Новогодняя Проза

– Нет. Послезавтра продолжение. Вы приглашены.

– Ей, алкоголик! Куда? Когда? Нам со своим приходить или принесут? – Не услышав ответа Воробьёва, пихнула Риту. – Иди, допытай, что ли. Сдохнем ведь от любопытства.

– Выкладывай, – она присела на край кровати, инстинктивно помахав ладошкой, разгоняя перегар.

– Славка с Лёвкой, дзюдоисты из спортшколы. Я тебе рассказывал. Повестки уже получили. Обмывали. Просили прощения у девчонок. Хотят лично извиниться. Всё.

– Ладно. Спи. Потом переговорим.

– Парни где? – Пробормотал отключаясь.

– Гуляют.

– Им только не рассказывай.

***

Все контрольные прошли, как обычно. Только вот по химии Пашке пришлось сдавать целый экзамен, почти по всему материалу. Мама Вера в тихоря подсуетилась. Побывала у директора. Предупредила, если у Торилина по химии комиссия из РАНО не проведёт отдельное слушание – школа останется без шефской помощи. А уходя, оставила у него на столе копию кляузы в то же РАНО на химичку.

В результате Пашка за год получил «отлично», ну а Елизавета Викторовна ушла на заслуженный отдых, без привилегий.

Каникулы начались с отработки. Старшие классы направили к Цимлянскому водохранилищу под Семикаракоры. Помогать колхозникам на полях и в садах.

Пашку долго уговаривал Горыныч не оставлять бригады без присмотра. А тому не хотелось оставлять без присмотра Маргариту, отъезжающую под Ростов. В конечном итоге с Управления Железной Дороги на него персонально пришёл запрос на прохождение практики. Пришлось смириться.

Тошку с Андрюхой мама Вера сплавила на две смены в пионерлагерь. Сама укатила в свадебное путешествие в Карелию. Пашка заполнил неожиданно возникший семейный вакуум, усиленными тренировками и штудированием китайского. В книге раскопал отработку приёмов по болевым точкам. Напросился к Ефимычу в спортзал, жалея домашнюю обстановку. Поначалу тот долго отнекивался, потом согласился, компенсируя ему практику на железке. Выделил время до конца лета, когда в помещениях фактически никого не бывает. Пришлось ещё на этот период замещать уборщицу спортзала, под такой шумок вытребовавшей себе отпуск.

Натянув на манекен, чтобы не портить реквизит, старую дзюдоискую форму и мешки на конечности, нанёс на него все точки по самоучителю. Одно дело тренироваться на болване, который, понятное дело сдачи не даст и не покажет результат приёма. Другое дело хотя бы живой спарринг партнёр. Пашка голову сломал, ища варианты. Кто согласится по доброй воле стать на место куклы?

Но вся жизнь состоит из череды случайностей.

– Пашк, дома? Сейчас зайду, – Василий позвонил во втором часу ночи. – Открой, чтобы шухер не создавать.

Плохо проснувшись, Торилин механически открыл замок и с закрытыми глазами, проширкал в зал, плюхнувшись на диван. Уставал так, что использовал каждую свободную минуту, чтобы подремать.

– Проснись, идиот! – Ночной гость отвесил затрещину по шее. – Разве так делают? Расхлебянил и дрыхнуть. Слушай сюда, братан. Нужна твоя помощь.

– Ну.

– Баранов гну! Глаза открой! Шмыкадявка безмозглая, – Чита встряхнул хозяина, аж зубы клацнули. – Уши, в натуре, навостри!

– Я проснулся. Слушаю, – прикрыл зевоту кулаком.

– Меня пасут! Не понятно кто. Вставай, одевайся. Пойдёшь за мной. Выследишь этих пастухов. Пока оторвался, но чую, будут ждать у моего подъезда. Пронюхаешь, чем пахнут, какой базар, куда лыжи вострят. Усёк?

– Угу.

– Шевелись побыстрее!

Читу повели сразу от арки в квартал. Двое, одинакового роста. Одетые, явно, с теневой барахолки. В походке наглая уверенность и мышечная подпружинитость. Проводив до угла дома, начали озираться по сторонам и прибавили шагу, нагоняя Читу.

Василий обернулся в самый последний момент. Вздёрнул руки для защиты и от удивления качнулся назад.

Один стоял на коленях в позе молящегося, уткнувшись лицом в асфальт. Другой застыл в замахе, выкатив глазищи. А Пашка с удовлетворением рассматривал обоих, склонив голову к плечу.

– Смотри-ка! Работает! Даже пикнуть не успели.

– Чё, совсем с катушек съехал? – Чумея от увиденного, Чита еле сдвинулся с места. – Тебя же просили, только… Ты чего натворил, сволочь этакая? Они вообще живы?

– Тебя, похоже, грохнуть хотели. Бойцы профи. Кроме денег в карманах ни чего нет, – Торилин осматривал поверженных. – Ни наколок, ни безделушек.

– Менты?

– Документов нет.

– Может просто по-базарить хотели?

– Ага, счас. Ещё секунда и свернули бы тебе шею, как цыплёнку.

– Ну, ты и зверюга! Никогда бы, ни поверил, что на такое способен, если бы кто рассказал. Они хоть нас слышат?

– Отойдут, спросим.

– И когда?

– Бес его знает.

– Тебя успели разглядеть? – Вдруг забеспокоился Чита.

– Не-е-а. Я их со спины.

– Тогда вали от сюда. Я сам разберусь. Блин такой, связался на свою голову. Ведь обещал матери, ни каких дел с тобой не проворачивать.

Пашка беззаботно запрыгал восвояси.

– Деньги на такси надо? – Тихо окликнул Василий.

Тот отрицательно помотал головой, лихо подпрыгнул и сорвал с американского клёна листок.

– Малолетка безмозглая, – с сожаление прошептал вслед Чита.

Вскоре лафа одиночества на сухомятке кончилась. Объявилась мама Вера с новым мужем Григорием Степановичем и привлекла к обустройству семейного гнёздышка. Потом прикатили младшие. Правда, их тут же определили в дачные подмастерья.

Маргарита с задорным бронзовым загаром, бросив авоськи у порога, повисла на шее, лишь только Пашка успел возвратиться от стариков, сдав им брательников.

– Соскучилась! Страх! А ты?

– Ужасно, – пожаловался, нежно целуя любимую. – Всё в порядке?