителем благ и несчастий – своего рода «кнутом» и одновременно, по обстоятельствам, «пряником». Будь хорошим, и ты будешь вознагражден на Земле и на Небесах.

Если ты плохой – ты обречен на вечные страдания. История показывает, что отношение общества к религии не всегда однозначно, как с точки зрения социальной ориентировки, так и со стороны исторических событий. Иногда Бог становится как бы космическим «господином-защитником». В детстве, когда мы нуждаемся в большей доле внимания и участия, Бог для нас всегда здесь, рядом. Этот Бог – мудрый, заботливый «папа», который одновременно может безгранично и любить, и позволить себе взять в руки плетку или нечто подобное, чтобы по-отечески отхлестать заднюю часть тела своего любимца.

В процессе нашего взросления связь с Богом ослабевает. Он предоставляет нам больше возможностей для самоопределения в окружающем мире. Предупреждающие угрозы Отца уже не так пугают нас. Мы становимся все более самостоятельными и начинаем принимать и реализовывать как успешные, так и ошибочные решения.

Можно себе представить, что на протяжении столетий Бог развивался вместе с человечеством и превратился в своеобразный вид двигателя эволюционного прогресса, соответствующего учению Дарвина. Таким образом, и Бог, и человек стали более опытными и открытыми по отношению к миру. Мы уже не так примитивны – мы знаем о Нем значительно больше, чем раньше. И в связи с этим Бог принимает своего рода последнее «постановление», согласно которому Он уже не считает необходимым для пользы дела вмешиваться в наши ежедневные проблемы, бесконечные вариации которых Он на протяжении многих веков и тысячелетий железной рукой режиссера с успехом претворял в жизнь – проверял, контролировал и регулировал. Теперь Бог общается с нами на принципиально другом уровне – на душевном или интеллектуальном.

Американский философ У. Джеймс (W. James) пишет именно о таком Боге: «Я лично думаю, что Бог, в первую очередь, проявляется во внутреннем возрождении каждого». Но это предположение, тем не менее, спорно, так как указывает на то, что мы действительно изменились, а вот «господин Бог» – нет. Может ли действительно быть так, что Бог, постоянно обращавшийся к нам из Библии, реализовывавший одно чудо за другим и так много интереса проявлявший к нашей повседневной жизни, вдруг когда-то потерял к нам интерес, или куда-то подевал телефонную трубку и никак не может до нас дозвониться?

А может быть, такое отсутствие к нам интереса у Бога является не односторонним, а взаимным? Может быть, наши предки, при всей своей примитивности, были не в такой мере оглушены шумом тогдашней цивилизации и могли услышать нежный шепот Всевышнего?

Намекая на эту идею, К. Армстронг (K. Armstrong) пишет в своей книге «История веры»: «Очевидно, религия в сегодняшнее время потеряла свое значение только потому, что многие из нас утратили ощущение, что мы окружены чем-то или кем-то невидимым». Это представление о «невидимом», «потустороннем» приводит нас к альтернативному поиску истины. Если мы согласимся, что нечто невидимое действительно существует, это позволит нам допустить, что имеется нечто правдивое в идеях, догмах и ритуалах, которые, словно древние памятники и пирамиды, выстояли все преследования, недоверие и злые шутки, продолжающиеся тысячелетиями.

Ницше сказал: «Бог мертв». Правда это или всего лишь новое чудо? Бог пережил цивилизации Египта, Вавилона, Греции, фашистскую Германию и «коммунизм» в СССР. Все эти общественные формации основывались на ярко выраженной системе веры, на видении нового, более удобного и справедливого мира, на надежде построить лучшую, более правильную реальность – вне зависимости от того, следовали ли они учениям Платона или Сократа, Ленина или Маркса, Гитлера или Муссолини. Другими словами, даже если Бог и мертв, то, по сравнению с другими своими соперниками, он удивительно хорошо «держался» на своем посту. Согласно Богу, мир будет только тогда прекрасен, когда человек посредством самосовершенствования изменит и себя, и окружающий мир. Этот лозунг придает человеку энергию противостояния соблазнам враждебных сил, не признающих Божественных законов. Две тысячи лет вера была единственным моральным критерием, охранявшим людей от несправедливости, заложенной в самой природе их существования.

Две тысячи лет веры в Бога – это не только вера в торжество Его заповедей, с непреходящими идеалами добра и справедливости. Это еще и вечное устремление в будущее, которое должно быть еще более совершенным. И если такой гармонии нам не суждено достичь в этом мире, то мы, несомненно, обретем ее по другую сторону нашего земного пути. И вера в продолжение жизни в потустороннем мире была общей и свойственной культурам всех ступеней развития. Возможно, надежда на «загробную» жизнь была уже даже у неандертальцев, вымерших 27 тыс. лет назад. Отправляя своих соплеменников в мир иной, близкое окружение заботилось об обеспечении усопшего всем необходимым. Сейчас этот обряд сведен до минимума, и вовсе не из-за аскезы «современных умирающих», а вследствие переоценки ожидаемого рая. Зачем тащить с собой лишнее? Кроме того, многое зависит от общественного статуса покойного. Если он богат и «казны не считает», то трудно представить такой склеп, который вместил бы все предметы, необходимые на первое время пребывания его «по ту сторону». Вера в жизнь после смерти, добравшись до дня сегодняшнего, стала носить чисто символический ритуальный характер.

Проигрывая естественным наукам в смысле познания человека и окружающего его мира, религия становится все более догматичной, и, в своей идеологической концепции ожидания рая, является соизмеримой со строительством коммунистического общества. Причем, если, по религиозному учению, обретение рая гарантируется каждому за счет молитв и упокоенного ожидания, то за коммунизм еще надо побороться. Религия не признает всех достижений науки и даже не делает попытки понять их, ограничиваясь лишь благословением, а зачастую и используя её достижения в своих целях. Например, СПИД, заболевание, которое еще полтора десятка лет назад считалось смертельным приговором, духовники связывают с «греховными» причинами: гомосексуальностью, считающейся до последнего времени непристойным пороком, потреблением наркотиков, которое должно рассматриваться как криминальный акт и, в конечном итоге, со смертью, о которой вообще не принято говорить.

Глубоко верующий человек и большой ученый, гуманист и врач, академик И. Павлов как-то в беседе с другим академиком П. Капицей о страхе перед Богом заметил, что «единственное, чего он боится – это щекотки». Позже, уже в 1935 году, снова возвращаясь к религии, он говорил, что именно наука пронизывает всю человеческую жизнь, формируя счастье и мощь человечества. Но вместе с тем добавлял, что неверно было бы пропагандировать уничтожение религии, которую надо рассматривать как естественно сформировавшийся человеческий инстинкт для первоначальной адаптации к суровой природе, постепенно вытесняемый наукой. Об этом же говорит и наш современник, известный исследователь квантов А. Цейлингер, когда считает, что физикой нельзя заниматься отдельно от метафизики, ибо для понимания того, что происходит в воображении ученого, необходим интерпретационный инструмент, который не может возникнуть только из чистой теории. И это действительно так. Ибо трудно осознать без привлечения божественных сил такие сложные и постоянно будоражащие научную мысль теоретические концепции как, например, возникновение нашей Вселенной, включая сам момент Взрыва, что было до него, что после. «Представьте себе, что не существует ни времени, ни пространства, нет и полотна, на котором можно изобразить физическую динамику развития Вселенной. Представьте себе спектакль, в котором сцена является одним из действующих лиц, или роман, в котором книга является главным героем». И это говорит Аштекар, профессор университета Пенсильвании, директор Центра гравитационной физики и геометрии. Откуда берется столько фантазии и воображения, логики убеждения и страсти, умения передать свою идею, сделать ее доходчивой для слушателей, завоевать на свою сторону последователей? Только обладая большой силой воли, можно позволить себе напрягать до предела и будоражить воображение слушателей. Для обывателя же, конечно, гораздо проще, уйдя от всех этих объяснений, представить все происходящее как волшебство, как некий трюк заезжего фокусника, пусть он будет даже называться Богом.

Во второй половине XX столетия на весь мир прозвучало высказывание Р. Фейнмана, американского физика-теоретика, обладателя Нобелевской премии 1965 г., одного из основателей квантовой электродинамики: «Никто не понимает квантовую физику». Однако ученые не могут игнорировать ее наличие и отказаться от попыток разгадать ее тайны. Заключения квантовой физики о беспричинности, неопределенности, случайности и вероятности заводят их в тупик и все больше наводят на размышления о присутствии божественной силы.

Сегодня мы уже знаем, что материя состоит из атомов, а они в свою очередь – из элементарных частиц. Новые расчеты физиков позволяют предположить, что и время, и пространство также могут состоять из мельчайших базовых составляющих, которые (если они действительно существуют) настолько малы, что их пока невозможно определить экспериментально. Сегодня самые лучшие микроскопы позволяют увидеть уменьшение размером в 10

метра. Величина микрочастиц Вселенной предположительно 10

. Сомнительно, что такие мельчайшие частицы могут стать накопителями огромного количества энергии, способной привести к Большому взрыву. И снова возникают мысли о божественном происхождении мира…

Однако Большой взрыв, по мнению Л. Млодинова и С. Хокинга, американских физиков, авторов книги «Великий замысел» (“The Grand Design”), был неизбежным следствием законов физики, а не исключительным событием, произошедшим благодаря Божественному провидению. «Так как есть закон гравитации, Вселенная может и будет создавать себя из ничего. Самопроизвольное возникновение – вот причина существования Вселенной и нас», – таково заключение авторов книги. Тем самым ученые заявляют, что Бога не существует, опровергая утверждение И. Ньютона о возникновении Вселенной из хаоса.

До настоящего времени так и не существует «единой теории», или «теории всего», поискам которой еще Эйнштейн безуспешно посвятил десятилетия. Сейчас некоторые физики, далекие от мистических представлений о наших суровых буднях, пришли к выводу, что, только объединив теорию относительности и теорию квантов, о чем мечтал Эйнштейн, можно объяснить возникновение Вселенной. Сможем ли мы открыть новые законы – дело будущего. Например, ученый С. Хокинг оптимистичен, и предполагает, что в следующие 20 лет они будут найдены в соотношении 50?50. «Даже если это нам не удастся, ничего существенно не изменится, – добавляет он. – Важно и необходимо принять, что существует система законов, которая полностью определяет эволюционное развитие Вселенной с самого начала. Эти законы могут быть предписаны Богом или кем-то другим, кто, не вмешиваясь в судьбу Вселенной, дает нам возможность жить и работать свободно и без ограничений». Как это совпадает со словами и выводами Эйнштейна, который как-то заявил: «Господь Бог изощрен, но не злонамерен»!

Единую всеобъемлющую теорию можно, по всей вероятности, очень элегантно и компактно представить, прежде всего, посредством математических выкладок. Эта теория, охватывающая своими законами все вокруг, должна быть очень простой. Но как можно уравнениями описать, с одной стороны, многогранность, а, с другой стороны, тривиальность окружающей действительности? Если бы такая теория работала, все игральные дома и казино были бы закрыты, ибо, пользуясь математическими правилами и законами, своего рода шпаргалками, все посетители срывали бы огромные выигрыши. Сейчас теоретические пособия по азартным играм и лотереям широко распространены, но число людей, ставших богатыми, невелико.

Как хорошо, если бы мы сами могли с начала нашего рождения расставлять красные точки знаменательных и счастливых дат и событий на прямой времени, проложенной на чистом листе бумаги. В драме Шекспира «Юлий Цезарь» Брут говорит: «Человек иногда мастер своей судьбы». А известный советский поэт-песенник Лебедев-Кумач прямо заявлял:

Мы покоряем пространство и время,

Мы – молодые хозяева земли.

Ну, что касается хозяйского отношения к земле в период Советской власти, то здесь все ясно, и жизнь поставила сама свои точки. А вот относительно господства над судьбой, пространством и временем возникает вопрос. Сам ли человек расставляет на прямой времени знаменательные события, или он только пешка в чужой игре? Кто предопределяет, что мы пойдем грабить банк, а уже в следующий момент пожертвуем украденные деньги на благотворительные нужды? Кто ответственен за то, что события произошли именно в такой последовательности? Свободны ли мы в своем волеизъявлении, или за нас это делает кто-то другой? Можем ли мы распоряжаться своей судьбой на всем отрезке времени, который нам выделила жизнь, да, впрочем, и на каждой из отдельных его частей, поделенных на мгновения? Можем ли мы что-либо предсказать, предопределить, предусмотреть, предвосхитить? Раньше такими функциями наделяли только Бога. И если на той же жизненной прямой времени свершались события, связанные с потерями, страданиями и неудачами, считалось, что это наказание Бога за человеческие грехи.

Конечно, мы не видим Бога, и вести разговоры о нем не является потребностью приоритетной важности, что вовсе не означает, что в этом нет смысла. И мы, интересуясь его происхождением и всем, что с ним связано, постоянно заглядываем в религиозные свитки. Да и наш забытый предок, может тоже забросить свой электронный микроскоп в вещевой мешок и поспешить в местный планетарий или избу-читальню на лекцию заезжей знаменитости на тему: «Есть ли Бог, и если есть, то где он?», призывая себе в помощь свое богатое воображение.