Чаги

Илюша засмеялся.

– Как я уже сказал, я не псих. И не больной, если ты об этом, хотя, бог свидетель, мне плевать на завтрашний день, чтобы он мне не готовил. Это необычно – я в чужой стране, на многолюдном аттракционе, ем странную еду и общаюсь с девушкой, которая сомневается во мне и подозревает во всех грехах смертных. Может быть, ты на самом деле мой ангел-спаситель? Или коварная кумихо, от которой приму окончательную погибель? Что скажешь?

– Это цитата какая-то что ли?

– Это правда жизни, бэби, – и он снова засмеялся, хотя Маша не видела здесь ничего смешного.

– Так и быть, – сказал Илюша, переходя на деловой тон, – можешь выбросить яблоко, но за это кое-что сделаешь для меня.

– Это шантаж?

– Поторгуемся.

– Я чувствую подвох.

– Следующий аттракцион выбираю я.

Маша посмотрела на отвратительное яблоко. Оно было тяжелое, холодное и дико сладкое. От него страшно хотелось пить.

– Я знаю, чего ты хочешь, – с досадой пробормотала девушка, – но, наверное, никогда не смогу понять, почему.

– Это опасность, граничащая с наслаждением, волнение и выброс адреналина.

Маша исподлобья взглянула на Илюшу. Господи, что она делает? Зачем? Почему? Кажется, она и правда не в своем уме.

– Хорошо! Но учти – мне очень страшно, и если я умру от разрыва сердца, ты будешь виноват.

– Договорились! – смеясь, он забрал у нее яблоко и выкинул в урну.

Когда они вернулись в центральную часть парка, Илюша остановился в раздумье. Маша уже чувствовала подступающую к горлу тошноту. Выбирать предстояло между несколькими пугающего вида аттракционами. Один из них походил на сорокаметровый башенный кран с прицепленной к стреле ракетой. Другой вариант – качели на головокружительной высоте. Маше показалось, что они взлетают над землей еще выше ракеты. Чуть дальше располагалось огромное святящиеся колесо, совершавшее обороты в триста шестьдесят градусов. Рядом с ним летающая тарелка и нечто похожее на буровую установку с расположенными по граням сидениями. Сидения сначала медленно поднимались к верхушке, а потом резко летели вниз под отчаянный визг сумасшедших, которым захотелось пощекотать нервы. Выбирая, Илюша задержал взгляд на жуткой катапульте и американских горках.

Аттракционы представлялись Маше настоящей пыткой. Она искренне не понимала людей, которые по доброй воле подвергают себя таким экстремальным испытаниям. Ничего, кроме ужаса, эти ракеты, горки, качели и катапульты у нее не вызывали. Но как же теперь быть, когда исчерпаны все детские развлечения и она уже не в силах отвлечь Илюшу от того, ради чего он сюда пришел?

– Летающего домика Элли с тебя хватило. Карусели отпадают. Будем кататься на горках. Жаль, они здесь не самые большие из тех, что я видел, – с огорчением добавил он и наконец сделал выбор: – Вон та подойдет. Идем, посмотрим, что про нее написано.

Когда они подошли к одной из американских горок, которая, подобно спруту, раскинула свои извивающиеся стальные щупальца на огромной территории лесопарка, Маша остановилась перед информационной табличкой и несколько минут молча смотрела на нее. Наконец она перевела Илюше, что этот аттракцион один из самых масштабных в стране. Его отличает пневмозапуск с последующим разгоном до ста километров в час за две секунды. Посетителям обещали резкие спуски, вращение, свободное падение, крутые виражи и десять непрерывных мертвых петель.

Илюша весело подмигнул:

– Спорим, ты здесь ни разу не каталась?

– Нет, – ответила она, обводя взглядом железного монстра.

С земли все казалось не таким уж и пугающим. «Несколько раз придется перевернуться вниз головой, – подумала Маша, – но я закрою глаза. Если ничего не буду видеть, то и страшно не будет».

Все же она с облегчением вздохнула, когда прямо перед ними закончилась очередная посадка и они оказались первыми в очереди. В ожидании Илюша облокотился на ограждение, некоторое время наблюдал за движением вагонеток, а потом переключил внимание на телефон, получив несколько смс-сообщений подряд. Но Маша не отрывала взгляда от стремительного полета поезда – он взлетал по наклонной вверх, затем почти вертикально устремлялся вниз, несколько раз пропадал из вида, а когда появлялся снова, закручивался кольцами, как змея. Длилось это недолго. К концу поезд сбавлял темп и медленно подползал к месту посадки.

Илюша убрал телефон во внутренний карман куртки и посмотрел на свою спутницу.

– Тебе лучше перевесить сумку через плечо и вынуть мелочь из карманов.

Маша послушно проделала все это.

– Не волнуйся, будет здорово! Идем!

– Мы сядем впереди? – Маша вдруг поняла, что им предстоит сидеть во главе состава, обернулась, но остальные места уже были заняты.

– Конечно! Здесь лучше всего. Запрыгивай.

Сотрудник аттракциона начал обход, проверяя, надежно ли закреплена защита пассажиров. Когда он наклонился над Машей, туго затягивая ремень безопасности и опуская на ее плечи железные поручни, она посмотрела на Илюшу. Он встретил ее взгляд с удивлением и без улыбки. Но говорить и делать что-либо было уже поздно. Их кабинку проверили последней, сотрудник покинул площадку, и движение началось.

Вагонетки медленно поползли в гору. Стволы, а потом и верхушки деревьев на глазах уходили вниз, и Маша почувствовала, как внутри у нее все холодеет. Когда вагонетки достигли высшей точки, они на мгновение зависли на краю, где-то между небом и землей. Впереди зияла пустота, и вдруг Маша будто сорвалась с зыбкой опоры, опрокинулась и стремительно полетела в эту бездну на бешеной скорости. В уши ударил дружный визг и уже не умолкал, потому что вагонетки стало крутить и подбрасывать то вверх, то вниз. Машу парализовало. Она не могла кричать. Она даже не могла закрыть глаза и с ужасом смотрела, как мир переворачивается, земля и небо меняются местами, а все окружающие предметы превращаются в пестрый тошнотворный вихрь. Через несколько секунд пришло осознание происходящего и девушку накрыла паника. Мощный ветер бил в лицо, Маше стало казаться, что сейчас вагонетка сорвется с рельс или разомкнутся крепления и ей придется падать с большой высоты через стальные конструкции. Она опустила голову, зажмурилась, вцепилась в поручни мертвой хваткой и желала только одного – чтобы все скорее закончилось.

Очнулась она от легких хлопков по щекам и от того, что кто-то пытается оторвать ее руки от поручней. Когда она открыла глаза, Илюша молча, но очень быстро освободил ее от креплений, схватил подмышки и заставил подняться. Шатаясь, они спустились с помоста, но возле ограды у Маши так затряслись колени, что несколько минут она не могла сделать и шагу. Илюша терпеливо ждал, потом, не заметив нигде свободной скамейки, отвел девушку в сторону и прислонил спиной к дереву. Лицо молодого человека оказалось так близко, что Маша увидела его глаза: в лучах пробивающего сквозь листву солнца они были ярко-карими, как темный янтарь.

– Прости меня, прости, – пробормотал он. – Дорогая, милая, красавица моя, я виноват!

Маша вжалась в дерево от изумления. Илюша наклонился и поцеловал ее. Несколько мгновений ей казалось, что ее парализовало во второй раз, а потом как будто во второй раз за день ударило током. Маша воспринимала Илюшины прикосновения каждой клеточкой тела. Никогда в жизни от близости мужчины она не испытывала такого острого чувства наслаждения, волнения и выброса адреналина. Кровь прилила к ее щекам. Сердце стучало так, что казалось, пульсирует в голове.

Некоторое время спустя Илюша стоял молча, обняв ее, потом сказал:

– Пойдем, я напою тебя чем-нибудь горячим, и тебе надо поесть.

– Я не хочу есть…

– Совсем недавно у тебя было абсолютно белое лицо, как у мертвеца. И с утра ты ничего не ела, кроме кофе, мороженого и засахаренного яблока.

Маша подняла взгляд.

– Илюша, я…

– Ничего не говори, – он улыбнулся своей чудесной улыбкой. – Я больше никогда не сделаю того, что может тебя напугать, или того, чего ты не хочешь.

Легким поцелуем он коснулся ее губ, взял за руку и повел на оживленную аллею парка.

Маша находилась в полном замешательстве. Говорить о случившемся было невозможно, да и вряд ли ей удалось бы облечь сумбурный поток мыслей в какие-нибудь вразумительные слова.

Найдя кафе, они обнаружили, что все столики на улице заняты, но им повезло и несколько свободных нашлось внутри помещения. Используя английский и язык жестов, Илюша сделал заказ. К этому времени Маша начала испытывать такое мучительное смущение, что почти не поднимала глаз, а когда принесли еду, принялась торопливо есть.

Илюша смотрел на нее задумчиво, ел не спеша, и не старался много говорить, пока не заметил, что на него косится компания девчонок, сидящих за соседним столиком. Он передвинул стул так, чтобы оказаться к ним спиной и надел свои неизменные темные очки и бейсболку. Эти манипуляции привлекли Машино внимание.

– Не люблю людных мест, – ответил молодой человек на ее немой вопрос.

Маша огляделась и заметила глазеющих в их сторону.

– На тебя смотрят?

– Чаще, чем мне хотелось бы.