Вспомни меня, любовь

– А-а, теперь понятно, – улыбнулся Ганс.

– Расскажите мне о леди Анне, – попросила Нисса. – Я слышала, она прекрасна лицом и добра сердцем. Я счастлива, что буду служить ей. Какая она на самом деле? На каком языке я буду говорить с ней?

Мальчик выглядел изумленным.

– Вы говорите по-немецки?

– По-немецки, я? Нет, конечно.

– Тогда вы не сможете говорить с леди Анной, потому что это единственный язык, которым она владеет. – Нисса впервые обратила внимание, что и паж говорит с легким акцентом. – В нашем герцогстве женщинам, даже знатным дамам, не принято давать такое образование, как у вас, в Англии. Бог и дом – вот что должны знать наши женщины.

– Как же она будет общаться с королем? – удивилась Нисса.

– Думаю, это не имеет значения, – откровенно ответил Ганс. – Она приехала скрепить политический союз и рожать детей. Для этого не нужно много говорить.

– Ох, боюсь, Ганс, вы ошибаетесь, – вздохнула Нисса. – Моя мама всегда рассказывала, как высоко ценит король образованных, умных, блестящих женщин. Он любит музыку, танцы, карты. Чтобы понравиться ему, нужно все это знать. Одной красоты недостаточно для короля, хотя, конечно, он предпочитает красивых женщин.

– В таком случае пропала моя леди Анна, – сказал мальчик. – Ее не назовешь красавицей, ни на каком музыкальном инструменте она не играет, и в карты тоже. Ну а танцы и все такое при нашем дворе считаются распутством.

– Боже мой, – воскликнула Нисса, – что же будет с ней, если король останется ею недоволен? Ганс, вы должны научить меня нескольким фразам по-немецки, чтобы я могла хоть немного помочь леди Анне освоиться в чужой стране.

Какая она добрая, подумал мальчик. Ни одной из дам, назначенных в свиту принцессы Анны, не пришла в голову мысль о том, как можно помочь новой королеве, сделать ее жизнь более легкой и приятной. Что ж, он поможет Ниссе Уиндхем. Пробыв в Англии несколько месяцев, он понял, что его бедную госпожу ожидают здесь трудные времена. Ее воспитали в строгости и замкнутости. Английский двор не мог не шокировать ее.

– Я помогу изучить наш язык, госпожа. Какими еще языками вы владеете?

– Немного французским, немного латынью, – просто ответила Нисса. – И еще чуть-чуть читаю по-гречески. Видите ли, я выросла в деревне и никогда не думала, что попаду во дворец.

– А чему еще вас учили? – заинтересованно спросил паж.

– Основам математики, чтению и письму – этим я владею хорошо. Немного знаю историю, – улыбнулась ему Нисса. – Языки даются мне легко, вот математика – гораздо сложнее. Но мама говорит, что женщина должна уметь считать, чтобы слуги или торговцы не могли ее обмануть.

– Ваша мама, должно быть, практичная женщина, – сощурив ярко-голубые глаза, засмеялся паж. – У нас на родине таких ценят. Принцесса тоже практичная женщина.

– Боюсь, ей придется стать такой, если она будет иметь несчастье не понравиться королю, – сочувственно сказала Нисса. – Бедная женщина! Как это тяжело – приехать издалека в совершенно незнакомую страну, с чужим языком и обычаями. Как вы думаете, Ганс, сумеет она выучить английский?

– Она неглупа, – ответил Ганс, – и хотя на первых порах ей придется нелегко, думаю, потом она полюбит Англию. Ей понравится здешняя свобода нравов. Мой дядя, который хорошо ее знает, говорит, что она женщина высокой души, несмотря на полученное ею воспитание. Наши женщины должны быть кроткими, скромными и благопристойными. И все.

– Но не английские женщины, – усмехнулась Нисса.

Мальчик уставился на нее.

– Вы такая красивая, когда улыбаетесь, – серьезно сказал он. – Жаль, что я слишком молод и недостаточно знатен для графской дочери. Но мы ведь можем стать друзьями, не правда ли?

Ниссу поразила его откровенность, но она сумела улыбнуться еще раз. Он был действительно очень мил, и с ним она чувствовала себя в безопасности.

– Конечно, мы подружимся. Я познакомлю вас с моими братьями. Может быть, вы и их немного поучите немецкому, чтобы они могли быть по-настоящему полезны принцессе, то есть королеве. Да, она будет королевой, и мы должны думать о ней как о королеве, Ганс фон Графстейн.

– Я провожу вас во дворец. – Он предложил ей руку. – Поднялся ветер, а вам сейчас нельзя простужаться, иначе другая претендентка перехватит место.

– Это уж наверняка, – согласилась Нисса, опираясь на его руку. – Леди Браун уже пыталась отпугнуть меня, когда я представлялась ей сегодня. Но я прибыла сюда с твердым намерением служить королеве, и я буду служить ей верно и преданно, так, как я это понимаю.

Войдя в зал, Нисса нашла свою тетю и леди Марлоу все так же увлеченными беседой. Они даже не заметили ее отсутствия. Она начала представлять им племянника посла, но леди Марлоу, как оказалось, уже знала его.

– Барон фон Графстейн, – с деликатной улыбкой поправила она Ниссу. – Я не ошиблась, сэр? – Леди Марлоу поклонилась.

Мальчик раздраженно тряхнул головой. Ему не нравилось быть бароном, но что делать? Его отец умер два года назад, а он был старшим из сыновей. Хорошо хоть, что вместе с титулом он автоматически наследует богатство.

– Ганс будет учить меня немецкому языку. Принцесса Анна говорит только по-немецки, – сообщила дамам Нисса. – Мне нужно брать у него уроки каждый день, пока королева не приехала. Если я смогу хоть немного с ней объясниться, то буду более полезна ей, правда, тетя?

– Разумеется! – поддержала Блисс, очень довольная рассуждениями Ниссы. Она готова держать пари, что ни одной другой новоиспеченной фрейлине просто в голову не придет выучить язык, на котором можно объясниться с королевой. Блисс одобрительно пожала руку племянницы.

Вскоре вернулись джентльмены, которых тут же познакомили с Гансом фон Графстейном. Молодые люди понравились друг другу. Однако Нисса по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке. Ее братья и кузены, казалось, уже вполне освоились в новой обстановке. И тетя вела себя так, будто никогда не покидала дворца. Может быть, когда наконец приедет королева, и она, Нисса, должна будет что-нибудь делать, а не просто стоять столбом. Внезапно Нисса ощутила на себе чей-то взгляд. Обернувшись, она поняла, что ее разглядывает стоящий на другом конце комнаты богато одетый джентльмен. В замешательстве Нисса почувствовала, как ее щеки заливает волна краски; ей стало еще неуютнее. Она дотронулась до руки леди Марлоу.

– Кто вон тот джентльмен, что разглядывает меня?

Адела Марлоу бросила быстрый взгляд туда, куда ей тихонько указала Нисса, и вдруг тоже покраснела.

– Святые мощи! Это граф Марч. Один из внуков Норфолка. Говорят, он незаконнорожденный. О нем идет дурная слава, дитя мое. Завзятый сердцеед! Губитель женщин! Не оборачивайтесь, а не то он решит, что вы его поощряете. Ни одна добродетельная девушка не пожелает, чтобы ее видели рядом с Варианом де Винтером, а уж если девушку заметят с ним наедине, то на ее репутации можно ставить крест!

– Он очень хорош собой, – тихо сказала Нисса и подумала, что по виду он никак не похож на негодяя.

– В общем-то да, – признала леди Марлоу, – но это очень опасный человек. Господи, да мне о нем говорили, что…

Она понизила голос и стала нашептывать что-то Блисс. Нисса не услышала ни слова. Блисс вдруг заалела.

– Матерь Божия! – только и выдохнула она.

– Я, конечно, и не предполагаю, что ты захочешь рассказать мне, – съязвила Нисса.

– Ты еще слишком молода! – патетически воскликнула тетка.

– Я достаточно взрослая, чтобы самостоятельно искать себе мужа, – напомнила ей Нисса.

– Есть вещи, которые женщине всегда рано знать, – мягко парировала Блисс, – а это как раз такая история.

Давние подруги вернулись к прерванной беседе, а Нисса украдкой бросила взгляд на Вариана де Винтера. Теперь он разговаривал с каким-то осанистым джентльменом и, к счастью, не обращал на нее внимания. У него такое мужественное, ястребиное лицо, очень темные волосы; Ниссу заинтересовало, какого же цвета у него глаза. Неожиданно он резко повернул голову и взглянул прямо на нее. Прижав пальцы к губам, он с издевательской улыбкой послал ей воздушный поцелуй. Спохватившись, Нисса отвернулась, но слишком поздно. Ее щеки пылали. Ну каков наглец! Она не осмеливалась оглянуться, но затылком чувствовала на себе его пожирающий взгляд.

В течение последующих нескольких дней Нисса каждое утро после мессы исправно являлась к леди Браун. Ее представили старшим придворным дамам новой королевы. Две из них, леди Маргарет Дуглас и маркиза Дорсетская, были племянницами короля; герцогиня Ричмондская тоже состояла в родстве с ним, поскольку была замужем за незаконным сыном короля от Элизабет Блаунт. Две графини: графиня Гертфорд и графиня Рутланд, а также леди Адли, Рочфорд и Эджкомб, плюс еще шестьдесят пять женщин низшего ранга состояли в штате королевы. Познакомили Ниссу и с графом Рутландом, назначенным лордом-камергером новой королевы. В его обязанности входило управление всей свитой. Узнала она и сэра Томаса Дэнни, будущего старшего секретаря королевы, и его преподобие доктора Кайе, капеллана.

В штате королевы должно было быть двенадцать фрейлин. Пока лишь Кэтрин и Энн Бассет, дочери губернатора Кале, а также Нисса Уиндхем не сомневались в своем назначении. Имелся список претенденток, из которых предстояло выбрать фрейлин, нескольких дам королева привезет с собой. Большинство из них, безусловно, рано или поздно вернутся на родину, освободив места для английских девушек, но одна или две останутся с леди Анной навсегда. Разумеется, такая жесткая конкуренция не могла не вызывать недовольных разговоров по поводу назначения на одно из этих мест никому не известной провинциалки.

Однако король быстро положил конец всяким пересудам, обласкав Ниссу на второй день ее пребывания во дворце. Производя смотр новой свите вместе с леди Браун, король Генрих обратился к ней по имени. Нисса вышла вперед и сделала перед ним глубокий реверанс. Король сам помог ей подняться и расцеловал в обе щеки.

– Итак, моя юная леди Уиндхем, вы благополучно прибыли во дворец. И что же вы о нем думаете? Как непохож он на все то, что вы видели до сих пор, не так ли?

– В самом деле, ваше величество, так! Я никогда не уезжала так далеко от дома. Леди Браун, не жалея усилий, обучает меня, чтобы я могла быть полезной нашей милостивой королеве. Я даже начала учить немецкий!

Король остался доволен.