Опасная любовь

Элис знала о подобном делении, но никогда не понимала разницы. Ей все сорта пива казались на один вкус. Цвет только разнился, да и то немного. Или просто ей не доводилось пробовать настоящего пива? Ну не любительница она пабов, а баночное пиво ей не нравится.

После очередного разговора со своим знакомым, во время которого тот буквально сверлил глазами его спутницу, Хоуп показал пальцами Элис знак «V» и признал:

– А ты молодец! Хорошо держишься. Другая на твоем месте давно бы уж возмутилась, а ты только улыбаешься. И даже вполне естественно.

– Почему я должна возмущаться? – подозрительно прищурилась Элис. – Что здесь такого уж неприличного?

Он коротко хохотнул и подмигнул.

– Ничего особенного. Но все девицы до тебя жутко возмущались.

– На данный момент возмущаться еще нечему, – хмуро констатировала Элис. – Возможно, в дальнейшем…

Не успела она договорить, как к ним подсел стройный кареглазый брюнет и томным взором окинул Генри. Потом перевел неприязненный взгляд на его спутницу.

– Очередная дурочка по захомутанию?

Элис плотоядно ухмыльнулась, показав белоснежные клыки. И довольно подтвердила:

– Ага.

Генри Хоуп удивленно глянул на нее.

– Ух, как ты умеешь! Будто живьем съесть собираешься. Не предполагал в тебе такого артистизма. – И о чем-то задумался, уставившись в кружку с пивом.

– Слушай, красотка, – обратился к Элис приятель Генри. – Отвянь, а?

– А почему сразу я? – заартачилась Элис. – Может, лучше вы? Он меня, между прочим, сам пригласил. И раньше вас.

Подсевший капризно нахмурился.

– Это правда? – он закусил нижнюю губу и укоризненно уставился на Хоупа, имитируя глубокую обиду.

Именно имитируя, в этом Элис готова была поклясться. Этих двоих связывали непонятные ей отношения, но не любовные точно. Может быть, это какая-то непонятная ей шутка?

Генри поднял вверх указательный палец, призывая к вниманию.

– Слушай, дружище, оставь нас ненадолго, ладно?

– Ты меня прогоняешь? – недоверчиво протянул брюнет с истерическими нотками в голосе. – Меня? Не ее? Ты ничего не перепутал?

Оказалось достаточно одного хмурого взгляда Генри, чтоб он послушно протянул:

– Понял, больше не мешаюсь, – и пересел за соседний столик.

Генри победно отсалютовал Элис кружкой.

– Вот мы и одни. Наконец-то сможем поговорить начистоту.

Элис напряглась. О чем это он? То, что он в курсе стремления начальства вывести его из стана вызывающих гнев Господень, она поняла. Похоже, Хоуп решил предпринять какие-то контрмеры. Но против кого?

– Вот ты все и поняла, – удовлетворенно констатировал он, внимательно наблюдая за ее мимикой. – Как же мне нравятся умные девчонки!

До нее все вмиг дошло:

– Ты решил использовать меня как щит?

Он потеребил ухо, склонив голову и глядя на нее исподлобья.

– Точно! Тогда всем будет хорошо. И от меня отстанут, и тебе премию выдадут. Я даже знаю ее размер. Хотя на твоем месте я за подобный подвиг потребовал бы больше. Надеюсь, ты не против маленького розыгрыша? – он ободряюще потрепал ее по руке. – Будем прилюдно изображать любовь до гроба. Пару лет. Ничего трудного в этом нет. А потом разбежимся, типа не сошлись характерами. Согласна?

Элис нервно побарабанила пальцами по неожиданно звонкой столешнице. Потом принялась медленно потягивать пиво, обдумывая неожиданное предложение. Она-то собиралась доложить мистеру Найту о невыполнимости данного им поручения, а тут все встает с ног на голову.

Генри с молчаливой усмешкой следил за ее напряженным мыслительным процессом.

– Не получится. Я врать не умею, – мрачно призналась Элис, допив пиво. – По мне все сразу видно. Да ты и сам это понял.

– Не скажи, – разуверил ее Хоуп. – Если б я не знал, чего жду, то принял бы твое сомнение за смущение. Уверен, наши начальнички, из позапрошлого века выпавшие, сделают именно такой вывод. Они и сами изрядно смущаются при столь фривольных, на их взгляд, темах. Так что все прокатит, я уверен. По рукам?

Все еще сомневаясь, Элис скептически смотрела на него. Он продолжил, решив добиться своего, поскольку не привык проигрывать ни в чем:

– У тебя есть своя квартира? – она отрицательно качнула головой, и он обольстительно пообещал: – На выданную тебе премию ты сможешь сделать первый взнос на квартиру в приличном доме. Только представь – собственное жилье. Только твое. Никто не заставит тебя съехать, если ему вдруг что-либо не понравится. Только через суд.

Это был весьма значимый аргумент. Элис попала однажды в пренеприятнейшую ситуацию. Причем виновата была даже не она, а ее соседки по съемной квартире, устроившие ночью дикую оргию. Соседи снизу, не выдержавшие пьяных воплей и громкой музыки, вызвали полицию, а на следующий день владелец дома им всем троим отказал от квартиры, как нарушившим условия проживания.

Пришлось побегать, подыскивая новое жилье. К тому же о ней пошла нехорошая слава, хотя она-то вовсе была ни при чем. И каждый новый хозяин квартиры, увидев в Интернете в черном списке арендаторов жилья ее фамилию, спешил отказать, даже не выяснив причины.

Этот довод перевесил ее сомнения. Она медленно кивнула, соглашаясь и молясь, чтобы эта ее авантюра не закончилась плачевно.

Понимая ее колебания, Хоуп снисходительно пошлепал ее по щеке и заверил:

– Все будет тип-топ, малышка! Свечку над нами держать никто не будет! А пару страстных поцелуев для публики мы всегда изобразить сумеем.

Элис передернуло.

– Изобразить? А тебе не будет противно?

Он демонстративно обвел ее плотоядным взглядом. Под этим нарочито-страстным взглядом она смешалась и покраснела.

– В отличие от тебя, я хороший актер, – неожиданно серьезно заметил он. – Мне героев-любовников на профессиональной сцене играть можно. Ты только не сопротивляйся, и все будет хорошо. Можем даже порепетировать прямо сейчас.

Не успела она моргнуть и глазом, как он подтащил к себе ее вместе со стулом, приподнял подбородок, улыбнулся прямо в ее изумленно-озадаченные глаза и приник к губам.

Сначала Элис было не по себе. Целоваться посреди переполненного паба по меньшей мере неудобно, но в какой-то момент все окружающее исчезло, и остался только Генри и его странно горячие губы. Ей захотелось прижаться к нему плотнее, закинуть руки на шею, но ехидный внутренний голосок предостерегающе прошептал:

«Интересно, и кто кого тут соблазняет, а? Не я, это однозначно».

Осознав это, она нервно отодвинулась подальше от Генри и подозрительно осведомилась: