Маленькая консьержка большого дома

– Она ещё спрашивает. Я – как выжатый лимон.

– Спасти никого не удалось?

– Я – пас! Пусть каждый спасает себя сам. Они такие… странные. Я хочу как лучше… но до них не достучишься. Может ты как-то сможешь? У тебя-то возможностей побольше.

– А, нет! Ничего не выйдет. Как видишь, есть вещи предопределенные.

– Тогда какого ты меня сюда отправила, если знала все наперёд?

– Это не для них. Для тебя. Чтоб поняла – то, что прошло не переделать.

– Не этого я ждала. Думала тут… здорово. А здесь все по-другому, не так как я помню.

– Так ведь и ты другая. А память… она ж услужливая. Подсовывает так, как тебе хочется. Флёра ностальгического подпустит, ты и рада.

Они помолчали.

– Да, нечего мне тут делать. Хочу домой. Кота кормить, мужа любить. Или наоборот – вздохнула Вера и вдруг совсем по-детски спросила – А крылья ещё раз покажешь? – и взглянула на Саиду.

Та засмеялась – сначала тихо, потом громче. Смех был таким заразительным, что Вера начала улыбаться, а потом и сама захохотала – свободно и весело.

Глава 5

Кто неверен – выйди вон

– А знаете почему Каренина бросилась под товарняк, а не под пассажирский поезд? – Арман обвёл гостей оживленно-смеющимся взглядом человека, выпившего бутылочку хорошего французского вина.

В просторной светлой комнате, за празднично накрытым столом сидели пятеро. Все – старые друзья, пожизненно объединенные школьными годами и дворовым детством. Знали друг друга до донышка, понимали с полуслова.

– Ой, как интересно! – иронично отозвалась Юля, близкая подруга хозяйки дома – вопрос не в том, подо что она кинулась. Вопрос – почему?

– Под пассажирскими вагонами в то времени были огромные ящики для багажа. Так что: «Туда на самую середину», между передними и задними колёсами, как она хотела, не получилось бы. А вот почему – очень просто! У Анюты был синдром бешеной матки, то бишь истерия. Так, уважаемый психоаналитик? – Арман хлопнул по плечу своего близкого друга, Ильшата. Субтильный Ильшат поправил очки и как всегда размеренно ответил:

– Таких диагнозов сейчас нет. Исключили из всех классификаций уже лет тридцать. Как ущемляющие права женщин.

– Да ладно! То есть бешеная матка есть, а диагноза нет? – Арман ухмыльнулся и налил в фужер, стоявший перед ним красное вино.

– У Карениной была, скорее всего, депрессия. Она вроде незадолго до этого родила. И морфин принимала. Но так ставить диагноз не берусь. Тесты надо провести, понаблюдать за пациентом. Я с живыми работать не успеваю, а ты мне еще книжных героев подсовываешь. Зачем?

– Да вот боюсь, как бы у моей благоверной этот синдром не развился. Признаки имеются. Задумываться стала. А это – вредно!

Жена Армана, Аида сидела на другом конце стола, ближе к двери. Она молчала, перебирала тонкими пальцами салфетку. Юля раздраженно произнесла:

– Эта твоя манера – говорить о людях, как будто их тут нет – отвратительна. Неужели не понимаешь, что это – хамство?

– А я – хам! Особенно в подпитии. И лучше ко мне не цепляться – подняв указательный палец воскликнул Арман – никому не советую. Ты лучше скажи, где твой муж и мой друг. Где Пашка? Пашка-какашка – рассмеялся Арман.

– Сам ты… – Юля отвела взгляд – Пашка уже ехал с дежурства, да видать позвонили, вернули.

– Юлька, у твоего мужа на первом месте – работа, а должна быть жена – наливая очередную порцию вина, продолжал хозяин дома.

– А у тебя на первом, втором и третьем месте – ты сам – у молодой женщины зло сузились глаза.

– Не лезла бы в чужие дела

– Беру пример с тебя!

– Так, всё – брейк! – вмешалась Диля, жена Ильшата. Вечно вы как кошка с собакой. Только раньше это было весело, а сейчас – злые стали.

– Всё течёт, мы меняемся. Не в лучшую сторону. – взяв зубочистку, Арман прихватил её губами – увы!

– Это ты о себе? – усмехнулась Юля.

–Ну хватит! Угомонитесь – Диля подперла кулачком подбородок и вздохнула. – Армашуня прав. Стареем. Недавно в автобусе мне девушка место уступила. Так обидно стало. Всего-то лет на десять я её старше.

– Вас, катынок послушать, логики – никакой. Обидно, что уступили, но села! – возмутился Арман.

– Чего это сразу катынки? – парировала Диля – а ты тогда – шал**.

– А ты? Отказалась?

– Нет, блин! – В руках – пакеты, на плече – сумка огромная. И спину прихватило.

– Женщины стареют быстрей мужчин, это физиология. Я недавно понял, что после тридцати, ладно тридцати пяти, любая женщина – катын*. – подняв указательный палец заявил Арман

– То есть – баба – уточнила Юля.

– Умница! – восхитился Арман

– Ну да! Когда женщине говорят, что она умница, это значит, что она полная дура!

– Да ты мои мысли читаешь, Юлёк!

– Армашка, твои мысли не бином Ньютона!

– Да и ты – не Мария Кюри!

– Прекратите уже! Сколько можно? – возмутилась Диля и посмотрела на Ильшата. – скажи им.

– Нет, подожди, – запротестовала Юля – пусть закончит свою мысль. Он же начал – мужчины не стареют, а мы – бабы. Это – к чему?

– Ладно, проехали! – Арман махнул рукой – перед свиньями бисер не мечут.

– Значит, мы еще и свиньи – воскликнула Юля, но тут раздался голос Аиды.

– Это всё к тому, что Арман – свеж и молод. И здоровья его хватает на многих. По крайней мере – на две семьи.

В комнате повисла тишина.