Сахар

После своей дебютной лекции я буквально выбежал с пропитанной собственным потом и невидимым страхом перед чем-то новым аудитории. Тем не менее, я уже гораздо более уверенным (может быть, даже более зрелым) человеком двинулся в сторону нужного мне кабинета.

Быстрый, решительный, в чём-то даже дерзкий стук в дверь.

– Герман Петрович, – запыхавшись, вновь поприветствовал я декана, – разрешите поговорить с вами?

– Конечно. Лазарь! Садись, рассказывай, дорогой товарищ… Ну, что…Когда у тебя будет первая лекция?

Я немного обомлел от такого вопроса, но всё-таки деликатно ответил:

– Герман Петрович, моя первая лекция закончилась две минуты назад… Вы же лично присутствовали на ней…

– Тогда, я искренне надеюсь, ты спешишь поделиться со мной радостью преподавания?

– Да… Всё… Всё, в принципе, чудесно-расчудесно, но я больше не могу быть Лазарем… Это временно… Но… Да мне так нужно, в общем… Долго объяснять, если честно…

– Так-так, юный друг. Я ничего не понял. Вот прям совсем. Может быть, объяснишь? Иль это часть твоих шуток, юноша? Меня предупреждали, что у тебя всегда есть ехидный козырь в твоём рукаве…

– Да нет же, Герман Петрович… – боюсь, как бы я сейчас ему что-то старательно не объяснял, то он всё равно не поймёт моей мысли. – Ладно, всё нормально, – нужен запасной план. – Не очко ведь обычно губит! А к одиннадцати туз! Как говорится…

– А я и не сомневался! Поздравляю, – он с такой же доброй улыбкой протянул мне руку, и я ощутил всю дремлющую мощь этого человека. – Как ты понял, наверняка, у нас пропало несколько лекций…

– Да, Инга Кемерова уже рассказала об этом…

– Инга? Прекрасная девушка… Мозговитая… Явно, знает, чего хочет от этой жизни.

– В таком случае, я ей всем сердцем завидую, – с долей грусти выдавил из себя я, сам не понял того факта, почему я решил поделиться этим.

– Правда? Хочешь поговорить об этом, юноша?

А я не знаю. Не уверен. Я об этом ещё и ни с кем не разговаривал, кроме Георгия.

В дверь снова раздался уверенный быстрый стук, в кабинете декана нас уже было трое. Герман Петрович, Инга Кемерова и неопределившийся с именем персонаж.

Сердце снова бессовестно сжалось в тиски… Только без фамильярностей! Прошу вас!

– Кхм-кхм… Извините, что отвлекаю… Но… Герман Петрович, уже время. Мы немного опаздываем…

– Что? Уже? Да-да… Снова не уследил… Конечно, Инга, я тебя догоню… Конечно…

– Я жду, – и нас снова стало только двое.

Спасибо!

– Что же, товарищ, провести целый легион лекций линейной алгебры за такой короткий семестр – это не шутки…

– Всё будет в порядке, я справлюсь, Герман Петрович, – с долей героизма ответил я.

– И я очень признателен тебе за это, но, если ты нагонишь за нынешний семестр весь пропавший материал – будет очень и очень здорово. У тебя есть какая-то лекционная база? Может быть, нужна помощь?

– Порядок. Есть кое-какие наработки. И последний вопрос: у меня всегда будут лекции на первых парах?

– Обязательно. Математика лучшего всего на полусонную голову. Я предупрежу ребят, а ты подготовь материал на новые темы. И ещё одно, Лазарь. Ты умный парень, но на всякий случай напомню тебе: будь осторожен. Сейчас ты пытаешься держать дистанцию, что выходит весьма недурно. Продолжай в том же духе. Не включай здесь даже половину своего авантюризма. Ну, я думаю, дальше сам разберёшься. Счастливо, юный преподаватель!

– Ладно, я постараюсь. До свидания, – и что всё это значит-то, чёрт его возьми?

Я неубедительно кивнул, слегка сжав зубы. Хм… Окей, последую этому мудрому совету и не стану никуда лезть. По крайней мере, пока что.

Но кое-что изменить в расписании нужно сейчас же…

Лёгким движением руки в тандеме с чёрной ручкой: Рекрутов Л. А. превратился в Веквутова Л. А. Ну, хоть так, пойдёт. По крайней мере, на первое время… Что за дурацкая фамилия…

Остаток дня я посвятил сигаретам, ставкам и долгожданному одиночеству, оно было необходимо мне часто и в больших дозах, иначе я словно сходил с ума, проклиная социум и ничтожные идеалы современности.

Но перед сном строгий порядок мыслей в голове всё-таки сумела перебить личность Инги Кемеровой. Сколько грёбанных раз она смела мне сниться…

Встреча с этой дамочкой спустя полгода разбудила во мне необыкновенную палитру новых чувств и эмоций, которые я ещё никогда не испытывал. Мне хотелось смотреть на неё, общаться с ней, жать ей руку ещё и ещё. Хм…

Интересно, к чему вся эта фигня?

Глава 5. Дополнительные занятия

Апрель

Почти шесть учебных недели пролетели в лёгком и непринуждённом объяснении, что же всё-таки такое эти матрицы и как проводятся с ними основные операции. В принципе, эти бестолочи что-то да поняли. Вроде как…

Я потихоньку освоился на новом месте, чуть привёл свою лачугу в порядок, кое-как нашёл общий язык с местными остолопами, мотивировав их тем фактом, что «ваша дерзость и сквернословие на моих занятиях также будут одним из факторов его успешной сдачи».

А я всё-таки единственный преподаватель, которому возможно сдать математику. Так что: либо сдавайте – либо сдавайтесь.

Я частенько забегал в кабинет к Герману Петровичу, и он любезно делился со мной навыками преподавания и чёрным чаем с бергамотом.

Иногда мне даже приходилось делиться с ним настойчивыми мыслями о том, что я без понятия, чего я хочу от этой жизни и, как мне иногда местами тошно и бренно играть в игру под названием «Жизнедеятельность». Он всегда довольно чутко слушал мои убеждения, а потом, уж не знаю, специально или нет, делал вид, что я ему ничего и не рассказывал.

В любом случае, он всегда меня поддерживал и пытался делиться своей житейской мудростью. Наверняка, у него очень хорошая и приличная семья, которая его также любит и ценит.

Тотализатор убедительно не хотел со мной делиться деньгами, но и я был против отдавать ему свои деньги, история ставок выходила в упёртый ослиный ноль.

В желудке после очередной лекции заурчало напоминание, что время обеда, и я направился на первый этаж в сторону местной столовки.

Кстати говоря, на фоне остального университета, здешняя харчевня была довольно милым и симпатичным местом со свежим ремонтом. Здесь присутствовало даже информационное табло о пищевой ценности предлагаемых блюд, а также зерновой кофе, что в своей совокупности не могло не радовать.

Я выбрал себе на обед винегрет, потому что дружу с рифмой, а вообще просто люблю его. Также я взял суп с фрикадельками, пюрешку с котлетками, ягодный морс и пару кусков чёрного хлеба. Мною специально был выбран самый дальний и утаённый ото всех столик в данном помещении, потому что глубоко в душе я тот ещё интроверт.

– Приятного аппетита, Лазарь Андреевич, – я поднял голову и весьма-весьма удивился от стоящей около меня с подносом еды Заречной Ольги Сергеевне.

– Оу. Спасибо, Ольга Сергеевна. Составите компанию? – нужно быть вежливым, нужно быть вежливым, нужно быть…

– Откажусь, это не в моей компетенции общаться с преподавателями младше двадцати, – в самом что ни на есть серьёзном тоне умозаключила она, сделав ложное движение в сторону от меня.