По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Как мы боролись с коррупцией. Юмор и сатира против коррупции
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Как мы боролись с коррупцией. Юмор и сатира против коррупции
Борис Поспелов
Коррупция, чиновничья вседозволенность, неэффективность правозащитных механизмов и падение нравов в обществе – вот основные темы произведений автора. Соединяя реальность и вымысел, он изображает отрицательных героев в острой сатирической форме, показывая их нравственное разложение и неизбежную трагическую участь. Проза автора заставляют задуматься о духовной стороне жизни, об отношениях в обществе между людьми, людьми и властью.
Как мы боролись с коррупцией
Юмор и сатира против коррупции
Борис Поспелов
Иллюстратор Елена Поспелова
Корректор Алексей Леснянский
© Борис Поспелов, 2019
© Елена Поспелова, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-0050-8422-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Разговор с внуком-министром
Рассказ
Дед Егор шел по селу, радостный и довольный. На его лице сияла улыбка, а блеск глаз выдавал, что у него не просто хорошее настроение, а настоящий прилив внезапно нахлынувшего счастья. И было из-за чего, ведь его единственного внука Дениса на днях назначили федеральным министром. И пусть не солидным силовиком или престижным главой дипломатического ведомства, а министром торговли и экономического развития, но и это впечатляло не меньше, потому что к вершине карьерной лестницы внук взлетел исключительно за счет деловых качеств, ума и трудолюбия, а самое главное – без кумовства и связей. И уже эта радостная весть давала повод деду Егору гордиться внуком. Да и не только ему, а всем жителям села, знавшим будущего министра еще простым Дениской, неугомонным мальчишкой-сорванцом, проводившим летние каникулы у деда. Даже соседка Прасковья, которая лет двадцать пять назад всыпала Денису крапивой за то, что он, обрывая у нее в саду яблоки, сломал дерево, и то была искренне рада за него. Правда, поначалу она немного сокрушалась, что жестко тогда поступила с Дениской, но дед Егор ее успокоил, сказав, что небольшая порка в воспитательных целях еще никому не помешала. «Она выбивает дурь из головы, как хлопушка – пыль из половика, – с улыбкой произнес дед Егор, – но здесь, главное, не переборщить». Конечно, это было шуткой, ведь и он, и соседка еще прекрасно помнили «дедовские» методы воспитания и их обязательный атрибут – кожаный ремень. И кстати, эффективное средство, если в меру да за дело.
Дед Егор еще немного поговорил с соседкой о Денискиных «подвигах» и пошел домой. Настроение было отличным, но небольшой осадок на душе все же беспокоил. И причиной этому было слово «торговля» в названии новой должности внука. Уж больно оно не нравилось деду Егору. Так уж повелось, что в советский период времени торговля с ее тонким товарным ручейком была скудной, мутной и вороватой, в общем, худой замухрышкой. Но в начале девяностых годов прошлого века рухнуло плановое хозяйство и пришли рыночные отношения. А с ними и новые реформаторы со своими стремлениями заимствовать все зарубежное без разбора, игнорируя наши национальные традиции. И получилось так, что торговля – скромная нищенка, желая быть европейской Золушкой, промахнулась в своих ожиданиях и превратилась в какое-то страшное косматое чудовище. Им оказался славянский покровитель торговли Велес, – необузданный и диковатый. Заполонив все прилавки товарами, он вначале распоясался и повел себя неподобающим образом: обманывал потребителей, вводил их в заблуждение, а то и просто хамил. Но депутаты не стали терпеть такое непотребство и быстро загнали его в правовое стойло. А затем суды и Роспотребнадзор своими решениями, словно хлыстами, выбили из него дурь и погнали его к цивилизованному рынку, обтесав, таким образом, безобразное чудовище до более-менее пристойного вида.
Но торговля есть торговля; несмотря на приобретенные в последнее время правильные черты и форму, она по-прежнему была непредсказуемой в ожиданиях потребителей: могла порадовать, а могла и огорчить даже по самому незначительному поводу.
Дед Егор вспомнил, как на прошлой неделе ездил в город на рынок, чтобы купить насос для колодца. Там, в небольшом магазине, он приобрел его за две тысячи рублей. И все бы хорошо, если бы через полчаса в другом магазине он не увидел бы точно такой же насос, но за полторы тысячи рублей… Дед Егор стоял у прилавка, смотрел на ценник, и его потихоньку грызла досада оттого, что купил насос не там, где надо, и пятьсот рублей отдал спекулянту просто так.
«Обидно, конечно, но что поделаешь, – подумал он, – попал так попал, в следующий раз умнее буду».
Зато среди рядов с мужским бельем он наткнулся на прилавок с написанными от руки ценниками и небольшую табличку с надписью «Распродажа», всегда притягивающую потребителей словно магнитом. Остановился и дед Егор.
«Надо бы трусы купить, цена хорошая» – подумал он и, взяв первые попавшиеся, начал рассматривать.
– Бери, недорого, – затрещал продавец, расхваливая товар, – дешевле не найдешь! У меня сегодня распродажа: покупаешь одни – вторые в подарок. Узбекские дешевле, наши подороже, но у них и качество лучше.
– Давай наши, – сказал дед Егор и назвал размер.
Продавец стал копаться в большом мешке с бельем, откуда вскоре вытащил трусы необходимого размера, и весело произнес:
– Вот они – наши… боевые!
– А что в них боевого? Если наложишь от страха, то не порвутся, что ли? – поинтересовался дед Егор.
– Да нет, – заулыбался продавец, разворачивая трусы, – на них надпись боевая.
– Что за надпись такая? – не понял дед Егор. – А ну, прочитай, а то не вижу без очков.
Продавец повернул трусы надписью к себе и прочитал: «Пуля – дура, штык – молодец».
– И куда мне в таких трусах ходить? Меня же бабка засмеет! – воскликнул дед Егор. – А в баню приду, мужики на смех поднимут!
– Тогда возьми с бабочками или цветочками, – произнес продавец и стал копошиться в мешке с бельем.
Дед Егор хмыкнул и произнес:
– Нет, давай наши, боевые. Мне это родное, как-никак двадцать пять лет в армии отслужил. А надпись – пусть будет, не буду же я в них по улице ходить, народ смешить.
Дед Егор попробовал ткань на прочность и, удовлетворенный качеством, достал деньги и произнес:
– Подойдет, беру! И цена хорошая, да и вторые – даром… повезло.
Довольный покупкой дед Егор направился на вокзал. Он шел и думал о новом назначении внука, о том, что экономика и торговля даже для знающего человека представляют собой темный лес. И хотелось, чтобы Денис уверенно шел по его тропинкам, а не плутал по опушкам и проплешинам с умным видом, занимаясь словоблудием и пустой болтовней.
– Уж лучше бы его назначили министром сельского хозяйства или в крайнем случае рыбной промышленности, – поделился он за ужином своими соображениями с супругой.
– Ты, старый, совсем из ума выжил, – закричала на него бабка, услышав его недовольные рассуждения, – наш Дениска молодец, стал министром; вот он и наведет порядок на этом рынке, чтобы не было там всяких жуликов, обманывающих народ.
– Конечно, молодец! Я же совсем другое имел в виду, – примирительно произнес дед Егор, – что тяжело ему будет, ведь там работы непочатый край и порядка мало. Да и непонятно еще, что за люди его окружают. Ему надо всех лоботрясов из министерства выгнать, а набрать нормальных людей: умных и честных. Вот тогда и толк будет.
– Справится он! – уверенно сказала словно отрезала бабушка. Она всегда стояла горой за внука и сейчас нисколько не сомневалась в его успехе на новой высокой должности.
И спорить с ней смысла не было, ведь Денис с детства подавал большие надежды: среднюю школу окончил с золотой медалью и с хорошим знанием английского языка. Потом был университет, аспирантура и работа в министерстве торговли, где он так быстро продвинулся по карьерной лестнице.
…А Денис Петрович Иванов и на самом деле стал федеральным министром торговли и экономического развития без всякого кумовства, связей и протекции. Знающие люди говорили, что это должность расстрельная, в том смысле, что нельзя на ней просто сидеть в роскошном кресле и чем-то там заниматься, – здесь нужен конкретный результат и хоть какие-то реальные сдвиги в экономике. Потому что без них даже самые убедительные рассуждения, приукрашенные сложными понятиями, превратятся в пустое словоблудие. Дед Егор не хотел, чтобы локомотив экономики, направляемый Денисом в светлое будущее, превратился в тыкву, как карета в сказке, а сам он в серого неудачника, раз и навсегда похоронившего так успешно начатую карьеру. Что говорить, работы у Дениса теперь будет непочатый край, ведь двигать экономику по пути рыночных реформ – задача непростая и надо очень и очень постараться, чтобы появились первые заметные результаты.
Конечно, Денис еще молод, – всего тридцать четыре года, жизни не видел, но знающие люди говорили, что он хорошо образован, масштабно мыслит, грамотно говорит и является генератором новых идей. Он уже показал себя толковым специалистом в подготовке и реализации нескольких прорывных проектов развития экономики.
«Да, Денис – молодец!» – обрадовался дед Егор, узнав, что назначение внука согласовано с президентом страны и одобрено Государственной думой. В порыве вспыхнувших чувств он даже позвонил Денису и поздравил его.
– Спасибо, дед! – ответил тот. – Я сейчас занят, иду на совещание в правительство. А вечером улетаю в Китай по делам.
Дед Егор понимал, что внук – человек занятой, поэтому отвлекать его не стал, а напутствовал короткой фразой:
– Ты там, Денис, правильно торгуй.
Под словом «правильно» дед Егор понимал, что это так, как надо, – везде и во всем. А фраза «так, как надо» уже не требовала разъяснений, – это по-людски и по совести, и чтобы честно и с прибылью. Наверное, только русский язык с присущей ему выразительностью, словарным и смысловым богатством может всего словом или фразой убедительно раскрыть содержание самых разных поступков, действий и событий, что вкладывают в них люди. Так и дед Егор, – уж он-то точно знал, что нет необходимости объяснять смысл сказанного им слова, ведь Денис парень умный и он все знает и понимает.
«Ведь до чего дожили! – подумал дед Егор, глядя в окно. – Пластмассовая метелка – и та китайская, правда, деревянный черенок – наш, местный, но это не повод гордиться». Он пробежал глазами по домашнему убранству и огорчился, увидев, что холодильник, как и телевизор, были корейскими, кресло – шведским из магазина «Икея», бритва – немецкой, а пылесос, настольная лампа, чайник и даже рыболовная удочка со снастями – китайского производства. «Это – не дело!» – с каким-то отчаянием воскликнул он.
Дед Егор уже давно был на пенсии и происходящее в жизни мерил со своей колокольни, имея по всем вопросам свое мнение. Офицер в отставке, он после службы в армии десять лет работал председателем профкома в колхозе. В период перестройки колхоз из миллионера в плюсе попал в минус, и, чтобы покрыть долги, его руководство распродало все имущество. Колхоз развалился, работы в селе не осталось, и люди, особенно молодежь, в поисках лучшей жизни повалили в город. Дед Егор с супругой пошли на заслуженный отдых и никуда из села уезжать не собирались. Хотя сын Петр неоднократно звал их к себе в столицу, где в его трехкомнатной квартире нашлось бы место и им. Но менять устроенный быт, неторопливый и размеренный, и перебираться в каменные джунгли с их суетой и скукой родителям не хотелось. Так и проживали они в своем зауральском селе за две тысячи километров от близких им людей. Внука в последнее время дед Егор видел редко, только по телевизору при обзоре новостей. Да и то мельком, где-то на заднем плане; но один раз с Денисом была специальная встреча на первом канале, где, размышляя об экономической ситуации в стране, он анализировал проблемы, сыпал непонятными терминами и приводил множество цифр и сравнений. Когда передача закончилось, дед Егор сидел, словно в тумане, осмысливая выступление внука. Он даже не заметил, как в дом вошла бабушка. Узнав, что пропустила передачу с Денисом, сильно расстроилась.
– Что он говорил? – стала допытываться она у деда.
Борис Поспелов
Коррупция, чиновничья вседозволенность, неэффективность правозащитных механизмов и падение нравов в обществе – вот основные темы произведений автора. Соединяя реальность и вымысел, он изображает отрицательных героев в острой сатирической форме, показывая их нравственное разложение и неизбежную трагическую участь. Проза автора заставляют задуматься о духовной стороне жизни, об отношениях в обществе между людьми, людьми и властью.
Как мы боролись с коррупцией
Юмор и сатира против коррупции
Борис Поспелов
Иллюстратор Елена Поспелова
Корректор Алексей Леснянский
© Борис Поспелов, 2019
© Елена Поспелова, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-0050-8422-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Разговор с внуком-министром
Рассказ
Дед Егор шел по селу, радостный и довольный. На его лице сияла улыбка, а блеск глаз выдавал, что у него не просто хорошее настроение, а настоящий прилив внезапно нахлынувшего счастья. И было из-за чего, ведь его единственного внука Дениса на днях назначили федеральным министром. И пусть не солидным силовиком или престижным главой дипломатического ведомства, а министром торговли и экономического развития, но и это впечатляло не меньше, потому что к вершине карьерной лестницы внук взлетел исключительно за счет деловых качеств, ума и трудолюбия, а самое главное – без кумовства и связей. И уже эта радостная весть давала повод деду Егору гордиться внуком. Да и не только ему, а всем жителям села, знавшим будущего министра еще простым Дениской, неугомонным мальчишкой-сорванцом, проводившим летние каникулы у деда. Даже соседка Прасковья, которая лет двадцать пять назад всыпала Денису крапивой за то, что он, обрывая у нее в саду яблоки, сломал дерево, и то была искренне рада за него. Правда, поначалу она немного сокрушалась, что жестко тогда поступила с Дениской, но дед Егор ее успокоил, сказав, что небольшая порка в воспитательных целях еще никому не помешала. «Она выбивает дурь из головы, как хлопушка – пыль из половика, – с улыбкой произнес дед Егор, – но здесь, главное, не переборщить». Конечно, это было шуткой, ведь и он, и соседка еще прекрасно помнили «дедовские» методы воспитания и их обязательный атрибут – кожаный ремень. И кстати, эффективное средство, если в меру да за дело.
Дед Егор еще немного поговорил с соседкой о Денискиных «подвигах» и пошел домой. Настроение было отличным, но небольшой осадок на душе все же беспокоил. И причиной этому было слово «торговля» в названии новой должности внука. Уж больно оно не нравилось деду Егору. Так уж повелось, что в советский период времени торговля с ее тонким товарным ручейком была скудной, мутной и вороватой, в общем, худой замухрышкой. Но в начале девяностых годов прошлого века рухнуло плановое хозяйство и пришли рыночные отношения. А с ними и новые реформаторы со своими стремлениями заимствовать все зарубежное без разбора, игнорируя наши национальные традиции. И получилось так, что торговля – скромная нищенка, желая быть европейской Золушкой, промахнулась в своих ожиданиях и превратилась в какое-то страшное косматое чудовище. Им оказался славянский покровитель торговли Велес, – необузданный и диковатый. Заполонив все прилавки товарами, он вначале распоясался и повел себя неподобающим образом: обманывал потребителей, вводил их в заблуждение, а то и просто хамил. Но депутаты не стали терпеть такое непотребство и быстро загнали его в правовое стойло. А затем суды и Роспотребнадзор своими решениями, словно хлыстами, выбили из него дурь и погнали его к цивилизованному рынку, обтесав, таким образом, безобразное чудовище до более-менее пристойного вида.
Но торговля есть торговля; несмотря на приобретенные в последнее время правильные черты и форму, она по-прежнему была непредсказуемой в ожиданиях потребителей: могла порадовать, а могла и огорчить даже по самому незначительному поводу.
Дед Егор вспомнил, как на прошлой неделе ездил в город на рынок, чтобы купить насос для колодца. Там, в небольшом магазине, он приобрел его за две тысячи рублей. И все бы хорошо, если бы через полчаса в другом магазине он не увидел бы точно такой же насос, но за полторы тысячи рублей… Дед Егор стоял у прилавка, смотрел на ценник, и его потихоньку грызла досада оттого, что купил насос не там, где надо, и пятьсот рублей отдал спекулянту просто так.
«Обидно, конечно, но что поделаешь, – подумал он, – попал так попал, в следующий раз умнее буду».
Зато среди рядов с мужским бельем он наткнулся на прилавок с написанными от руки ценниками и небольшую табличку с надписью «Распродажа», всегда притягивающую потребителей словно магнитом. Остановился и дед Егор.
«Надо бы трусы купить, цена хорошая» – подумал он и, взяв первые попавшиеся, начал рассматривать.
– Бери, недорого, – затрещал продавец, расхваливая товар, – дешевле не найдешь! У меня сегодня распродажа: покупаешь одни – вторые в подарок. Узбекские дешевле, наши подороже, но у них и качество лучше.
– Давай наши, – сказал дед Егор и назвал размер.
Продавец стал копаться в большом мешке с бельем, откуда вскоре вытащил трусы необходимого размера, и весело произнес:
– Вот они – наши… боевые!
– А что в них боевого? Если наложишь от страха, то не порвутся, что ли? – поинтересовался дед Егор.
– Да нет, – заулыбался продавец, разворачивая трусы, – на них надпись боевая.
– Что за надпись такая? – не понял дед Егор. – А ну, прочитай, а то не вижу без очков.
Продавец повернул трусы надписью к себе и прочитал: «Пуля – дура, штык – молодец».
– И куда мне в таких трусах ходить? Меня же бабка засмеет! – воскликнул дед Егор. – А в баню приду, мужики на смех поднимут!
– Тогда возьми с бабочками или цветочками, – произнес продавец и стал копошиться в мешке с бельем.
Дед Егор хмыкнул и произнес:
– Нет, давай наши, боевые. Мне это родное, как-никак двадцать пять лет в армии отслужил. А надпись – пусть будет, не буду же я в них по улице ходить, народ смешить.
Дед Егор попробовал ткань на прочность и, удовлетворенный качеством, достал деньги и произнес:
– Подойдет, беру! И цена хорошая, да и вторые – даром… повезло.
Довольный покупкой дед Егор направился на вокзал. Он шел и думал о новом назначении внука, о том, что экономика и торговля даже для знающего человека представляют собой темный лес. И хотелось, чтобы Денис уверенно шел по его тропинкам, а не плутал по опушкам и проплешинам с умным видом, занимаясь словоблудием и пустой болтовней.
– Уж лучше бы его назначили министром сельского хозяйства или в крайнем случае рыбной промышленности, – поделился он за ужином своими соображениями с супругой.
– Ты, старый, совсем из ума выжил, – закричала на него бабка, услышав его недовольные рассуждения, – наш Дениска молодец, стал министром; вот он и наведет порядок на этом рынке, чтобы не было там всяких жуликов, обманывающих народ.
– Конечно, молодец! Я же совсем другое имел в виду, – примирительно произнес дед Егор, – что тяжело ему будет, ведь там работы непочатый край и порядка мало. Да и непонятно еще, что за люди его окружают. Ему надо всех лоботрясов из министерства выгнать, а набрать нормальных людей: умных и честных. Вот тогда и толк будет.
– Справится он! – уверенно сказала словно отрезала бабушка. Она всегда стояла горой за внука и сейчас нисколько не сомневалась в его успехе на новой высокой должности.
И спорить с ней смысла не было, ведь Денис с детства подавал большие надежды: среднюю школу окончил с золотой медалью и с хорошим знанием английского языка. Потом был университет, аспирантура и работа в министерстве торговли, где он так быстро продвинулся по карьерной лестнице.
…А Денис Петрович Иванов и на самом деле стал федеральным министром торговли и экономического развития без всякого кумовства, связей и протекции. Знающие люди говорили, что это должность расстрельная, в том смысле, что нельзя на ней просто сидеть в роскошном кресле и чем-то там заниматься, – здесь нужен конкретный результат и хоть какие-то реальные сдвиги в экономике. Потому что без них даже самые убедительные рассуждения, приукрашенные сложными понятиями, превратятся в пустое словоблудие. Дед Егор не хотел, чтобы локомотив экономики, направляемый Денисом в светлое будущее, превратился в тыкву, как карета в сказке, а сам он в серого неудачника, раз и навсегда похоронившего так успешно начатую карьеру. Что говорить, работы у Дениса теперь будет непочатый край, ведь двигать экономику по пути рыночных реформ – задача непростая и надо очень и очень постараться, чтобы появились первые заметные результаты.
Конечно, Денис еще молод, – всего тридцать четыре года, жизни не видел, но знающие люди говорили, что он хорошо образован, масштабно мыслит, грамотно говорит и является генератором новых идей. Он уже показал себя толковым специалистом в подготовке и реализации нескольких прорывных проектов развития экономики.
«Да, Денис – молодец!» – обрадовался дед Егор, узнав, что назначение внука согласовано с президентом страны и одобрено Государственной думой. В порыве вспыхнувших чувств он даже позвонил Денису и поздравил его.
– Спасибо, дед! – ответил тот. – Я сейчас занят, иду на совещание в правительство. А вечером улетаю в Китай по делам.
Дед Егор понимал, что внук – человек занятой, поэтому отвлекать его не стал, а напутствовал короткой фразой:
– Ты там, Денис, правильно торгуй.
Под словом «правильно» дед Егор понимал, что это так, как надо, – везде и во всем. А фраза «так, как надо» уже не требовала разъяснений, – это по-людски и по совести, и чтобы честно и с прибылью. Наверное, только русский язык с присущей ему выразительностью, словарным и смысловым богатством может всего словом или фразой убедительно раскрыть содержание самых разных поступков, действий и событий, что вкладывают в них люди. Так и дед Егор, – уж он-то точно знал, что нет необходимости объяснять смысл сказанного им слова, ведь Денис парень умный и он все знает и понимает.
«Ведь до чего дожили! – подумал дед Егор, глядя в окно. – Пластмассовая метелка – и та китайская, правда, деревянный черенок – наш, местный, но это не повод гордиться». Он пробежал глазами по домашнему убранству и огорчился, увидев, что холодильник, как и телевизор, были корейскими, кресло – шведским из магазина «Икея», бритва – немецкой, а пылесос, настольная лампа, чайник и даже рыболовная удочка со снастями – китайского производства. «Это – не дело!» – с каким-то отчаянием воскликнул он.
Дед Егор уже давно был на пенсии и происходящее в жизни мерил со своей колокольни, имея по всем вопросам свое мнение. Офицер в отставке, он после службы в армии десять лет работал председателем профкома в колхозе. В период перестройки колхоз из миллионера в плюсе попал в минус, и, чтобы покрыть долги, его руководство распродало все имущество. Колхоз развалился, работы в селе не осталось, и люди, особенно молодежь, в поисках лучшей жизни повалили в город. Дед Егор с супругой пошли на заслуженный отдых и никуда из села уезжать не собирались. Хотя сын Петр неоднократно звал их к себе в столицу, где в его трехкомнатной квартире нашлось бы место и им. Но менять устроенный быт, неторопливый и размеренный, и перебираться в каменные джунгли с их суетой и скукой родителям не хотелось. Так и проживали они в своем зауральском селе за две тысячи километров от близких им людей. Внука в последнее время дед Егор видел редко, только по телевизору при обзоре новостей. Да и то мельком, где-то на заднем плане; но один раз с Денисом была специальная встреча на первом канале, где, размышляя об экономической ситуации в стране, он анализировал проблемы, сыпал непонятными терминами и приводил множество цифр и сравнений. Когда передача закончилось, дед Егор сидел, словно в тумане, осмысливая выступление внука. Он даже не заметил, как в дом вошла бабушка. Узнав, что пропустила передачу с Денисом, сильно расстроилась.
– Что он говорил? – стала допытываться она у деда.
Последний отзыв
интересный учебник