Лоскутки Эверетта, или Заблудившиеся дети

Проходите, мэм. Вам, будущей матери, отведено место в первом ряду. Малыш, иди тоже в первый ряд, а то из-за дяденькиных голов тебе плохо будет видно. Дедушка, вы во второй – мы уважаем старость».

Макса эта картинка даже развеселила.

«Какой великий юморист погибает, блин!»

Внутри воцарялось необычное спокойствие. А откуда-то, будто из бездны, донеслось могучее:

«Все будет хорошо-о!..»

– Ну, это вряд ли, – ухмыльнулся Макс и свернулся калачиком.

9. Я поднимался на лифте один на четвертый этаж районной больницы, чтобы навестить своего хорошего знакомого.

Из его поджелудочной железы недавно удалили приличных размеров каменюку. И он успешно шел на поправку, клянясь уже в который раз соблюдать диету всю оставшуюся жизнь. В это слабо верилось, потому что люди устроены в большинстве своем так, что стоит миновать опасности, как они берутся за старое, мгновенно забыв или стараясь таким образом забыть прошедшие невзгоды.

Мой знакомый был чревоугодником до мозга костей. Еда, вкусная, разнообразная и в большом количестве была его страстью и вдохновением. Причем вдохновение его посещало именно в моменты наивысшего накала специфической страсти.

И что ж, идеи так и сыпались из него по мере того, как пустел стол. И вот когда он отправлял в желудок последний глоток пива (а он очень любил пиво), то иссякали и идеи.

Разочарую тех, кто уже представил себе портрет этакого чрезмерно упитанного или даже толстого, обрюзгшего, лысеющего мужчины средних лет, естественно с заплывшими поросячьими глазками и отдышкой. В смысле средних лет вы угадали, а в остальном все в точности до наоборот: высок, строен, жилист, с в меру развитой мускулатурой и очень подвижен – просто стайер со скоростью спринтера.

И вы уже видите волевой подбородок, два ряда сверкающих акульих зубов и искры, сыплющиеся из голубых глаз. Остановитесь и «не лезьте поперед батька в пекло». Размытая каревизна с зеленым оттенком и приторно-слащавое лицо, правда, на мощной шее – тут вы правы, во второй своей попытке.

Итак, я поднимался к нему. Двери лифта открылись. Я вышел, оглянулся, сделал два неуверенных шага, потому что почти сразу понял, что попал не на тот этаж. Да и огромная цифра «5» на стене у входа в лифт свидетельствовала об этом.

Я пожал плечами, усмехнулся и только хотел нажать на кнопку вызова, как у меня кто-то умыкнул лифт, причем прямо из-под носа. Рука с торчащим указательным пальцем так и замерла у пластмассового загоревшегося кружочка.

Ну что ж, мне не привыкать сбегать по лестнице на один этаж ниже своими ногами. И только я…

– Мужчина, отойдите в сторону.

Я отошел. Что-то очень громоздкое десяток пыхтящих людей поднимали по лестнице, загородив ее на всю ширину. Еле-еле.

– А на грузовом? – спросил я.

– А разбирать-собирать? – ответили мне. – Да наладь потом…

– А-а-а-а, – многозначительно протянул я, – оборудование…

– Знаете что? – несколько раздраженно сказал мне изрядно вспотевший мужчина в белом халате и очках. – Если не хотите ждать лифт, то спуститесь через боковой выход – прямо по коридору и направо.

– О’кей, – сказал я, – удаляюсь.

– И слава богу, – услышал я за спиной.

10. Я шел, а с левой стороны вместо стен и дверей в палаты шло сплошное стекло – от пояса и выше. За стеклом на специальных койках лежали люди, каждый с кучей трубок, шныряли медсестры, аппаратура мигала и что-то показывала.

– Реанимация, по-моему, – почему-то вслух произнес я, и в этот момент мой быстролетящий взгляд буквально натолкнулся на чьи-то открытые глаза, там, за стеклом, да так, что не смог сдвинуться дальше, словно приклеили. Нога, чуть не нарушившая равновесие тела, вернулась назад.

Эти глаза с мольбой смотрели на меня. Рука мужчины с трудом оторвалась от поверхности кровати и потянулась в мою сторону, а пальцы колыхнулись пару раз туда-сюда, будто приглашая меня подойти к нему. Я моргнул – а почему бы и нет, если просят. Может, действительно, что-то надо, и вообще… И пошел к двери, отодвинул створку…

– Вы к кому? – услышал я.

Передо мной выросла медсестра.

– А-а-а, простите, во-о-он к тому мужчине.

– Кто он вам?

– Э-э-э, друг, школьный, – соврал я. – Сема на месте! – помахал я ему рукой, продолжая игру.

– Ар-тем то-же на… на месте, – проскрипел он и улыбнулся, и закашлялся.

– Да тише вы, тише, – чуть ли не затыкая мне рот ладонью, прошипела медсестра. – И вообще, в каком вы виде? Почему не переоделись? У нас же… сами понимаете.

– Понимаю, понимаю, – многозначительно произнес я и сунул в ладонь девицы купюрочку, сжав ее пальцы. – Переоденусь, у вас, – подмигнул я ей.

– Ну, ладно, так уж и быть, пойдемте, подберем что-нибудь.

11. Мы зашли в ее кабинет, и я быстро облачился во все необходимое в таких случаях и набрал номер своего знакомого.

– Что ты так долго? – услышал я. – Шахматы расставлены. Я жду.

– У меня одно маленькое дельце. Я скоро буду. Не переживай, успеешь еще пару раз обставить меня.

– А ты где?

– Уже недалеко. Могу и забежать даже. Но тебя пару минут моего присутствия не устроят, я знаю. Так что…

– Хорошо, доделывай свое «дельце» делец, – хмыкнул он и отключился.

Медсестра подозрительно посмотрела на меня, но ничего не сказала.

12. Мы вошли.

– Ну, здорово, Артем, – тихо сказал я, памятуя указания, и легко похлопал незнакомца по руке. – Держишь хвост пистолетом?

– Держу, – улыбнулся он. – Видишь, стоит на полдевятого.

– Это как? – опешил я. – Впервые слышу.

– Свисает со стороны задницы.

Я чуть не разоржался, но вовремя спохватился, прикрыв рот рукой.

– Юмор на месте, значит, все будет хорошо, выкарабкаешься.

– А зачем?