Рассуждение о кибернетическом методе

– Он держится, но важна каждая минута.

Я ввёл оставшиеся команды.

– Готово, теперь ты можешь открыть путепровод со своей стороны.

– Отлично! – воскликнула Прогэк. – А теперь отыщи код сброса карантинной блокировки. Он должен быть где-то в записях Альтмана. Я введу его у себя.

Пришлось основательно покопаться в памяти терминала, прежде чем отыскать искомый документ.

– Нашёл.

– Диктуй, а я буду вводить.

– Пять, три, четыре, два, два, девять.

Прогэк бормотала вслед за мной цифры, вводя их на своём терминале.

– Девятка или восьмёрка? – неожиданно спросила она.

От безобидного на первый взгляд вопроса меня проняла беспричинная дрожь. Мысли тут же лихорадочно запрыгали в голове, а по телу пробежал неприятный холодок.

– Ч-ч-что? – спросил я, пытаясь совладать с голосом.

– В конце девять или восемь? – повторила Прогэк. – Я не расслышала.

– Девять, – выдавил я с трудом.

Из колонок терминала донеслись непонятные щелчки и шум включающихся приборов.

– Ура, – победно вскрикнула Прогэк, – ты справился, Колм. Всё заработало. Сейчас я вызову вагон и перевезу Каса на другую сторону.

Я испытал неимоверное облегчение, услышав об этом.

– Хорошо. А мне что делать? У нас есть какой-нибудь план?

Прогэк задумчиво помолчала.

– План у нас может быть только один.

– Спасательные капсулы?

– Да, но, – неуверенно протянула Прогэк, – ммм… есть огромная проблема. Мы не знаем, в каком они состоянии.

От этих слов радость моя слегка померкла.

– А мы можем это как-то выяснить?

Прогэк снова задумалась.

– Есть одна идея. Я могу добраться до пусковых палуб. Но мне снова понадобится твоя помощь.

От чего-то я предполагал такой поворот событий и поэтому оказался морально готов.

– Конечно. Что я могу сделать?

– Проберись в диспетчерский узел, и открой проход на пусковые палубы. Тогда я смогу осмотреть их.

– Понятно, – я зачем-то кивнул терминалу. – Я немедленно отправлюсь туда. Когда прибудет вагон?

– С минуты на минуту должен появиться… А, вот и он. Ну всё, я пошла. Пока отключу гарнитуру. А ты поспеши в диспетчерский узел. И береги себя, Колм.

Связь прервалась, и я снова остался в одиночестве. Вдалеке раздался резкий дребезжащий звук, который оборвался также внезапно, как и появился. Чудовище опять что-то отломало от корабля. Когда эхо затихло, я шагнул к двери и ухватился за край, чтобы открыть её. Дорога предстояла долгая.

Глава 2

В коридорах Орфея царило оживление. Люди сновали туда-сюда, тормозили на полдороге, чтобы переброситься парой фраз, а в циркуляре внутренней связи постоянно возникали всё новые и новые вводные. В голосах и взглядах чувствовалось лёгкое напряжение, свойственное предпрыжковым часам. Такие моменты всегда требовали предельного внимания от экипажа, ведь предстояло проложить маршрут длиной в парсеки, да так, чтобы он не окончился рядом с какой-нибудь звездой. К тому же просчёт в распределении напряжённостей на корпусе корабля или в работе систем грозил нешуточными проблемами.

Во всём этом бурлящем потоке я чувствовал себя лишь сторонним наблюдателем. От меня не требовалось ни производить сложных расчётов, ни настраивать оборудование, ни готовить системы. От меня, в принципе, вообще ничего не требовалось, кроме того, чтобы не путаться под ногами. Поэтому я, словно бесплотная тень, скользил по коридорам, неприметный за водоворотом сиюминутных дел.

Не зная, чем себя занять, я всё глубже и глубже уходил в витиеватые лабиринты отсеков Орфея. Потоки людей постепенно иссякали, и, в конце концов, я обнаружил, что нахожусь в полном одиночестве посреди одного из коридоров жилого модуля. Как оказалось, ноги завели меня слишком далеко от того места, где мне следовало бы быть к началу прыжка. До него оставалось совсем немного времени, и я развернулся, намереваясь вернуться на нижние ярусы.

Но уйти мне не позволил чей-то раздражённый голос, доносившийся из каюты в нескольких метрах от меня. Голос показался мне смутно знакомым, и, ведомый вспыхнувшим любопытством, я тихо приблизился к двери. Неразборчивое бормотание обрело чёткость, позволив мне распознать говорившего. Капитан Орфея явно спорил с кем-то на повышенных тонах.

– Ситуация выходит из-под контроля.

Присутствие капитана в жилых отсеках меня сильно удивило. Что он здесь делает? В преддверии прыжка ему следовало находиться на мостике, готовясь к крайне ответственной части экспедиции. К тому же на моей памяти он никогда не позволял себе повышать голос, оставаясь спокойным и уравновешенным в любой ситуации. А тут мужчина еле сдерживался, чтобы не закричать во весь голос.

– Ну не надо преувеличивать, – второй голос, до крайности странный, возразил капитану. Неживой, безэмоциональный, дребезжащий. В нём напрочь отсутствовала какая бы то ни была человечность. Но возражал собеседник с несокрушимой безмятежностью. – Право слово, слишком рано для паники.

– Преувеличивать? – капитан вскрикнул так резко и неожиданно, что я даже вздрогнул. – Ты это называешь «преувеличивать»?! Команда на нервах, четыре цикла назад одного из членов команды нашли в петле! А ты говоришь мне не беспокоиться. Думаешь, всё само рассосётся?!