На место нижнего века;
Теперь ты можешь убрать обрывки ленты кассового чека.
Когда в последний раз
Ты надевала свой кастет?
Или кулак в бескостной ярости
Бил наугад, на отзвук голоса из моей глотки?
Кольцо, кастет.
Ты помнишь, каким последним был последний раз?
Я – точно нет.
На той наволочке фиолет напрочь выстиран,
Если он когда-то вообще назывался так – фиолет.
Её окрашивали своей слюной спящие хорошо и быстро;
Ты хорошо теперь спишь? Я – точно нет.
Ты окажешься прав
Взорвётся и озарит собой тьму кромешную
Вспомнит вечер в августе
Лодку в ручье
И женщину сгорбленную, безутешную
Безуспешную
Ошалело юную вчера и пятью зимами ранее
Постаревшую
Огрубевшую
Со спутанными и грязными
Мёртвыми
Сажевочёрными волосами
Заплетёнными в косу
Туго-накрепко
Насовсем
Чтобы с головной болью
Вышли наружу печали и памяти
Воспоминания и любови
Жир и масло, одряхлевшие мышцы
Зачерствевшая кожа на пальцах
Желчь и моча
Совесть
Беззубой улыбкой оскалилась —
Вспотевшая и довольная.
Взопревшая – до сальных пятен грубых сосков
В иллюзиях – алых
Упругих
Всегда в чьих-то пальцах и дешёвом шампанском
Кавказском
Лучше, чем у других и у многих
Твёрдые пятки и мозольный соскоб
Трещины и проклятия
Собрать вещи и разорвать на хер их
Сложить время и постоянный дом
В воскресенье
В грозу
Ливень